Справочная реплика

Да, непорядок в датском королевстве.

Основные правила построения определений были сформулированы еще Аристотелем. К ним относятся требования: обеспечить соразмерность и ясность (то есть указывать на известные признаки, не нуждающиеся в свою очередь в определении, и избегать двусмысленности), не содержать логического круга и не сводиться только к указанию того, чем определяемый предмет не является.

До настоящего времени мало кто осмелился существенно дополнить или поправить Философа. Ограничивались комментариями и разъяснениями.

Однако в части классификации досужие мыслители разыгрались по взрослому. Обзывают определения реальными и номинальными; семантическими и синтаксическими; аналитическими и синтетическими; дескриптивными и контекстуальными; предикативными и непредикативными; классификационными и генетическими; экстенсиональными и интенсиональными; остенсивными и вербальными; лингвистическими и концептуальными; повседневными и теоретическими; полными и неполными, операциональными, отрицательными и еще черт те знает какими.

Использованные высокоученые слова при ближайшем рассмотрении оказываются не такими уж и страшными. Так, остенсивное определение предполагает непосредственное указание на предмет, который обозначен вводимым словом. Генетическим называется определение, описывающее происхождение предмета или способ, которым он создается: в стереометрии, например, встречается «сферой называется поверхность, образованная вращением окружности вокруг одного из своих диаметров». А номинальное определение, вводящее какое-то понятие взамен определенного словосочетания, является, строго говоря, не определением, а указанием как новое слово будет использоваться.

Конечно, не стоит ставить препоны человеческой изобретательности в области словотворчества. Но вероятно, что к попыткам подвести строгую науку к различению «сорта» определений следует относиться как к интеллектуальным изыскам, критически. Скорее всего, это лишь красивая и захватывающе интересная игра. С точки зрения здравого смысла все определяющие суждения достаточно подразделять на две большие группы, называемые явными и неявными.

Группа явных определений фактически исчерпывается определениями через род и видовое отличие. Дать такое определение означает подвести данное понятие под другое, более широкое – так называемое родовое (сферой называется поверхность…; вода есть жидкость…; монархия есть форма политического устройства…). И тут же указать видовое отличие, то есть признак, отличающий определяемый предмет от других, входящих в данный род. Например: окружность есть линия (родовое понятие), лежащая в одной плоскости и равноудаленная от одной из точек этой плоскости (видовой признак).

Вторая группа – неявные определения – нелюбима настоящими учеными. К ним вынужденно прибегают в случаях, когда описываемое понятие предельно широкое и потому не имеет рода (это такие категории как «реальность», «пространство», «информация» и так далее) или когда оно единичное и потому не имеет видового отличия. А также в случае, когда отличительных признаков слишком много.

После чтения «Ковчега» возникает ощущение, что начиная с некоторого уровня абстракции определения вырождаются в бесплодное жонглирование словами, за которыми стоит неизвестно что. Одно слово подменяется другим, ничем не лучше первого, но ничего существенного не происходит.

Неужели логический аппарат построения определений – пустая забава? Неужели зазря потрачены силы и жизненное время огромного количества выдающихся умов? Словно какой-то рок царит над нами.

Невольно вспоминаются рассказы о первородном грехе человечества.

 

О грехопадении

Чтоб немного отвлечь от дум тяжелых и роздых дать измученной душе, осмелюсь предложить Вам, уважаемый Читатель, сказку. Но не простую, а пытающуюся максимально точно вскрыть мотивацию поступков, следствием которых, согласно Библии, явилось событие исключительной важности.

Особого значения не имеют ни язык, ни использованные имена, ни пахнущая синтетикой среда. Разве что указание видовой принадлежности главных действующих лиц претендует на появление ассоциаций, полезных для лучшего восприятия психологических аспектов. Именно по этой причине ниже пишется «кролик», а, например, не «лев». Чересчур безобидное существо выбрано, возразит кое-кто? Как посмотреть: всем известно, что при бесконтрольном размножении травоядное гораздо опаснее для природы любого хищника.

 

История грехопадения

Владел Хозяин просторным крольчатником, населенным множеством обитателей. В положенные часы обильно насыпал в кормушки сытный корм, тщательно чистил клетку и застилал затем мягкой соломой. Кролики благоденствовали и радовали Его привесом и приплодом. Красивой расцветкой, недюжинным умом и дородностью выделялся среди них один, называемый Сатом.

Хозяин часто брал Сата на руки, ласкал его и подкармливал вкусными орешками. Как Он любит нас, как заботится о нас, восклицал Сат, обсуждая со своими сородичами поведение Хозяина. Мы всецело в Его власти, а не ощущаем никакого насилия. На нас ниспадает только вселенская доброта Его и любовь. В благодарность мы обязаны отвечать Ему взаимностью и всячески угождать. Я люблю Его безмерно. Как я хочу хоть чуть-чуть походить на Него! О, если б я мог оказать Ему хоть малейшую помощь! В Его отсутствие я буду следить за порядком в клетке и контролировать распределение пищи.

Чего греха таить, изредка у кроликов возникали критические замечания в адрес Хозяина. То промедлит с раздачей пищи, то сочных кочерыжек не доложит, то не улыбнется при виде Своих любимцев. Да и по какой такой причине Он старается так ублажать нас, задавались отдельные из них погибельным вопросом. Неужели нет у Него никакой корысти? Сат безжалостно искоренял малейшие сомнения в альтруизме Хозяина и проявления непочтительности.

Другие кролики постепенно привыкли к главенству Сата, хотя некоторые и оспаривали справедливость принимаемых им решений насчет распределения пищи и мест отдыха. Предводителем недовольных был некий Мих, почти не отличающийся от Сата по весу, но обладающий самой что ни на есть обыкновенной кроличьей внешностью.

Однажды Хозяин отвлекся от ухаживания за кроликами, огляделся вокруг и обнаружил, что двор Его пришел в запустение и хаос. Надо заняться благоустройством, подумал Он и принялся за дело.

Вначале Он соорудил навесы и разные сооружения, отделив участки освещаемые и затененные, продуваемые ветрами и укромные. Посмотрел на дело рук Своих и решил, что получилось хорошо.

Затем Он принялся благоустраивать территорию двора. Проложил плиткой дорожки и присыпал гравием участки, которые должны были остаться сухими даже при сильных дождях. Разбил клумбы, посадил деревья. В углу двора выкопал пруд. И вновь порадовался результатам труда Своего. Соорудил несколько светильников, дабы темное время суток или непогода не мешали Ему хлопотать по хозяйству.

Видите-видите, вопрошал Сат сородичей. Он занялся тяжкими трудами только ради нас – чтоб приятно нам было любоваться окрестностями клетки, чтоб не посещали нас в темноте ночные кошмары. Я растворяюсь в любви к Нему!

Восхвалял Сат Хозяина, а самого свербил вопрос: куда деваются его сородичи, периодически изымаемые из клетки? Считалось, что для наполнения новых крольчатников. Но Сат, дольше всех занимающий почетное место у кормушки, откуда был лучший обзор, резонно сомневался в общепринятой точке зрения. Неизвестность пугала, и он много времени проводил в раздумьях. Как следствие, интеллект его значительно повысился. Попутно он выучил повадки и языки всех обитателях двора.

Пруд Хозяин украсил водорослями, запустил в него рыбок, рачков и моллюсков. Повесил скворечники, чтобы залетным птицам было где остановиться и насладить Его слух радостным пением.

После этого Он наполнил двор многими новыми обитателями. Коровами, овцами, курами, утками и прочей живностью, от которой большой прок в хозяйстве. У входных ворот поселил сторожевого пса, прозванного Огоньком. За то, наверное, что когда он угрожал кому-либо, то клыки его ярко сверкали.

Нельзя жить хлебом единым, и Хозяин завел созданий, от которых нет никакой хозяйственной пользы – котят.

Пользы-то нет, но для души услада. Можно и поиграть, и понаблюдать за забавными созданиями.

Безрассудная любовь всегда эгоистична. Сату вдруг показалось, что Хозяин стал хуже относиться к кроликам, и его кольнула ревность. Прежде никогда подобные мысли не приходили ему в голову.

На самом-то деле Хозяин, вероятно, всех любил одинаково ровно в той степени и таким образом, какого каждый был достоин. Одни создания требуют ежедневного ухода, другие стремятся к самостоятельности, третьих обязательно надо подбадривать, четвертых – успокаивать, и так далее. У всех свое предназначение, и глупо стричь их под одну гребенку. Кошки нужны для игры и баловства, кролики – для приплода. Сат же не принимал в расчет это очевидное обстоятельство.

Неужели Он ко всем относится одинаково, задавался Сат грустными вопросами, неужели Он забыл, что мы, кролики, старейшие и любимые Его подопечные? Какой это удар для всех нас! Какое жестокое разочарование для молодежи! Да добрая половина клетки, наверное, тут же впадет в депрессию, перестанет радоваться жизни и приносить приплод. Как это расстроит Хозяина! Нет, такого нельзя допустить. Что делать?! Буду-ка я, решил Сат, вновь и вновь напоминать всем о Его огромной любви ко всем нам. Но чтобы сородичи поверили мне, буду говорить, что Он только что заверил меня в этом. А публично не показывает свою любовь к нам из необыкновенной скромности.

Появившиеся котята – их было два, Ли и Ам, – поначалу были совсем маленькими и тщедушными. Все боялись ненароком нанести им какой-нибудь вред, случайно раздавить или прищемить лапки или хвост. Ам оказался спокойным и уравновешенным. Зато Ли, чуть окрепнув и обвыкнув, выказала необычайную проказливость. Как угорелая, с утра до поздней ночи носилась она по двору, царапаясь и мяуча. И так надоела его обитателям, что когда пропала куда-то, то все вздохнули с облегчением. Лишь Ам загрустил: хотя ему и доставалось от Ли больше всех, но все же по крови она была ему родной.

Заметив его хандру, Хозяин принес новую кошечку, Ва, мягкую и покладистую. Ам быстро сдружился с ней и забыл прежнюю непутевую подружку.

Жизнь котят являла собой сплошной праздник. Забот никаких. Спали и играли где хотели, еды было всегда вдоволь. Хозяин с особой тщательностью лелеял их и холил. Часто брал на руки, разговаривал с ними на всевозможные темы, прогуливаясь по двору. Тем самым Он действительно заметно меньше времени стал уделять кроликам.

Сат с ужасом подметил, что Хозяин перестал с прежней регулярностью чистить их клетку. Да и пищу часто стал накладывать почти неперемешанную, впопыхах, лишь бы отделаться от докучливой обязанности. Как следствие, у кроличьей молодежи начали расти еретические воззрения. Старые сомнения в особой любви к ним Хозяина дополнились страшными шепотками по поводу незавидной судьбы изымаемых кроликов. Почему пропадают только те, кто наиболее хорошо питался и имел красивую шкурку? А почему старых кроликов Хозяин всегда отбирает отдельно от молодых? Нашлись даже такие, которые говорили совершенно невозможные вещи – то, что Хозяин им не нужен. Пищу можно добывать самим, и если жить вне тесной клетки, то и убирать за собой не надо.

Иногда Сату тоже казалось, что Хозяин не достоин любви кроликов. Но он гнал гибельные мысли, сосредоточиваясь на поиске выхода из создавшегося положения. Его авторитет среди сородичей к тому времени был настолько большим, что, казалось, только на нем и поддерживается порядок. Это-то обстоятельство в конце концов и соблазнило Сата, подтолкнуло на неординарный поступок.

Он заявил, что Хозяин будто бы назначил его посредником между Собой и прочими обитателями клетки. Поэтому он не только словом и личным примером, как ранее, но и делом будет помогать бесконечно любимому Хозяину. Он будет домешивать пищу и очищать клетку от мусора. Остальные кролики должны ему беспрекословно подчиняться и помогать. Мих, естественно, высказал сомнения, справится ли Сат с частью Хозяйских обязанностей. Было много шума и споров. Но большинство кроликов все же поверило Сату.

Бедное создание! Спустя годы неисчислимое множество историков и комментаторов обсуждало причины его падения. Наиболее вдумчивые из них пришли к выводу, что в слепоте своей любви Сат не заметил, что мысленно совершил роковую подмену: если раньше он хотел быть похожим на обожаемого Хозяина, то теперь решил стать вместо Него.

В отдельных апокрифах, правда, называлась иная, гораздо более спорная первопричина – утверждалось, что все беды проистекают из изначальной непохожести друг на друга обитателей двора. Трудно согласиться с таким утверждением. Если в Мироздании все дивно упорядочено – а это именно так, ни к чему пагубные сомнения – и у каждого свое предназначение, то правильнее просто идти своим путем, а не принимать на душу смертный грех, не крушить мировые устои.

Во всяком случае, трагическая судьба несчастного кролика подтвердила старую мудрость, что благие намерения приводят к плачевному результату. И чем сильнее страсти, тем болезненнее падение.

Как и следовало ожидать, Сат взвалил на себя непосильные обязанности. Он и пищу не мог толком перемешать, чтобы всем доставалось примерно одинаково различных ингредиентов, и клетку не мог поддерживать в чистоте. Мусор от кормушки и того места, которое он сам занимал, он еще мог как-то отгрести, но для уборки удаленных уголков ему не хватало ни умения, ни сил.

А Хозяин, мельком бросив взгляд, видел, что в крольчатнике вроде бы чисто и уборка не требуется. Меж тем все закоулки клетки, не попадавшие сразу в поле зрения, заваливались мусором, и терпение кроликов, обладающих наименьшим общественным положением, истощалось. Подзуживал недовольных, конечно, Мих.

В одно прекрасное утро Хозяин чуть замедлил с выдачей завтрака. Когда же Он наполнил кормушку, то наиболее голодные, топча и отталкивая слабых собратьев, во главе с Михом бросились к еде.

Сат пытался, как мог, навести порядок, но был плотно прижат к стенке. Подгнившее дерево не выдержало, треснуло. Образовалась щель. Мих надавил – и Сат с наиболее верными сторонниками вывалился наружу.

Как испугались кролики, оказавшиеся под открытым небом! Долго не могли они придти в себя. А когда успокоились, стали решать, что делать. Взоры их, естественно, устремились к Сату – они привыкли видеть в нем предводителя.

Какие мы несчастные создания, плакал про себя Сат. Наши склоки и неверие в безграничность Хозяйской любви привели к катастрофическим последствиям. Пролом образовался довольно высоко, и мы не сможем самостоятельно запрыгнуть назад в клетку. Хозяин только что ушел в дом и неизвестно, когда Он выйдет вновь. Пища, предназначенная для нашего завтрака, осталась в клетке, и все, кто оказался здесь вместе со мной, ощущает сильный голод. Долго не выдержать эти муки. Что делать? Как выйти из создавшегося положения? Объесть грядки Хозяина – кощунство. Нет, надо уводить кроликов со двора.

 - Братья мои, – обратился Сат к товарищам, – восхвалим мудрость нашего Хозяина! За наше послушание Его заповедям и усердие в изучении Его достоинств Он решил щедро наградить нас. Он не ремонтировал нашу клетку не потому, что руки не доходили, а чтобы мы, наиболее послушные Его воле и самые умные, как бы ненароком оказались здесь! Только глупцу мир кажется чередой роковых случайностей. На самом деле все события причинно связаны и вытекают из Его желаний.

 - Что, что подарил нам Хозяин? – спрашивали сподвижники Сата, ошеломленные неожиданным оборотом его мыслей.

 - Его дар поистине бесценен – свобода! Он увидел, что мы созрели для самостоятельного существования. Что в состоянии не докучать Ему своими ничтожными потребностями. Что наша любовь к Нему не требует ежедневного подтверждения с Его стороны заботой и вниманием. Вперед! В бескрайних лугах и лесах мы, выросшие в свете Его мудрости, всегда найдем пропитание и кров. Наше потомство заселит весь мир. Да здравствует свобода! Слава Хозяину!

 - Слава! – привычно отвечали кролики.

 - Мы никогда не забудем, что здесь, под Его неусыпной заботой прошла лучшая пора нашей жизни. В память о днях минувших и переполняющей меня любви к Хозяину я беру себе новое имя. С этого момента зовите меня Ди, что значит «разделенный». Вперед, к новой жизни!

Сат решительно повел выпавших из клетки кроликов к ближайшей дыре в заборе, но тут взгляд его случайно упал на Ва, лениво бредущую по направлению к коровнику. Он подумал: нехорошо, что они под гнетом обстоятельств вынуждены идти куда глаза глядят, а котята, эти никчемные создания, останутся здесь и по-прежнему будут отвлекать Хозяина от важных дел. Не осознавал он сейчас всей глубины своего падения – того, что взялся самолично решать, что польза для Хозяина, а что вред.

 - Вы идите, – сказал Сат товарищам – нет, теперь уже не Сат, а Ди – а я должен немного задержаться.

Кролики уже приметили луг с сочной травой, и их не надо было упрашивать. Они бросились прочь со двора, к ничейной вкусной пище. Сат же забрался внутрь некоей деревянной конструкции в форме дракончика. Подобные во множестве украшали двор – Хозяин сделал эти игрушки в ожидании Своего Сына.

 - Добрый день, – сказал Ди, когда Ва подошла поближе. – Куда ты идешь?

Ва удивилась. Разговаривала неживая игрушка! Это противоречило ее жизненному опыту. Но она была уверена, что никакой опасности для нее на Хозяйском дворе нет, и потому не стала убегать.

Спустя многие-многие годы, когда вошло в моду переписывание истории ради сиюминутной выгоды или несуразных идеологических догм, зловредные остроумы подвергли сомнению сам факт состоявшегося между Ди и Ва диалога. Главный аргумент их заключался в том, что не может разговаривать то, что не способно говорить, – это противоречит здравому смыслу. Приводились и другие доводы, на поверхностный взгляд убедительные, а после вдумчивого анализа вызывающие смех. Так, когда потомки Ама и Ва размножились, образовали различные породы, был придуман вопрос: а на каком конкретно диалекте говорил тот легендарный дракон (а так как драконов нет, то правильнее называть его змеем)? На языке сиамских кошек? Египетских? А, может, сибирских?

Надуманность скептических доводов очевидна. Кроме того, они невольно бросают тень на интеллектуальные способности Ди. А также затушевывают то обстоятельство, что он специально повел себя так, чтобы привлечь внимание Ва. Ведь кошечка могла фыркнуть, увидев Ди в его настоящем обличии, и проследовать дальше.

 - Иду куда хочу, – гордо ответила Ва. Она была не уверена в том, что общение с игрушечной конструкцией не роняет ее достоинства.

 - Неужели вы всегда делаете то, что захотите? – слукавил Ди. – А я слышал, что Хозяин запретил вам копаться в грядках и выискивать кое-какие корешки. Это правда?

 - Да, правда. Он просил нас не бегать по грядкам и сказал, что если мы попробуем корешки, которые пахнут особенно приятно, то тем самым нанесем себе большой вред.

Важный нюанс! Пытаясь бросить тень на светлый образ Хозяина, зародить семя сомнений в Его благости, корыстолюбцы позже утверждали, что Хозяин якобы что-то запрещал котятам, грозил тяжкими карами. Ничего подобного, естественно, не было. Хозяин не грозил, а просто предупреждал.

 - Эти корешки ядовиты? – недоуменно спросил Ди. – Неужели Он выращивает то, что может нанести вам какой-то вред?

 - Не знаю… – озадаченно протянула Ва. В голове у нее возник сумбур.

 - Сам Он выкапывает их?

 - Да, иногда.

 - Значит, никакого вреда от них никому не будет. А, может, Он просто не хочет, чтобы вы, попробовав эти корешки, получили особенное удовольствие, какое Он доставляет Себе? Не хочет, чтобы вы стали такими, как Он?

Высказанные предположения показались Ва настолько дикими, не соответствующими правде жизни, что она, прервав разговор, отбежала в сторону. Это обстоятельство, впрочем, нисколько не расстроило Ди. Он уже сказал все, что хотел. Искусно смешав клевету с правдой, он добился того, что его слова не вызвали инстинктивного отторжения у Ва. Промедлив немного, он незаметно выбрался из игрушечной конструкции и устремился со двора, догоняя своих собратьев.

Ва походила-походила и улеглась подумать. Она не могла забыть странный разговор. Первоначальное негодование от невозможных оборотов вроде «Он не хочет», «станете такими, как Он», вызывающих вполне понятное желание немедленно броситься на защиту чести и достоинства Хозяина, прошло. Посокрушавшись по поводу несовершенства языка странной игрушки, она принялась логически анализировать услышанные слова.

Не может Хозяин выращивать какие-то вредные или ядовитые растения, резонно пришла она к правильному выводу. Чтобы убедиться в этом, Ва подошла к ближайшей клумбе, покопалась в ней. Один корешок имел очень привлекающий запах. Ва внимательно со всех сторон изучила его. Нет, ничего опасного для здоровья в нем нет, решила она. Забыв о Хозяйском запрете, не удержалась и чуть-чуть погрызла. Какие необычно яркие ощущения! Какое острое удовольствие! Схватив приглянувшийся корешок, Ва помчалась к Аму, чтобы поделиться с ним своим открытием.

Ам, пораженный чрезвычайно приятным запахом и понуждаемый Ва, тоже попробовал запретный плод. А потом спросил, что это, и как Ва добыла такое сокровище. Рассказ подруги привел его в ужас. Он понял, что раскопав клумбу и съев корешок, они нарушили Хозяйскую заповедь, и растолковал это Ва. Та, ошеломленная катастрофой, заплакала от стыда и унижения. Где была ее голова, как она могла забыться и ослушаться любимого Хозяина! Как могла довериться игрушечным словам!

Ради справедливости необходимо заметить, что котята ослушались Хозяина не со зла, не из природной испорченности, не по холодному расчету. Ненамеренно нарушили они Его волю. Но как бы то ни было, они совершили тяжкий проступок.

Забившись в самый дальний угол двора, Ам и Ва предались своему горю. По современным представлениям, особым умом они не блистали. Но сейчас под умом понимают, как правило, способность добиться для себя какой-нибудь выгоды при общении с себе подобными. Ам и Ва мыслили по-другому, фундаментальными категориями. Им сразу стало ясно, что какие-либо извинения перед Хозяином бессмысленны. Съев запретный плод, они изменились внутренне. Если раньше они были поистине свободными, то сейчас приобрели пагубную потребность нюхать и грызть неказистый с виду корешок. Если раньше они разительно отличались от прочих обитателей двора, каждый из которых был в чем-то ограничен, то сейчас они уподобились этим жалким созданиям. Стали почти обычными животными. Об этой опасности, вероятно, и предупреждал их Хозяин. Они подчинились вещному миру.

Хозяин вышел во двор. Увидел пролом в углу крольчатника. Сокрушенно покачал головой, заделал дыру. Огляделся. Заметил покореженную клумбу и вконец расстроился. Громко позвал котят.

От стыда Ам и Ва дрожали, как осенние листочки. Как неохота было им показываться Хозяину на глаза! Но ослушаться Его еще раз они не осмелились.

 - Эх вы, проказники! Что же вы наделали, дорогие мои!

 - Ва соблазнила меня, – покаялся Ам.

 - Это игрушечный змей заговорил, как живой, и замутил мой разум, – пищала Ва.

Не оправдывались они, ибо понимали, что нет им оправдания. Не сваливали вину друг на друга, а говорили правду и одну только правду. Они чувствовали себя жалкими былинками, подхваченными мощным потоком, и не было у них сил бороться с судьбой.

 - Сейчас вы повадитесь раскапывать грядки, не умея справиться с нездоровой страстью. Придется вам жить вне двора. Огонек выведет вас за ворота. Мне где-то попадался на глаза кусок кожи, и на днях сделаю вам удобное жилище.

Тяжко вздохнув, ушел обратно в дом.

И началось полное невзгод и лишений существование Ама и Ва.

Так зло вошло в мир. А в какой именно момент оно зародилось – каждый решает сам. То ли тогда, когда по несмышлености и неопытности был нарушен запрет Хозяина. То ли когда несчастное создание, ведомое ревностью, сознательно решилось на очередную ложь. Или чуть раньше, когда оно принимало на себя непосильные обязанности. А может, в самом деле, из-за первоначального неравенства живых существ, их несхожести. Может быть и потому, что поскольку все действующие лица поступали по своему разумению, без принуждения, зло есть естественный продукт свободы. Или какой-то затмевающей разум страсти, например – опьяняющей потребности познавать тайны окружающего мира. Но к какому бы мнению насчет первоисточника зла кто б ни склонялся, пусть остерегается поспешного, недостаточно взвешенного умозаключения.

 

Еще раз о грехопадении

А сейчас попробуем поговорить о грехопадении от лица системного аналитика. Поскольку не всем ясно, что это за персона и что ему надо, чтобы сформировать обоснованное мнение по рассматриваемому вопросу, вначале сделаем небольшое отступление.

Честно признаемся, что системный анализ – не волшебная палочка. Он не позволяет видеть наскрозь любую проблему и преподносить на блюдечке готовый ответ. Вероятно, наиболее правильно под ним следует понимать всего лишь определенный склад мышления. Но и этого немало. В.И. Вернадский, великий, но стихийный системный аналитик, наполнил смыслом пустое ранее слово «биосфера». Скажите, можно представить себе современную науку без этого понятия?

В последние годы слово «система» стало модным, и употребляют его по всякому поводу, зачастую не понимая, что за ним кроется. Горе-мыслители любую структурированную совокупность ничтоже сумняшеся называют системой, а правильно ли это? Отчасти – правильно, но не совсем.

Одно из образных определений С.П. Никанорова гласит: «Система есть множество плюс точка зрения на него». Заметьте: ничего не сказано про взаимосвязи отдельных элементов системы, про иерархичность ее, сложность и так далее. Почему? Просто при анализе любой системы эти аспекты вторичны. Главное же – чем обусловлена ее целостность и каковы свойства, определяемые именно этим качеством. Учебный пример – телевизор. С одной стороны, этот бытовой прибор представляет собой множество радиотехнических деталей, скрепленных между собой хитрым образом. С другой стороны, большинству из нас глубоко безразлично, из чего он там состоит. Нас, потребителей-телезрителей, интересует прежде всего качество изображения и звука, цена, удобство пользования, количество принимаемых каналов, дизайн, кой-какие специальные возможности и так далее. Правильно? Обратите внимание: эти свойства относятся не к какой-то одной детали, а ко всей целостности, называемой «телевизор». То есть являются системными или, как еще говорят, эмержентными. Культура мышления системного аналитика заключается в том, что он первым делом обращает внимание именно на эти особенности всех объектов, попавших в поле его зрения.

Для рассматриваемой проблемы, поскольку оценки «хороший» или «плохой» поступок относительны, в помощь системному аналитику необходимо разобраться с понятием этической нормы.

Под относительностью здесь понимается то обстоятельство, что все люди мыслят по-своему, и что один в определенной жизненной ситуации считает преступлением, другой может назвать геройством. Кто-то вспомнил про Библейские заповеди? К сожалению, они также не абсолютны. Так, требование «не убий» явно неуместно на войне по отношению к вооруженному врагу: не убьешь ты – убьют тебя, растопчут твои идеалы. Даже призыву «не укради» далеко не всегда разумно следовать. Скажем, забывать о нем в ситуации, когда твои дети страдают от голода.

Относительность представляется следствием фундаментального свойства Мироздания – тотального разнообразия. По большому счету, в окружающей нас реальности каждый предмет уникален, хоть в чем-то предельно малом, но отличается от прочих. При желании можно найти различия между любыми рукотворными изделиями – это прекрасно известно любому инженеру. Однояйцовые близнецы, очевидно, психически различаются. Но копаться в «нематериальном» не обязательно: достаточно, например, взвесить их и зафиксировать разницу в столько-то граммов или миллиграммов.

Представьте себе обычную систему координат на плоскости. Если на одну ось нанести сантиметровую шкалу, а с оглядкой на другую отмечать, скажем, количества взрослых людей, ныне проживающих на Земле с одинаковым (естественно, с точностью до сантиметра) ростом, и затем соединить полученные точки, то нарисованная кривая разнообразия будет иметь ярко выраженный максимум и характерные «хвосты» в областях малых и больших значений роста. Ведь подавляющее большинство людей примерно одного и того же «размера», а полуметровые карлы и трехметровые недоросли – экзотика, не так ли? В порядке уточнения можно привести достаточно весомые аргументы, позволяющие утверждать, что вид полученной кривой будет напоминать Гауссову функцию, описывающую плотность так называемого нормального распределения.

Аналогичные кривые будут получаться, если мы используем любой другой антропометрический параметр – вес, объем груди, отношение длины туловища к росту и так далее.

Можно предположить, что подобные кривые многообразия строятся применительно не только к материальным величинам. Представляется, в частности, что спектр мнений людей по различным этическим вопросам также укладывается на аналогичную кривую: там, где удастся ввести линейную шкалу предпочтений от «хуже не может быть» до «лучше не бывает», то проведенный социологический опрос выделит четкий максимум – большинство выскажется примерно одинаково. А психически ненормальные и белые вороны, те, что не от мира сего, «сядут на хвосты».

Так вот, под этической нормой условимся понимать область максимума умозрительной функции разнообразия этических оценок.

Первые робкие размышления о введенном понятии приносят одни расстройства.

Сразу становится понятно, что мы не знаем, как жить правильно. Что наши идеалы – это одно, а суровая действительность – совсем другая песня. Что буквально все этические ориентиры относительны, исторически обусловлены. Так, в Древнем Египте детская проституция полагалась нормальным явлением, и дочки именитых сановников соревновались между собой, кто больше накопит свадебного приданого, торгуя телом. А в Древней Греции нормой считались бисексуальные отношения. В Фивах вроде бы был сформирован специальный легион из любовников, которые демонстрируя друг перед другом воинскую доблесть, не ведали поражений. Христианство объявило гомосексуализм смертным грехом. С ростом атеистических умонастроений его все более последовательно стали относить к заразным психическим болезням. В нацистской Германии за мужеложство легко можно было схлопотать высшую меру. Ныне же законодательством некоторых либеральных стран разрешены однополые браки и, как говорилось в «Мифах», гомосексуализм фактически пропагандируется.

Следующая неприятность – в констатации очевидного факта, что подавляющему большинству людей глубоко безразлично все, что связано с грехопадением. У них других забот хватает, и подумать о ключевых моментах истории, о прошлом, настоящем и будущем нашей цивилизации, об устройстве Мироздания не получается. Да и не хочется. Это касается бедных и богатых, неграмотных и людей, получивших блестящее образование. Научился человек, скажем, строить дома или выпекать хлеб, щелкать интегралы или писать компьютерные программы – вот он с упоением занимается конкретным делом и не морочит голову высокими абстракциями. О заоблачном размышляют ненормальные, маргиналы. И если Вы, уважаемый Читатель, добрались до этого места, то, несомненно, не являетесь обычным человеком и дочитаете сию книжку до конца.

Итак, что скажет системный аналитик на вопрос, почему мы так плохо живем?

Обобщая причины наших невзгод, верующие давным-давно заговорили о первородном грехе. Люди, мол, чем-то прогневали Бога и заслужили то, что имеют. Но как и почему наши предки плохо себя вели, мнения разделились.

Пожалуй, только самые недоразвитые в интеллектуальном отношении удовлетворяются буквальным описанием грехопадения, приведенным в Библии: съели Адам с Евой запретный плод – вот Бог и изгнал их из Рая. Подавляющее большинство людей догадывается, что нельзя прямолинейно воспринимать священные тексты. Как бы кто ни относился к Библии, рано или поздно ему приходится согласиться с тем, что Книга потому и величается богодухновенной, потому и сохранилась до наших дней, что глубоко аллегорична и символична. Ее притчи многослойны и имеют множество трактовок и интерпретаций. Читают ее тысячи лет, но вряд ли серьезно можно относиться к любому человеку, утверждающему, что все-то он про нее и о ней знает. Существующий к настоящему времени свод комментариев и разъяснений ее огромен и во многом противоречив. Функция разнообразия оценок имеет явно не один максимум. Более того, не грешит, наверное, против истины известное выражение: сколько знатоков – столько и точек зрения. Чрезвычайно широк спектр мнений и по вопросу о грехопадении человека.

Но раз ответов на один и тот же вопрос много, значит правильный не найден. Истина всегда конкретна, тривиальна и назойлива, как камушек в ботинке.

Может, попросить помощи у нашей науки, у рационально мыслящих людей, верящих только в самого человека и в безграничность Разума? К сожалению, для последовательных атеистов проблемы первородного греха просто-напросто не существует. Этот вопрос вне сферы их разумения. Что же делать?

Остается единственное – обратиться к здравому смыслу. То есть прислушаться к самому себе. В наиболее важных событиях своей жизни – в рождении и смерти – каждый человек одинок. Так, может, и на самые главные загадки Бытия можно найти ответ только внутри себя и только для себя?

А батюшка здравый смысл нашептывает, что все истории про первородный грех – сплошные враки. Мы находимся в Раю, и никто и никогда не изгонял нас из него! Нам дарован этот мир для наслаждений и удовольствий.

Действительно, любое ощущение, практически все без исключения телесные чувства, не угрожающие здоровью и жизни, доставляют нам удовольствие и радость. Устал физически – приятно полежать, отдохнуть. Долго находился без движения – приятно размяться, от души поработать. Проголодался – можно с огромным удовольствием поесть. Причем наибольшее наслаждение приносят, как это ни странно, самые незатейливые вещи. Если испытываешь сильную жажду – нет ничего приятнее глотка чистой воды, при сильном голоде – кусочка хлеба. Интеллектуальный восторг испытываешь, когда за внешней беспорядочностью обнаруживаешь закономерность, находишь простое доказательство затейливой теоремы, связываешь разнородные абстракции. Когда спокойно на душе, небесное наслаждение может дать поэтическая строчка… А простое наблюдение за природными явлениями, вдыхание ароматов трав, общение с живыми существами, ощущение прикосновений игривого ветра… Перечислять можно долго и нудно, но все равно список потенциальных источников радости не исчерпать. Попробуйте, покопайтесь в своих чувствах – и вы убедитесь, что это именно так.

Конечно, кое-какие переживания следует исключить из данного списка. Так, кто-то может испытывать удовольствие от причинения себе боли. Или же наслаждаться мучениями других. Ловить наркотический кайф. Разрушать, вызывать страх и ненависть. Много чего можно делать при определенной психической патологии, оказавшись вдали от максимума функции многообразия. Однако все сомнительные удовольствия для нормального человека легко отсекаются с помощью простого критерия: они дают наслаждение, но не радость.

Несколько особняком стоят ощущения, которые вроде бы не приносят нашему организму вреда, но традиционно считаются неприятными. Показателен в этом отношении пример, впервые приведенный, по-моему, Вивеканандой, – карканье ворон. Принято считать эти звуки раздражающими, неэстетичными, вот большинство людей и морщится услыша их. В то же время любой орнитолог, занимающийся изучением этих птиц, почему-то откровенно наслаждается. Еще один пример – отношение фактически ко всем без исключения новациям в искусстве. В живописи, в частности, многие новые направления поначалу брезгливо отвергались. А со временем, когда стали понятными и привычными, когда люди научились распознавать их внутреннюю красоту, вошли в золотой фонд достижений культуры. В чем дело? Да в том, что наслаждаться буквально всем окружающим нам, как правило, не позволяют изъяны воспитания и образования. Наши предубеждения, зашоренность, интеллектуальная лень, отвергающая непривычное. Вспомните по данному случаю слова, рефреном звучащие в Новом Завете: «будьте как дети».

Так какой вывод следует из вышеизложенного? Неужели наше настоящее проклятие в том, что мы просто-напросто не в состоянии понять очевидную истину – то, что уже обитаем в Раю? Что мешает нам получать от жизни все причитающиеся удовольствия и блага?

Ответ, очевидно, надо искать не в нас самих – что взять-то с нас, сирых и глубоко несчастных? – а где-то в пограничье «человек-общество», так как именно окружающая среда определяет условия существования, направляет помыслы и вознаграждает по делам нашим. Заметьте, кстати, что Канон говорит о грехопадении применительно к тому времени, когда появилось первое человеческое общество – мужчина и женщина в лице Адама и Евы. Вроде бы вообще невозможно представить себе, как ранее, будучи один на один с Богом, можно было согрешить.

Итак, обсуждаемый вопрос можно поставить и следующим образом: что мешает нам так выстраивать отношения с себе подобными, чтобы быть счастливым и довольным? Что нужно исправить?

На поверхности лежат две общие стратегии поведения.

Первая – добиваться состояния, когда общество само предоставит все, что ты пожелаешь, и еще что-то сверх. Для этого, правда, необходимо построить «светлое будущее», войти в царство всеобщей гармонии. Скрестить ягненка с волком. К сожалению, исторический опыт свидетельствует, что все утописты со временем оборачиваются махровыми тоталитаристами, и созданный ими земной рай превращается в тюрьму для простых людей. В «Мифах», вспомните, говорилось, что любая общественная власть строится на насилии и обмане, и не придумано пока конструктивных предложений, как сделать иначе.

Вторая стратегия – добиваться максимума личной независимости от ближайшего окружения. Не ждать от соседа манны небесной и самому брать все, в чем возникла нужда. Это идеология либерализма, вырастающая из следующих простых рассуждений: я такой умный и красивый, но вот окружающие меня ничтожества, словно кандалы на руках и ногах, не дают развернуться во всю мочь, мешают жить. Апофеоз западного стиля целе-рационального поведения. Следуя по этому пути, человек постепенно отчуждается даже от самых близких людей и духовно деградирует. В настоящее время, в эпоху гибели Советского Союза, подобные взгляды получили искусственный толчок, но это временное явление. Скоро маятник мнений в очередной раз качнется в другую сторону.

Системный аналитик скажет здесь следующее. Отдельный человек может рассматриваться как целостность только в биологическом аспекте – как самостоятельный живой организм. В духовной же сфере он маленький винтик вскормившего его общества. А действительным (и единственным!) носителем культуры и цивилизации является социум, только у всего человеческого сообщества выявляются системные свойства, испокон веку приписываемые Разуму. Не верится? Поразмышляйте, здраво оцените свои потенции. Спросите себя, что вы сможете сделать без единого рукотворного предмета, без учебников и справочников, без дружеского совета? Чем больше вы будете погружаться в этот вопрос, тем понятнее для вас станет та очевидность, что подвиги Мужика, прокормившего двух генералов, и Янки, оказавшегося при дворе короля Артура, – сказки, не имеющие права на существование в нашем мире. Да и Робинзон на необитаемом острове обеспечил себе сносную жизнь только благодаря наличию некоего набора одежды и инструментов – топора, ножа и ружья с боеприпасами.

Еще один мифический персонаж, будоражащий воображение своей несуразностью, – Маугли. В реальности же если человеческий детеныш будет воспитываться не в обществе себе подобных, а в звериной стае, то человека из него не получится. Это абсолютно достоверный, надежно доказанный факт. Полгода-год младенчества в лесу – и все: кто бы что ни предпринимал, чуждую нам натуру полузверя-получеловека уже не переделать.

Размышления над невинным, казалось бы, вопросом, что главнее, «первичнее» – человек или общество, наносят либеральной идеологии катастрофический нокаут. Становится понятно, что этот вопрос по сути аналогичен курьезному «что появилось раньше – курица или яйцо?» и ответа не имеет. Современное общество есть продукт эволюции человека как биологического вида, и каждый индивидуум есть результат воздействия на него общества. Так устроена природа. Любой биолог засвидетельствует, что возникнув, всякое сосуществование живых существ, даже нескольких амеб в физиологическом растворе, тут же структурируется. Возникает специализация, начинают проявляться сложные отношения соподчиненности. В процессе эволюции нашей цивилизации в свое время выделились, в частности, скотоводы и земледельцы, воины и ремесленники, купцы и юродивые, вожди и народные массы, читатели и системные аналитики-литераторы… Пребывать они могут только вместе. Никто не вправе противопоставлять себя обществу, ибо является неотъемлемой его частью.

Кому-то не нравится вырождение отношений иерархичности в умилительное «я начальник – ты дурак»? Предлагайте, как и что конкретно исправить. Но общий совет, очевидно, будет следующим: прежде чем что-нибудь разрушить, предложите достойную альтернативу. Свято место, как известно, пусто не бывает, и если ранее образовалось в обществе какое-то отношение, сложилась определенная традиция, значит это отвечает текущим потребностям и иначе нельзя. При этом учтите, что сами-то вы не агнец, и рыльце у вас в пушку. Впитывая человеческую культуру в процессе воспитания и образования, вы воспринимаете и весь исторический негатив, содержащийся в ней. То есть принимаете на себя часть вины за распятие Христа и костры инквизиции, за нацистские газовые камеры и ядерные бомбардировки японских городов.

В общем, и первый, и второй путь строительства общественных отношений ведут в тупик. Нужно искать что-то третье, нечто вроде Срединного Пути, проповедуемого в буддизме. Пройти между Сциллой тоталитаризма и Харибдой либерализма. Но прежде всего – хоть немного подумать.

А подумав, нельзя не прийти к следующему выводу, цинично маскирующемуся своей абсурдностью: первопричина невзгод и неурядиц – желание улучшить мир или свое положение в нем.

Увы-увы, но такова действительность.

Большинство людей несчастно потому, что им не удается занять высокое общественное положение, доказать окружающим, что они умнее, сильнее, красивее, удачливее их. Поэтому надрываются, завидуют, впадают в депрессию. Вместо воспитания в себе чувства меры, предаются всевозможным излишествам. Губят собственное здоровье и оттого болеют. Им бы сменить идеологическую установку, заботиться не о будущем, а о настоящем, и наслаждаться каждым мгновением жизни. Да разве ж уместно щелкать клювом, когда… Начните перечислять – я уверен, что это можно делать до бесконечности.

Вспомните и наиболее живучие народные приговорки. Например, бессмертное «собрать все книги бы, да сжечь», любимый афоризм экономистов «война – двигатель прогресса», обобщающую мудрость «благими намерениями дорога в Ад вымощена». Не забудьте и о самом страшном китайском проклятии «жить тебе в эпоху перемен!».

На мой взгляд, любую истину достаточно только сформулировать. Доказывать нет необходимости. Кто готов ее воспринять – тот самостоятельно найдет весомые аргументы в ее пользу. Поэтому перехожу к заключению.

Приходится констатировать: мы рождены для наслаждений, принципиально природа не запрещает нам радоваться каждым мгновением нашей короткой жизни, а то, что принято понимать под первородным грехом, есть необходимая предпосылка и естественное следствие происходящих вокруг нас изменений, накопления знаний, прогресса вообще.

Однако без прогресса знаний не обойтись. Уроки истории заставляют отвергнуть древнекитайский принцип «у-вэй» с его известным пояснением о невозможности ускорить рост колосьев риса, пытаясь тянуть их за верхушки. Любопытство – обязательный атрибут всех высокоорганизованных живых существ. Для человека познавать окружающий мир и вносить в него посильные улучшения такая же фундаментальная потребность, как дышать. Лиши кого из нас доступа ко всякой новой информации, запрети заниматься чем бы то ни было, и рано или поздно он на стенку полезет.

Что же делать?

А вот что делать, я, быть может, расскажу в следующей книге, когда буду уверен, что Вы восприняли не разумом, а сердцем все то, что я здесь сотворил.