ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ  «Кто на  кресте?»

 

«Представьте непредставимое: добро вдруг побеждает зло. Добрый задумается: разве такое возможно, и если - да, то как оное достижимо? Злой недоверчиво усмехнется: а такое бывает? Тот  просто перевернется на другой бок» Немес IV

 

 

Глава 1. Автора!

 

«Авторство – вещь сомнительная, и все, что требуется от того, кто взял в руки перо и склонился над листом бумаги, так это выстроить множество разбросанных по душе замочных скважин в одну линию – так, чтобы сквозь них на бумагу упал солнечный луч» Владимир Пелевин

 

«Не человек мыслит мифы, но мифы мыслят людьми, более того, взаимно трансформируясь, мифы мыслят друг друга» Умберто Эко

 

«Кто б ни был ты, зовусь я Маргарита» Шекспир

 

 

Приступим к вопросу, может быть, самому запутанному: какова структура «М и М», кто является настоящим автором романа в романе и насколько все это удалось осветить авторам сериала?

Некоторые уверяют, что, в сущности, структурировать книгу бесполезно. Дескать, любой классический продукт – есть партитура прогрессирующей паранойи, где автор – кодировщик отдельно взятого маразма. А рецензент – лишь вялый толкователь авторской шизофрении.

Более благожелательные оптимисты сравнивают булгаковский роман с «Наполеоном». Который - торт. В нем масса других пластов - социальных, политических, автобиографических.

Это не моя метафора. Так изрек отец Андрей Кураев в послесловии к фильму. И он по праву копнул именно тот слой, в котором является докой, - религиоведческий.

А вот Владимир Бортко больше интересуется «советологическим» срезом романа, чего вовсе не скрывает. По сути, и Кураев, и Бортко разрабатывали тематику этого романа в параллельных, не пересекающихся, пластах. Тем не менее оба не раз подчеркивали, что сходятся в главном - нельзя трусить и предавать: «Есть вещи, которые нельзя делать играючи, есть предельная ответственность человека за свои слова и поступки и за свои не слова и не-поступки».

Короче, безнадежное дело. Поэтому начнем с логически напрашивающегося…

Борис Гаспаров («Из наблюдений над мотивной структурой романа») говорит: уже заглавие и эпиграф романа вызывают ощущение сильнейших реминисценций с «Фаустом» Гете, и, особенно, в отношении главных героев. Имя Маргариты в заглавии, слова Фауста в эпиграфе. Но дальше начинаются шалости и загадки, ибо данное ожидание оказывается обманутым: герои романа далеко не похожи на героев поэмы Гете. Более того, в структуру романа навязчиво вводится оперный вариант - так сказать, апокриф «Фауста» в преломлении Жоржа Гуно. Основным же приемом, определяющим всю смысловую структуру романа, является принцип лейтмотивного построения повествования. Это когда мотив, раз возникнув, повторяется впоследствии множество раз, выступая при этом всякий раз в новом варианте, новых очертаниях, во все новых сочетаниях с иными мотивами…

За рубежом опубликовано не меньше ста исследований, посвященных «М и М». Об отечественном круге остается лишь догадываться. Попробуем тезисно осветить ведущие представления.

Болгарский булгаковед Николай Звезданов утверждает, что на протяжении всего творчества Булгаков писал одну книгу – “Книгу своей жизни”. Но книга эта - не только гениальное творение русского духа, одновременно это и завершенная художественная картина мира. По мысли Звезданова, роман вместил огромную часть культурно-исторической, мифологической и философской памяти всего человечества. В нем “в странном сожительстве” соседствует античная мениппея, средневековая мистерия и модернистский гротеск. Христианское повествование разворачивается на фоне драматической современности, а фольклорно-демонологическая традиция подкрепляется древней масонской легендой о Великом Мастере.

В одной из последних книг Ирины Галинской есть уместный очерк о возможном воздействии на структуру «М и М» теории мнимостей, разработанной отечественным любомудром Павлом Флоренским.

В «Мнимостях в геометрии» Флоренский по-новому освещает и обосновывает «Дантово миропредставление, которое наиболее законченно выкристаллизовалось в «Божественной Комедии»… Открытие же Флоренского состоит в доказательстве того, что Данте символическим образом выразил чрезвычайно важную мысль о природе и о неэвклидовом пространстве…

О том, что теория П.А. Флоренского «эстетически привлекательна», в 1978 г. писали Брюс Бити и Филис Пауэлл. Спустя несколько лет Дж. Кертис уже утверждает, что Булгаков «вдохновился книгой Флоренского для создания общей концепции «Мастера и Маргариты». Э. Барретт также признает, что прочтение «Божественной Комедии» П.А. Флоренским имело «зародышевое» влияние на метафизическую концепцию последнего булгаковского романа.

Два мира «Мастера и Маргариты» – земной и космический – предлагают схему, считает исследователь, весьма схожую с той, которую очертил Флоренский. Однако тут же добавляет, что читатель, обратившийся к книге Флоренского за прямыми ответами на те сложные вопросы, которые заключены в эпилоге булгаковского романа, «должен приготовиться к разочарованию»...

Прежде всего, Э. Баррет стремится ответить на вопрос, кто же такой Воланд в романе – «иностранный профессор», Мефистофель, дьявол или «инструмент возмездия», одновременно являющийся «пятым евангелистом». Отвергая затем каждый из вышеназванных вариантов, исследователь заявляет, что … Воланд не является сатаной из Откровения св. Иоанна». Действия Воланда в «Мастере и Маргарите» показывают, что речь идет о «гностическом вестнике», т.е., согласно учению гностиков, о сверхъестественном существе, периодически появляющемся на Земле с посланием, которое обещает (если будет верно расшифровано) «возможность божественного просветления».

«Роман в романе» имеет трехчастную структуру – рассказ Воланда (гл.2), сон Бездомного (гл.16) и роман Мастера (гл.25, 26). Однако эти три компонента идентичны «продукту единого нарративного акта – роману Мастера». Если рассмотреть каждую из трех частей «романа в романе» в отдельности, окажется, что речь в них идет о трусости Пилата, об агонизирующем бессилии Левия Матвея и, наконец, о сомнительном выполнении Афранием своего долга. В жанровом смысле мы здесь имеем дело с «трагической драмой» (гл.2), с насыщенной черным юмором трагикомедией (гл.16) и с «неразрешенной двусмысленностью» (гл.25, 26). – И.Л. Галинская «Наследие Михаила Булгакова в современных толкованиях».

Есть и более экзотические версии происхождения Воланда и его веселой свиты. Например, если верить той же Галинской, некто Д. Дж. Б. Пайпер конструирует триаду, включая в нее и жену писателя, Е.С.Булгакову. Трио «Мастер – Маргарита – Воланд», полагает он, читается как «Булгаков – Елена Сергеевна – Сталин». Свита же Воланда критиком ассоциируется с приспешниками Сталина: Молотовым, Ворошиловым и Кагановичем. Каково?!

Для американки Элен Н.Малоу, сообщает Галинская, роман «Мастер и Маргарита» – широкомасштабная аллегория. Здесь Маргарита являет собою образ царской России, мастер воплощает традиции русской интеллигенции. Фрида олицетворяет предреволюционный русский пролетариат; Пилат репрезентует идею диктатуры пролетариата. Иешуа – одновременно и пролетариат, и «человек» вообще. Левий Матвей, до встречи с Иешуа, не что иное, как дореволюционная русская социо-экономическая система капитализма, а после своего обращения первый евангелист воплощает всю историю СССР.

- Извините,это все неуклюжие и даже неостроумные попытки притушевать суть. А суть предельно четко выложил дьяконКураев: «Иешуа – это артефакт, созданный в сотрудничестве Воланда с мастером».

- И такое из уст священника! И опять Воланд! И снова мы вынуждены обсуждать Воланда - не как бы придуманного, романного, а - живого, реального и серьезного деятеля. Что ж, давайте раскатаем весь коврик.

Что выходит? А то, что и сам мастер – это уже артефакт (вторичный продукт) сотрудничества Воланда с Бездомным - первых по счету появления героев, кроме убывшего Берлиоза. А Бездомный, в свой черед, – артефакт сотрудничества - контракта - Воланда с самим Булгаковым. Но поскольку реального Воланда все-таки нет (покажите его вот тут, среди нас), то – это уже творческий контракт Булгакова с собственным наваждением. А чисто физически наваждения у людей случаются от психического расстройства. Но бывают интеллектуальные наваждения. Эти – от дисбаланса, с одной стороны, человеческого, мировоззренчески осознанного выбора, и, с другой,  - нечеловеческого, бесовского, бессознательного.

Кураев же в своих выступлениях (и по ТВ) доказывает: роман надиктован Мастеру Воландом и посему является «Евангелием от Сатаны».

При всем уважении к православному ученому, автор не приемлет разговоров, что булгаковская книга – «Евангелие от Сатаны», ибо убежден, что антропоморфный сатана – детище фольклора.

Для Булгакова, чье повествование соткано из серии наваждений и миражей, Воланд - то самое порождение Разума: «Сон разума рождает чудовищ»?

Воланд – верховный из таких монстров, возникающих только, заметьте, в сфере разума. В животном мире нет ни сатаны, ни сатанизма. Сытый зверь не тронет меньшую тварь. Заразное бешенство (водобоязнь) – не в счет, оно лишь нивелирует разницу между человеком и животным. Сатанизм – это разновидность социально-интеллектуального бешенства с клиническим перепадами: мания величия – одержимость - безумие.

И про «Евангелие от Сатаны» можно будет всерьез говорить лишь тогда, когда людям предъявят, то есть официально включат в Новый завет, «Евангелие от Иисуса», то есть от Бога. Только тогда можно вести разговор о возможности не слепой веры в них, а сопоставления любых Евангелий («канонических» и «апокрифических») в качестве равноценных источников. И чтоб все шло без нажима церковных иерархов и ими слепленного «общественного мнения» - чтоб люди сами сравнили и увидели, в каком евангелии больше боговдохновенного, а в каком – «сатанинского».

Выборочность Евангелий – «канонических» и «апокрифических» - сама по себе свидетельствует о произволе в подходе, хотя все они равно утверждают, что написаны «со слов» Иисуса. То есть - языком, как Иешуа (и с ним Булгакова), так и любого здравомыслящего человека, понимающего разницу между: 1) произнесенным перед тобою, 2) услышанным от кого-то, 3) записанным с чужих слов, да еще 4) по прошествии времени. «И все из-за того, что он неверно записывает за мной… Решительно ничего из того, что там записано, я не говорил»…

Вам, наверное, просто рано рассуждать о таких материях, - диагностирует священник. - Ибо даже один юный австрияк был мудрее, сказав про таких, как вы: «Человек не может внутренне погибнуть ни от чего иного, кроме недостатка религии».

Правда, более зрелый немец противопоставил:

Религия должна чувствоваться, должна быть в чувстве, иначе это не религия; вера не может быть без чувства, иначе это не развитие.

Содержание веры считается не только безусловной, но и исключающей все остальное истиной. Христианин не говорит: это мой путь, а говорит: это — путь, и  повторяет слова Христа, Сына Божьего и Бога: Я есмь путь, истина и жизнь. Верующему христианину разрешается применять к себе слова: Вы соль земли, вы свет мира.

На это можно возразить следующее: Если Бог видит в людях своих детей, то, казалось бы, дети его — все люди, а не только некоторые из них или один, единственный из них. Утверждение, что только того, кто верует в Христа, ждет вечная жизнь, неубе­дительно. Ибо мы видим людей высокого благородства и чистой души также вне христианства; абсурдно было бы предполагать, что их ждет гибель, особенно если сравнить их с теми, чьи достоин­ства сомнительны и кто едва ли заслуживает любви среди, в самом деле, величайших деятелей в истории христианства. Внутреннее обращение человека, переход от своеволия к величайшей жертвен­ности происходили не только в христианстве. - Карл Ясперс «Философская вера».

Но, скажите, любезный отче, как можно считать Библию серьезным источником, если там вся история сотворения мира укладывается в 7 дней и последующие 6 тысячелеток? Да, сейчас богословы склонны объяснять всю эту несообразность издержками эзотерической окантовки (все, мол, было символически закодировано), да вот Гусу, Бруно и миллионам «еретиков и ведьм» эти издержки обошлись дороговато. А еще в придачу столь серьезный источник отчего-то молчит про динозавров. Кто, в самом деле, извел динозавров? Снова Воланд? Чем же ему дракончики-то помешали?

И если древний период человечества так хитро закодирован, то с какой стати настаивать на конкретике и буквализме тех разделов Писания, которые христианским иерархам выгодно признать исторически достоверными и точными, в особенности, при конъюнктурном цитировании? Если информация о шести днях творения – зашифрованная легенда, то почему другие библейские события – летописная правда?

Сама постановка вопроса о написании очередного Евангелия (теперь якобы от Сатаны) вульгаризирует вопрос о Боге. Ибо придуманность материального Сатаны, персонификация сверхъестественного сверхзлодея, низводит на его же доску Бога – Сверхидею, Абсолют, Вселенский Разум, Вседержителя. Спор о Евангелии Сатаны лишний раз отчеркивает аналогичную сомнительность существующих евангелий. Понимаете, все евангелия различаются текстуально, при этом ни одно не дает стопроцентной правды о реальности событий на Голгофе, воскресения и тем более об учении Христа, изложенном в этих евангелиях. Признание самой возможности написания «Евангелия от Сатаны» означает признание сомнительности всех евангелий и, во-первых, сомнительность существования ими преподносимого антропоморфного Бога, а во-вторых, как минимум, равновеликости его шансов претендовать на бытие - таким же шансам Сатаны!

Не секрет, что либеральным булгаковедам все эти богословские распри «до лампочки». Их больше занимает проблема авторского «я»: «Но шепчет, шепчет в предсмертном бреду Булгаков: «Чтобы знали… чтобы знали…». А для чего знать? Неужели лишь для того, чтобы убедиться в беспросветности и бессмысленности жизни? Нет, Булгаков знал про свой роман и нечто иное. И это иное – то светлое, освобождающее и весёлое чувство, которое испытало множество людей, когда к ним пришла эта книга. А это доказывает только то, что только художник, его интуиция, его гений - истинные властители создаваемого им мира. И ни в чьей больше воле изменить его законы и суть»… Вот так считают российские интеллигенты!

А западные – отнюдь. В том числе по поводу Писаний.

Для мусульман Коран (также именуемый "Книга", "Аль Китаб") - это не просто творение Бога, как человеческие души или вселенная; это один из атрибутов Бога, вроде Его вечности или Его гнева...

Евреи в экстравагантности превзошли мусульман. В первой главе их Библии находится знаменитое изречение: "И сказал Бог: да будет свет; и стал свет"; каббалисты полагали, что сила веления Господа исходила из букв в словах. В трактате "Сефер Йецира" ("Книга Творения"), написанном в Сирии или в Палестине около VI века, говорится, что Иегова Сил, Бог Израиля и всемогущий Бог, сотворил мир с помощью основных чисел от одного до десяти и с помощью двадцати двух букв алфавита. Что числа — суть орудия или элементы Творения, это догмат Пифагора и Ямвлиха; но что буквы играют ту же роль, это ясное свидетельство нового культа письма...

Но христиане пошли еще дальше. Идея, что Бог написал книгу, побу­дила их вообразить, что он написал две книги, одна из которых - Вселенная. В начале XVII века Френсис Бэкон заявил, что Бог, дабы мы избежали заблуждений, дает нам две книги: первая - это свиток Писания, открывающий нам его волю; вторая - свиток творений, открывающий нам его могущество, и вторая представляет собою ключ к первой. Бэкон имел в виду нечто гораздо большее, чем яркая метафора: он полагал, что мир можно свести к ос­новным формам (температура, плотность, вес, цвет). – Хорхе Луис Борхес «О культе книг».

Исследуя процесс создания нового в науке, известный английский математик Р. Пенроуз приходит к выводу, что восприятие новых научных истин выдающимися учёными происходит не в результате логической работы ума, а посредством прямого подключения к некоторому первоначально заданному источнику знаний. В этом состоит акт вдохновения, сопровождающий творческую работу в любой деятельности человека. - Г. И. Шипов «Теория физического вакуума в популярном изложении».

Одним из самых цитируемых исследований по структуре«М и М»остается работа Бориса Гаспарова, в которой, в частности, проводится идея соотнесения таких ассоциативных рядов-мотивов, как: «Иван Бездомный - Демьян Бедный - Андрей Безыменский - Иванушка-дурачок - евангелист Иоанн, он выстраивает многослойный полифонизм булгаковского романа-мифа, его соотнесенность на равных правах с действительностью булгаковского  времени, с традицией русской литературы и музыкальной европейской  традицией. По Гаспарову, "Мастер и  Маргарита" - это роман-пассион. От латинского раssioоnis - страдания, страсти; так назывались музыкально-драматические действа в лютеранской традиции, повествующие о  евангельских  событиях, начиная с пленения Христа и кончая его  смертью. В работе Гаспарова имеются в виду баховские "Страсти по Матфею" и "Страсти  по  Иоанну". Гаспаровское изыскание о "Мастере  и Маргарите" было литературоведческим шедевром, которым зачитывались до дыр и который обсуждали чуть ли не на каждой улице маленького студенческого городка Тарту - исторической родины отечественного структурализма». Так пишет Вадим Руднев в своем «Словаре культуры…».

Должен указать, что Вадим Руднев порою преподносит, строго говоря, образцы хрестоматийно трепетного пиетета к корифеям отечественного структурализма.

Мне много раз доводилось думать, что, если бы я родился на 20 лет раньше, я бы тоже участвовал в этих Летних школах. Но я приехал учиться в Тарту в 1975 году. И хотя человек с усами (это он так про Юрия Михайловича Лотмана) вовсю продолжал читать свои удивительные лекции, той атмосферы, которую краем глаза и уха застал мой отец, уже не было. И я не знаю, в том ли дело, что к тому времени уже давно советские танки прошлись по Чехословакии и Лотман слыл диссидентом, с гордостью рассказывая, что у него проводили обыск. Он, конечно, не был никаким диссидентом. Он был типичным "внутренним эмигрантом", то есть человеком, живущим своей внутренней жизнью и исповедовавшим доктрину невмешательства в дела своей страны.

Как мне рассказывал другой лидер тартуской семиотики (или уже скорее "постсемиотики") Борис Михайлович Гаспаров, позиция, которую занимали Лотман и его окружение по отношению к "большевикам", была следующей. Большевики - не люди. Поэтому к ним невозможно относиться с человеческими мерками. Поэтому отчасти разрешался конформизм, если он был санкционирован на элитарном структуралистском вече. Характерна такая история. Когда в 1970-м году праздновалось 100-летие со дня рождения Ленина, его было необходимо как-то отметить. Лотман и его жена Зара Григорьевна Минц покряхтели и написали по статье в "Труды по русской и славянской филологии", что-то типа "Ленин и проблемы языка". Что-то в таком духе. - Вадим Руднев «Заметки о структурализме 1960-х годов».

Что касается альтернативных авторских взглядов на структуру романа Булгакова, при всей ее экстравагантности, небезынтересна версия о «подлинном авторе романа» от уже не раз цитировавшихся барнаульских булгаковедов Бузиновских. Вот квинтэссенция их построения. Ласточка, влетев в колоннаду, означает освобождение. Пилату обещали именно это – свободу. Но он не осознал того сразу, а понял лишь что-то там про бессмертие: «Пришло бессмертие» - с тоскою думает он перед объявлением при­говора. Бузиновские утверждают, что  пилатово истинное «Я», кочуя из жизни в жизнь, себя забыло. Пилат оставлен автором спящим и наблюдающим вереницу сновидений, после которых пробуждается уже... Иваном Николаевичем Поныревым, профессором!

По мнению Бузиновских, все события романа снятся двум персонажам из эпилога - профессору и его жене. И то, что видит­ся больному профессору в эпилоге, перемещается в начало первой главы! То есть Понырев видит себя во сне сперва поэтом Бездомным, ну и так далее – цепочка известна. Именно по этой причине он, профессор, подробно, как в телетрансляции, видит весь допрос Иешуа. Все повествование - как бы сон во сне. Реальные моменты – всего лишь уколы морфия, перемежающие его грезы. Бузиновские вводят термин: матрешка снов. В заключительной главе сновидец даже будто бы раздваивается: помирает в палате № 118 и в то же время навещает 117-ю палату Ивана Бездомного – себя же! Но из предыдущего сна.

По догадке Бузиновских, в палате номер 116-й должен обитать уже сам профессор Понырев – тот, который из эпило­га. Тот, коему привиделся ночной небритый гость. И в каменном кресле девятнадцать веков сидит он же, и себя же, в конце концов, освобождает из этого скального мешка, на чем и финиширует книга о Пилате, 5-ом прокураторе Иудеи. Для Пилата античного даже отыскали свою Маргариту. Если верить некоторым источникам, благоверную реального наместника звали Клавдией. Извольте ж: в ранних ре­дакциях романа мелькает некая Клодина, чье имя и пытается напомнить Маргарите коньячный толстяк без штанов, в котором Бузиновские признают… Бегемота, ибо: «Штаны коту не полагаются, мессир!» - заявляет Кот, а позднее погружается в коньячный водоем!

Наконец, ставят точку авторы версии: разве в 24-й главе сам мессир не вопрошает мастера: «А ваш роман, Пилат?» То есть они подсказывают нам, это никакое не перечисление: «роман, Пилат», а обращение к прокуратору насчет его книги! Поэтому признание Марго ребенку в доме  Драмлита «Я тебе снюсь», - они выносят в смысловой девиз романа. Все, что происходит в книге – плод сна одного человека (О. и С. Бузиновские «Тайна Воланда»).

На коллегиальных правах свою версию выдвинул Альфред Барков, который настаивает, что роман написан в форме миниппеи. Мениппея, расшифровывает Барков, это «не только безграничный художественный объем, но и наиболее достоверный источник информации, шокирующей для историков литературы: о личности автора, его воззрениях, истинном характере отношений с окружающими. То есть, о том, что должно составлять основной предмет деятельности литературоведов...

Мы даже не подозреваем, - толкует Барков, - что повествование ведется вовсе не Шекспиром, Пушкиным или Булгаковым; что эти писатели как бы добровольно передали свое перо персонажам своих произведений — объектам сатиры, своим антагонистам, которые как "авторы" просто вводят нас в заблуждение. При этом внутренняя структура произведений резко усложняется. Однако касательно «М и М» Барков заключает: в данном случае… речь может идти не о зашифровке, а об элементарном кодировании, пример которого дал сам Булгаков в "Театральном романе", где под названием пьесы Максудова "Черный снег" явно подразумевается булгаковская "Белая гвардия"…». Следовательно, задача сводится к вскрытию системы такого кодирования, то есть, к выявлению примененного Булгаковым алгоритма. Барков демонстрирует обширный арсенал Булгаковских приемов. Следуя традиции Достоевского, в "Мастере и Маргарите" он широко использовал композиционный прием, описанный Бахтиным как феномен "полифонизма", пишет Барков.

Смысловое ядро барковской новации в том, что ни кто иной, как «Фагот-Коровьев - рассказчик романа, "соавтор" Булгакова, центральный персонаж. То есть, описание всех событий подается с его позиции. Коровьев затушевывает перед читателем истинную подоплеку описываемых им событий, но такие персонажи всегда "проговариваются" — невольно или умышленно. Вот Коровьев описывает сцену отравления вином возлюбленных и сообщает, что только превратившись в труп, Маргарита избавляется, наконец, от постоянного хищного оскала, что ее лицо светлеет только в мертвом состоянии. Теперь становится понятным, что с поцелуями к лицу Мастера приближалось ужасное лицо ведьмы с хищным оскалом, и что именно этим объясняется его сдержанная реакция на такие ласки. Но это обстоятельство требует переосмысления содержания всех предыдущих сцен, а это неизбежно ведет к разрушению установившегося стереотипа в отношении трактовки содержания романа. Как можно видеть, главным героем мениппеи всегда является ее рассказчик, существование которого мы чаще всего даже не замечаем, не говоря уже о той решающей композиционной роли, которую играет его образ».

Мягко говоря, спорно. ЛитературоведИ. Сухих расширил границы нашего восприятия структуры: закатный роман Булгакова стал сразу всем – мифом, мистерией, новым евангельским апокрифом, московской легендой, сатирическим обозрением, историей любви, романом воспитания, философской притчей, метароманом (И. Галинская «Из наблюдений…»). А вообще, все это версии книжные и, главное, чужие. А между строками этого опуса что-нибудь свое родится, в конце-то концов?

Что ж. У автора есть свои соображения: тоже шутейные, но чем черт не шутит... В конце концов, у нас хоть не Барнаул, но и не аул. Итак, смею со всей ответственностью заявить, что в романе есть один, всего один персонаж.

Как? А вам не кажется, что этим нас уже баловали в Барнауле – «бездомный бред», если коротко.

В таком случае, попрошу назвать хотя бы одного романного персонажа, возникающего вдруг ниоткуда, не имеющего никакой связи с другими, до того и в тот момент действующими. Персонажа, для которого их мир, тем более в тот реальный момент, просто не существует.

Низа… Проша-невидимка… Хм… Бергафт? Нет, это из фильма…  Аннушка Чума… Эта тоже вполне композиционно прописана…

Всё не то. Теперь внимание! Давайте вспомним несчастную мучащуюся женщину, живущую с нелюбимым, но богатым и влиятельным мужем в готическом особняке. Конкретно она является однажды – в миг своей смерти. Так вот я смею утверждать, что это именно ее от скуки и тоски посещают романические видения о неземной любви, которой на Земле быть не может. Эти видения медленно, но жестоко переходят в мистические наваждения с наплывами демонизма. «Готической женщине», Маргарите Николаевне, снится многоплановый роман с кучей действующих и бездействующих лиц.

В этом романе она становится даже отчаянной Маргаритой, жемчужной наследницей французских монархов из династии Валуа то ли XVI, то ли даже  XV веков. А как иначе? В готическом особняке что еще может присниться русской интеллигентке, если даже Лев Толстой молодой Наденьке Крупской советовал для самообразования или же от скуки переводить на русский роман об Эдмоне Дантесе Дюма-старшего - любимого автора Карла Маркса и почти всех русских классиков? Что еще приснится жирующей бездельнице в готическом (а пусть и не готическом) особняке? Меровинги, Капетинги, Валуа, Бурбоны! А как иначе? Тут такая мистика!

Почему именно Валуа? Только ль из любви к Дюма и его трилогии о Генрихе Наваррском? Вряд ли. Штука выйдет посложнее.

Короли из династии Валуа сменили Капетингов, проклятых тамплиерами (на эту тему есть серия романов Мориса Дрюона «Проклятые короли»). А тамплиеры - создатели самого стиля «готика». Гроссмейстер ордена храмовников Жак (Иаков) де Молэ, сгорая на кресте, проклял своих палачей - славнейшего из Капетингов Филиппа IV Красивого, а с ним и папу Климента V. А 260 лет спустя уже Маргарита Валуа (по маме Медичи), вышедшая замуж за Генриха IV, который уже из Бурбонов, заимела любовника де Ла Моля, коему из-за ее интриг отрубили голову. В итоге, на ней, Марго (даже еще раньше - на братцах ее Франциске II, Карле IX и Анри Ш), прервалась династия Валуа. Трон достался Бурбонам: Париж стоит мессы! Вот какую дремучую смесь монархических уз, козней и интриг насочиняла себе Маргарита Николаевна Валуевская, а, может быть, Шильонская, пардон, Шиловская, в своем московском особнячке. Шутка…

Но, как известно, сила слова материализуется. И вот, поди-ка, ее воображение, ее энергетика, ее аура, ее импульсы, ее токи, ее эгрегор порождают и оживляют одно за другим: фантазии и персонажей, а те, на новом витке, поражают и пожирают сознание своей хозяйки и родительницы. И приходит миг, когда созданный в ее воображении Азазелло убивает мамочку изнутри - уже как бы существуя внешне и параллельно, вполне в духе мистики и фэнтези. После этого акта, совершенного выдуманным Азазелло, порожденные ею же романный мастер и Маргарита обретают новую реальность – небытие или инобытие. Ведь, припомните, только Маргарита Николаевна в особняке конкретно умирает после полета Азазелло к ней из сна в реальность.

Более в романе не действует никто. Даже мастер, ибо никого не было изначально за исключением Марго! Ибо все органично и стройно действуют в завязанной программной симфонии. По цепочке, по нотам, по последовательно выписанной партитуре: Бездомный, Берлиоз, Воланд, пилатовско-иешуанская галерея «из внушения Воланда», Коровьев, трамвай, Кот, «Дом Грибоедова», Лиходеев, Босой, Марго, Могарыч и т.д. Они все логически друг из друга вырастают...

И вдруг, в самом конце, одновременно с озорничающей и даже отравляющейся Марго, всего на какие-то несколько строк, выбивающихся из общего лихого строя, врывается, вторгается мрачная женщина - абсолютно вне канвы, органики и гармонии. Врывается только затем, чтобы реально умереть, после чего действие логически возвращается в прежний привычный мир, где все опять играют согласно композиционной стихии, где отравленные воскресают в иномире - в общем, все продолжают логику заданных с первых слов романа событий. А самая инфернальная, сбивающая весь ритм (она жива и не выдумана в выдуманном мире) женщина умирает, и роман катит своим чередом. Ибо автор роману вовсе не нужен, он все время был не нужен, а в секунду появления все совершенно портил, комкал!

Не доходчиво? Нет, ну, в самом деле, для нас, читателей – потусторонних сил романа эта самая женщина (Маргарита Николаевна из особняка) – своя, но она же – лишняя, иносветная для романных героев. Мы уже знаем всех, в том числе красивую и озорную Маргариту. До этой страницы мы не знаем лишь мрачную, ждущую мужа женщину, которая явилась на миг, чтоб умереть, то есть покинуть мир романа, вернувшись в наше Зазеркалье – читательское. Выбывший из мира романа попадает в мир читателя и, стало быть, он - единственный, кто это мог бы рассказать читателю.

Для героев романа, она, вот парадокс, самая инфернальная, чуждая, поскольку реальная. Более нет такого героя, странного и загадочного в, казалось бы, абсолютной простоте и лаконичности преподнесения его облика, появления и ухода.

Эта женщина из особняка и есть создатель всего, убитый выпущенным из-под контроля миром собственного подсознания. Именно с нею заканчивается и жизнь, в том числе главных героев романа, уходящих в мир теней. Все герои отныне – оборотни и демоны, мертвыми становятся даже птицы, угодившие под свист рыцарей тьмы. И только демонический дублер умершей Маргариты Николаевны, словно записной портретист, метит ею выдуманных персонажей.

Вот штрих в подтверждение: портреты преобразившейся свиты Воланда и даже мастера с косицей дает именно Маргарита! Она их видит, через ее зрение передается их обличье, а не наоборот!

А как же Наташа, которую зовет умирающая женщина в особняке?

Она зовет реальную Наташу, служанку, которая по действию романа появляется только в нафантазированном ее хозяйкой гриме. Обратите внимание, Маргарита Николаевна, умирая, вполне логично забывает, что она сама вне владений сновидений и грез может быть ведьмой на швабре. У нее не закрадывается мысли, что ее Наташа в жизни может быть голой ведьмой на борове из снов, - умирающая воспринимает мир в тот момент буквально и реально. И реальная Наташа, видимо, тоже никогда ведьмой не становилась и в те минуты была где-то, но как вполне реальная женщина, а не улетевшая несколько дней назад ведьма!

Очень мило, особенно в свете того, кого она зовет. Напомнить? Наташа из сна выбрала господина Жака – отравителя! Тончайший намек с оттенком скрытого фрейдизма!

Сон разума рождает чудовищ, и тогда чудовища изменяют разум, а разум убивает тело владельца. В конце концов, Маргарита Николаевна вне сна могла даже не помнить ничего из этих тягостных видений, оттого-то и была мрачна и устала!

Не успели все примериться к этому виражу, а время резюмировать: живая Маргарита Николаевна вообще в этот момент далека от мира своих героев. Похоже, они - плод ее второго «я», но не первого. То есть они – из копилки подсознания. И осознанно, адекватно она их не видит и не чует, даже не помнит. А главное: мастера тоже никак не занимает та реальная женщина, принимающая смерть ради его «Марго» и ради его алхимического посмертия, фаустианского инобытия. Он также про эту мрачную женщину как бы ничего не знает, не догадывается о смерти той Маргариты. Она из другого мира, ему неведомого – внешнего. А он – из внутреннего Ее мира, Ей известного, но не вспоминаемого, из Ее внутреннего мира. Наконец, отравленная и тотчас воскрешаемая Марго, по ходу, ничего о мрачной «себе» в особняке и в тот момент не знает, не подозревает даже. Марго, мастер, все они «живут» придуманной жизнью придуманной героини.

Есть подозрение, даже Булгаков вряд ли подозревал о столь усложненной интерпретации всего-то-навсего недоработанной концовки его «вещицы».

Как бы там ни было, Маргарита Николаевна, сочинив своих типов во сне, ярко представляя каждую деталь этих событий, лишена литературного дара. Оттого и просит все помнить сочиненного, угаданного ею мастера, более любимого как сочинитель и хранитель романа в голове! Это она, демиург всего в мире своего воображения, инспирирует и вдохновляет мастера, толкая его под арест и суя в дурдом, она надевает на него сшитую нитями фантазии шапочку, где буквой «м» - мой, мое. Все ради романа, который смогла представить, но который не можешь вынести из сна, чтобы перенести на бумагу.

Кому из творцов незнакомо это жуткое чувство разочарования, когда увиденный во сне совершенный, отшлифованный и органично скомпонованный шедевр по пробуждении оставляет в памяти лишь смутные и бессвязные миражи? В кошмаре пробуждения и забытья романа и живет Маргарита Николаевна. В романе ведь - всё, в том числе невиданная любовь. Но роман – там, в подсознании, а там возможно всё, и даже эта Любовь, как одна из граней памяти, остающихся, увы, за гранью яви. И когда в измененной ее героями фантазии роман отступает на второй план – мастер от него отказался! – герои начинают непредсказуемую и неуправляемую для создателя жизнь… Тогда Маргарита Николаевна умирает.

Вот так подсознание, помнящее все, завладевает склеротическим сознанием и убивает, чтобы существовать самостоятельно, выпуская на свет божий всех демонов и даже фрейдиков. Фрейдикам узко и тесно в скорлупке подсознания, откуда они никогда не выпускались. А уж коли вырвались, то берегись: они обращаются в алчный и раздувающийся эгрегор - то есть в способность персонажей и фантазий к существованию, каковым и живут по смерти своих авторов все мифические, литературные герои, а иногда и психиатрические бредни. Для того же понадобилось умертвить живого Христа, который мешал создавать легенду и так же отличался от Христа из созданной позднее легенды, как романически яркая, ослепительная Марго-ведьма – от мрачной, блеклой женщины в особняке, абсолютно невыразительной в художественном отношении.

А кто же действует и повествует после смерти единственного, если послушать вас, автора?

Материализовавшиеся персонажи – эти Големы и Франкенштейны оживленной ею Галатеи. Была еще одна великая героиня, которая нафантазировала очень многое и потом долгие годы прозябала в готическом карцере, смакуя то ли придуманное, то ли реальное, то ли реальное, но с придуманным, становящимся реальным и даже более чем реальным…

Кто?

Та самая Жанна д’Арк из… династии Валуа… по имени Маргарита, о которой мы уже говорили. Не зря даже в названии книги («Мастер и Маргарита») всё начинает как будто бы «Мастер», но точка ставится после слова «Маргарита». А кто ставит точку, тот и творец. В романе всего двое – вымышленный мастер и его создательница, которая придумала великого мастера-любовника, но которая любит более всего свое создание – роман, а значит свою любовь, свою грезу о любви и, в конечном счете, только себя.

Есть же люди, которые всем богам предпочитают Мюнхгаузена, - не замедлил съехидничать критик, - который тоже отличается от своего прусского прототипа.

А разве не люди предпочитают богу Булгакова, но не замкнутого по жизни отшельника и пессимиста, а Булгакова виртуального, накаченного программой «Взгляд», в котором соединился весь мир его героев? Правда, мир этот пропущен, прежде всего, через ернический фокус фанатов голой сатиры - поклонников Фагота и почитателей Бегемота.

Но каждому свое. Кому попова дочка, а кому - свинячий хрящик…

 

 

 

 

 

Глава 2. Хозяева глобуса Абадонны

 

«В политике ничего не происходит случайно. Если что-то случилось, то так было задумано» Ф. Д. Рузвельт

 

«В нарождающейся эпохе столкновения цивилизаций представляют величайшую угрозу миру во всем мире» Самюэль Хантингтон

 

«С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русскою Историею железный занавес.

— Представление окончилось. Публика встала.

— Пора одевать шубы и возвращаться домой. Оглянулись. Но ни шуб, ни домов не оказалось»  Василий Розанов

 

 

 

В блокбастере «Гладиатор» главному герою Максимусу хозяин школы гладиаторов советует: «Завоюй толпу, и Рим твой». Максимус завоевал толпу, но его перехитрил император Комод. И вскоре толпа стала за Комода. Максимус и Комод убили друг друга, а Рим достался третьему и в итоге – никому, пока не пал. Как же так? И где прокол?

«Завоюй толпу, и Рим твой» - в корне порочная формулировка, а для наших дней втройне. Вчера толпу завоевал Боря, сегодня - Жирик, завтра – «дядюшка Зю», послезавтра – какой-нибудь Немо. Толпа слишком ненадежный, погрешимый элемент успеха. Надо, чтоб была не толпа, непостоянная в своих пристрастиях, а элемент – грамотный, соображающий, умеющий видеть и отличать, где черное, где белое. А это уже качество народа. Самое трудное и главное – иметь дело не с изменнической и безликой толпой, а с народом, сверстанным из толпы.

Одной из самых популярных теорий, объясняющих существование и развитие человечества, является теория заговора. Дескать, испокон веков в мире исподволь действуют скрытые силы, мировая Закулиса, которые ткут паутину истории по своему, тщательно обточенному макету. Даже мировые религии выводятся таким образом из заранее спланированных идеологических диверсий и секретных операций. Разумеется, христианство не избегло участи сей. Сверх того, именно евангелие от Михаила, а, может быть, от Воланда, породило новые сценарии мирового заговора, результатом которого стало учение Христа.

Одна из самых эксцентричных книжек на эту тему рассказывает о том, как один из теневых героев Булгакова разработал операцию «Рыба». Она же, вырвавшись из-под контроля ее кураторов, переросла в становление нового всемирного вероучения. В повести Еськова «Евангелие от Афрания» заглавный герой утверждает, что им с негласного одобрения Понтия Пилата была разрабо­тана и реализована секретная операция под кодовым названием «Рыба».

Главным действующим лицом, суперагентом «Рыбы» стал некто «Демиург», хорошо зарекомендовавший себя при внедрении римской агентуры в секты зелотов-сикариев. Этот Демиург действовал у них под именем Иуды Симо­на из заштатного местечка Кариот. Иуде поручалось, прекратив для правдоподобия и собственной безопасности контакты с имперской резидентурой, втереться в орбиту одного из многих галилейских бродячих проповедников. Так он угодил в общину радикала Иешуа, где сделался казначеем, что говорит о степени доверия к нему. Раздувая культ нового вождя Иешуа, свидетельствует Афраний, римляне для начала устранили главного «мессианского» конкурента – Иоанна Крестителя, после чего по возможности реабилитировали царя Ирода, переключив все «стрелки» на беспутную жену его Иродиаду. Путем умелой пропаганды общественность вскоре удалось убедить, что Иоанн Креститель якобы провозгласил Иешуа долгожданным Мессией. Таким образом, четко прорисовалась цель операции - сформировать «третью силу», которая ослабит, а потом и снимет радикализм местных экстремистов, переключив его на поклонение новому, произвольно выбранному Мессии, каковым стал Иешуа Назарянин, обучающий смирению и примирению. Иначе говоря, Афранию пришла мысль использовать опыт и талант Иешуа для обуздания, примирения и перевоспитания радикальных повстанцев и террористов.

В операции «Рыба» активно участвует некто Фабриций – «жидовстующий» римский патриций, интеллектуал-диссидент и, параллельно, «супераналитик» тайной полиции Рима в Восточной провинции.

Латинское «Фабриций» и греческое «Демиург» означают: «Мастер»!

Далее Еськов, не сомневаясь в подлинности Евангелий и искренности их авторов, все-таки подпускает мистический элемент, наделяя Иешуа даром предвидения. Но, в целом, его фантазия довольно доступно, внятно и доказательно материализует все «чудеса», связанные с проповедью, арестом, распятием и воскресением Иисуса (Кирилл Еськов «Евангелие от Афрания»).

Интересный выходит фокус! По Еськову, операция, проведенная Афранием, Фабрицием и Демиургом (Мастером II), была осуществлена не для одной, а сразу для двух империй. Первая из них - реальный Рим - погибла, зато была создана вторая - никем еще не угаданная, кроме Афрания, двухтысячелетняя Христианская идеологическая империя.

Иудохристианская, заметьте! Ваш Еськов – это шаг по терниям в чертополох пошлости. Михаил на фоне Кирилла – просто цветочек. 

Автор так и знал: сейчас иерархия задаст стружку Еськову. Кто такой Еськов? Нам ведь и Ницше – циник и безумец. Да что Ницше! Еретик и негодяй – всяк, кто берется доказать, что самый великий заговор истории – это ее переписывание в том направлении, которое необходимо закулисе. Тот, кто пишет историю, точнее переписывает ее, - тот пишет и весь сценарий будущего. И Ницше всего лишь пытался донести эту мысль.

Христианское понятие о божестве (Бог как Бог больных, Бог как паук, Бог как дух) — это понятие есть одно из самых извращеннейших понятий о божестве, какие только существова­ли на земле; быть может, оно является даже измерителем той глубины, до которой может опуститься тип божества в его нисходящем развитии. Бог, выродившийся в противоречие с жизнью, вместо того чтобы быть ее просветлением и вечным ее утверждением. Бог, объявляющий войну жизни, природе, воле к жизни! Бог как формула всякой клеветы на «посюсторон­нее», для всякой лжи о «потустороннем»! Бог, обожествляющий «ничто», освящающий волю к «ничто»!..

Этот «благовестник» умер, как и жил, как и учил,— не для «спасения людей», но чтобы показать, как нужно жить. То, что оставил он в наследство человечеству, есть практика, его пове­дение… на кресте. Он не сопротивляется, не защищает своего права, он не делает ни шагу, чтобы отвратить от себя самую крайнюю опасность, более того — он вызывает ее... Не защищаться, не гневаться, не привлекать к ответственности... Но также не противиться злому, — любить его...

За «благой вестью» последовала по пятам весть самая скверная: весть Павла. В Павле воплотился тип, проти­воположный «благовестнику», гений в ненависти, в видениях ненависти, в неумолимой логике ненависти… он просто вычеркнул вчера, позавчера христианства, он изобрел историю первого христианства. Даже более: он еще раз извратил ис­торию Израиля, чтобы представить ее как предварительную историю для своего дела; все пророки говорили о его «Спа­сителе»... Церковь извратила позже даже историю человечест­ва, обратив ее в предысторию христианства. - Фридрих Ницше «Антихрист. Проклятие христианству».

Церковь занимает полярную позицию, не сомневаясь, что христианство собирало, склеивало и лечило, что «христианские авторы взяли под защиту античную греческую культуру и литературу - а ее защищать надо было от некоторых церковных лиц. Святые богословы смогли показать, что и Платона, и Софокла можно читать христианам и можно читать глазами христиан. Христианин не обязан оставлять за собой сожженные мосты и библиотеки. И вот именно эта установка на опознание духовных солнечных зайчиков в многообразном мире человеческой культуры, в том числе и нецерковной, стала господствующей и созидающей в церковной истории» (Кураев).

На подобное ответим подобным:

«Греки! римляне! Благородство инстинкта, вкус, методическое исследование, гений организации и управления, вера, воля к буду­щему людей, великое утверждение всех вещей, воплотившихся в Римскую империю, и очевидных для всех чувств, великий стиль, сделавшийся не только искусством, но реальностью, истиной, жизнью... — И все это завалено не через какую-нибудь внезапную катастрофу! Не растоптано германцами или иными увальнями! Но осквернено хитрыми, тайными, невидимыми малокровными вампирами! Не побеждено — только высосано!..

Скрытая мститель­ность, маленькая зависть стали господами. Разом поднялось наверх все жалкое, страдающее само по себе, охваченное дурными чувствами, весь душевный мир гетто... Нужно только почитать какого-нибудь христианского агитатора, например св. Августина, чтобы понять, чтобы почувствовать обонянием, какие нечистоплотные существа выступили тогда наверх. Совершенно обма­нулись бы, если бы предположили недостаток ума у вождей христианского движения: о, они умны, умны до святости, эти господа отцы церкви! Им недостает совсем иного. Природа ими пренебрегла, — она забыла уделить им скромное приданое чест­ных, приличных, чистоплотных инстинктов... Между нами будь сказано, это не мужчины... Если ислам презирает христианство, то он тысячу раз прав: предпосылка ислама — мужчины».

Не стоит Ницше списывать в тираж. Немецкий философ польского происхождения попал в самую болевую точку, порожденную христианским «всепрощением». В продолжение темы актуальны слова публициста Максима Калашникова. Он горько констатирует то, что лишь предвидел и диагностировал Фридрих Ницше. Мусульмане смотрят нынешнее россиянское телеви­дение - и переполняются ненавистью и презрением к русским. Русские по всем каналам - это сплошь педе­расты и проститутки, они не желают воевать за свою Ро­дину, торгуют ею налево и направо, не уважают старших и плюют на могилы своих предков. Более того, если ве­рить телевидению, то нынешние русские предают свою историю и национальную самобытность. Они готовы отказаться от национальных святынь за право быть приня­тыми Западом. Они почти поголовно пьянствуют и «ко­лются», бросая на произвол судьбы своих детей и преста­релых матерей. Они даже торгуют своими детьми. Они позволяют торговцам и менялам помыкать собой. Муж­чины у русских слабовольны и женоподобны. Кроме то­го, у них - вечные месячные, перхоть, кариес и запах изо рта. Раньше мы уважали русских за то, что они - храб­рые воины, повелители машин и колоссальных энергий, покорители космоса. А теперь они стали жалкими ни­щими, бегающими по планете с протянутой рукой, их заводы и армия рассыпаются в труху. И что дальше? А дальше, предостерегает Калашников, нас ждет всероссийская Чечня: «Этот вариант для нас совсем плох. Жесткий фундаменталистский режим, обладая, по выражению Джемаля, «твердым кавказским стержнем», примется резать иноверцев. Нас ждет джихад с доставкой на дом. Война, порожденная собственной глупостью и высокомерием. Нам придется забыть о многих технологических проры­вах, о науке, о нашей культуре» (Калашников и Кугушев «Третий проект»).

Довели страну!

Сегодня – Россию, завтра – Америку.

Закон закрытой закулисы.

Международные банкиры постепенно выработали свой план. Он был назван "Политикой силового равновесия". Это означало, что банкиры ссужали два правительства одновре­менно, давая себе возможность натравливать одно на другое в качестве средства принуждения одного из них для уплаты дол­га банкирам. Самым успешным средством обеспечения согла­сия с условиями платежа была угроза войны: банкир всегда мог пригрозить не выполнившему обязательства правительству войной, как средством принуждения произвести платежи. Это повторное вступление во владение государством будет почти всегда срабатывать, так как глава правительства, беспокоящийся о сохранении своего кресла, будет согласен на первоначаль­ные условия займа, и продолжит выплаты.

Ключевым же моментом здесь являлась соразмерность го­сударств: чтобы ни одна страна не оказалась бы столь сильна, что военная угроза со стороны слабейшего соседа будет недос­таточна для принуждения ее к платежам.

Иными словами, обе страны должны быть примерно оди­наковой величины и обладать примерно равными потенциала­ми, чтобы воевать друг с другом; если бы одна страна обладала большим потенциалом по сравнению с другой, то большая страна служила бы угрозой для меньшей, а меньшая не смогла бы представлять угрозу для большей. Необходимо, чтобы обе страны имели равный потенциал, иначе одна из них перестанет представлять угрозу для другой.

Теперь, в принципе уяснив, как управляют международ­ные банкиры, можно ясно представить себе характер недавнего прошлого. - Ральф Эпперсон «Невидимая рука».

Брр, жутковато. Но если Запад  владеет тайной пружиной, кто может угрожать ему?

Восток. Элементарно, Ватсон.

В 1900 году на долю жителей Запада приходилось до 30% народонаселения мира, плюс под их управлением находилось почти 45 процентов населения (апогея в 48 % эта цифра достигла в 1920 году). Сегодня человеческий ресурс Запада равен 13%, а к 2025 году скатится до 10%. Запад переживает неостановимый процесс стабильно сокращающегося меньшинства ми­рового населения. Качественно Запад также проигрывает не-Западу в плане здоровья, интеллекта, нравственной чистоты (Самюэль Хантингтон «Столкновение цивилизаций»).

Вернемся к роману. Пружины тайного мирового заговора Булгаков обнажил или, его словами, «разоблачил» неплохо, во всяком случае, для своего времени и той степени открытости тайных источников. Ведь как это показано в романе? Михаил Булгаков, за что ему хвала и слава, идет далеко не хрестоматийным, то есть легким и безопасным, путем, предписанным канонами тогдашних религиозных вожаков.

Вот Каифа и Пилат. Что делает Каифа от лица Синедриона? Они, Каифа и Синедрион, не просто ведь обагряют Пилата кровью человека. Не просто вмешивают наместника Рима в религиозную борьбу. Нет! Решение прокуратора автоматически означало перевод второразрядного, внутриконфессионального дела о богохульстве уже в разряд политического события, каковым считалось оскорбление императора, то есть римского народа. Но было кое-что и почище, и похитрее, и поперспективнее.

Это вовлечение местного философа в орбиту всемирной идеологической революции, причем в самый ее энергетический эпицентр. Параллельно, тем самым, были посеяны зерна для разрушения храма старой веры, которую позднее для удобства критики нарекли многобожием и язычеством. При этом ветхозаветный иудаизм сохранится, а вот «язычество» сотен народов Рима за неполных 4 столетия сменится единобожием по образу и канону иудаизма. Скажете, но ведь и евреи за это вроде бы претерпели гонения и рассеяние. Да, но при этом остались избранным народом, и на своих гонениях выработали невиданную прочность, слитность в условиях любого рассеяния. А главное - ореол мученика, недостижимый ни одним иным народом.

Не мое изобретение. Все шишки по этой серии - на старину Ницше. Это он опять выделил:

«Этот Иисус из Назарета… Разве не на обходном пути именно этого «спасителя», этого кажущегося противника и разрушителя Израиля иудеи достигли последней цели своей высшей жажды мести? Не было ли черным тайным искусством истинно великой политики мести, дальнозоркой, подпольной, медленной и предусмотрительной мести то обстоятельство, что сам Израиль вынужден был объявить перед всем миром смертным врагом и распять на кресте орудие всей мести, чтобы «весь мир», все противники Израиля могли бы идти на эту приманку» (Ф. Ницше «Генеалогия морали»).

- А Израиль бы тихо и шумно, структурно и бесструктурно правил, закончим мы. И ведь, что характерно, Ницше не дано было узнать о Холокосте, на котором греют руки одни, а в тюрьме отдуваются другие (те, кто хотя бы усомнился в цифре 6 миллионов).

- Да уж, на этом поле многие юдофобы собрали обильную жатву. Булгаков, к сожалению, не слишком четко расставил свои акценты, что дало повод для домыслов русских расистов и шовинистов. А также фашистов…

В последнее время было немало попыток доказать наличие в творчестве М.А. Булгакова элементов антисемитизма. Если бы этим занимались только издания, в аргументации которых логика подменяется апеллированием к зоологическим инстинктам читателя, на эти потуги вряд ли стоило бы обращать внимание. Но публикацией таких материалов стали заниматься солидные, уважаемые журналы; и хотя журнальная площадь выделяется, похоже, не под тему, а под имя модного автора, это не меняет сути. Даже наоборот... Обнаруженные В.В. Гудковой в произведениях Булгакова "интонации" можно с неменьшим успехом найти в любом телефонном справочнике Москвы 20 — 30-х годов. А ведь телефонные справочники трудно заподозрить в ангажированности...

В отличие от общепринятого обыгрывания тринадцатого номера главы с "инфернальных" позиций, М. Золотоносов пытается искусственно притянуть его к теме "антисемитизма" Булгакова, увязывая его с буквой "мем" из еврейского алфавита: "Нельзя исключить того, что глава "Явление героя" имеет тринадцатый номер не случайно: он предопределен буквой на шапочке. (Может быть, намеренно указано и количество дач в Перелыгино, принадлежащих МАССОЛИТу, — 22, по количеству букв еврейского алфавита?)". Здесь М.А. Золотоносов позволил себе использовать прием, который сам же за полгода до этого блестяще разгромил применительно к методе построений Б.М. Гаспарова, — ведь с таким же успехом можно принять и версию Л.М. Яновской, в соответствии с которой буква "М" на шапочке Мастера означает не что иное, как символизирующую Воланда перевернутую латинскую букву "дубль-вэ" ("W"). В принципе, сколько в мире языков, столько может быть и недостаточно обоснованных версий…

…К тому же, относящееся к ивриту число 22 не могло обыгрываться Булгаковым в рассматриваемом М. Золотоносовым плане хотя бы уже потому, что в тридцатые годы, когда создавался роман, этот язык в СССР был практически неизвестен.

Булгаков заставляет Пилата идти на еще более невиданное унижение: ссылаясь на авторитет Иешуа, прославленный своей свирепостью прокуратор просит жалкого мытаря о милости к себе: "Ты жесток, а тот жестоким не был..." Таким образом, диалог Пилата и Левия несет значительную идейную нагрузку, раскрывая истинное отношение Булгакова к апокрифическому толкованию т.н. "исторической вины" еврейского народа.   – А. Барков «Роман Михаила…».

Полезно также обратить внимание на тот факт, что, вменяя Булгакову «антисемитизм», булгаковеды никак не желают замечать столь же «безусловную русофобию», положим, в его словах о Бездомном (из черновика): «русский человек не только нагловат, но и трусоват». А ведь объективность – есть  продукт равновесный. Кстати, один современный автор (его петербургский публицист А.С. Кац сравнивает с А.И. Солженицыным, как роман «Монте-Кристо» с телефонной книгой) дает довольно жесткую характеристику уже не христианству, а иудаизму, лидера которого обессмертил Булгаков в образе Каифы.

Но иудаизм сложился как религия мировая и вместе с тем как чисто племенная. Иудеи - избраны Богом. Это группа племен, потом небольшой народ, заключивший личный, племенной до­говор с Богом. Этот договор заключен вовсе не со всем человече­ством, а с очень небольшой его частью. Не очень понятно даже, имеем ли мы все вообще отношение к этому договору и существуют ли у нас, с точки зрения иудаизма, бессмертные души.

Имеют ли для нас значение Законы Моисея и существуют ли для нас с вами (для 99,9% человечества) загробная жизнь, Суд, рай и ад. Потому что Бог сказал Аврааму: «Потомству твоему даю Я землю сию, от Реки египетской до великой реки, реки Евфрата: Кенеев, Кенезеев, Кедмонеев, Хеттеев, Ферезеев, Рефаимов, Амореев, Хананеев, Гергессеев и Иевусеев» (Бытие. Глава 15. 18-21).

Раньше Бог говорил Адаму и Еве: «Наполняйте собою землю и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Бытие. Глава 1. 28).

И племенам, произошедшим от Ноя: «Да страшатся и трепе­щут вас все звери земные, и все птицы небесные, все, что дви­жется на земле, и все рыбы морские; в ваши руки отданы они» (Бытие. Глава 9. 2).

Теперь он точно так же отдает во власть потомков Авраама и людей. В Библии (глава 10 Книги Бытия) подробно перечисляет­ся «родословие сынов Ноевых». Авраам - лишь один из множе­ства этих потомков, но именно он и только он заключает с Богом договор и только ему обещает Бог: «И сделаю потомство твое как песок земной; если кто может сосчитать песок земной, то и по­томство твое сосчитано будет. Встань, пройди по земле сей в дол­готу и в широту ее: ибо Я тебе дам ее» (Бытие. Глава 12. 16-17).

Получается, что людям Бог отдает во власть животных и рыб, а потомкам Авраама в такую же власть - и людей. Ведь все из­вестные древним иудеям «племена земные» перечислены в том же контексте, что и звери и птицы. Это факт.

Из очень многих текстов Библии прямо вытекает, что все на­роды даны евреям для удовлетворения их нужд. Прямо или кос­венно - а вытекает». - Андрей Буровский «Евреи, которых не было», Книга 1.

На этих страницах уже мелькал термин «иудеохристианство». Для такого лексического мутанта наверняка имелись весомые основания.

Слово еще одному корифею: «Деятели церкви, одни - предавшие заветы церкви, другие - свято следовавшие им, далеко отступили от канонических идеалов Писания. Христианская церковь, например, открыла себя для обвинений в том, что она присвоила священство и фарисейство иудеев, политеизм и идо­лопоклонство греков, ростовщичество римлян. Можно, пожалуй, ска­зать, что в результате получилось нечто прямо противоположное тому первоначальному облику церкви, которая рассматривала Бога как «дух истины» (Иоанн. 4, 24), где социальный раскол между классами и го­сударствами уравновешивался единением сердец в царстве Любви («где пет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, ски­фа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Кол. 3, 11). Махаяна и индуизм, как это представляется автору настоящих строк, уязвимы для критики в не меньшей степени. А об исламе можно с большим сожалением сказать, что уже сам его Основатель предал собственные идеалы, став правителем агрессивного государства» (Арнольд Тойнби «Постижение истории»).

Но ведь не будете же вы утверждать, что только христианские иерархи пряли нить скрытой истории? Разве не существовало до них жрецов, волхвов, шаманов, знахарей, посвященных, иерофантов Шумера,  Аккада, Египта, Халдеи, Хеттии, Финикии, Ассирии, Мидии, Вавилонии? А позднее? Оракулы в Греции, римские авгуры, пифии, наконец. Не надо все списывать на церковь, которая виновата лишь в том, что дошла до нас бесконечно тяжелым путем, что пережила и переварила все эти нежизнеспособные формы, культы, секты…

Тогда уж для пущей убедительности назовите имена великих церковных  деятелей и мучеников! Наивно, аж жуть! Да, никогда, почти никогда имена подлинных оракулов не раскрываются. Редкое исключение – некоторые жрецы и фараоны-звездочеты Птолемеи, да еще Плутарх, служивший в знаменитом Дельфийском храме. Однако если приглядеться внимательнее, именно оракулы выступали не столько прогностиками, сколько программистами. Их прогнозы имели двоякий смысл и не столько помогали, сколько мешали, ведя поверивших, но мало что понявших, к отрицательному – самому худшему - финалу. Поздней же все списывалось, как и водится, на неумолимый рок. А ведь от рока надо не бежать. Надо, услышав прогноз, попытаться в нем хладнокровно разобраться, все взвесить и разработать алгоритмику его преодоления.

Необходи­мо научиться отличать прогноз от программирования… для нас сейчас важно даже не кто, а как осуществляется активизация ал­горитмов катастрофических матриц. Если мир един и целостен и всё в нём причинно-следственно обусловлено, то в анализе следствий можно обнаружить истоки причин. Чтобы подняться на та­кой уровень понимания, необходимо выйти за пределы системы, формирующей стереотипы поведения в ней…

Я понимаю, что по­добный вывод для большинства, выросшего в библейской культу­ре, покажется безумным, поскольку сама культура накладывает определённые подсознательные запреты на оценки стереотипов, вырабатываемых ею. Другими словами, человек выросший в та­кой культуре, не способен задаться вопросом: а всё ли хорошо в этой культуре? И почему многие ведут себя в ней, как потенци­альные преступники? И как формируется алгоритм совершения преступлений в рамках этой культуры? Может он специально за­ложен на бессознательных уровнях психики индивида таким об­разом, чтобы тот в стремлении избежать «напророченного» ему зла творил зло, ещё более худшее? Но тогда, если проводить ана­логию с мифом об Эдипе, можно при желании выявить и главного виновника многих преступлений, или, как теперь принято гово­рить, их заказчика…

Ис­торикам древности проще и выгоднее было списать поджог храма, Артемиды на тщеславие Герострата, нежели объяснять толпе мистическую подоплёку его действий и тем самым подрывать власть разных программистов-оракулов, на которых они работали. Даже если Герострат был действительно тщеславен, а не действовал из каких-то других, сокрытых древним следствием побуждений, то по отношению к культу Артемиды он выступил как орудие Выс­шего Промысла. После уничтожения храма в Эфесе культ Арте­миды уже не поднялся на прежнюю высоту: рейтинг упал, если говорить современным языком. - В.В. Пчеловод «Последний гамбит».

ВашГерострат - форменный гад. Незачем было рушить этот культ, этот прекрасный храм, одно из семи чудес света!

Столбовым принципом культа Артемиды была коллективная кастрация мужчин. Вам это по вкусу? Не буду вдаваться в не менее шокирующие подробности, важно, что для человечества в целом Герострат совершил именно положительный, в сущности даже революционный поступок, куда более значимый, чем уничтожение местечкового, притом, крайне вредного культа. Но Закулиса не простила ему того, что он посмел выступить против власти избранных, а еще больше - и против всей системы так называемого толпо-«элитарного» общества, в котором немногие посвященные управляют разносословной и интернациональной толпой. Герострату не простилось, что он не просто восстал, но и в локальном масштабе ликвидировал целую структуру с отлаженной культовой иерархией. Вот это Герострату вменилось в вину и зачлось во веки вечные, а вовсе не мифический храм, об архитектуре коего судить нынче некому. За это он был проклят и обречен, великое благо и польза его поступка - преданы забвению и искажены, даже вывернуты на противоположность – безумие разрушителя.

- До чего это похоже на проклятие Прометея у Мештерхази, которому терзали печенку миллион лет!

- Это оттого, что никогда идеологи доктрины Второзакония Исайи не прощали таких смутьянов, посягавших на самые основы их толпо-элитарной концепции жизнеустройства.

Герострат не одинок. Еще бы, столь же «добрую славу» или, по меньшей мере, забвение Закулиса постаралась обеспечить самым великим вождям народов, сумевшим хотя бы на время сокрушить или пошатнуть где-нибудь эту пирамиду вечной эксплуатации. Навскидку: Эхнатон, Святослав, Филипп Красивый, Иван Грозный, Сталин…

Нам когда-нибудь дадут разобраться с пресловутым Второзаконием?

Доктрина “Второзакония-Исаии”

«Не да­вай в рост бра­ту твое­му (по кон­тек­сту еди­но­пле­мен­ни­ку-иу­дею) ни сереб­ра, ни хле­ба, ни че­го-ли­бо дру­го­го, что воз­мож­но от­да­вать в рост; ино­зем­цу (т.е. не иу­дею) от­да­вай в рост, что­бы гос­подь бог твой (т.е. дьявол, ес­ли по со­вес­ти смотреть на су­ще­ст­во ростовщи­ческого паразитизма) бла­го­сло­вил те­бя во всем, что де­ла­ет­ся ру­ка­ми твои­ми на зем­ле, в ко­то­рую ты идешь, что­бы вла­деть ею» (последнее ка­са­ет­ся не толь­ко древ­но­сти и не толь­ко обе­то­ван­ной древ­ним ев­ре­ям Палести­ны, посколь­ку взя­то не из от­че­та о рас­шиф­ров­ке един­ст­вен­но­го свит­ка, найденного на рас­коп­ках, а из со­вре­мен­ной, мас­со­во из­дан­ной кни­ги, пропагандируемой все­ми Церк­вя­ми и ча­стью “ин­тел­ли­ген­ции” в ка­че­ст­ве веч­ной исти­ны, дан­ной яко­бы Свыше), — Второза­коние, 23:19, 20. «И бу­дешь гос­подствовать над мно­ги­ми на­ро­да­ми, а они над то­бой гос­под­ство­вать не будут», — Вто­ро­за­ко­ние, 28:12. «То­гда сы­но­вья ино­зем­цев (т.е. по­сле­дующие  поколения неиуде­ев, чьи пред­ки влез­ли в за­ве­до­мо не­оп­лат­ные дол­ги к племени ростовщиков-еди­но­вер­цев) бу­дут стро­ить сте­ны твои (так ны­не многие се­мьи арабов-палестин­цев в их жизни за­ви­сят от воз­мож­но­сти по­ез­док на ра­бо­ту в Израиль) и ца­ри их будут слу­жить те­бе (“Я — ев­рей коро­лей”, — воз­ра­же­ние од­но­го из Рот­шиль­дов на неудачный ком­пли­мент в его ад­рес: “Вы ко­роль ев­ре­ев”); ибо во гне­ве мо­ем я поражал те­бя, но в бла­го­воле­нии мо­ем бу­ду милостив к те­бе. И бу­дут от­вер­зты вра­та твои, не бу­дут за­тво­рять­ся ни днем, ни    но­чью, что­бы бы­ло приноси­мо к те­бе достоя­ние на­ро­дов и при­во­ди­мы бы­ли ца­ри их. Ибо на­ро­ды и царст­ва, ко­то­рые не захотят слу­жить те­бе, по­гиб­нут, и та­кие на­ро­ды со­вер­шен­но истре­бятся», — Иса­ия, 60:10 — 12…

Иерархии всех якобы-Хри­сти­ан­ских Церк­вей, включая и иерархию Русского Православия, на­стаи­ва­ют на свя­щен­но­сти этой мер­зо­сти, а ка­нон Но­во­го За­ве­та, прошед­ший цен­зу­ру и ре­дак­ти­ро­ва­ние еще до Ни­кей­ско­го   со­бо­ра (325 г. н.э.), провоз­гла­ша­ет её от име­ни Хри­ста, безо всяких к тому оснований, до скон­ча­ния веков в качестве благого Божьего Промысла:

«Не ду­май­те, что Я при­шел на­ру­шить за­кон или про­ро­ков. Не              на­ру­шить при­шёл Я, но ис­пол­нить. Ис­тин­но го­во­рю вам: до­ко­ле не прей­дет не­бо и зем­ля, ни од­на ио­та или ни од­на чер­та не прей­дет из за­ко­на, по­ка не ис­пол­нить­ся все», — Матфей, 5:17, 18…

Косвенный признак наличия некоего скрытого сценария и хорошо налаженной системы его осуществления в отношении Христа нашёл свое выражение и в Библии. Но чтобы его увидеть, — надо быть внимательным к жизни; ощущать внутрисоциальное управление, не согласное с совестью, в глобальном историческом процессе; знать литературу, порожденную масонской системой «public relations». Тогда в библейских сообщениях откроется странность: как только где-либо в Библии заходит речь о жречестве Египта или священнической верхушке Иудеи, то все их участники предстают как самостоятельные в своих действиях лица — члены гражданского общества, в то время как все они в действительности — члены корпораций, действуют в русле объединяющей их социальной доктрины и связаны жесточайшей партийной дисциплиной иерархической системы посвящений (в том числе и тайных). В силу этого обстоятельства между ними не возникают противоречия, а то, что воспринимается сторонними наблюдателями в качестве противоречий и разногласий, — представляет собой либо разные ветви одного и того же процесса, либо маскирует что-то еще в их действиях, что остается в умолчаниях.

Сказанное касается и синедриона, возглавляемого с Каиафой, который осудил Христа. В данном случае Библия выпячивает на показ патологическую ненависть священнической верхушки к Христу. Да, была искренняя тупая и недалекая ненависть ко Христу вследствие обеспокоенности за судьбу традиции и её приверженцев. Но это был процесс предназначенный для демонстрации, который должен был сокрыть куда более изощренный и далеко идущий сценарий вынесенной в толпу храмовой мистерии «убийства — воскресения бога».

Если бы эту имитацию «убийства — воскресения бога» удалось осуществить, то Христос, даже сохрани он психическое здоровье и не превратись в зомби, оказался бы помимо своей воли запятнанным ложью организаторов этой инсценировки. И это — как казалось разработчикам сценария — открывало бы возможности к шантажу его и употреблению его личности и его авторитета в своих целях. Окажись он повязанным с мировой закулисой невольным соучастием во лжи имитации казни и последующего своего якобы воскресения, Христос должен был бы служить вождём в походе мировой закулисы за установление безраздельного мирового господства в соответствии с доктриной Второзакония-Исайи.

Истинный Христос никогда и никого не вгонял в страх, никогда и никого не делал ущербным, никогда и никого не шантажировал и не порождал двусмысленных ситуаций, позволявших обвинить его в чём-либо подобном. – «Мастер и Маргарита. Гимн демонизму...».

Не пойму, зачем же столь буквально трактовать этот эзотерический текст? Над Библией работали лучшие и изощренные умы человечества.  Каббалисты утверждают, что в каждой библейской фразе, как минимум, по 7 восходящих смыслов при их интерпретации. А в каждой аллегории, в каждом символе – до 77 смысловых слоев. Из них непосредственно читаемый, то есть буквально, грамматически и однозначно понимаемый, – лишь первый, начальный и, значит, низший.

Уважаемый, вы повторяетесь, но от этого не становитесь убедительней.

Как и вы, молотя в одну точку со своим Ницше: Христос был не прав, евангелия – ложь…

В рамках данной книжки это простительно, если тем паче не забыть, как церковники толмили нечто противоположное без малого 2 тысячи лет. Но вернемся к пресловутой конспирации библейских сочинителей. Автор бы еще понял, что раньше, при гонениях, и нужно было шифроваться. Но теперь-то зачем? Есть эзотерические общества, которые этим занимаются. Эти общества прекрасно знают, что есть люди, которые хотят знать истину, отвергнув догму. Но эзотерики высокомерно отказывают правдоискателям в этом, продолжая секретничать, и делают это с умыслом, явно недобрым. Ибо все ступени посвящения, деления людей на градусы избранничества – есть ущемляющее ограничение по кастам.

Все это было б убедительно и даже приемлемо, коснись дело зашифрованного документа тайного общества. Все это можно б признать, догадываясь о разной предрасположенности (и, увы, о неспособности очень многих) людей к знанию. Но когда дело заходит о манифесте – Писании – для миллиарда людей, для сотен народов, а в идеале – всего мира, манифесте, предопределяющем их духовный и моральный путь, да и правосознание на 2 тысячи лет, - тут не должно быть неоднозначной трактовки.

Да кто ж знал тогда про тысячи лет?

Ловлю на слове. Вы, отцы, тем самым признаете, действительно, очевидное. Выходит, в начале все было туманно и бессистемно. Но если это был не манифест для человечества, то, стало быть, лишь  программа и метод конспирации для организации, общины или секты, так? И простолюдины той поры понимали буквально и строго ту матрицу, которая содержалась в писаной фразе, в общедоступной морали. Им и некогда, и не дано было расшифровывать цифровое, каббалистическое, значение. А уж невежественные, в своей массе, христианские послушники вскоре вообще утратили ключи и коды к пониманию потаенного смысла, если таковые и были. Все это говорит всего лишь о том, что библия - продукт не иудейский, а общечеловеческий, поэтому поздним интерпретаторам-компиляторам нечего было шифровать. Разве что - для туману и пущей важности. Именно по этой причине массы воспринимали из Библии то, что есть и как оно есть. Слово «Бог», как бог, а «ворона», как ворона. Хотя в Новом завете полно паролей именно иудейских. Однако написанное и, тем паче, переведенное на иные языки становилось уже долговременной и догматической матрицей, утрачивая скрытый, скажем, иудейский смысл.

Плотников, можешь ты догнать, что Миша Булгаков ни в 1900-е, ни тем более в 1930-е годы не мог обладать столь закрытыми знаниями?! И уж во всяком случае, он их не использовал до той степени, какую ему приписывают. Сам круг его домашних читателей, их реакция и его реакция на их реакцию говорят о довольно-таки прямолинейном и однозначном понимании, которое если и включает герметический элемент, то всего лишь как эзопов камуфляж для некоторых из окружающих реалий. То, что там нет шифра для потомков, которым всегда труднее распознать засекреченную древность, особенно, если не оставлен код, доказуемо его завещанием: «Чтобы знали»…

Вы так считаете? Тогда напомним то, что говорили розенкрейцеры, чья символика просто брызжет с каждой страницы романа. Они говорили о тройной структуре общества: изуверстве церкви, тирании государства и ярости догм. Интерполируя эти понятия на роман, получаем.

I век новой эры: идеолог веры иудейской первосвященник Каифа. Официальные представители структурного (прямого командно-иерархического) управления: Тиверий, Пилат, Афраний, и бесструктурное управление - некий огородник. Догматики – Левий, как элитарная массовка, и толпа орущих «Распни», как низы.

ХХ век: идеолог веры по имени «атеизм или вера в отсутствие бога» -  М.А. Берлиоз. Структурное управление – Семплеяров, Проша, некие чекисты. Бесструктурное управление: Стравинский, Латунский. Догматики-фанатики – Бездомный и толпа. И там и здесь, и тогда и теперь - соединение разрушительных сил общества для сокрытия и искажения истины.

Послушать вас, мир никогда не знал демократии.

Вся ваша демократия сводится к рубильнику, которым власть регулирует доступ разных социальных групп к воплощению своей сексуальности. Эту мысль выдвинул лучший утилизатор Фрейда Герберт Маркузе: «Научное управление инстинктивными потреб­ностями уже давно стало жизненно важным фактором воспроизводства системы: объектом либидо становятся товары, являющееся предметом купли и потребления, а для возбуждения и удовлетворения агрессивности, залегающей в глубинном измерении бессознательного, служит специально искажаемый и раздуваемый до нуж­ного размера образ национального Врага, с которым следует сражаться и которого следует ненавидеть... Демократия утаивает человеческую и материальную цену выгод и удобств, предоставляемых ею тем, кто с нею сотрудничает».

И это достигается путем все более совершенствуемой, прямо-таки мастерской манипуляции.

Манипулирование сознани­ем описывалось в различных исследованиях, посвящен­ных тоталитарной и «популярной» культурам: коор­динирование частной и публичной жизни, спонтанных и вынуждаемых реакций. Яркие примеры этой тенден­ции — индустрия бездумного времяпрепровождения и триумф антиинтеллектуальных идеологий. Это распространение контроля на ранее свободные области потребностей — подавление… Раци­ональность прогресса повышает иррациональность его организации и направления. Социальная сплоченность и административная власть достаточно сильны для того, чтобы защитить целое от прямой агрессии, но не для того, чтобы устранить накапливающуюся агрессивность. В последнем случае она обращается против тех, кто не принадлежит целому, против тех, самое существование которых является его (целого) отрицанием. Этот про­тивник изображается заклятым врагом и самим Антихристом: он вездесущ и вечен, он представляет скрытые и зловещие силы, и его повсеместное присутствие требу­ет тотальной мобилизации. Стирается разница между войной и миром, гражданским и военным населением, истиной и пропагандой. Мир регрессирует к давно пройденным историческим этапам, и эта регрессия вновь возбуждает садомазохизм в национальном и междуна­родном масштабе, но в новой, «цивилизованной» ма­нере. - Герберт Маркузе «Эрос и цивилизация».

- Сегодня это еще более жестко замкнуто на Россию. Наша страна по жизни – главная заноза сторонникам этой «Исаичской» доктрины.  

- Ох, сейчас обратно начнут тыкать нас Данилевским-Достоевским, славянофильскими черносотенцами.

Отчего же Данилевским? Русские космисты не отставали от Пуришкевича, хотя даже не слышали о таком.

Европа считает своим врагом Россию; но как только этот враг, эти мнимые туранцы (мы, впрочем, не пре­небрегаем и этим родством) погибнут, Европа увидит у себя в гостях истинных туранцев…

Заповедью цивилизации становится борьба; это уже не «любите друг друга», а не­что другое, противоположное. Цивилизация пришла к тому, что все предсказанное как бедствие при начале конца (Матф. 24, 7 и проч.), под видом революции, конкуренции, оппозиции, полемики и вообще борьбы стало считаться условием прогресса (все это и есть условие, но только не прогресса, а слепого развития). Те, кои стараются убедить, что человечество само со­бою идет к прогрессу, — истинные губители человека... В теории, в мысли цивилизован­ное общество даже превзошло предсказание, потому что всякое поддержание слабых, больных, всякая по­мощь угнетенным, хотя бы то были целые народы, должно считаться вредным, как усиление слабости; если основатель трансформизма выражал сочувствие угнетенным турками болгарам, то это свидетельствует лишь, что он несравненно выше и лучше своей теории, по которой болгары, если не могут выдержать борьбы, должны погибнуть, быть замещенными турками, башибузуками, которые сильнее, следовательно, лучше их. Вообще порицание, осуждение, «хула» есть начало премудрости для современной цивилизации. - Н. Федоров «Страшный суд философии».

К сожалению, все пророчества патриотов оказались наивными страшилками перед тем кошмаром, которым обернулось наше благодушие, наше неверие пророкам. Честный русский генерал недавно привел цитату из выступления главного раввина России на съезде сторонников движения Хабад в Нью-Йорке (декабрь 2005 года):

«Немало революций знала Россия, но самая мирная, самая тихая и эффективная — это революция, которую сотворили посланники Хабада". Так что с революцией вас, господа-товарищи! Революция продолжается» (Леонид Ивашов «Газовый гамбит»).

Нас спасут только рынок, демократия, свобода слова. Обратной дороги нет. Тоталитаризму нет! Сталину нет!

Кроме того, я обнаружил эффект, прежде мной не замечаемый: стоит только произнести слово «Сталин», как у элементов стаи закатываются глаза, и этими закатившимися глазами они откуда-то начинают «считывать» — и все с одной интонацией! — «А знаете ли вы, что Сталин уничтожил лучших учёных страны? Что он расстрелял сто миллионов населения?» Я пытался вернуть кого-то их этой массы к реальности: «Да что вы знаете о науке? Вы же никакого отношения к миру учёных не имеете! Да что дали нового науке журналисты, руками и голосами которых вам все эти лживые верования внушили? Вот уж где Сталина не осуждают, так это в научной среде». Нет, не слышат. Глаза закатились — и всё. Только «чтение» внушенного с подкорки. – Алексей Меняйлов «Сталин. Культ Девы».

Сталину нет!!! Демократии и правам человека – да!!!

Уж и не знаю, как вам помочь. Разве прислушаетесь к словам очень уважаемого в либеральных кругах человека. Жак Аттали – один из тех, кого называют членом Мирового правительства. Так вот и он, видите, до чего опустился: «Хотя существует широко распространённое мнение о том, что рыночная экономика и демократия в их комбинации являются «вечным двигателем» че­ловеческого прогресса, эти две ценности Западной цивилизации не способны поддерживать вообще ни­какую цивилизацию. Если Запад и, в особенности, его самозванный лидер Соединённые Штаты не осознают недостатки рыночной экономики и демо­кратии, Западная цивилизация постепенно распадёт­ся и, в конце концов, саморазрушится... При неограниченных потребностях индивидуу­ма и изменчивости его выбора — либо политиче­ских лидеров, потребительских товаров, техноло­гий, либо культурных тенденций — никакая комби­нация рыночной экономики и демократии не в состоянии обеспечить крепкий базис для прочной цивилизации… Наделенное властью меньшинство, добившееся пол­ного преимущества в рыночной экономике, приходит к необходимости осуществления всеохватывающего кон­троля над ресурсами, а это приведёт к тому, что колле­ктивные демократические решения большинства будут рассматриваться как излишнее бремя».

Очень многие футурологи предрекают, что в районе 2030-х годов не только Россию, весь мир накроет мировая катастрофа, информационный коллапс, к чему нас уверенно ведет так называемое сообщество тени, оно же Закрытая сеть, оно же Античеловечество. И тогда въяве наступит Царство хаоса и сатаны. И не будет ни одной избранной страны, ни даже избранного народа.

Как? И США, и даже Израиль?

Америка – не исключение, а, не исключено, что она - и первая жертва. Сейчас я приведу выкладку из книг уже называвшихся авторов, которые обобщили основные теории ближайшего будущего. Вот это о США словами Михаила Калашникова и Сергея Кугушева:

«По некоторым данным, число тунеядцев в США исчисляется примерно 12 миллионами душ. Никакая экономика, основанная действительно на производстве, не смогла бы выдержать такой нагрузки. Японцы, европейцы и арабы, столкнувшись с опасностью превращения заработанных ими долларов в простую макула­туру, понесли доллары в американские банки — чтобы получить проценты на них. И стали крупнейшими инвесторами американской экономики. Именно тогда американские госу­дарство и корпорации начинают жить в долг, который на се­годня достигает умопомрачительной суммы в десятки триллионов долларов. Вся планета занимается тем, что пашет на амери­канцев и дает им в долг! С 1971 года человечество довольно четко делится на две половины. У одной деньги забирают, в другую вкладывают. 86 процентов мировых инвестиций ныне приходятся на США, Канаду, Европу, страны АСЕАН, Гонконг и Сингапур. На долю всех остальных, включая миллиардный Китай, всю Латинскую Америку и огромную Россию — всего 14 процентов».

Им вторит Сергей Переслегин: производительность труда в США заведомо уступает японской и не превосходит западноевропейскую. Так что уровень государственных доходов в США и, скажем, Великобритании должен быть сравним. То, что Штаты не могут сводить концы с концами в экономике подтверждается фактами реального существования 9 ядерных авианосцев (последняя серия из 5 экземпляров строилась уже после распада Союза, «с жиру»), дешевого бензина и сотен тысяч никому не нужных юристов.

         Ума не приложу, при чем тут царство хаоса?

         Крупный политолог Сергей Кургинян озвучил следующий  сценарий «управляемой катаст­рофы», определяющий государственную политику Соединенных Штатов! Это когда мировые инфраструкту­ры, появляющиеся при участии США, предназначены не для обеспечения порядка, а для управления хаосом в специально создаваемом режиме неравновесия. На смену гомеостазису (постоянству базовых характеристик),  их балансу (в геостратегии, экономике, экологии) - приходят развинченность, хаос, энтропия. Внешне элита и общество тех же Штатов как бы обеспокоены по поводу неравновесия и хаоса. Но подспудно именно этой страной  направляются процессы глобализации инфраструктур неравновесия и наращивания управляемого хаоса. Ради этого определенные силы дестабилизируют атмосферу внутри США. Уничтожение двух всемирно-торговых свечек» в центре Нью-Йорка и синхронный авиатаран Пентагона – из этой пробирки!

         Зачем? Что за театр абсурда?

         Привычная логика тут не пригодится. Это развертывание планов мирового управления на арене хаоса, выдаваемого за порядок, по непредсказуемой и невычисляемой со стороны системы, во всяком случае, таков умысел идеологов. Вся мировая драма развертывается на поле между порядком и хаосом. Отныне людям будут внушать, что цель действий Америки – восстановление справедливого порядка в соответствии с общечеловеческими ценностями. И пока весь мир будет пытаться противостоять неведомому Хаосу прежними методами, США их успеют обезоружить и нейтрализовать совершенно скрытыми приемами, о которых даже не догадываются генштабы сопредельных стран.

В «стремлении к порядку» все время будет поддерживаться хаос, который станет системой глобальной конструкции мира. Порядок останется только на знамени, тогда как все дороги войны будут приводить ко все большему хаосу. И все закончится информационным схлопом. Это когда массив удваивающейся каждые 3-5 лет информации взорвет и интеллект, и всю структуру человеческих коммуникаций и скреп. И случится сие не долее чем через 30 лет (подробнее: журнал «Россия, XXI век», № 3, 2004 и в книге М. Калашникова  и С. Кугушева «Третий проект», кн. 2).

Басни и хвастни. Как вы представляете, чтобы такое кто-то сотворил?

Видимо, придется повторить, что проблемам изменения сознания посвящена добрая половина монографии крупного аналитика, бывшего британского разведчика Дж. Колемана «Комитет 300». О том же говорится в только что вышедшем 3-м томе «Третьего проекта» Калашникова и Кугушева - «Спецназ Всевышнего». Авторами даже обозначены основные этапы и особенности перекодировки сознания сначала Американского народа, а потом и большей части человечества. Перекодировки, медленно, но верно осуществленной по матрице, заданной старым-престарым романом «Грядущая раса» лорда Э. Бульвера-Литтона (1803-1873).

Вы всего лишь задумайтесь, пытаются докричаться Калашников и Кугушев, разве мог волевой, гордый и достаточно нравственный янки «выделки» 1940-х, то бишь старины Хема, Синклера или Драйзера… Разве мог этот янки-патриот представить в 1940-е и даже 1950-е годы, что полвека спустя он сам, не говоря про его внуков, превратится в толерантно-политкорректную тварь, дрожащую перед феминистками и трепещущую перед секс-нац-меньшинствами?! Тварь, которая реальному освоению космоса и новых видов энергии по Бредбери, Хайнлайну, Кларку и Азимову предпочтет до безумия усовершенствованные, но предельно земные коммуникативно-информационные технологии, превращающие человека в муравья под телескопом. Перекодировка Америки осуществлялась под лозунгом «реальность иллюзии». Вот основные узлы извращения нации.

1943 год – открытие доктором Альбертом Гофманом в Швейцарии наркогаллюциногенного препарата ЛСД. Американские спецслужбы, вовремя спрогнозировав великие возможности психоделического передела сознания, форсированно берут под контроль все психотропные и наркотические разработки в области «контроля над разумом». Над обществом устраивается секретный, но глобальный эксперимент. Ни ЦРУ, ни ФБР не могли представить, что все без исключения, и они сами, станут жертвами этого эксперимента, результатом коего и будет Общество Тени, Хаоса, самовоспроизводящегося Античеловечества. Интеллектуально-художественное прикрытие проекта и мифологизацию глобального нарко-кайфа ваял еще социальный фантаст-манипулятор 1930-х Олдос Хаксли, чьи гедонистически-стадные утопии о далеком будущем подрывали гуманистически-романтико-героический идеал фантазий классиков от Жюля Верна до Ивана Ефремова.

Почин был продолжен и расширен элитарными новорадикалами. Инициатор создания Американского университета мастеров и кучи психологических трюков Тимоти Лири провел масштабные эксперименты и внедрил научные программы по массовому распространению психоделиков. Он организовал интернациональную федерацию «нравственной свободы». Одним из продуктов ее стали массовые «кислотные сессии» молодежи, направляемые опытными инструкторами и тренерами.  Мир узнал о хиппи – сокрушителях традиционных ценностей, прежде всего нравственных и духовных.

Мощная франкфуртская школа психологии (Адорно, Фромм, Райх, Маркузе - кстати, последний 8 лет отдал спецслужбам США) пыталась подготовить социалистическую революцию культурным путем. Сексуальная революция – их рук дело.

Параллельно развернулась перманентная музыкальная шокотерапия с тройным зомбирующим эффектом: кайфической музыки (часто какофонической), приемов наркотиков для «тасок» под эти ритмы и регулируемого массового помешательства в «кислотной» обстановке рок-концерта, как и любого нездорового коллективного психоза (футбол), отягощенного истерикой фанатов. В 1960-е годы музыкальные идолы превзошли религиозных: «Биттлз», «Роллинг Стоунз» и т.д.

Довесочно воцарилась как полубредовая, так и непритворно шизофреническая свобода самовыражения. Обывателей загипнотизировали дебилизирующей рекламой, превратив в невольников консюмеризма (постоянно растущей номенклатуры бесполезных, но легко навязываемых товаров и услуг), аномально распухшей индустрии моды, клинических школ современного арта и прочей «творческой» самореализации: андеграунда и перформанса.

По студенческим городкам Штатов разъезжали «веселые проказники» Лири, Кизи и другие «культурные гуру», приобщая молодежь к психоделической культуре. Студенты легко и с радостью попадались на наживку: как же, их просвещали истинные интеллектуалы! Никто же не подсказал, что это интеллектуалы с жирным знаком «минус».

В 1963 году был устранен президент США Джон Фицджеральд Кеннеди, последний жесткий патриот, сторонник развития новых энергетических и космических технологий. Кеннеди пытался свернуть войну во Вьетнаме, покончить с оргпреступностью, раскрыть часть правды о контактах секретных служб с пришельцами. В обход Федерального Резервного фонда он начал печатать казначейские билеты США, свободные от долгов (как за век до него А. Линкольн, убитый за ту же попытку!). А за 10 дней до убийства заявил: «Президентский пост использовался для того, чтобы организовывать заговор против американского народа. Прежде чем покинуть этот пост, я должен проинформировать граждан об их положении» (Боб Фрисселл «В этой книге есть немного правды»).

Убийство Кеннеди было одной из первых глобальных операций складывающегося глобального интернационала, первым эшелоном которого стал интернационал спецслужб США и СССР (А.С. Панарин «Искушение глобализмом»), определявших глобальную политику последних десятилетий. Именно этот интернационал легко и быстро «свернул» социалистический эксперимент в Советском Союзе, передав власть и собственность правящим своим агентам (при перемене строя они из кранных министров и директоров стали миллиардерами-приватизаторами) и их молодым креатурам, утверждал покойный Панарин.

Теперь уже ничто не могло остановить глобального процесса внедрения в массовое сознание новой надмировой формулы: реальность – это призрак, а вот призрачная матрица – та реальность, которая обусловливает всё. Трилогия «Матрица» - виртуально-брутальная материализация этой чудовищной реальности-иллюзии.

Уже к началу 1990-х в США произошла перековка менталитета, был изменен психоинтеллектуальный тип янки. Ныне это рефлектирующий по поводу бесчисленных комплексов и страхов толерантный филистер, целиком зависящий от прогрессирующей армии шарлатанствующих телегуру, домашних докторов, психоаналитиков, юристов…

Цель оказалась успешно достигнутой.

Была у «Перекодировки Америки: реальности иллю­зий» и вторая цель, вполне политическая. Инженеры ис­тории отправили в могилу программу построения в США Великого общества. Ту самую программу, кото­рую замыслил последний президент-титан Джон Кенне­ди, подхватил Роберт Кеннеди и привел к бесславному концу Линдон Джонсон. Ну а все побочные эффекты вроде маршей протеста, негритянских мятежей и пора­жения во Вьетнаме казались инженерам истории очень малой ценой за то, чего им удалось добиться.

Когда перекодировка США закончилась, экспери­мент свернули так же оперативно и четко, как и начали. Сначала повсеместно запретили LSD, объявив его исча­дием ада. Поп-мессий отправили в тюрьму или просто рассеяли, теоретиков перестали издавать, как по манове­нию волшебной палочки. Америка продолжила жить корпоративной жизнью, но это была уже совсем иная Америка. Из цивилизации смелых строителей реальнос­ти, а не иллюзий, из мира «пилотов летающих крепос­тей» она обратилась в толпу легковерных, политкоррект­ных обывателей — страстных потребителей технотрон­ных видений. Героизм убили, пришло трусливое и подлое потребительство. – М. Калашников, С. Кугушев «Третий проект». Книга 3 «Спецназ Всевышнего».

Метастазы перекодировки протянулись от самой развитой империи по всему миру. Это привело к появлению наркоцивилизации изнеженных извращенцев, штамповке модифицированной серии легких наркотиков, чудовищному «облегчению», примитивизации культуры – сведению ее к клиповому калейдоскопу.

Наконец, в ходе перекодировки сознания был уничтожен СССР, как строй, как цивилизация. Советский Союз, пусть это и нелепо звучит, не в последнюю очередь погубила «мода на прогресс», которого большая часть русских интеллигентов ждала непременно от Запада. Между тем, западный, протестантски-индивидуалистический, прогресс всегда был связан с идеей личного комфорта, спаренного с  конформизмом – подлаживанием под обстоятельства, под власть, под сильного.

В итоге, к концу ХХ века там воцарилась модель общества пресыщенного конформ-комфорта и сибаритского соблазна. Если в прежние века людям приходилось повсеместно, преодолевая тяжкие испытания, бороться за физическое выживание, за хлеб насущный, за фитиль и лучинку для своей семьи, то сейчас западному человеку нет в этом нужды. Другой вопрос, за счет каких «праведных» средств и приемов они этого достигли?..

 Сегодня, с одной стороны, у западного общечеловека денег хватает, а деньги куда-то ведь нужно и девать. В то же время вынырнула сыпь фирм и компаний (занятых не в жизненно необходимых сферах: сельское хозяйство, индустрия, энергетика, оборонка, медицина, наука, образование), а в чудовищно распухшем секторе развлекаловки, дизайна и ширпотреба. Этим, в сущности, паразитам и шарлатанам некуда сбывать свой товар. А тоже ведь хочется жить в комфорте. И по преимуществу, не затрачивая на это особых усилий. Вот они все, заведомо идя на совращение вкуса масс, и исхитряются в «научно-рекламных» разработках миллионов безделушек-побрякушек. Ну, всякостей из дряни и гадости, без которой нормальный человек проживет спокойно и даже более здраво. От косметики, бижутерии и навороченных канц-тур-авто-мото-вело-причиндалов до сверхфешнебельных яхт, отелей и самолетов бизнес-класса. Все это, по логике, совершено не нужно для выживания. Наоборот, в непрерывной погоне за мещанской мишурой сибарит отнимает последние крохи у действительно голодающего из третьих стран. Но эта погоня греет подстегиваемое модой самолюбие эгоиста, потакает вкусам все более роскошествующей, избалованной публики салона, подиума и бомонда. И этот гипертрофированный комплекс пресыщенного комфорт-конформиста накачивает исполинская рекламная индустрия (с «25-м кадром» - идеологическим вирусом для подсознания) миллионов фирм, афиширующих лакированный сор и глазированный отброс. Наши предки миллионы лет жили не тужили без крема для или от загара, а нам теперь назойливо втирают: без этого крема – ну, просто смерть на пляже! То ли от рака кожи, то ли от ожогов. И так во всем и везде.

Разумеется, пошлеющие сибариты уже не могут противостоять искусам продвинутых развлекателей. Боясь прослыть плебеями, профанами, рутинерами, деревенщиной, они хавают самое безвкусное и бесполезное. Кстати, сама модель пресыщенного комфорта является миной, подложенной под всю цивилизацию пресловутого «золотого миллиарда». История учит: мину убийственного комфорта, конформизма, китча, роскоши, лени, извращений, изнеженности и зависимости от светского (рекламно-модного) вкуса не пережил ни древний Сибарис, ни Эллада, ни Рим, ни Византия (В. Плотников «Ночной кошмар с Николаем Сванидзе»).

В итоге, проиграл мир людей, а выиграл (не победил пока, по счастью) надчеловеческий антиразум. Проиграла и Америка. Ибо пассионарная, здоровая американская нация с сильной иммунной системой безвозвратно исчезла, мутировала, атомизировалась - в массу управляемых биороботов. Они абсолютно послушны СМИ-оракулам, способным в легкую заплевать и демонизировать любого пророка, либо напротив его раскрутить. Они спокойно корректируют уже и старого Христа, вымарывая «не политкорректные» места из Библии, например, про Содом и Гоморру, где осуждаются нетрадиционные сексуальные вкусы.

Но великие светильники мировой культуры, ее стоваттные лампочки и зеленые абажуры - они же все там. Они разве могут позволить, чтоб восторжествовал хаос?

Они? Они-то? Ха-ха… Блажен верующий…

Да, вампиры всегда относились к некоей «элите» — от «черных королевских родов» и розенкрейцеров до знаменитых деятелей на­уки и искусства. Похоже, впрочем, сегодня они действуют не толь­ко в литературе или кино…

В Нью-Йорке даже существует Центр изучения вампиров. Экс­перты этого специфического заведения уловили закономерность: упыри наших дней предпочитают сосредотачиваться в коридорах власти. Они столь же деятельны и активны, как и их предшественники. Эту гипотезу полностью подтвердили анонимные анкеты, рассылаемые Центром в ведущие государственные учреждения. На вопросы «как часто вы пьете человеческую кровь», «были ли в вашем роду вампиры» и т.д.. многие ответили утвердительно.

Вершится оккультная революция! Ее творцы — контрпосвященные, ее идеологи — соблазненные терпким вкусом славы писатели, ее движущая сила — одержимые. Это революция духовных мертве­цов, которые хотят быть живыми вечно — инфернационал «гуманис­тов», режиссеры белой горячки, рекламные агенты ада. Они бредут, гремя костями тысячелетних грехов, бредут к вечной смерти, ибо тот, кто не обретет вечную жизнь, погрузится в вечную смерть. Они бредут, живые лишь по видимости, и нежити по сути. Кажется, весь мир уже в их власти...

Чем больший талант человек получает от Бога, тем большим вниманием дьявола он пользуется. Лукавый может стать его спон­сором, организатором рекламной шумихи и имиджмейкером — лишь бы копание в собственной душе и в душах окружающих полнее изливалось на бумагу или в микрофон. Подобные литера­торы и шоу-мены становятся проводниками человеческого к ин­фернальному. Есть и иные — те, кто передает инфернальное в мир людей. Оживление грешного тела — проблематично. Но оживлять призраки забытых мифов таким писателям удается — члену Голден Доун, автору «Дракулы» Брэму Стокеру; посвященному в «Цепь Мириам» Густаву Майринку (автор «Голема»); создателю «черного жанра» в лите­ратуре и адепту Герметического братства Луксора Говарду Лавкрафту; восточному тамплиеру и сочинителю современных романов ужасов Уитли Стриберу. - Юрий Воробьевский «Вампиризм как знамение эпохи».

Остается добавить, что инвестировали постчеловеческую «куль­туру»  (всех идолов постмодернизма в искусстве, литературе, кино, эстраде и театре) те же люди и финансовые инсти­туты, кто финансировал революцию в России, приход Гитле­ра к власти и многие другие судьбоносные события минув­шего века. Те же люди поддерживали одновременно ультралевых и крайне правых во Франции и Испании.

Вот кто погубил Россию!

Будет вам, «красно-коричневый» вы наш.

Самым опасным противником социализма и государства - России в первую очередь, - является не империализм (или неоглобализм) и мировой сионизм, а собственная номенклатура (т.е. руководство всех степеней) и интеллигенция. Они нас предали, что не раз было и в русской, и мировой истории. Авторитет руководителя и профессионала очень силен, а между тем всем нашим политическим и экономическим бедам с древних времен мы (и не мы одни) как государство и народ обязаны только им. И не просто номенклатуре, а именно «отвязанной» - неподконтрольной! Государство и общественный строй порой ничего общего не имеют с руководством страны, как наше еще социалистическое государство с руководством предателей государства и социализма - Горбачевым и Ельциным. И надо понимать, что никто так не умеет ненавидеть, как предатели - тех, кого они предали или собираются. Истоки ненависти к «этой стране» и нам руководства (и особенно интеллигенции), которые мы ощущаем как на высшем (Кох, Чубайс, Старовойтова), так и бытовом уровне, базируются именно на чувстве.

Надо понять: наше руководство сверху донизу переродившись, т.е. сформировавшись как класс, не просто изменило воинской и партийной Присяге в 1991-1993 гг., а всех нас предало (изменник - человек, изменивший Присяге под влиянием обстоятельств - это мы, а предатель - добровольно и сознательно, как Бакатин, Калугин и Лебедь!).Например, генералитет «силовых» (вчера - «правоохранительных» и Армии) структур изменил Присяге почти поголовно. Поведение генералов как результат классового перерождения служит лучшим объяснением сталинских репрессий как «усиления классовой борьбы в ходе построения социализма». Наиболее очевидным является предательство руководства во время войны в Чечне и бесспорно - при сдаче Грозного в 1996г. «Революционные армии воюют лучше», т.к. их руководство - под контролем исполнителей: выдвижение талантливых и верных и уничтожение предателей по опыту (Гражданской) войны следуют незамедлительно.

В отношениях руководства и подчиненных дезориентирует то, что оно не всегда осознанно. Но есть общая тенденция: и те, и другие склонны к бездумному подчинению. И когда раздаются речи т.н. компартийных и патриотических лидеров, что мы все виноваты в случившемся, надо помнить: в 1991 г. это они принимали решения, пользуясь нашим безусловным доверием. А их обвинения - дальновидный маневр списания своей абсолютной вины и ухода от ответственности! Причем, до сих пор весьма действенный. Надо понять - нами овладели и руководят сверху донизу именно предатели, которые, предав страну, народ и партию, остались у власти и при власти. Но они сделали изменниками нас, подчиненных, чего даже «царь-батюшка», отрекшись от престола, себе не позволил. Правда, он все же не ставил целью уничтожение России. И без оценки их предательства в перспективе нашей будущей смерти, а вариантов три: от пули в бою, ножа бандита и под забором - после реформ льгот и ЖКХ - жестокость царей и большевиков в отношении предателей и изменников не понять. Особенно тем, кто в погонах. - А.П. Агафьин «Основной противник: номенклатура и интеллигенция».

До 1968 года наша авангардистская интеллигенция, тща­тельно следящая за сменой идеологической моды, в целом разделяла просветительские установки в отношении собст­венного народа. Он воспринимался ею как закабаленный и обманутый гигант, которого предстоит просветить и пробу дить для демократического освобождения. Но когда обна­ружилось, что народ так и не поднялся до того, чтобы осу­дить подавление «пражской весны» советскими войсками, отношение к нему со стороны передовой интеллигенции бесповоротно изменилось: вместо жертвы тоталитаризма он стал восприниматься как его последняя опора. Так интелли­генция делает сомнительное культурологическое «открытие», касающееся «ментальных» основ тоталитарного строя, свя­занных с особенностями русского народа и его традиции.

С тех пор получила новый толчок тенденция глобализа­ции двух советских элит, несмотря на еще продолжающийся конфликт между ними: властной политической элиты, с одной стороны, и диссидентствующей интеллектуальной элиты — с другой. Обе все более переориентируются с задач нацио­нальной жизни и культуры на другие, связанные с поисками опоры и гарантий на стороне... Глобалисты-эзотерики из «внутренней» партии оказались многим обязанными своим оппонентам-интеллектуалам. Последние снабдили их новым языком и лозунгами, без которых будущий великий обман номенклатурной приватизации вряд ли был бы проглочен нацией. Однако если иметь в виду не пропагандистское прикры­тие, а реальный политический капитал и пружины грядущего августовского переворота, то надо прямо сказать: постсовет­ский режим был создан не демократической оппозицией, не западническими диссидентами, а самой правящей коммуни­стической номенклатурой, конвертировавшей старую власть и новую собственность. В самом деле, как была создана но­вая, олигархическая собственность? – А.С. Панарин «Искушение глобализмом».

Если уж на то пошло, вот информация пострашнее:

«В 1997 году в Москве были опубликованы сенсационные результаты, которые остались без внимания средств массовой информации. Оказывается в России под эгидой Института психологии АН России в течение трех лет полусекретно проводился российско-американский эксперимент. По единой методологии во многих регионах России оценивался КИ населения, который сравнивался с КИ «среднего» гражданина США (на период конца 90-х годов XX века). Результат был в какой-то мере предсказуемым: российское общество оказалось менее интеллектуально чем в США.

Не следует видеть здесь исключительно воздействие фактора социальной установки, который конечно же сказался на данном исследовании. Данное исследование вскрыло главное — снижение уровня интеллекта, видное в ельцинской России даже невооруженным взглядом. Первая причина пониженного русского интеллекта состоит в том, что за сто лет XX века Россия во многом утратила свой генофонд в результате войн, революций, гражданской войны, эмиграции, утечки мозгов, голодомора в 20-30-х годах, сталинских репрессий, социальных конфликтов и перестройки...

Вторая причина - отрицательная роль некоторых средовых факторов вырождения общества и нации: алкоголизация и наркотизация населения, низкий уровень медицины, массовый распад семьей, неудовлетворительная экологическая обстановка, недостатки в системе воспитания и образования (школа не способствует подъему уровня КИ, оценки не отражают способностей учеников)...

Третья причина - снижение (по сравнению с США) уровня формально-математического интеллекта в структуре общего интеллекта, что является результатом «гуманизации» образования, вылившейся в действительности в снижение уровня преподавания математики и естественнонаучных дисциплин. Общий интеллект, по данным американских психологов, складывается из трех компонентов — пространственного (образы, непосредственные символы, мыслеобразы, интуиция), семан­тического или вербального (операция суждениями и понятиями в сочетании с метафорическим мышлением) и формально-математического (абстрактные символы без опоры на наглядность, абстрактное мышление). Оказалось, что русский человек менее формалист, чем американец» (Р.Н. Глебов «Интеллект: роль природных и социальных факторов»).

 То – Россия! Ей - поделом. Не надо обобщать и карать невиновных за ваши грехи.

Россия? И только? А как вам такая вот статистика? Белых на Земле перед 1-й Мировой войной было - ровно половина мира, 70 лет спустя – уже только 1/3, а к 2020 ожидается – разве что 10 %. Кроме того, до трети белого населения составят пожилые люди.

Все это – не что иное, какчерно-желтый реванш за колониализм.

Фантастика, но видный расолог Гастон-Арман Амодрюз ведущую роль в защите всей белой расы отводит именно русскому народу, как, впрочем, и всегда случалось в критические моменты истории:

«Если говорить об опасностях, которые угрожают большой белой расе, то следует назвать, в первую очередь, наплыв цветного населения, затем увеличение количества биологических отбросов (прежде всего, в странах со старой и высоко развитой промышленной цивилизацией), а также моральный и культурный упадок и, наконец, политическое унижение: многие белые страны превратились в сателлитов США, упадочной державы, разъедаемой расовыми, социальными и моральными проблемами.

По этим причинам мы считаем ключевой роль России, которая снова должна стать противовесом Америке. Позитивные силы должны приветствовать любое решение, пусть даже временное, которое было бы шагом к выходу из нынешнего хаоса, в ожидании того, что естественные элиты придут к власти, например, в результате острого кризиса или катастрофы. В настоящее время благотворен любой шаг к восстановлению порядка. Что же касается борьбы против биологических отбросов, то работы русской евгенической школы, единственной, которая еще может свободно выражать свои идеи, представляют собой вклад, жизненно важный дли будущих поколений».

Но это все теория, а на практике мы видим пока большущее «черно-желтое спасибо» в расово-толерантной Франции. Понимаете, даже обеспеченный благополучный белый Запад коченеет перед такой перспективой. А в России каждый город, каждый уезд начинен злыми, вооруженными, демографически активными и экономически энергичными диаспорами южных народов.

«Этой стране» надо было не революции экспортировать, а учиться хорошо работать. Покуда Запад пахал, Россия только на печи валялась и слюни от зависти пускала.

То-то она с печи освоила и обустроила 1/6 суши, да такой, какую кому другому объехать – кишка тонка. То-то Россия с печи да в одиночку отразила и перемолола сериал мировых нашествий, пока Запад в интимной тиши ваял свою фарфорово-кабинетную демо-бутафорию. Нет, наши западники феноменально твердолобы. Никак не могут понять, что России в силу природных – гео-климатических хотя бы - факторов просто не дано жить так, как развитым странам.

«Господа-западники» вроде бы у нас живут, а ни в какую не докумекают: если французу или янки хватит фанерной перегородки, русский огородится полуметром кирпича или бетона, к сему прибавит километры тепловых коммуникаций, плюс регулярный ремонт и обновление. В силу вот этих «непостижимых» причин, выживать Россия могла и может только своим путем. И этот путь во многом совпадает с проектом социализма, где есть хозяйственная интеграция регионов, при которой труженик района Севера и любого другого дотационного участка получает хорошие деньги, работая в трудных условиях впрок - на перспективу и для нужд других, более благоприятных для проживания территорий. И тогда сведение к мизеру безработицы максимально сокращает преступность, поскольку человеку есть, чем заняться другим.

Короче, некогда было убивать – работать приходилось.

Вот именно, коммуняки проклятые всех запрягли в одну борону, и паши от зари до зари.

Будет вам, господа. По-настоящему не пахали с конца 1950-х. Но если б и так – лучше уж жить, чуток перерабатывая, чем убивать. А хуже – быть убитым от переизбытка безделья и недостатка денег из-за безработицы. Что же до революции 1917 года, то к ней Россию привел только предшествующий строй. А им был кто? Царизм и им взлелеянный «февральский либерализм». Еще Романовы безжалостно разделили Россию на два противоположных полюса, на народ пресловутой «Северной Пальмиры», куда вошло изнеженное дворянство обеих столиц, развлекавшееся за границей, отделяя себя от народа изгоев - прочей окаянной «Расеи». Так было до 1917 года, так было после, так осталось по сей день.

Царь и либералы подвели страну к катастрофе уничтожения, и от нее империю кто-то должен был спасти. Это сделали большевики, сделали так, как только им это удалось в несослагательной истории, хоть и со страшной кровью. В тех условиях никто ведь не был готов к спасению и преобразованию страны по четкому плану. Большевики даже за несколько месяцев до Октября не гадали о социалистической революции. Тем более что верхушка партии большевиков, особенно ее репрессивные органы, на 90 % состояли из вскормленных либералами космополитов-интернационалистов.

Однако большевики спасли страну от главного – от развала, сохранив в границах прежней империи. Белые и тем паче сепаратисты всех толков не смогли бы этого сделать – они загодя по кусочкам раздавали страну интервентам. И лишь Сталину удалось не только вернуть, но и приумножить владения империи, сделав ее как никогда могущественной. Больше того, ему удалось репрессировать интернационалистов, повинных в том, что революция принесла максимум крови и смерти.

Опять Сталин. Только зажили по-человечески, нате вам – диктатора!

Господа, да не живут у нас по-человечески. Порядочные - выживают, редкие и злые - жируют, то есть существуют, потакая животным и дьявольским посылам. Потому что жить по-человечески могут только Все человеки. А такое может случиться, когда те, кто жируют, не будут ублажаться за счет тех, кто выживают. А выживающие не будут отравлять жизнь проклятьями в адрес тех, кто ради своего жирования обрек их на прозябание.

Это все абстрактные бредни. А правда в том, что сейчас даже бюджетники начали получать зарплату!

Ась, кто там квохчет? Бюджетникам зарплату? Вершина прогресса, ради этого стоило 20 лет дохнуть раком!

А если серьезно, есть мнение, что «новорусский» либерализм за это время развратил значительный слой бюджетников: врачей, юристов, преподавателей, особенно, вузов, всякого рода консультантов и репетиторов. Всех, кто за свой «сектор платных услуг», получают такие деньги и даже неприкрытые взятки-подношения, которые на порядки превосходят стократ заниженную зарплату рабочих и крестьян и голоокладных бюджетников (библиотекари, инженеры, культработники, простые учителя) – того самого истинно производительного класса, который реально все создает, изобретает, всех кормит, обучает и воспитывает!

Есть сильное подозрение, что очень трудно будет «зажравшихся» платных спецов приучить к мысли, что доходы должны быть сопоставимы с общественной пользой от их труда, а потому в нормальном обществе их прибыли придется урезать, так как они зашкаливают все разумные рамки? Ведь рано или поздно элитному парикмахеру и дантисту придется понять, что урок учителя и вахта военного стоят не в десять раз ниже их прически и пломбы, а, по меньшей мере, столько же?! Этот чудовищный перекос в оценке пользы труда важного (школа, армия, производство) и занятия вторичного (дизайн внешности и антуража) произошел по одной лишь причине. Это гипертрофированная до аномального монополия частного практика, ради личного обогащения пользующегося помещениями и аппаратурой, созданными всем народом.

И вот в этом самом месте автору еще бы хотел вставить о вреде ново внедряемых фольклорных «истин» вроде: «Работа – не волк, в лес не убежит». Чушь и бред. В русских условиях работа – это то стабильное и постоянное, что кормит народ. «Оно» никуда не убежит, да и ты, кормясь им веками, не сможешь даже временно пропитаться нерегулярным разбоем. А волк в данном контексте – воплощение разбойного, ненадежного, неопределенного. Он то есть, то его нет. Он то тут, то убегает на другую поляну. Русскому же в наших тяжелых для выживания природных условиях дано одно – стремиться не к перебежкам в поисках случайной поживы. А к стабильному и лучше общественному хозяйству, гарантирующему постоянный источник дохода и питания.

В современном мире возродился в каком-то смысле феномен хорошо известный в античном мире, феномен паразитизма большого числа людей. Паразитизма не личного, каждого из них в отдельности, а паразитизма именно как большого числа... То есть под паразитарными слоями я имею в виду людей, которые своим трудом, своими усилиями и условиями своего существования не приобщены к источникам того богатства, которым они могут пользоваться. Но в условиях всеобщего просвещения и решенности всех основных задач буржуазного просвещения у всех этих людей есть язык, грамотность, образование и духовные и личные потребности.

Чтобы им жить в мире, который они могли бы понимать, нужно много работать... над собой. Вкладывать капитал. А работать... не хочется. Человеку (как эмпирическому существу) это нередко свойственно... Так вот, если какая-то идеологическая схема удовлетворила без труда (я повторяю, жить-то хочет достойно, а трудиться ленится) его личную потребность, т. е. сделала мир, в котором он живет, не сложным, а простым и поэтому понятным, то она неразрушима.

Итак, с одной стороны, мы имеем рост числа людей, жизненные условия которых не связаны с условиями их богатства, и с другой – среди людей популярны идеологические схемы, упрощающие действительность, избавляющие от необходимого труда, от необходимого развития. Чтобы воспроизводился сложный мир, должно воспроизводиться сложное усилие саморазвития, т. е. капиталовложения в себя, в свои способности, деяния, воображение, мышление. То есть представьте: без этого мы будем иметь полностью застойное общество. Как раз тот тупик, во избежание которого в человечестве исторически были заложены какие-то механизмы. - М.К. Мамардашвили «Философия и личность».

Вот только захотят ли достойные иждивенцы и застойные паразиты понять это когда-нибудь?

Злободневнее так: а смогут ли? Дано ль? Да и что об этом спорить ввиду общей беды! А знак беды сейчас – это глобализация. И проницательный Булгаков приметил и отразил этот знак в образе «Воланд перед глобусом Абадонны».

По выражению Максима Калашникова, глобализация унифицирует и стандартизует националь­ные и цивилизационные системы, делает мир убого-при­митивным, упрощенным. Этот мир живет по законам экономической эффективности. При глобализации выживает лишь то, что дает прибыль, а все остальное должно умереть. Возникает мир, похожий на муравейник или пчелиный рой. Человечество становится единым «ульем», где большая часть – рабочие пчелы. А исчезающее малая величина - матка, стража и транснациональные трутни. Но им принадлежит до 95 % всего в этом мире. Все человечество пронизано телекоммуника­ционными сосудами. Никто нигде не может укрыться от недреманного ока слежения, финансовой зависимости, налогового контроля. У всех единые ценности, принципы, стереотипы. И ни у кого уже нету яркости, своеобразия индивидуума и, тем более, целого народа. Все зомбировано, манипулируемо, подчинено.

То бишь кранты?

Кому-то, тепличному, наверное, кранты или капут, или капец. А вот  Россия даже (и именно) в условиях глобализации не только способна выжить, но и, как показал опыт СССР, быть мировой державой, всем аномальным условиям назло!

В рамках капиталистической глобализации ей никто не позволит на равных тягаться и конкурировать с Западом по понятиям мирового рынка. И будет прав на том уже основании, что в России почти все нерентабельно! Неэффективно! Невыгодно! Не просто так Збигнев Бжезинский приговорил в свое время: «Россия – лишняя страна».

Для Запада Россия – это две гигантских дырки. Одна – сточная клоака для отбросов внешнего мира, вторая – шахта для выкачивания ее внутренних ресурсов. И при таком стратегическом подходе Запада и его заправил к нашей стране русским никогда не надо, потому как не дано, гнаться за Западом или Востоком и, тем паче, подстраиваться под них, бездумно копировать их опыт. У России свой путь. Она может, да и то с большой оглядкой и осторожностью, брать на рассмотрение, а не на вооружение, чужие проекты.

Но только после обязательных экспериментов на мышах и дрозофилах. У нас же все сразу и без разбора - на людях, на народах. Вспомните, у нас была реализована великая советская возможность – самому простому стать самым великим! Это ведь было! А можете вы честно доказать, что в сегодняшней РФ есть хотя бы 1 процент тех же, «совковых» предпосылок для рождения в глухой деревеньке и, что важнее, становления нового Гагарина или Королева? Вопрос: есть ли у нас научно обоснованный шанс?

Православие!

А есть ли сегодня в России живая православная вера? И да, и нет. В миллионах искренне верующих и в восстановленных ими храмах, где истово верующие баталию несут народу веру, надежду, любовь, — Православие живо Оно живо, пока такие подвижники-священники облегчают людям тяготы жизни, возвращая им правду, милосердие и справедливость. Но Православия нет в официальной иерархии — окостеневшей, обюрократившейся преданной злату, почестям и власти…

Но все зря. Почему? Потому что Православие в Рос­сии как церковный (религиозный) институт давно мерт­во. Примеры сотен низовых священников, увы, не дела­ют погоды. Как только династия Романовых огосударст­вила церковь и провела кровавую реформу «по Никону», наша церковь скончалась. Романовы превратили живую церковь в духовное ведомство своей бюрократической машины. Она стала обслуживать интересы даже не госу­дарства, а императорского двора, аристократии и чинов­ничества, вздумавших стать отдельным народом, кото­рый не говорит по-русски и смотрит на остальной народ как на рабочее быдло. Церковь освятила ужасы крепост­ничества, мерзость варварского «западничества» правя­щей верхушки. Как только это случилось, церковь утра­тила всякую самостоятельную роль. Заглох канал веры, оборвалась связь со сверхсознанием. Если же «приём­ник» неисправен, то, как не выбирай диапазон, ничего не уловишь.

Только отдельные священники, а не иерархия в це­лом, противились мерзости предательства. В итоге, ког­да большевики начали грабеж ценностей церкви и унич­тожение духовенства, народ не стал спасать их. Ведь к тому времени вера отделилась от официальной церкви, люди воспринимали попов и их структуры как что-то внешнее, казенное. Те же, кто истинно веровал, все больше считали, что для этого им не нужны посредники в шитых золотом ризах…

Раздражающая пышность, все эти золоченые ризы и сусальное великолепие храмов, что показывают сего­дня по телевизору — пустота. Пусть умело загримирован­ная, набальзамированная, способная ходить и махать ка­дилом — но пустота. Как бы она ни пыжилась предстать чем-то существующим. Сегодня все больше людей отво­рачиваются от официальной церкви, не видя в ней ника­кой разницы с равнодушной властью. Не надо строить вредных иллюзий: РПЦ изначально не способна ни жи­вую веру поддержать, ни цивилизацию нашу спасти. Се­годня церковная иерархия служит частью нынешнего порядка. Такой же, как политические шоу, «олигархи», Эм-Ти-Ви, казино и телевизионные сериалы.  – М. Калашников, С. Кугушев «Спецназ Всевышнего».

Но шанс у России есть. Особый когнитивный Российский проект в двадцать первом веке с оптимизмом разрабатывают, допустим, Сергей Переслегин, Сергей Чернышев и те же Калашников энд Кугушев. Но будет много полезней, если в этом шансе оживет каждый из нас, тем самым, оживляя сам шанс.

В «этой стране» все обобщают и обобществляют. Даже шансы.

Да, тем более, если для кого-то это - полет на авиашвабре Марго и   Наташи. Грустно, господа…

 

 

 

Глава 3. Дуэль длиною в 20 веков

 

«Гермес является многоязычным богом экзегетов (толкователей предсказаний) и драгоманов (переводчиков)» Л. Массиньон

«Цивилизация - весьма нежный цветок, весьма хрупкое строение, и в XX в. совершенно очевидно, что этому цветку, этому строению, по которому везде прошли трещины, угрожает гибель» Мераб Мамардашвили

 

“Timete Deum et date ille honoren, quia veniet hora judicii ejus” - «Бойтесь Бога и воздавайте хвалу ему, ибо приближается час суда его» Девиз Святой Инквизиции

 

 

Христианство. Самая массовая и едва ли не самая могучая вера на протяжении последних двух тысячелетий. Мы много критиковали вероучение Христа, точнее его исторические практики, но факт остается фактом: камень веры христовой стоял и стоит. Так, может быть, что-то есть в этой религии такое, чего не дано понять критикам и оппонентам? Что-то такое, чего не было и нет у конкурентов? Так ли это?

- Тогда вопрос: а разве Рим, по самым скромным прикидкам на 7 веков взнуздавший западную цивилизацию, был самым прогрессивным, справедливым и добрым? Господь с вами. Достаточно сравнить политические и культурные феномены римлян с греками или этрусками, чтобы убедиться в очевидном откате!

- Да потому и правил, что был более несправедливым, жестоким, недобрым. Но и - самым сильным в военном и идеологическом отношении. Для того чтобы побеждать и править, недостаточно быть передовым, мудрым и тем более честным. Так и христианство: оно вовсе не было совершенно исключительным откровением, писанным с чистого листа неслыханным гением.

Видный специалист по мировой эзотерике и герменевтике Мэнли Патрик Холл в своей работе «Оккультная анатомия человека» отмечал: укоренившееся в умах христиан понятие, что их вера есть единая, верная, вдохновенная доктрина, явившаяся на свет без родителей — крайне неразумно. Сравнительное изучение религий доказывает, что христианство заимствовало свою философию и идеи у религий и философий древнего, в том числе и послепотопного языческого мира.

Практически все христианские символы и понятия ведут свое происхождение из языческого мира. Христианский крест - из Египта и Индии; тройная митра — из религии Митры; пастушеский посох — из мистерий Гермеса и из Греции, непорочное зачатие — из Индии; Преображение — из Персии, Троица - от Браминов. Деву Марию, как Матерь Божию, можно отыскать, как минимум, в 12 различных религиях. Насчитывается свыше 20 распятых Спасителей мира. Помимо Христа, это Прометей и Кришна, Адонис и Кецалькоатль, Митра и Индра. Церковная колокольня является видоизменением египетских обелисков и пирамид, а христианский дьявол есть слегка видоизмененный египетский Тифон. К слову, еще одно имя этого страшноватого персонажа – Бегемот.

Какпредупреждают эзотеристы, все священные писания запечатаны семью печатями, и надо располагать семью толкованиями, чтобы понять со всею полнотой значение тех древних философских откровений, которые мы называем Священным Писанием. Писание не имело намерения быть историческим, поясняет Холл, и тот, кто понимает его буквально, понимает только его наименьший, поверхностный, смысл. «Хорошо известно, что Шекспир в своих драмах в целях драматических сводил вместе характеры людей, в действительности отделенных друг от друга веками; но Шекспир писал не историю, а драму.

То же самое верно относительно Библии. Писание безнадежно запутывает историков в противоречащих друг другу хронологических таблицах, и большинство историков так и останется в таком положении вплоть до Судного Дня. Писание дает прекрасный материал для споров над его смыслом, а также поле для ломания себе головы над значением отдельных терминов и вероятного местоположения неизвестных городов. Большинство библейских городов, на которых теперь указывают путеводители, было наименовано по прошествии сотен лет после Рождества Христова паломниками, предполагавшими, что города эти стояли где-то поблизости с теми, о которых говорится в Библии. Это все может быть доказательством убедительности для иных, для мыслителя же несомненен вывод, что история есть наименее важная часть в Писании. Как Будда в Индии только преобразовал воззрения тогдашних Браминов, также точно и Иисус придал новый облик вере Израиля и дал своим ученикам и миру учение, основанное на уже существовавшем раньше. Но он его преобразовал согласно потребностям окружающего Его народа и проблемам, стоящим перед европейскими народами.

Ессеи, которые воспитали Христа, были египетского или индусского происхождения и религия Его взяла лучшее из того, что было до Него. Сохранившиеся от Него речи — аллегоричны в большой степени и погружают простого человека в целое море непонятных ему тайн, что было сделано, однако, не без цели. Волею апологетов Иисус становится героем истории, запечатанной семью печатями, и те христиане, которые изучали символику, могут из этой истории извлечь ключ к истинным Христианским мистериям. Они тогда поймут, что Писание — вечная история, не принадлежащая ни одной нации и ни одному народу, но являющаяся сказанием всех наций и всех народов»…

Речь сладка, да суть скудна: ваш Мэнли, как и Булгаков, сводят все богатейшие интерпретации к утлому моменту выбора между двумя образами христианства. Первый образ: считать себя «христианином без догм и конфессий». Не забыть бы при этом, что именно такое «христианство», по словам отца Андрея Кураева, выкроил Воланд. Второй образ – оставаться ортодоксом. Таким, как Борис Пастернак, Анна Ахматова, Александр Солженицын…

Вполне, кстати говоря, благополучные по всем понятиям и эпохам люди. Совсем другое дело, если бы вместо фильмов, картин и книг, славящих Христа с апостолами, столь же массово и красочно показали растерзание Гипатии, сожжение Джордано Бруно, делишки «святой» Инквизиции, крестоносцев, «плохих пап», иезуитов.

 Тогда не забудьте и про исламский «аллах акбар», про иудейские ступы и вааловых быков из меди...

Автор согласен. Если бы все это было сделано, вот тогда и можно было с чистым сердцем объявить о достижении терпимости и элементарной объективности клира: христианского, иудейского и мусульманского.

Как бы не так! Они даже для проформы не смягчат своего церберизма, ведя себя, как немилосердные победители в изуверской бойне, действующие заведомо нечестивыми способами.

В не меньшей мере относится это и к православию. Достаточно вспомнить крещение Руси огнем и водой,гонения против нестяжателей, старообрядцев, византийские интриги патриархов и митрополитов. Уже после произнесения этих слов предвижу шквал проклятий. И в этом вся объективность святых людей.

Эзотерический патруль

«Библия - это капкан для неосторожных ариев».  Мигель Серрано

В иудейской традиции существует один крайне любопытный текст, который называется «История о повешенном». Он представляет собой литературную обработку всех преданий об Иисусе Христе и первых христианах, содержащихся в Талмуде и мидрашах. В отличие от греческих компилятивных евангелий, сей труд написан в 5 веке нашей эры на арамейском языке, именно на том, на котором говорил сам Иисус и апостолы. Существует и русский перевод этого достопамятного сочинения, от которого у любого ортодоксального христианина волосы на голове встанут дыбом. В «Истории о повешенном» эзотерические подробности создания христианства описываются глазами его создателей, то есть образованных раввинов — членов высшего совещательного органа иудаизма — Иерусалимского синедриона. Заметим, что членом оного был также и апостол язычников Павел…

Из всего обилия информации, шокирующей традиционное сознание, вычленим лишь один важный конструктивный факт монотеистического эзотеризма. Как известно, Иисус творил чудеса. Из «Истории о повешенном» мы узнаем, что эти чудеса он творил с помощью секретного имени бога Яхве… — Шем гамефораш…

Получается, что Единый бог Ветхого Завета и сатана имеют один и тот же секретный позывной. Однако, если мы справимся с первым изумлением, то все окажется много проще. Еще Артур Шопенгауэр, анализируя метафизическую основу судебных процессов инквизиции, обратил внимание на то, что люди, не признававшие существования дьявола, обвинялись в атеизме и подлежали сожжению на кострах вместе с теми, кто продал ему душу. - В.Б. Авдеев «Метафизическая антропология».

Да как вы смеете все это произносить рядом с именем Христа?

Причем здесь мы?Перед вами цитата из свободно изданной в России книги, автор которой, в свой черед, цитирует реальный документ, который вне зависимости от чьего-либо желания существовал, существует и будет существовать. Но логика и практика знакомы: поелику мне не по нраву, - не пущать, запретить, отменить! Этой практике ровно 20 веков! С момента возникновения христианским общинам пришлось вести борьбу не только с языческими культами, но и с более значительными интеллектуальными соперниками, из которых наиболее известны гностики и манихеи. А первым всемирным «университетом» античных гностиков была Александрия.

Но почему именно Александрия, Египет?

Уже цитировавшийся Карл Каутский дает такое объяснение этому феномену: «В египетской пустыне, как и во всякой другой, не суще­ствовало частной земельной собственности. При этом жизнь в ней не представляла особенных трудностей, климат се не требовал никаких больших затрат на постройки, одежду, топливо — для защиты от непогоды. К тому же она была расположена близко от города, так что пустын­ник через посредство своих друзей легко мог получать все необходимое, а при желании и сам добыть все, что нужно, в течение нескольких часов перехода.

Поэтому в Египте рано начало развиваться монашеское отшельничество. В Александрии возник неопифагореизм, там же, в четвертом столетии нашей эры, зародилось христианское монашество. Но уже александрийское иудейство породило своеобразный монашеский орден тера­певтов... Вполне возможно, что александрийские иудеи принесли с собой воззрения терапевтов в Палестину и, таким обра­зом, оказали влияние на ессеев. И все-таки первые корен­ным образом отличаются от последних. Терапевты жили в созерцательном бездействии, чужим трудом, ессеи тру­дились настолько усердно и зарабатывали так много, что могли не только себя прокормить, но и уделить из своего избытка нуждающимся. И те и другие одинаково отрицали частную собственность. Но терапевты не знали, что им делать с благами мира сего. Труд был им так же нена­вистен, как и наслаждение, они отказывались одинаково и от средств производства, и от средств потребления, а потому раздавали свое имущество друзьям и родным. Ессеи трудились и нуждались для этого в средствах производства; вот почему они не раздавали свое имущество друзьям, а складывали для общего пользования» (Карл Каутский. Происхождение христианства).

Позднее на смену терапевтам, манихеям и ессеям пришли богомилы, катары, тамплиеры. В нашем контексте важно, что именно у побежденных христианами конкурентов получило развитие учение о Свете и Тьме, Добре и Зле, использованное Булгаковым для воссоздания инфернального мира Воланда и его Оппонента. Перипетии этой исключительно жестокой борьбы «не на жизнь, а на смерть» отражены в десятках исследований, причем роль христианских миссионеров здесь не более гуманна, чем подвиги «героев» Крестовых походов. Из последних и самых популярных книг можно выделить коллективные труды Грэма Хэнкока и Роберта Бьювэла, уже упоминавшихся авторов «Святой крови и святого Грааля», а также замечательного знатока генеалогии Лоренса Гарднера. Уже не секрет, что их идеи  позаимствовал в «Коде да Винчи» небезызвестный Дэн Браун. Характерно, что ученые-публицисты зачастую дублируют выводы друг друга, но при использовании существующего массива источников это вполне закономерно и свидетельствует только в пользу приближения к объективности.

Это куда ясней указует на хорошо приплачиваемую корпоративную спайку, если не их сговор с Дэном Брауном. Причем все это делается именно бесструктурно, то есть авторы не всегда могут понимать, что они повелись на хитрую наживку, продолжая наивно гордиться своей смелостью, прорывностью и мятежностью. В то время как все проще: у каждого «диверсионного подразделения» своя четко прописанная «штабом» легенда и роль. Свой шесток! При этом для данного идеологического десанта общая задача заключена в одном-единственном – всеми средствами подогревать интерес к еретическому взбрыку, к вбросу «троянского коня» в христианскую евангелистку. И даже показательный процесс Бейджента против Брауна – из той же серии провокации, ажиотажа и будирования сенсации».

Знакомая аргументация. Постыдитесь, отцы. Церкви ли клеймить корпоративную спайку и лоббирование интересов? Подозреваете, что эти ребята, «граальцы», действуют на свой страх и риск, но под общим оперативным руководством? Ради бога. Но вы дайте им трибуну для научной дискуссии - на равных. Честно победите их - без капюшонов и забрал, а не глушите за сто метров из серного пугача. А нет - дивитесь и не бранитесь, результат закономерен: бунт храбрых, гонимых одиночек вызовет симпатию и уважение, чего не скажешь о спетом хоре церковных глушителей. Тем более что люди знают цену его солистам, и не только в годину костров инквизиции. Русским старообрядцам тоже есть что предъявить своим «благородным» гонителям…

- И ведь было б из-за чего так гноить этих гностиков!

- А, правда, из-за чего?

Общим для гностиков, манихейцев, богомилов и катаров является деление их общин на совершенных (более продвинутая и воздержанная часть) и просто верующих - простецов. Гностики («гнозис» - с греческого «знание») – исторически первая крупная эзотерическая организация, существовавшая параллельно с христианами в 1-3 веках. Именно они оставили бесценные документы, сохраненные в  пещерах Наг-Хаммади (Египет).

Перипетии этой вековой дуэли увлекательны и драматичны. Более интеллектуальные и прогрессивные эзотерические общины раз за разом проигрывали неприкрыто ортодоксальной, непримиримо грубой и воинствующе примитивной, но массовой силе – христианской церкви (как  Ватикану, так и Константинополю).

Культурно-научным центром гностицизма была Александрия, надолго сохранившая интеллектуальные традиции египетских Птолемеев. Во времена своего расцвета александрийские гностики жили в тес­ном контакте с последователями древнеегипетской религии, иудеями и христианами. Они почитали Христа и точно так же, как впоследствии катары и богомилы (а также манихеи и павликиане), не верили, что он родился во плоти, но считали его призраком, или «фантазмом». Находки из Александрии показывают, что гностические об­щины в первые три века после Христа почитали также и Осириса, древнеегипетского бога возрождения, «который стоит пе­ред тьмой, как страж света». Это отличало их от любых дру­гих христианских дуалистических культов.

Первые гонения на гностиков уходят в республиканское прошлое Рима. Еще в 186 году до н. э. культ мистерий, посвященных богу Диони­су, был запрещен в Риме, а тысячи его посвященных подверг­лись мучительной казни. В нескольких других случаях фи­лософов сжигали за угрозу, которую они якобы представляли для проведения религиозных церемоний. По свидетельству очевидцев, они шли на костер, «смеясь над внезапным крушением человеческих судеб», и умирали «без трепета, объятые пламе­нем». То же самое наблюдалось тысячу лет спустя, когда начались гонения на катаров в Лангедоке. «Совершенные» с той же легкостью шли на смерть.

На первых порах доставалось от властей и христианам. Еще римский историк Тацит описал ужасную резню христиан во время правления императора Нерона (54—68). Однако это было связано не столько с защитой государственного культа, сколько с народной ненавистью, существовавшей по отношению к хри­стианам того времени, которых посчитали зачинщиками страшного пожа­ра в 64 году н.э., опустошившего Рим. «Всех сознавшихся арестовали; выслушав их показания, подавляющее большинство убедилось не столько в их причастности к поджогу, сколь­ко в их ненависти ко всему роду человеческому. Их казнь сопровожда­лась всевозможными издевательствами. Их одевали в шкуры зверей и травили собаками, прибивали к крестам или бросали в огонь. Костры освещали ночное небо после наступления темноты».

Это было почти за 200 лет до начала систематических гоне­ний на христиан, предпринятых римскими императорами. Пер­вым из них был Деций, покаравший христиан, отказавшихся принести животных в жертву языческим богам в 250 году н. э. Новые казни последовали при Валериане в 257—259 годах, а в 303—305 годах Диоклетиан устроил отдельные погромы для христиан и манихеев. В своем «указе о манихеях» Диоклети­ан распорядился сжигать на кострах лидеров этой секты вместе с их наиболее настойчивыми приверженцами. Он обвинил их в совершении многочисленных преступлений, подстрекательстве к волнениям в народе и даже «в причинении величайшего ущер­ба целым городам» (Эдуард Гиббон «История упадка и разрушения Римской империи»).

И это правильно, - отчитает верующий, - манихейство — вредная доктрина, утверждающая необходимость зла для осуществления добра, которую и отразил Булгаков, утвердив через 15 веков тезис о пользе существования Сатаны  для доказательства необходимости Бога.

Тот же А. Кураев, называя этот тезис базовым оправданием всех великих преступлений против человечества, предлагает отчленять в манихействе ряд взаимозависимых аспектов. Первый — это утверждение Бога через допущение Дьявола (Сатаны). Второй — это утверждение Дьявола через допущение Бога. Их любовно обыгрывают разные эзотерические секты, особенно грешат сим масонские ложи, придумывая всевозможные тайные доктрины. При всем их многословии эти доктрины апеллируют к христианской идее о двух планах мира, в коих проистекает жизнь человека. Это, во-первых, мир души, и ее обитель - на небесах, в Свете, у Бога. Второй – плотский уровень тела, чье жилище – домик или приют на земле — во владениях Тьмы, у Сатаны. Не подлежит сомнению, что Булгаков превозносит мирское царство манихеев, который его критики справедливо нареклиСатанинским Манихейством.

Впрочем, у Булгакова были гениальные предтечи.

В этой связи я всегда с волнением вспоминаю Маркиона, первого великого христианского еретика, к которому Церковь — несмотря на непременный эпитет  «первенца Сатаны», — прояв­ляя тонкое понимание, всегда питала глубочайшее искреннее почтение, ибо он и впрямь был мужем, достойным во всех отно­шениях. Исходя из сверхчувственного сознания, Маркион, как и все гностики, считал ограниченность, изъян, недостаточность признаком всего земного. Поэтому он не допускает даже мысли о том, чтобы верховный истинный Бог был так или иначе связан с миром: он не имеет с миром ничего общего, являясь абсо­лютно  иным.  Иначе он морально и онтологически был бы запачкан несовершенством и ограниченностью мира. По мнению Маркиона, отсюда следует, что истинный  и верховный Бог не может быть творцом мира: тогда он оказался бы творцом несовершенного мира и, стало быть, сам несовершенен, мы же, глядя на мир, ищем полное совершенство. Творить — сейчас я привожу собственное толкование Маркиона — значит  заражаться сотворенным. Бог-творец — это вторая  власть, Бог   Ветхого завета, Бог, в котором много от мира сего, Бог справедливости и Бог войск, что предполагает его неразрывную связь с преступ­лением и борьбой. Истинный Бог, напротив, не справедлив, но просто благ, олицетворяя не справедливость, а милосердие, лю­бовь. Он существует извечно, чуждый миру, отсутствуя в мире, не соприкасаясь с ним, в полном отдалении... Одним тем, что он не имеет к миру никакого отношения, он его спасает. И для гностика в высшей степени божественное деяние — это не сотворение мира, доступное и языческому демиургу, а его «растворение», уничтожение зла, из которого он построен, т.е. его спасение.  - Хосе Ортега-и-Гассет «Что такое философия?».

Как видим, трения начались в среде самих христиан, довольно споро отыскавших для неортодоксального элемента удобный термин «еретик», а в православном формате - «старообрядец».

Между прочим, именно у последних мы находим, правда, уже в русской окантовке своеобразные отголоски строго гностического преклонения перед светлым, чистым, идеальным в пику телесному, грязному, темному.

 Сто­ронники различных христианских вероисповеданий вели религиозные войны друг с другом. Орудием церкви становится политика. Таким образом, воля к власти становится основным фактором этой религиозной действительности, которая при своем возникно­вении не имела ничего общего с властью. Притязание на мировое господство — следствие притязания на исключительность истины. В великом процессе секуляризации — что означает сохранение и миру библейского содержания при устранении формы веры — фанатизм неверия еще находится под влиянием библейских истоков. В западных культурах в мировоззренческих позициях секуляризации часто проявляется стремление к абсолютности, к преследованию сторонников других убеждений, к агрессивному признанию своей приверженности истинной вере, к инквизитор­ской проверке убеждений других людей — и все это всегда вслед­ствие притязания на мнимую исключительность абсолютной веры у каждого ее представителя.

Мне непонятно, как можно сохранять нейтральность по отно­шению к притязанию на исключительность. Это еще могло бы быть возможным, если допустимо было бы рассматривать нетер­пимость как фактически неопасную, своего рода странную ано­малию. Но с основанным на Библии притязанием на исключительность дело обстоит совсем не так. По своей природе и сущности оно все время стремится опереться на могущественные институты и всегда готово вновь зажечь костры для еретиков. Это коренится в природе данного притязания, содержащегося но всех высказываниях библейской религии, пусть даже множе­ство верующих не имеют ни малейшей склонности к насилию или тем более к уничтожению тех, кто, по их понятиям, относит­ся к неверным…

В Библии содержатся даже величайшие противоположности вере: неверие демонологии, обожествление людей, нигилизм (последний — в книге Екклесиаста). Следствием этих полярностей в Библии явилось то, что все партии и представители разных тенденций последующей истории могли так или иначе ссылаться на Библию. Отчетливо развитые там полярности все время возвращаются — еврейская теократия в христианских церквах, свобода пророков у мистиков и реформаторов, избранный народ у ряда считавших себя избранными христианских народов, общин и сект…

Библия — хранилище тысячелетних пограничных опытов чело­вечества. Они озарили дух человека, и он уверовал в Бога, а вме­сте с тем и в самого себя. Это создает неповторимую атмосферу Библии. В Библии мы видим человека в основных видах его крушения. - Карл Ясперс «Философская вера».

Чтобы слегка дистанцироваться в вопросе происхождения гностицизма и от атеистов и от теистов, слово - чистому специалисту по эзотерике. Этот француз исходит из следующей дилеммы: или иудеи Эфеса имели более непосредственные сно­шения с иудеями Александрии, чем иудеи Сирии и Палес­тины, или в Эфесе, как и в Александрии, греческое влияние привело к рождению одних и тех же философских и ми­фологических тенденций. В обоих случаях гностицизм развился в этих двух городах приблизительно в одно вре­мя. Три первых евангелиста, «обращаясь к иудеям Палестины, говорили им: «Этот мес­сия, которого вы ожидаете, — это Иисус, в котором мы вам покажем все характеры, данные Мессии пророками». Связи между христианством и герметическими доктри­нами можно открыть не только в начале Евангелия свято­го Иоанна. Идея возрождения составляет предмет третьей главы этого Евангелия и диалога Гермеса Трисмегиста, озаглавленного «Таинственное слово, или Тайная Нагор­ная проповедь».

Даже само название и фрагмент, в котором Гермес признает возрождение за Сыном Бога, уникаль­ным человеком, указывают на то, что автор жил в эпоху, когда христианство уже проникло в Александрию, и что он был в контакте с некоторыми христианами. Первые христианские сообщества были настоящими тай­ными обществами. Апостолы и их первые ученики, будучи иудеями, обращались прежде всего к людям своей веры, но с самого начала опыт научил их, что привязанность иудеев к традиции ставит под сомнение, всю попытку реформы. Свобода же греческих нравов позволяла проповедовать неизвестного Бога на публичной пощади в Афинах. Правда, и тут можно было оказаться забросанным камнями, как святой Степан, объявлявший о Воплощении в Синагоге (Луи Менар «Опыт о происхождении герметических книг»).

От гностиков - полшага до магов и чернокнижников!

Папюс – признанный авторитет в вопросах магии. Его определение лаконично: «Магия – есть применение динамизированной человеческой воли к быстрому развитию сил природы».

То, что мы называем низшим герметизмом, вводит нас, прежде всего, в область магии. Весь подлунный мир кишит демонами. Мы и в высшем герметизме встретим это пред­ставление, но там его значение — другое. Там демонов опа­саются, как вредных для души существ; здесь, напротив, с ними стараются вступить в сношения ради всяких земных благ. Властвует над демонами Луна, по-гречески — Геката, и по-египетски — Тот, он же «владыка словес». Зная эти словеса, формулы заклинания, можно подчинить себе демо­нов. -  Ф.Ф. Зелинский «Гермес Трижды Величайший».

Вот-вот, офилософленный Воланд с его бесенятами!

Коли уж речь дошла до демонов герметиков и их Писания в виде трудов «Гермеса Трисмегиста» (Трижды Величайшего), автор не сочтет за труд напомнить семь пороков, перечисленных Иренеем, не связанных непосредственно с небесными сферами.

Это: 1. Агнойа (Незнание), 2. Автадия (Высокомерие), 3. Какия (Зло), 4. Зэлос (Гнев, злость), 5. Фтонос (Зависть), 6. Эриннис (Сварливость), 7. Эпитимия (Вожделение). Как видим, на первом месте стоит Незнание в паре с Высокомерием, все остальные пороки исходят из Незнания.

А еще мы видим, что лукавый дьявол, владыка словес, обольститель при случае манипулирует священным числом – семеркой.

О магах неплохо сказал Френсис Бэкон: повсюду известны приверженцы натуральной ма­гии, люди совершенно поверхностные и посредственные, которые с величайшей суетностью и необдуманностью находят в природе пустые сходства и симпатии или даже придумывают то, чего нет в вещах. Он это сказал 500 лет назад. А наш почти современник удачно дополнил:

Мы считаем религию символическим вы­ражением наших высших моральных идеалов, а магию — нагромождением грубых предрассудков. Если допустить связь религии с магией, тогда сама религиозная вера ста­новится своего рода суеверием. С другой стороны, однако, сам характер нашего антропологического и этнографичес­кого материала очень затрудняет разделение этих двух об­ластей. Попытки продвинуться в этом направлении становят­ся все более проблематичными. Современная антропология утверждает непрерывность взаимосвязей между магией и религией. Одним из первых, кто попытался доказать, что даже с антропологической точки зрения магия и религия не могут быть объединены в общей рубрике, был Фрэзер. Со­гласно Фрэзеру, магия и религия совершенно различны по психологическому источнику и преследуют разные цели. Ос­лабление и упадок магии открыли пути к религии. Появление религии — результат упадка магии». -  Эрнст Кассирер «Опыт о человеке».

Вот вы всё: гностики, герметики, маги. А помните слово «энтузиазм», которое лет сорок заменяло нам слово «премия»? Как выясняется, оно тоже оттуда. Феодорит, церковный хронист V века, напоминает, что энтузиастами звалась христианская гностическая секта, пользовавшаяся вместо присутствия Святого Духа содействием некоего демона. В царской России слово «энтузиасты» было не в чести, тогда как большевики с энтузиазмом взяли его в идеологический оборот. Станция метро «Шоссе Энтузиастов» названа в честь начала Владимирского тракта, по которому гнали в Сибирь масонов-декабристов.

Подведем же красивую черту под гностическим разделом.

Конец гностиков символизировала серия (минимум из трех) знаменитых пожаров, уничтоживших величайшее из книгохранилищ - Александрийскую библиотеку. Между прочим, Булгаков, рисуя пожар Москвы, который наблюдают с крыши Ленинской библиотеки Воланд и его друзья, не мог обойтись без скрытого параллелизма. Пожар в Москве, от него – параллель с пожарами в Александрии, далее - пожар в Риме времен Нерона, в котором обвинили христиан, и вскоре после этого император Тит сжег и срыл подчистую Иерусалим...

Присовокупим пожар в Москве 1812 года, после которого исчез архив русских царей. Не зря же Азазелло, чей девиз: «все началось с огня, им и заканчивается», взирая на горящую Москву, тоскует: мне, мол, больше нравится Рим!

А еще чуть позднее мы поговорим о менее известном, но эзотерически куда более значимом пожаре в Лондоне 1666 года, обратите внимание на дату.

Главная библиотека в Александрии просуществовала еще око­ло трех столетий и погибла, видимо, в 273 г. н.э., когда во время очередной гражданской войны солдаты императора Аврелиана штурмом взяли Александрию и сожгли дотла комплекс сооружений Брухейона, царского дворца. Одна­ко библиотека в Серапеуме еще продолжала существовать, сохраняя в какой-то мере традиции древней образованности. Но времена на дворе были уже не те: с каждым годом наби­рало силы христианство, и толпы фанатиков принялись за уничтожение «языческой» культуры с небывалым остерве­нением. Александрийские патриархи особенно отличались в этом отношении, что и неудивительно: Серапеум продолжал оставаться одним из самых роскошных храмов Римской им­перии. Он был построен еще при Птолемее I на искусствен­ной возвышенности, причем к храму вела лестница в сто ступеней. Внутри он был отделан столь роскошно, что, по мнению Аммиана Марцеллина, римского историка IV в. н.э., с ним по красоте мог соперничать только римс­кий Капитолий. - Таисия Турскова «Великие сооружения Древнего мира».

Где гностики, где? А где христиане? А вот они. Кто рассудил вековой спор? Сам Господь рассудил.

Противоречит всей логике нашего спора… И очень даже хорошо! На наш взгляд, ценность виртуальной дискуссии, как и романа Булгакова, в том, что как первая, так и второй ненавязчиво снимают упрощения, показывая, что на этом свете точки над I далеко не всегда ставят Свет и Добро. А некоторым бы так хотелось все делать, судить и рядить по простейшей схеме. Да еще желательно, чтоб судьею были лично они, на правах исторического победителя. Так уж повелось: кто победил, тот и пишет историю.

То, что христианство утверждалось, по большому счету, добром, засвидетельствовал еще Тейяр де Шарден:

 «Возникнув в иудейской среде, христианство вполне могло бы считать себя частной религией одного народа. Выйдя же в широкие перспективы человеческого пости­жения вообще, христианство поняло, что окружающий мир слишком мал для него. Тем не менее, едва утвердив­шись в жизни, оно всегда стремилось охватить своей верой и творческой мыслью все творение в целом, все, что становилось предметом его внимания»…

Как не прискорбно, но вывод из истории напрашивается несколько другой. Иисус – это всего лишь доктрина, олицетворенная в довольно-таки произвольном персонаже по имени Иисус, так же, как герметизм выбрал олицетворение в Гермесе.

Христианская доктрина, она более приземлена, упрощена и потому, видимо, победоносна. Изначально сложные мистерии были со временем упрощены фанатами до уровня рефлексов в виде поклонов и зубрежки непонятных заклинаний. Сверхъестественные явления, «чудеса», приписываемые Христу, в эпоху детской доверчивости цивилизации, лишь способствовали страстной убежденности невежд в «божественной» правоте тех, кому такой Христос был необходим – Христос, примирявший паству со злом и неправдой на земле ради абстракции справедливости: Того света, рая и ада. Плюс чистилища для западной паствы!

В длинный тысячедвухсотлетний период времени, протекший с воцаре­ния Константина до реформации Лютера, поклонение святым и мощам иска­зило чистую цельную простоту христианской религии, и некоторые призна­ки нравственной испорченности можно заметить даже в первых поколени­ях, усвоивших и лелеявших это вредное нововведение.

Духовенство знало по опыту, что мощи святых были более ценны, чем золото и драгоценные каменья; поэтому оно старалось размножать эти цер­ковные сокровища. Без всякого уважения к правде или к правдоподобию оно стало придумывать имена для скелетов и подвиги для имен. Славу апостолов и святых людей, подражавших их добродетелям, оно омрачило рели­гиозными вымыслами, К непобедимому сонму настоящих и первобытных мучеников оно присовокупило мириады мнимых героев, которые существовали только в воображении лукавых или легковерных составителей легенд, и ость основание подозревать, что не в одной только Турской епархии поклонялись праху преступника, принимая его за прах какого-то святого. Суеверное обыкновение, клонившееся к тому, чтоб умножать соблазны для прутов и для людей легковерных, мало-помалу затмило в христианском мире  и свет истории, и свет разума.

Но распространение суеверий было бы менее быстро и менее успешно, если бы духовенство не прибегало для укрепления веры в народе к помощи видений и чудес, удостоверявших подлинность и чудотворную силу самых подозрительных мощей. Эдуард Гиббон «История упадка и разрушения Римской империи».

Однако дикость, насажденная церковью, быстро привела к отчуждению от «разрешенной культуры» всех культурных людей, отпавших в герметизм – нырнувших в подполье. Поэтому те же розенкрейцеры своим появлением обязаны, прежде всего, свирепости церкви и инквизиции, заставлявших всё неугодно-еретическое шифроваться, хотя бы и ради самосохранения, ради того, чтобы не утопили, не сожгли, не запытали. О примитивности и церковных мистерий, и «истины» официально воспринятого «Христа», о той беспощадности и мерзости, до какой церковь низвела людей, говорят темные века, накрывшие Европу с победой «учения» и на полтора тысячелетия затормозившие развитие культуры.

- Кроме Альберта Великого и Данте до 16 века в христианстве не было ни одного равнозначного уровню античности учения, писателя и философа.

- А Библия? А Экклезиаст? То, что Библия была вдохновлена Богом, доказуемо уже той особой, ни на что не похожей поэтикой библейского слога, которой восхищались лучшие умы. 

А если мы скажем, что у особой поэтики библейского слога банальные арабские корни, вы мне, естественно, не поверите. Между тем, это вполне научно установленный факт: древние аравийские кочевники изъяснялись именно так – для нас сложно и высокопарно, а для них традиционно и естественно.

Практически не оспорим и тот факт, что текст главной христианской молитвы «Отче наш» заимствован из слегка перефразированной речи Сократа («Второй Алкивиад» Платона), цитирующего пифагорейскую молитву к Зевсу!

- Но Иисус был! И это доказано!

- Так точно. Был. Был Иисус Марка, был Иисус Матфея, Иоанна, Луки, Фомы. Был Иисус Иуды. Был Иисус Марии. Был Иисус Ренана. Был Иисус Меня. Был Иисус Фаррара. Был Иисус Доулинга. Был Иешуа Левия Матвея, мастера, Маргариты, Воланда, Бездомного и Булгакова. Докажите, что чей-то - единственный и настоящий, а все остальные – ложные?

Есть и совершенно неожиданные, но достоверные  вариации, с которыми трудно спорить. К примеру, сторонники небезызвестной Концепции общественной безопасности, прямо пишут, что назорейство — единоличный завет человека с Богом, согласно которому назореи были не в праве не то, что пить вино, но даже есть виноград и изюм, пить уксус и другие продукты на основе винограда (Числа, 6:2 — 4). А тут «не буду пить с вами от плода сего виноградного до того дня…». И хотя назорейство могло быть обетом, принимаемым не на всю жизнь, а только на некоторый срок, Новый завет нигде не сообщает о том, чтобы Иисус от назорейства отказался.

То, что так называемые «евангелия» не содержат внятного изложения Учения Христа, по существу означает, что для заправил библейских культов, цензоров и редакторов Нового завета Учение Христа как таковое было помехой, и именно потому они подменили в христианстве Учение Христа модификацией бездумно привычного всем учения об искуплении грехов путём принесения жертвы: дескать в казни Христа выразился Божий промысел и тем, кто в это поверит, — нет причин беспокоиться о будущем своей души. Однако биографические справки о жизни и деятельности Христа были бы непривлекательными для паствы церквей, если бы они так или иначе не передавали того, что в разных аудиториях говорил Иисус. Вследствие этого Учение Христа оказалось раздробленным на разрозненные и подчас искажённые части, которые фрагментарно рассыпаны по всему тексту канона Нового завета...

Отчего же он не собрал все свои идеи в общий какой-нибудь свод наподобие Корана или того же свода Гермеса?

Включаем логику: если бы Иешуа считал необходимым зафиксировать на пергаменте свои мысли, то он не проповедовал бы на улицах всем и каждому, кто готов был его слушать. Он бы где-то работал; добросовестно относясь к делу, — имел бы некоторый достаток; а будучи весьма сдержанным в потребностях человеком, — мог бы позволить себе покупать не дешевые по тому времени пергамент и письменные принадлежности; в свободное от работы время он бы записывал приходившие ему в голову мысли. И если бы и познакомился с Пилатом, то совершенно в иных обстоятельствах. Возможно, что его деятельность поддержал бы какой-нибудь меценат, а возможно и нет. Некоторые из них стали известны потому, что их домашние труды были востребованы теми или иными социальными группами. А многие, чьи труды не были востребованы современниками или ближайшими потомками, — остались неизвестными. Всё дело как раз в том и состоит, что Иешуа считал необходимым проповедовать исключительно изустно в народе всё то, что он понял сам и что является его жизненной сутью. Причина в том, что тогда смысл изустной проповеди становился в непродолжительное время достоянием многих и многих по принципу «слухом земля полнится» тем более, если проповедь затрагивала интересы многих и открывала им какой-то новый взгляд на жизнь и на пути к разрешению угнетавших их проблем.

Изложение же всего сказанного изустно в письменной форме требовало гораздо большего времени: человек пишет медленнее, чем говорит. Кроме того изустное объяснение какого-либо вопроса короче и доходчивее вследствие того, что говорящий подстраивает стиль своего изложения к аудитории: к её настроению, к уровню образования, к пониманию и т.п., а главное — в изустной речи (особенно глаза в глаза) умолчания оратора несут информацию, и она воспринимается слушателями легче, нежели умолчания из текста стенограммы той же самой речи («Мастер и Маргарита. Гимн…»).

Признанный спец по библейским фальсификациям Карл Каутский на этот счет выражается резче: «Часто вполне достаточно бы­ло вставить в настоящую книгу признанного авторитета место, соответствовавшее собственным тенденциям, и пос­ле ссылаться на этот авторитет. Это было тем легче сделать, что искусство книгопечатания не было еще извест­но. Книги циркулировали в списках, которые изготовля­лись собственноручно или — если кто-нибудь был настоль ко богат, что мог себе позволить такую роскошь, — рабом. Существовали предприниматели, которые заставляли ра­бов заниматься списыванием книг и после продавали их с большой прибылью. При таких условиях было очень легко подделать какое-нибудь место или выпустить, если оно не нравилось, и вставить новое, в котором нуждались, в особенности если автор уже умер, а опасаться протеста в такое легковерное время не приходилось. Другие переписчики заботились уже о том, чтобы подделка сохра­нилась для последующих поколений.

Легче всего приходилось в этом отношении христианам. Кто бы ни были первые учителя и организаторы христиан­ских общин, они, наверное, происходили из низших слоев народа, не умели писать и не оставили после себя ни­каких письменных документов. Учение их вначале переда­валось и распространялось только путем устного предания. Если кто-нибудь из их последователей ссылался при возникавших словопрениях на первоначальное учение, то его трудно было уличить во лжи, в особенности если он не слишком грубо расходился с традицией. Очень скоро долж­ны были образоваться самые различные версии слов, при­надлежавших учителю и апостолам. А ввиду горячей борь­бы, которая уже с самого начала кипела в среде христи­анских общин, все эти различные версии записывались не в целях объективной историографии, а для политических нужд и после собирались в различных евангелиях. Такие же политические цели воодушевляли и дальнейших пере­писчиков и переделывателей и побуждали их то пропустить неудобное место, то вставить какое-нибудь новое, чтобы после иметь доказательство, что Иисус или его апостолы поддерживали тот или иной взгляд. При внимательном чте­нии евангелий эта полемическая тенденция выступает на каждом шагу» (Карл Каутский «Происхождение христианства»).

И вот еще какое соображение. Имея дело с библейскими текстами, всегда полезно помнить о закодированной составляющей, казалось бы, элементарных, однозначно понимаемых слов, идиом и выражений. На самом деле, ничего однозначного в них и близко нет. Это ни что иное, как коварство – качество, неприемлемое для морального манифеста человечества.

Когда переписчики, например, намекали на римлян, то писали о хеттах, народе, некогда населявшём Восточное Средиземноморье. Это название применялось также и к халдеям, характеризуемых Библией как "...народ жестокий и необузданный, который ходит по широтам земли, чтобы завладеть не принадлежащими ему селениями" (Книга пророка Аввакума 1:6). Ессеи вновь ввели в употребление древнее слово, дав читателям понять, что под "хеттами" всегда следует понимать римлян.

Для того чтобы сделать содержание Нового завета недо­ступным пониманию римлян, они щедро насытили его пас­сажами с "двойным дном", — евангельский текст на по­верхности искусно скрывал таящийся за ним политический смысл. Подобранные с большой осмотрительностью обра­щения к читателям составлялись, как правило, на основе принятых среди переписчиков подстановок кодовых слов.

В соответствии с этим, любая ссылка на "Вавилон" в действительности подразумевает Рим. Однако практическое овладение системой тайнописи стало возможно лишь после публикации некоторых находок Кумранских пещер. Только тогда, в результате проникновения в тонкости криптогра­фической техники, удалось лучше понять ту политическую обстановку, которая скрывалась за новозаветными текста­ми. Наиболее глубокие исследования в этой области провела известный богослов Барбара Тиринг, с 1967 года преподаватель Сиднейского университета.

Д-р Тиринг объясняет суть тайнописи в весьма простых выражениях. Иисус, к примеру, упоминается как "слово Божие". Таким образом, внешне ни чем не примечательные слова", — такие как во Втором послании к Тимофею (2:9) "Но для слова Божия нет уз", — следовало понимать, как относящиеся к Христу и означающие в этом случае, что он свободен. Подобным образом, римский император называл­ся "львом", а выражение "вырваться из пасти льва" означат освободиться из цепкой хватки императора и его на­местников.

Исследование свитков, в особенности "Экзегез", "На­ставлений о порядке", "Закона общины" и "Ангельской литургии", выявило такие тайнописные толкования и псев­донимы, которых ранее не понимали или которым просто не придавали значения.

Например, слово "бедные" вовсе не относилось к живущим в нищете и лишенным прав гражданам; ими были те, кто, будучи избранными в совет старейшин общины, был обязан оставить свое имущество и земные сокровища. Послушников внутри религиозных общин – «детьми"; вероучение называли "путем истинным", а тех, кто следовал его основным принципам — "детьми света".

Понятие "прокаженный" относилось к тому, кто не был принят высшим обществом, или же был им отвергнут, "слепым" именовали того, кто не следовал "путем истинным" и поэтому не мог видеть "Света". В этом аспекте упомина­ние в евангельских отрывках об "исцелении слепых" или «исцелении прокаженных" в конкретном случае относится к процессу наставления на "путь истинный". Принятие в Лоно религиозной общины после отлучения описывалось как "воскрешение из мертвых". Словом «расслабленный" именовали тех, кто запятнал свою репутацию в глазах общества и церкви.

То же самое было в эзотерическом языке Нового завета, который пестрил такими словами как "облака", "овцы", "рыба", "хлеба", вороны", "голуби" и "верблюды". В церковной иерархии верховным властителем был Отец, а двумя его непосредственными заместителями – Сын и дух Святой.

Неевреи, стремившиеся быть принятыми в иудейскую общину, могли принимать участие в обряде крещения, од­нако совершать данный обряд в воде им не разрешалось. Выйдя вместе с евреями-прозелитами на лодках в море, они лишь получали священническое благословение, после чего их огромными сетями втаскивали на борт корабля. Священ­нослужителей, совершавших обряд, называли "ловцами". В этот сан и были рукоположены Иаков и Иоанн. Симон же и Андрей находились среди тех мирян, которые тащили сети. В словах Иисуса, сказавшего им "идите за Мною, и Я сде­лаю, что вы будете ловцами человеков", содержался скрытый намек на их будущее пастырство и возведение в духов­ный сан. Апостолы представляли собой не шайку оборванцев и набожных святош, а могущественный "Совет двенадцати", ру­ководимый их верховным вождем Иисусом Христом. Имя Христос, в переводе с греческого означавшее "помазанник" или "царь", изначально было титулованием Спасителя и лишь значительно позднее превратилось в имя собственное… 

Ессеи. Основополагающим принципом вероучения ессеев являлась вера в то, что в основе мироздания лежит борьба двух противоположных начал — духов Света и Тьмы. Свет олицетворял собой истину и справедливость, а Тьма была средоточием зла и порока. Баланс обеих сил определялся движением небесных светил, ив процессе его установления, сообразно расположению планет в момент рождения, принимала участие душа каждого человека. Таким образом, космическое сражение между Светом и Тьмой было перенесено на род человеческий и увековечено в душах людских. Души людские бились между собой; одни из них вмещал! себя какое-то количество "тьмы", другие, соответствен! состояли из определенного количества "света".

В первом опубликованном святом благовествовании (Еван­гелии от Марка) нет ни малейшего упоминания о зачатии от Духа Святого. И хотя в книгах Матфея и Луки его "ввели в игру" и живописали с различной степенью детальности и густоты красок, оно полностью игнорировалось Иоанном. Как в прошлом, так и в настоящее время клирики, схоласты и проповедники, столкнувшись с трудностями при анализе евангельских разночтений, решили положиться на собрание документов, зачастую содержащих лишь обрывочные сведения. Из каждого Евангелия было изъято столько отдельных пассажей и фрагментов (не считаясь с тем, как  соотносится содержащаяся в них информация), что в результате получилась совершенно новая, никем не писанная книга. Учащимся просто говорили, что "в Библии говорите это" или "в Библии сказано то". Когда изучалось зачатие с Духа Святого, их отсылали к Матфею или Луке. При изучении других тем учащимся рекомендовали Евангелия, в которых данные аспекты были освещены, — так как слову подразумевалось, будто бы эти книги являлись составными главами единого труда. Само собой разумеется, это не соответствовало действительности.

В одном из текстов Наг Хаммади под названием «Второй трактат Великого Сета» повествуется о гонениях на гностиков со сторо­ны людей, считавших себя христианами. Описываемые события могли происходить в любое время в первые четыре века нашей эры до того, как тексты были спрятаны в египетской пустыне. В трактате есть еще одно важное утверждение, повторенное катарами и богомилами более 1000 лет спустя. Его автор называ­ет представителей официальной церкви узурпаторами и счита­ет ее «имитацией» истинной церкви, чье место она заняла.

Теперь мы лучше понимаем цитату из этого трактата, приве­денную в предыдущей главе, где говорилось о «пустых людях», которые преследовали других от имени Христа. Автор говорит либо о самой христианской церкви, либо о воинствующей буквалистской фракции, всегда ратовавшей за гонения на своих оппонентов, которая заняла лидирующую роль при Константине и в дальнейшем стала диктовать свою волю. Противостоявшие им адепты гностицизма — «сыны Света» и основатели истинной церкви — представляли собой «невыразимый союз обладателей незамутненной истины». Узурпаторы провозгласили «доктрину мертвого человека» (распятого Христа в понимании церкви). Новая церковь обрекла своих последователей «на страх и рабство, на повседневные заботы о хлебе насущном... Они отказались от служения Богу, ибо не имели знания Величия, которое приходит свыше из фонтана истины, а не от рабства и ревности, страха и любви бренного мира. – Л. Гарднер «Чаша Грааля»…

Гностики, христиане… Все у них так переплетено, линь одно сближает: зародились примерно одновременно. Но кто же в этом свете богомилы и катары?

Собственно, у них и свет другой. Точнее, у них общий Свет – учение о Свете и Тьме. Тавтология, но по сути точно. Так же, как и гностики, разделяясь на совершенных (посвященных) и простецов, богомилы и катары через века пронесли знания и понятия, как будто унаследованные от гностиков, а также прогрессивно-демократическую систему просвещения и образования. Причем, движение богомилов развернулось в Х веке в Балканских владениях Византии, и так напугало обе - Западную и Восточную - ветви христианства, что богомилов просто раздавили в костный прах. И этой по-византийски вероломной победе Константинополя рукоплескал Ватикан.

Удивляет другое – точность гностических и манихейских идей и ритуалов, усвоенных богомилами. Еще удивительнее – нежданное воскресение этой веры спустя три столетия в Окситании – самой эзотерической части сегодняшней Франции – ее юга (Лангедок), а также севера Испании. Там-то и развернулось движение катаров (катар – «совершенный, чистый»), вызвавшее в 1208 году кровопролитный и беспримерно жестокий альбигойский (от города Альби) крестовый поход соединенных сил европейских феодалов.

Мир вещественный и тело человека катары считали творением дьявола, злого Бога, творца и князя сего мира, как записали тулузские инквизиторы. Лишь невидимое и вечное, учили они,— дело рук Бога доброго. К римской церкви они относились с презрением. Она была для них «базилика дьявола и синагога сатаны». Лишь в лоне их уче­ния возможно было спасение. Никакие таинства римской церкви они не считали священными. Тело Христово в св. причастии было для них простым хлебом, крещение бес­цельно, духовная иерархия, как собрание грешников, бес­сильна руководить человеческою совестью. Они учили, что воплощение Иисуса Христа было лишь видимое, что он ни­когда не унизил бы себя до рождения от женщины.

Крест они считали не заслуживающим почитания, потому что он символ страданий Господа, а никто, говорили они, не почи­тает ярмо, возлагавшееся на его отца. Воскресение мертвых они отрицали и, подобно манихеям, верили в переселение душ. Они верили, что душа человека переселяется даже в животных, отсюда запрет у них на мясо, так как убивая жи­вотное, катар мог лишить этим душу возможности очиститься. Брака катары не признавали божеским учреждением. Если они не отвергали его окончательно, то лишь снисходя к слабостям человека и главным образом по­тому, что рождение новых людей давало переселяющимся душам средство очиститься, создавало новые формы для их водворения. Подобно богумилам, катары соблюдали обряд рукоположения, так называемое consolamentum. Клятва им запрещалась. Перед судом инквизиции один альбигоец объявил, что не поклянется даже в том случае, если от этого его религия из гонимой стала бы торжествующей. Владение каким-либо имуществом катары считали греховным. Это была, по их словам, ржавчина души, и они отрекались от нее, называя себя нищей братией, nos pauperes Christi...

Такой аскетический склад катаризма делал это учение непригодным для массы, отсюда компромиссы, например отрицание и   разрешение брака. Основная цель их уче­ния — духовное совершенство и нищенство — могла быть доступна лишь немногим, отсюда разделение катаров на совершенных и верующих. Совершенных было немного, всего четыре тысячи, по счету инквизиторов. Это были истинные блюстители катаризма. Они отрекались от имущества, от семейных и родственных уз. Даже католики ста­вили их в пример своему духовенству, так безупречно строга была жизнь совершенных. Четыре раза в год они по­стились в течение 40 дней, каждую неделю в году три раза ели только хлеб с водой. Простая одежда черного цвета и сумка  через  плечо  с  Евангелием  на   провансальском наречии — таковы  были  отличительные   признаки  со­вершенных. Жизнь остальных катаров, или верующих, бы­ла далеко не так сурова. Они могли жениться, могли носить оружие и владеть имуществом, но хоть под конец жизни, и даже предпочтительно под конец, все-таки принимали consolamentum, становились совершенными. Как высоко чтилось это последнее, можно судить по тому, что катару разрешалось убить принявшего consolamentum, дабы спасти его от греха, а обряд от поругания...

Совсем иная бы­ла догма вальденсов, от имени Вальдо, основателя этой сек­ты. Это были рационалисты, чуждые всякого мистицизма, чего нельзя сказать об альбигойцах-катарах. Они верили в триединого Бога, признавали таинства причащения и крещения, но, подобно катарам, восставали против почитания икон и ненавидели римскую церковь. Она была для них вавилонскою блудницей, бесплодною смоковницей, ко­торую   проклял Спаситель. Здесь, вероятно, главная причина, почему их смешивали с катарами. Обе секты очень быстро распространились на юге Франции. Раньше их   здесь господствовали ариане, присциллиане, од­новременно с ними петробрусиане, по имени проповедника Петра из Брюи. Такое множество сект благоприятствовало развитию в населении духа терпимости, некоторого религиозного индифферентизма и, наконец, отступничест­ва от правоверной католической церкви. - М. Барро «Торквемада. Великий инквизитор».

За что ж так ополчились на катаров?

Ватикану не понравилось многое.

«По существу катары были дуалистами. Другими сло­вами, они рассматривали весь видимый и материальный мир как прирожденное зло, как творение меньшего и низшего божества. Всему плотскому, материальному, земному, в конечном счете, надлежало быть отвергнутым и преодоленным ради исключительно духовной реаль­ности, и только в царстве духа обреталась подлинная бо­жественность. В этом катары являли собой позднее раз­витие традиции, давно существовавшей на периферии христианского Запада…

Подобно богомилам, манихеям и гностическим дуа­листам, катары подчеркивали важность непосредственного контакта с божественным, его непосредственного постижения. Все это резко контрастировало с тем Содомом, в каком жили тогда католические священники, которые погрязли в неописуемом разврате, гомосексуализме, коррупции, чревоугодии. Даже римский папа начала 13 века характеризовал своих служителей так: «они хуже животных, валяющихся в собственных испражнениях» (Хэнкок и Бьювэл).

Ну, вот, казалось бы, мирные идеи Света и Добра, а такие меры, такие расправы! Альбигойские войны - пример настоящего геноцида европейцев против европейцев, даже очень просвещенных европейцев!

Поводом к резне послужило убийство приближенным графа Раймунда Тулузского папского легата Пьера де Кастельно, редкостного, между нами, провокатора и несносного мерзавца. Это случилось 14 января 1209 года. Реванш крестоносцев возглавил мрачнейший тип по имени Симон де Монфор. Вы про него должны помнить. Шутка рыцаря-трубадура по поводу смерти Монфора под Тулузой и послужила, на взгляд Ирины Галинской, генеалогическим поводом к созданию образа фиолетового рыцаря Фагота.

Так вот в начале 13 века Монфор подверг область катаров настоящему опустошению. В городе Безье крестоносцы перебили до 15 тысяч мужчин, женщин, стариков, детей. Людей резали без разбору, а папский легат Арнольд Альмарик на вопрос, как отличить еретика от правоверного, изрек цинично бессмертное: «Бейте их всех. Господь своих узнает». В изложении историков и очевидцев красочно преподнесены драматические страницы этой борьбы. Дворянству Окситании потребовалось три года, чтобы зали­зать раны и собраться с силами, прежде чем они были готовы снова выступить против де Монфора.

Уже с 1216 года граф Тулузский регулярно наносит  серьезный урон крестоносцам. Пользуясь своей излюбленной тактикой под девизом «Если сомневаешься, атакуй», де Монфор пытается перехватить инициативу и осаждает Тулузу. Горожане не просто отчаянно защищаются, но, отказываясь даже психологически при­знать себя обороняющейся стороной, постоянно устраивают вооруженные вылазки, жаля де Монфора в его собст­венном лагере. Осада растянулась на много месяцев, ожесточение росло, вылазки защитников становились все более отчаянными.

Утром 25 июня 1218 года, отражая один из таких налетов, де Монфор был повержен куском кирпичной кладки, выпущенным из камнеметного орудия с крепостной стены Тулузы. Катапультой, по слухам, управляла группа женщин и юных девушек. Уцелело подробное описание смерти изверга: «Камень точно нашел свою цель и ударил в стальной шлем графа Симо­на с такой силой, что его глаза, мозги, зубы и куски черепа разлетелись во все стороны, и он замертво рухнул на землю, почерневший и окро­вавленный».

Восстания катаров продолжались до 1244 года, покуда не пала крепость Монсегюр. Финал ужасен: более 200 плененных еретиков наши смерть на кострах у подножия замковой горы.

Впрочем, у войны была и оборотная сторона: интеллектуальное превосходство альбигойцев вынужденно, но резко стимулировало процесс нравственного преображения и рост книжной учености среди католических священников. Таким образом, возник Доминиканский орден, монахи которого вели подчеркнуто аскетический образ жизни, ходили босиком, в рубище и уже на равных вступали в богословские споры с катарами, хотя делали это, чего греха таить не без фарисейской фальши. Глава ордена Доминик Гусман едва ли не первым в католической истории ратовал за ученость, образованность и эрудицию в качестве важнейших атрибутов проповедника.

Итог «умиляет»: в 1229-1233 годы папа Григорий IX учредил один из самых кровавых и позорных органов подавления инакомыслия, пыток и казней – постоянный трибунал из монахов-доминиканцев. Ту самую инквизицию. 

Если строго по документам, зародыш инквизиции был создан еще в 383 году императором Феодосием. Он представлял из себя специальный тайный суд из инквизиторов, учинявшийся по доносам. Уже к пятому веку было издано порядка 50 законов против еретиков.

Это ж с ума сойти, сколько вызвал новшеств конкурент у подгнившего и дискредитировавшего себя католичества… Но ведь тогда уже были и тамплиеры!

Да, причем, это была единственная рыцарско-монашеская конгрегация, которая не только не приняла участия в истреблении катаров, а, напротив, с энтузиазмом принимала их в своих стенах и даже в свои ряды!

Как предупреждали горе-герои «Маятника Фуко», если у тебя в голове завелись тамплиеры, ты – одержимец, – ухмыльнется эрудит.

Умберто Эко мог позволить себе и такую шутку. А вы, наверное, тоже большой спец по тамплиерам, или эрудиция Умберто заменяет вам личный гнозис? Другой вопрос: а не является ли язвительная сатира Эко против сторонников теории заговоров сообразным заговором, когда для компрометации и сокрушения «неудобных заговорщиков» задействуется великий авторитет, своей иронией уже нивелирующий всю серьезность «теории заговора». Как же, это высмеял сам Эко, ха-ха, забыли и отвернулись. Предел мечтаний для реальных тамплиеров и нешуточных заговорщиков.

Кто сейчас не знает тамплиеров? – скривится эрудит.

Или хеттов и мидян…

А что мидян? Что мидян?

Не нервничайте, мы не про МИД и не про ОВИР. Это просто такой урок древней истории в дореволюционной русской школе: «Начнем, - говорит учитель, - историю мидян. Пишите: история… история… мидян, ми-дян. Написали? Точка. Подчеркнуть! – Начало истории мидян… Написали? Точка. Подчеркнуть! – Ну, теперь: история мидян темна… тем-на и – написали? И – непонятна. Точка. Конец истории… истории… мидян. Точка. Подчеркнуть!» (Анатолий Кони «Иван Федорович Горбунов»).

Это для разрядки.

Теперь тамплиеры. Орден «нищих ры­царей Христа и Храма Соломона» был основан девятью французскими дворянами, совершившими путешествие в Святую землю в 1119 году - через двадцать лет после захвата Иерусалима европейцами во время Первого крестового похода 1099 года. Историк XII века, архи­епископ Вильям Турский сообщает о том, что «главными и са­мыми знатными» среди этих девяти человек «были достопоч­тенные Гуго де Паэн и Годфри де Сент-Омер». Далее передаем эстафету Хэнкоку, Бьювэлу, Бейдженту сотоварищи, а также соотечественникам О.А. Добиаш-Рождественской («Крестом и мечом») и Михаилу Заборову («Крестоносцы на Востоке»)…

После прибытия в Иерусалим они удостоились почетного при­ема при дворе короля государства крестоносцев Балдуина I, а также разрешения устроить свою штаб-квартиру в гигантской 280-колонной мечети Аль-Акса, что расположена на южной стороне древней Хра­мовой горы и сохранилась до сих пор. Храмовая гора, которая традиционно считается местом, где стоял библейский Храм Со­ломона, содержит другую исламскую святыню, которой тоже за­владели тамплиеры, — Куббат-ас-Сахра, или Купол Скалы. В пла­не это сооружение образует восьмиугольник со сторонами рав­ной длины; его высокие стены поддерживают изумительный золотой купол, возвышающийся над эпонимической «скалой», которая представляет собой гигантскую плиту обнаженной скальной породы, где, согласно иудейской, христианской и ис­ламской традиции, некогда находился пол Святая Святых, Храма Соломона (по-французски «храм» - temple - «тампль»).

Там, по свидетельству Ветхого Завета, некогда стоял Ковчег Зачета, где содержались скрижали Десяти Заповедей, по­лученных Моисеем от Бога — того самого Иеговы, которого гностики, а, впоследствии катары считали злым божеством низ­шего порядка, создавшим, материальный мир в качестве ловуш­ки для душ. Согласно иудейской традиции, на этой скале Авраам по наущению Иеговы некогда готовился принести в жертву своего сына Исаака. Для мусульман это место, откуда пророк Мохаммед совершил свое ночное путешествие на небеса.

Храм Соломона был первым храмом евреев, и современные специалисты в области библейской археологии в целом соглашаются с тем, что он был расположен на Храмовой горе, скорее всего на том месте, где сейчас стоит Купол Скалы. Он был разру­шен вавилонянами, разграбившими Иерусалим в 587 году до н. э., но на том же месте в период с 537 по 517 год до н. э. был постро­ен второй храм после возвращения евреев из вавилонского пле­на. Этот храм, в свою очередь, был разрушен римлянами в 70 году н.э., и с тех пор еврейских культовых сооружений на Хра­мовой горе больше не наблюдалось. Знаком верности Христу у тамплиеров был принят кроваво-красный крест – croix patte. Это произошло за 500 лет до «розы и креста» из манифеста розенкрейцеров. Храмовая гора Соломона была их штаб-квартирой. Купол скалы имел 8 углов. Это число стоит запомнить!

Прямое и заинтересованное участие в создании и дальнейших судьбах военно-монашеских орденов принял апостольский пре­стол. По замыслу пап римских, сообщает Михаил Заборов, ордены должны были всецело посвятить себя делу «защиты христианства». Именно для того, что­бы никакие мирские заботы не отвлекали их от выполнения этой миссии, члены орденов и связывали свою жизнь монашескими обетами. Особое значение орденские уставы, многократно допол­нявшиеся и переделывавшиеся, придавали обету бедности.

Так, параграф 11 самого раннего устава храмовников, выработанного в 1128 г. на Труаском соборе под руководством прославленного церковного мракобеса аббата Бернара Клервоского, предписывал двум брать­ям-рыцарям есть из одной миски. Впрочем, в соответствии с параграфом 30 того же документа каждый рыцарь-храмовник должен был иметь трех коней.

Точно так же, дабы ничто не вводило рыцарей-монахов в мирские соблазны и не уводило их в сторону от исполнения ре­лигиозного долга, им запрещены были всякие светские развлече­ния: они не могли заниматься соколиной охотой, играть в кости, любоваться зрелищем, даже петь что-либо смешное или, упаси боже, громко смеяться. Кроме того, им возбранялось суесловие, лишние разговоры. Вообще, весь образ жизни такого рыцаря стро­го регламентировался, и за нарушение тех или иных статей устава на виновных налагались штрафы (перечислению штрафов за раз­ного рода провинности посвящено было свыше 40 параграфов устава храмовников).

Впрочем, и тамплиеры и их ближайшие конкуренты госпитальеры (этот Мальтийский орден «рыцарей госпиталя святого Иоанна Иерусалимского» вырос на базе странноприимного дома в Иерусалиме, построенного итальянскими купцами из города Амальфи еще в 1070 году) всячески злоупотребляли своимипривилегиями в целях обогащения и наживы. Путешествовавший по Иерусалимскому королевству церковный деятель Теодерик в «Книге о святых местах» (1172 г.) не без удивления писал о богатствах обоих орденов, о принадлежащих им жилых и хозяйст­венных постройках, о церквах в Иерусалиме, об их крепостях и замках:

«Сколько богатств у тамплиеров — никому не дано знать». Храмовники и иоанниты (мальтийские рыцари) подчинили себе, считает Теоде­рик, почти все города и поселения, которыми некогда изобиловала Иудея и которые были разрушены римлянами, не говоря уже о множестве владений в других странах… Со временем «бедные рыцари Христа» построили десятки грузовых кораблей и судов для транспортировки людей. За при­личное вознаграждение тамплиеры перевозили паломников из Ев­ропы на Восток и в обратном направлении. Храмовники стали об­разцовыми для своего времени спекулянтами…  

Накопив колоссальные богатства, братья-рыцари занялись также ростовщичеством и банковскими операциями. Они ссужали деньгами самых знатных пилигримов. Когда Людовику VII во вре­мя его крестового похода отказали в ссуде генуэзцы и пизанцы, он обратился к великому магистру тамплиеров Эбрару де Барру, который из Антиохии выслал французскому королю, о чем тот сообщал в письме во Францию, «необходимые нам деньги» — весьма внушительную сумму.

В экстраординарных обстоятельствах светские и церковные феодалы отдавали на сохранение храмовникам свои ценности, и тамплиеры не стеснялись присваивать крупные суммы из доверенных им средств.

Дома братьев-рыцарей в Париже, Лондоне, городах Южной Франции превратились в своеобразные центры финансовых дел, ведению которых тамплиеры учились у денежных людей Ломбар­дии. Один из великих магистров ордена (а всего их за его историю набралось 23) состоял даже в родстве со знаменитым семейством лом­бардских банкиров. Сами римские папы охотна пользовались де­нежными услугами «бедных рыцарей»: как банкирам, им пору­чали хранить и выплачивать звонкий металл, собранный папски­ми агентами якобы на нужды крестовых походов, давать деньги, взаймы сеньорам, снаряжавшимся в Палестину, и пр.

Ордены имели свои провинции не только в Латино-Иерусальском королевстве, но также во Франции и Германии, в Испании и Португалии, в Чехии и Венгрии, в Англии и Сицилии, в Славонии (Далмации). Во время Третьего крестового похода английский король Ричард Львиное Сердце, нуждавшийся в деньгах, продал (или заложил) храмовникам захваченный им у Византии остров Кипр: тамплиеры уплатили за него в 1191 г. наличными 40 тысяч безантов и 60 тысяч должны были внести позднее.

Спасибо за «исчерпывающий» экскурс, но какая связь между бедным орденом Храма Соломона и темой нашего обсуждения, которая, если не позабыли: «тайные силы истории» и роман Булгакова?

Связь эта носит имя «Сионская община» (она же «Приорат Сиона»).

1) В конце XI века в Арденны прибыла таинственная монашеская община из Калабрии, где ее принимает под свое покровительство тетка и приемная мать Годфруа Бульонского, которая дарует им земли в Орвале. 2) Среди них, возможно, находится наставник Годфруа, один из проповедников первого крестового похода. 3) Некоторое время спустя после 1108 года монахи покидают Орваль и исчезают; никто не знает, в каком направлении они убыли; быть может, они отправились в Иерусалим. Во всяком случае, Петр Отшельник едет в Святую Землю, и, если он был одним из монахов из Орваля, разумно было бы предположить, что те отправились вместе с ним. 4) В 1099 году Иерусалим был взят крестоносцами, и конклав, состоявший из неизвестных личностей, во главе которого стоял уроженец Калабрии, предложил Годфруа занять трон нового королевства франков. 5) По просьбе Годфруа Бульонского на горе Сион возводится аббатство; в нем обитает орден, носящий то же имя, состоящий, возможно, из тех самых личностей, которые предложили ему занять трон. 6) В 1114 году уже существуют рыцари Храма, и их деятельность (возможно, военная) находится в зависимости от ордена Сиона. Но об учреждении ордена договорились лишь в 1117 году, а его существование официально датируется только следующим годом. 7) В 1115 году святой Бернар, член ордена цистерцианцев, находящегося на грани развала, становится одной из самых блестящих личностей Христианского мира. В это же время его орден встает во главе самых богатых и престижных религиозных институтов Европы. 8) В 1131 году святой Бернар получает в свое владение аббатство Орваль, которое несколькими годами ранее занимали калабрийские монахи. Орваль становится обителью цистерцианцев. 9) В течение этого же времени пути некоторых лиц загадочным образом пересекаются в связи с различными событиями, но, тем не менее, это позволяет сложить некоторые куски головоломки. Так обстоит дело с графом Шампанским, который дарует земли святому Бернару, чтобы построить аббатство Клерво, содержит в Труа блестящий двор, как в романах о Святом Граале, и в 1114 году присоединяется к рыцарям Храма, первый известный великий магистр которого, Гуго де Пейн, является его собственным вассалом. 10) Андре де Монбар, дядя святого Бернара и предполагаемый член ордена Сиона, объединяется с Гуго де Пейном, чтобы основать орден Храма. Некоторое время спустя два брата Андре присоединяются к святому Бернару в Клерво. 11) Святой Бернар становится восторженным сторонником рыцарей Храма; он принимает их во Франции и участвует в выработке их устава, который, следовательно, будет похож на устав цистерцианцев. 12) Приблизительно в период между 1115 и 1140 годами цистерцианцы и тамплиеры процветают: земли и богатства увеличиваются у тех и других в значительной мере.

1188 год был наиважнейшим для Сиона и рыцарей Храма. Год назад Иерусалим снова был взят сарацинами, главным образом из-за некомпетентности Жерара де Ридфора, великого магистра ордена тамплиеров. События 1187 года - "предательство" Жерара де Ридфора и сдача Иерусалима, - кажется, ускорили разрыв между орденом Сиона и тамплиерами. В 1188 году в Жизоре произошло очень странное событие, которое спровоцировало рубку вяза. Факты таковы: перед крепостью находился луг, именуемый "священным полем", которое, по сообщениям средневековых летописцев, с незапамятных времен пользовалось особым почитанием, и которое в XII веке часто служило местом встреч французских и английских королей. В центре его рос старинный вяз, который в 1188 году во время беседы между Генрихом II Английским и Филиппом II Французским стал по непонятным причинам предметом серьезной, если не сказать кровавой, ссоры.

Говорят, что в ярости Филипп II срубил дерево и поспешно возвратился в Париж, будучи в очень плохом настроении. В другом рассказе Филипп, кажется, действительно высказал Генриху свое намерение срубить дерево, и Генрих приказал "укрепить" ствол вяза стальными клинками. На следующий день появилась фаланга из шести эскадронов вооруженных французов, во главе каждого из которых стояли важные сеньоры королевства; у солдат в руках были пращи, топоры и дубинки. В завязавшемся бою старший сын и наследник английского трона Ричард Львиное Сердце ценой большого кровопролития попытался защитить дерево… При этом инциденте присутствовали тамплиеры - много раз отмечалось их сопутствие Ричарду Львиное Сердце, тем более, что в то время Жизор уже тридцать лет находился в их власти. Начиная с 1188 года орден Сиона выбирает своего собственного руководителя, не зависимого от ордена Храма. Первым среди них станет Жан (Иоанн) де Жизор. Орден Сиона также изменяет свое название и принимает то, под которым он известен нам и по сей день - Сионская Община. К нему добавляется и второе название, априори удивительное - "Ормус", которое будет использоваться до 1306 года, то есть до даты, через год после которой будет совершен арест французских тамплиеров. Это слово представлено знаком - неким видом анаграммы, в котором сочетаются несколько слов-ключей и символов, как, например, "ours" - "ursus" по-латински, намек на Дагоберта II и меровингскую династию (это мы увидим позже), "orme", "or"и прописную букву "М", уже встречавшуюся ранее, которая как бы окружает другие буквы - астрологический символ Девы, и означающую "Богоматерь" на языке средневековой иконографии. 

Список великих магистров Сионской Общины или же, если использовать старое французское слово, которое еще употребляется, - "навигаторов", "перевозчиков": Жан (Иоанн) де Жизор 1188 - 1220 Мари де Сен-Клер 1220 - 1266 Гийом де Жизор 1266 - 1307 Эдуар де Бар 1307 - 1336 Жанна де Бар 1336 - 1351 Жан де Сен-Клер 1351 - 1366 Бланш д'Эвре 1366 - 1398 Никола Фламель 1398 - 1418 Рене Анжуйский 1418 - 1480 Иоланда де Бар 1480 - 1483 Сандро Филипепи 1483 - 1510 Леонардо да Винчи 1510 - 1519 Коннетабль Бурбонский 1519 - 1527 Фердинанд де Гонзаг 1527 - 1575 Луи де Невер 1575 - 1595 Роберт Флудд 1595 - 1637 И. Валентин Андреа 1637 - 1654 Роберт Бойл 1654 - 1691 Исаак Ньютон 1691 - 1727 Чарльз Рэдклифф 1727 - 1746 Карл Лотарингский 1746 - 1780 Максимилиан Лотарингский 1780 - 1801 Шарль Нодье 1801-1844 Виктор Гюго 1844 - 1885 Клод Дебюсси 1885-1918 Жан Кокто 1918-64. – М. Бейджент и др. «Святая кровь…».

Пьер Плантар де Сен-Клер был последним великим магистром после кончины Жана Кокто и сложил с себя полномочия в 1980-е годы в период встреч с Бейджентом, Ли и Линкольном. Уже в наши дни ряд вышеуказанных имен и исторических нюансов был творчески препарирован в романе Дэна Брауна «Код да Винчи». Даже имя дедушки главной героини «Соньер» американский беллетрист «занял» у кюре Беранже Соньера, нашедшего в 1891 году загадочные «Секретные досье» - пергаментные списки Сионского Приората. Слов не подобрать, сколь стремителен взлет, уготованный скромному приходскому священнику местечка Ренн-ле-Шато, который как бы невзначай проснулся миллионером и влиятельным сеньором. 

Тут в списке магистров, кажется, мелькнуло имя Жана Кокто. Не тот ли, что привечал Дягилева, Стравинского, Нижинского?

Он самый. Фигурирующий в списке великих магистров Сиона Жан Кокто, будучи «Иоанном XXIII» – согласно количественному номеру в табели магистров, властвует над судьбами ордена в 1959 году - тогда же, заметьте, когда умирает папа Пий XII, после чего избирается новый папа - кардинал Венеции Анджело Ронкалли. Но каково было потрясение общества, когда узнали, что новый папа, глава Церкви, выбрал имя Иоанна XXIII. Самый, к слову, терпимый и демократичный из ватиканских понтификов. В 1976 году в Италии вышла странная книга, которая тут же была переведена на французский язык. Это "Пророчества папы Иоанна XXIII", сборник мрачных пророческих поэм в прозе, которые сочинил глава Церкви, умерший тринадцатью годами ранее, в 1963 году, в том же году, что и Жан (Иоанн XXIII) Кокто – 23-й Великий Магистр Сионского Приората. Эти пророчества предельно закрытые, герметические, не поддающиеся никакой интерпретации, до такой степени бессвязные, что можно задать себе вопрос: а действительно ли их написал папа римский? Предисловие утверждает, что их автор со времени его назначения папским нунцием в Турции в 1935 году тайно состоял в ордене Розы и Креста. Выходит, что Иоанн XXIII возглавлял одновременно и тайный орден, и христианскую Церковь...

Весь вопрос – может ли это одновременное царствование двух Иоаннов XXIII, над Сионом и над Римом, быть простой игрой совпадений?

Ну а что с тамплиерами-то?

За неполные 200 лет рыцари Храма опутали долговыми обязательствами почти все монархии Европы, по сути, распоряжаясь и направляя финансовые потоки. Именно они изобрели современную систему банков, кредитов и векселей.

Вперед евреев?

«Увы и ах», получается, что так. Если верить историкам (например: Майкл Бейджент, Ричард Ли «Храм и ложа. От тамплиеров до масонов»), то доля евреев в ростовщичестве была неизмеримо меньше, чем доля тамплиеров, а орден Храма не только являлся предшественником итальянских торговых домов, но выработал механизмы и процедуры, которые затем взяли на вооружение  итальянские купцы. В сущности, основы современного банковского дела были заложены как раз тамплиерами. В период своего расцвета орден рас­поряжался большей частью свободного капитала — если не всем капиталом — Западной Европы. Храмовники впервые ввели понятие источников кредитования, а также выделения кредита для развития и расширения коммерции. Фактически они выполняли все функции торгового банка двадцатого века. Теоретически церковное право запрещало христианам заниматься ростовщичеством, то есть одалживать деньги под проценты. Вполне логично предположить, что этот запрет должен был применяться еще более строго к таким сугубо религиозным организациям, как орден Храма.

Тем не менее тамплиеры ссужали деньги и взимали проценты в очень широких масштабах. В одном из документально подтвержденных случаев согласованный процент при просрочке долга составлял 60 процентов в год — на 17 процентов больше, чем разрешалось взимать ростовщикам-евреям… Помимо предоставления ссуд и выдачи аккредитивов, орден, благодаря своей сети прецепторий, предлагал услугу по хранению ценностей. Во Франции парижский Храм выполнял роль королевского казначейства. В нем хранились богатства государства, а не только богатства тамплиеров.

Все это страшно не понравилось Филиппу IV Красивому из династии Капетингов, который в 1307 году подчинил своему влиянию даже римского папу Климента Пятого, перетащив его резиденцию в городок Авиньон.

«Железный король» Филипп решил разом уничтожить финансовые метастазы тамплиеров. Проведя уникальную в условиях средневековых коммуникаций операцию, он сделал так, что на рассвете в пятницу 13 октября 1307 года везде, где располагались прецептории тамплиеров, были вскрыты запечатанные конверты с приказом арестовать всех до единого рыцарей Храма. Приказ был исполнен. Итогом сокрушительного удара стали одновременный арест тысяч рыцарей, наложение королевского секвестра на все прецептории и конфискация имущества тамплиеров.

А спустя 7 лет, в марте 1314 года, на острове Сите в Париже на медленном огне были сожжены великий магистр ордена Жак де Молэ и прецептор Нормандии Жоффруа де Шарне. Молэ перед смертью громовым голосом проклял своих палачей. И вскоре не стало ни Филиппа Красивого, ни папы Климента. Скончались загадочно и почти одновременно.

Однако за несколько часов до рокового ареста в пятницу 13-го из Парижа выехало более дюжины возов с неизвестной кладью, а потом в сторону Англии, Ирландии и Шотландии то ли из Ла-Рошели, то ли из Бордо, то ли из Нанта отплыл караван судов. Похоже, часть тамплиеров осела на Британских островах, активно включившись не только в военно-политическую борьбу на правах опытных воинов, банкиров и дипломатов, но и дав искру вспышке эзотерических знаний, учений, а также алхимических опытов и открытий. Не странно ли, что именно на годы гонений против тамплиеров приходится чудо англичанина Раймонда Луллия, в лаборатории коего ни с того ни с сего было получено 20 тонн золота? Единственный и неповторимый факт в истории алхимии! На память сразу приходят загадочные возы и корабли, не так ли?

Еще один, менее замечаемый факт – именно после 1314 года в далекой Московии начинаются центростремительные процессы. За какие-то 15 лет захолустный городок на Москве-реке становится центром великого княжества и претендует окончательно приватизировать статус стольного града Всея Руси. А денежная «Калита» удельного московского князя Иоанна Даниловича наполняется фантастическими темпами. И покуда Англия и Франция захлебываются в безумных стычках Столетней войны, Алой и Белой роз, походах Луи XI против сепаратистов во главе с Карлом Смелым, в это самое время начинается Итальянское Возрождение. Эзотерические знания подпитывают научную мысль, а «черная аристократия» Венеции, Флоренции и Генуи медленно проникает в правящие кабинеты ведущих дворов Европы и, вперед остальных, будущей «владычицы морей» - Англии. От тех времен до нас и докатилась в шлейфе оккультных суеверий черная дата 13 октября - «пятница, 13-ое».

И поделом: 13 октября 1485 года в Сарагосе арагонским дворянином Жаном Делабадией был убит самый жестокий и фанатичный инквизитор Петр Арбуэ. Это послужило толчком массовым казням зачинщиков и наказанию более чем 200 сарагосцев, да в придачу более чем 3300 процессам за один только год в Толедо, где было сожжено 27 «грешников»! Но страшные гонения не могли уже взнуздать тяги к знанию вольной человеческой мысли.

13 октября 1917 года в португальской Фатиме случилось самое знаменитое и страшное апокалипсическое видение трем отрокам с крутящимся диском солнца, которому придавал исключительное значение покойный папа Иоанн Павел  II…

Тамплиеры и их загадочная судьба породили множество мистических и эзотерических учений, повлиявших на ход эволюции философской и религиозной мысли в начальный период Возрождения.

В последних столетиях схоластики мы и встречаемся с церковно настроенной и со свободной от давления клерикальной религии независимой мистикой: первая состоит в связи с реформаторскими соборами и находит свое выраже­ние у французских теологов Пьера д'Элли (1320-1425) и Жана Жерсона (1363-1429), последняя же является провозвестни­цей немецкой Реформации и имеет своим главой Мейстера Экхарта, за которым следуют немецкая и голландская мисти­ка: Суз о Генрих Берг (1300-1365), Иоганн Таулер (1290-1361), Иоганн Рейсбрук (1293-1381) и неизвестный франкфуртец, автор «Немецкой теологии», изданной Лютером год спустя после того, как он провозгласил свои тезисы в ответ на отлучение. Реформация XVI в. будит в Германии протестантски настроенную мистику, которая против начинающейся схо­ластики лютеранства, против веры в букву внешнего богослу­жения, телесного присутствия Христа в таинстве причащения вновь выдвигает старую и вечную тему о духовном возрожде­нии, об аде, который состоит в себялюбии, о рае, который заключается в самоотрицании, о Христе, которого мы должны оживить и испытать в себе, для того чтобы быть блаженными в нем. Это и есть то религиозное, проникнутое протестантизмом, самопознание, которое в лице Каспара Швенкфельда (1490-1561), Себастьяна Франка (1500-1545), Валентина Вейгеля (1533-1588) и Якова Бёме (1585-1624) противодействует внешнему лютеранству, постепенно укрепляющемуся в конце столетия и за­мыкающемуся в религиозных тисках «формул конкордии», где оно, наконец, и глохнет.

Самый глубокомысленный и значительный из этих мисти­ков — Яков Бёме, в его лице соединяются оба фактора: магико-каббалистическое мировоззрение, связанное с Ренессансом и вдохновлявшее Парацельса, и мистика, вызвавшая к жизни протестантизм. Божественная тайна в человеке тождественна с тайной природы; если первая раскрыта, то разрешаются загадка и секрет творения. Религиозное самопознание — это проникновение в самую внутреннюю и сокровенную глубину нашего существа: в возрождении Бёме видит проявление «внут­реннего» человека и смерть «мерзкого», одержимого самолю­бием; в рождении естественной (самостной) воли — рождение вещей вообще, отрывающихся по собственной воле от Бога; поэтому существует первоначальное состояние вещей, или природа в Боге, которая стоит в таком же отношении к боже­ственной жизни и откровению, в каком в человеке естественная воля — к возродившейся. Ибо откровение Бога есть воз­рождение и просветление мира (человечества), отражающего божественный свет так, как металлическое зеркало отражает свет естественный. - Куно Фишер «Введение в историю новой философии».

Флорентинцы, генуэзцы… Леонардо, Микеланджело… Да, конечно, но все это меркнет перед всесилием великой Каббалы, именно она стала питательным планктоном Науки и культуры Нового времени. Сефироты Каббалы – вот уникальная структура мира.

Сначала гностики, теперь каббалисты? Не слишком ли искусственно вы увязываете все эти отвлеченные учения?

Тем не менее, эта связь, действительно, существовала. Одним из главных понятий всех дуалистических религий является понятие эманации. В простейшем виде эманация рассматривается как сознательный или бессознательный творческий акт чистого и непостижимого божества, образующего свои духовные и материальные проявления, которые затем ведут независимое существование. Гностики первых четырех столетий нашей эры называли такие эманации эонами. Они были перечислены в порядке их степени самопознания и часто получают абстрактные названия, такие, как «безмолвие», «интеллект», «истина», «мудрость» и т.д. Вместе божество и его зоны образовывали Плерому (в буквальном переводе «полнота»), или совершенную группу. По гностическим представлениям, процесс, который привел к сотворению мира, произошел в результате отторжения от Плеромы, вызванного любопытством или жгучим желанием части одного из эонов.

Скажем, в одной из гностических схем Иегова, бог Ветхого Завета, изображался в виде падшего зона… Сходным образом катары рассматривали Иисуса не как физического и материального «сына Божьего», а как божественную эманацию. Понятие эманации играет основополагающую роль в Кабба­ле. Основным текстом иудаистской мистической традиции XII-XIII веков в Окситании была «Сефер Йецира», или «Книга Творе­ния», — еврейский космогонический и космологический трак­тат, первоначально составленный в III веке н. э. В этом сочи­нении творческий акт божества проявляется «в десяти отдель­ных этапах эманации, соответствующих числам от одного до десяти».

Эти десять эманаций, алхимически сочетающихся с двадцатью двумя буквами еврейского алфавита, известны под собирательным названием Сефирот. Вот их перечень и основ­ные качества: 1. Кетер Элион (Верховная Корона) или Рацон (Воля); 2. Хокма (Муд­рость); 3. Бина (Ум); 4. Хесед (Любовь) или Гедула (Благородство); 5. Ге-бура (Власть) или Дин (Суд); 6. Тиферет (Красота) или Рахамин (Состра­дание); 7. Нецах (Терпение); 8. Ход (Величие); 9. Йесод Олам (Основа­ние Мира) или Цаддик (Праведник); 10. Малкут (Царство), или Атара (Диадема), или Шехина (Женское божественное присутствие). В «Сефер Йецира» (Книге творения) говорится о 32 оккультных и чудесных путях мудрости от 10 сефирот и 22 букв, как основы всех вещей. Отсюда 32 степени шотландского франкмасонства до полного просветления – 33-й степени (Хэнкок и Бьювэл «Власть талисмана»).

Поверьте, я, можно сказать, преклоняюсь перед непостижимой мудростью кабалистики, но нужно во всем знать меру, - испугается эрудит. -  К чему приводит чрезмерное увлечение каббалой и тамплиерами, хорошо написал все тот же Умберто Эко в «Маятнике Фуко». Постарайтесь увидеть, что игра со словами и понятиями может привести к искажению внутренней, физической структуры тела исказителя – проще говоря, к онкологии, не говоря уже о внешней угрозе для создателей нового «заговора». В последнем романе Эко «Баудолино» отлично проиллюстрировано, как создаются все эти Чаши Грааля, царства пресвитера Иоанна и плащаницы Христа. Хотя, поймите правильно, я не против Эко и Каббалы. Тем более что Эко к Каббале относится более чем серьезно. Его «Маятник» по главам структурирован в форме 10 сефирот.

Странно, что Умберто Эко в «Маятнике Фуко», самом значительном эзотерическом романе второй половины ХХ века, ни разу не упоминает даже имени Михаила Булгакова, также как нет его в почти 600-страничном глоссарии к роману («Словарь «Маятника Фуко» Умберто Эко» Петрова и Логош). Логически нетрудно предположить, что, сочиняя свой пародийно-интеллектуальный роман, итальянский эрудит не должен был пройти мимо автора центрального русского опуса о дьяволе и его свите. Плохо, если это не так. Тогда вполне резонно напрашивается вывод: если булгаковский урок не был вовремя усвоен героями Эко, значит, это незнание внесло свою лепту в неотвратимость их трагедии.

Фабула, то есть последовательность событий, описанных в литературном произведении, как известно, представляет собой нечто иное, нежели сюжет - постепенно складывающийся из таких событий, их объединяющий и в них себя обнаруживающий смысл повествования. В этом различении — ключ к роману Эко. Ужас и гибельность, постепенно окрашивающие атмосферу книги и торжествующие к ее концу, лишь на уровне фабулы вызваны тайной деятельностью ордена тамплиеров и исчерпываются ею. Если бы все дело сводилось к ней, перед нами был бы очередной исторический детектив, а не один из самых значительных и глубоких документов современного художественно-философского сознания. «Маятник Фуко» - не о мистических сектах или подпольных организациях. Это книга об ужасе и гибельности, которые несет в себе произвольное, шутливо-ироническое, конструирование исторической реальности вне понятия истины и ее критериев, вне нравственной ответственности перед ней и перед рациональным началом европейской духовности. Внутренняя, глубинная причина гибели двух из трех редакторов издательства «Гарамон» не в том, что они прикоснулись к тайнам как бы несуществующего и одновременно как бы существующего оккультно-террористического подполья, а в легкомысленной и безответственной уступке «всему сомнительному, что началось позже». Они не могли не уступить - человек не должен выпадать из времени, читать истории нотации, стараться остановить перстом ее жернова. Но он не может и быть свободным от ответственности за то, что несет в себе это время, за опрометчивую готовность в этом времени раствориться, за невнимание к тому, кого и что перемалывают жернова. Герои книги живут в актуальном и неразрешимом противоречии эпохи, несут в себе оба ее полюса, и вина их поэтому — вина трагическая…

Как все в призрачном полубытии тамплиеров конца XX в., этот сооруженный ими маятник был одновременно и плодом исторического полузнания, и вульгарной подделкой. Он был плодом исторического полузнания, ибо воспроизводил тот вариант маятника, который, по основанному, как всегда на полуфальсифицированных данных, мнению «одержимцев», тамплиеры построили изначально, за полтысячи лет до Фуко. Он был подделкой... Этот плод полузнания и подделки и был тем «альтернативным абсолютом, который в экстазе собственного неверия», греша и каясь, каясь и греша, готовые иронизировать и готовые верить, создавали редакторы издательства «Гарамон», соблазненные долгом человека идти вместе с жизнью, а значит и «со всем сомнительным, что началось позже».

Чудовищное сочетание понятий и слов - «поддельный Абсолют» — рождает два чудовищных (и взаимосвязанных) следствия: вульгарность и уничтожение тех, кто к поддельному Абсолюту не принадлежит. Пошлость, всегда заложенная в полуграмотном, корыстном или политически одержимом кокетстве с истиной и сообщавшая специфический колорит речам Арденти, Гарамона или Алье, здесь, в царстве поддельного Абсолюта, становится универсальной фонтанирующей стихией. Только завидев собирающихся участников съезда, Казобон говорит про себя: «Господи, шабаш на Лысой Горе, нарисованный Диснеем!», и тема эта продолжается сквозь все описание происходящего. - Г.С. Кнабе «Путь к дьяволу».

Боюсь нарушить общую идиллию восхищения и просветления, но есть все основания объявить саму Каббалу продуктом изощренной игры умов из той же мифической плоскости, плодом «произвольного, шутливо-иронического конструирования исторической реальности вне понятия истины и ее критериев, вне нравственной ответственности».

Боги мои, боги. Как только язык поворачивается. Носит же таких земля…

Меня-то носит, а некоторых подбрасывает и волочит на швабрах. Но от критики не уйти никуда, и никому. Даже каббалистам. Тем более в эпоху Интернета. Там можно прочитать такое! Вот о той же каббале:

«Посмотрим как же «раскручивали» интерес к каббале у не евреев на конкретном примере. Начнем с «названого» отца христианской каббалы итальянского философа Джованни Пико делла Мирандола (1463-1494). Собственно с этого имени и принято начинать отсчет появления христианской каббалы. Хотя вряд ли сам Пико мог предположить, что удостоится такого «почетного» звания только из-за того, что упомянул каббалу в своей философской системе изложенной им в виде 900 тезисов. Для мыслителя, попытавшегося создать естественную философию, благодаря которой можно было бы снять все противоречия, как в философии, так и в христианской теологии, подобная оценка не что иное как насмешка над трудом всей его жизни. Но об этом не задумываются те, кто использует его имя как доказательство большой роли каббалы в западной эзотерике.

Попробуем разобраться, есть ли вообще причины называть Пико христианским каббалистом и приписывать ему такую роль. Для этого обратимся к трактату «Речь о достоинстве человека», являющемуся представлением к участникам публичных дебатов, которые должны были пройти в Риме, по обсуждению уже упомянутых девятисот тезисов.

«Перехожу к положениям, почерпнутым из древних еврейских мистерий, которые я привел для упрочения священной католической веры и которые, возможно, считают лживыми баснями и вздорной болтовней те, кто не понимает их смысла. Я хочу, чтобы всем было ясно, каковы эти тезисы, откуда проистекают, в какой мере и какими известными авторами подтверждаются, насколько они благочестивы и насколько полезны для защиты нашей религии от дерзкой клеветы евреев»(Джованни Пико делла Мирандола «Речь о достоинстве человека», www.renaissance.rchgi.spb).

Как видно из этой цитаты Пико идет от противного. Он использует еврейскую каббалу для защиты христианства от нападок евреев, исповедующих иудаизм.

Алхимия и каббала

Если внимательно ознакомиться с Зогаром и Сефер Иецира, то весь каббалистический символизм используемый в этих каббалистических источниках умещается в десяти цифрах, двадцати двух буквах и простейших геометрических знаках – круге, треугольнике и квадрате. Если сравнить каббалистический символизм с алхимическим, то легко заметить полное несоответствие традиций. Алхимический символизм необычайно богат в отличие от каббалистического. Однако несложно заметить, что в большинстве книг посвященных каббале этот запрет не соблюдается. Этот пример служит критерием, по которому можно отличить «настоящий» еврейский каббалистический текст от европейской каббалистической традиции. В европейской традиции каббала теряет свою еврейскую самобытность, опору на иудаизм и соответственно ограничение на изображения живых существ в ней нет. Здесь же следует сказать несколько слов об отличии еврейской каббалы от… условно назовем эту традицию европейской каббалой.

Первоначально еврейская каббала представляет собой религиозно-мистическое течение в иудаизме, основной целью которого было мистически познать тайны Торы скрытые согласно доктрине иудаизма в каждой букве Священного Писания. После публикации двух основополагающих каббалистических текстов: «Сефер Иецира» (книги творения), датируемой приблизительно 8-9 веком, и написанным почти 300 лет спустя «Зогар» (книги сияния), каббала перестает быть достоянием только евреев. Здесь и происходит разделение традиций на еврейскую и соответственно не еврейскую (европейскую). Если внимательно ознакомится с Зогаром и Сефер Иецира, то весь каббалистический символизм используемый в этих каббалистических источниках умещается в десяти цифрах, двадцати двух буквах и простейших геометрических знаках – круге, треугольнике и квадрате»…

А как же алхимическая и каббалистическая книга «Авраама Еврея»? Ведь именно с ее помощью Фламель постигал тайны алхимии...

Здесь и начинается самое интересное. Не сложно понять, что книга «Авраама Еврея» такой же вымысел, как и «Некрономикон» Лавкрафта. Ее никогда не было, да и не могло быть. Никто не видел ее до «Фламеля», при жизни настоящего Фламеля и позже. Алхимическое содержание всего текста «Фигур» построено не на мифической еврейской книге, а на работах Халида, Пифагора (алхимика взявшего имя философа), Мориена, Гермеса, Разеса и др. Никакого влияния каббалы Авраама Еврея на алхимическую составляющую в тексте и в гравюрах нет вообще. Кроме пары голословных утверждений о том, что процессы описанные другими алхимиками находят подтверждения и в книге Авраама никаких других подтверждений существования каббалистическо-алхимического трактата Авраама Еврея нет. Несмотря на это «Фигуры» это самая удачная попытка из всех выше перечисленных алхимических работ доказать значимость каббалы в алхимии. Особенно примечательно то, что автору удалось при минимуме каббалистической составляющей (точнее при полном ее отсутствии) создать миф сумевший завоевать огромную популярность, который приводят практически все, кто говорит о «большой» роли каббалы в алхимии. Это интересная тема и она будет со временем продолжена отдельно...

Еврейская каббала имеет еще меньше отношения к алхимии, чем предполагалось в исследовании. А вся путаница происходит из того, что герметическую традицию cabala путают с еврейской kabbalah, т.е. то, что и делает автор исследования. Однако не все так просто. Для начала определимся с герметической кабалой... В исследовании не была разделена герметическая традиция «cabala» с той каббалой представление, о которой сложилось в западной оккультной традиции. Герметическая кабала возникла (причем сравнительно недавно) если не из еврейской каббалы, то под ее влиянием и ее роль в алхимии не так уж и велика. Это одна из разновидностей европейской каббалы. Кроме того особого распространения в алхимии она не получила и называть все алхимические трактаты (в которых упоминается каббала) приведенные в исследовании герметической традицией cabala не оправданно...

Каббала и алхимия никогда не были единой оккультной традицией. Все заявления об огромной роли каббалы в алхимии безосновательны и не правомочны. Тот, кто это утверждает ошибается либо намеренно лжет. Роль каббалы в алхимии столь мизерна, что на нее обращают внимание только благодаря раскрученному мифу о «великой роли и большом значении» каббалы в оккультизме. Вот и все. - «Исследование «каббалистической составляющей в Алхимических источниках».

Мало ли что понапихают в «э-мэйл» братаны таких вот циников. Просвещенным ценителям по сердцу проверенные веками мнения. Сказал же Моисей Ботрильский: «Каббала есть не что иное, как философия наиболее чистая и самая святая; однако, философский язык не таков, как у Каббалы».

Что не помешало ценившему этого Моисея «некоему инженеру» прочеканить: «Учение Каббалы, имея непосредственную и тесную связь с древним Египтом, как на заре еврейской истории, так и впоследствии во времена великолепных Птолемеев, имело целый ряд блестящих представителей в Александрии во главе с Филоном. С наступлением средних веков, с прекращением как научных исследований, так и истинных метафизических изысканий, Наука Царственная вербовала себе адептов в значительном большинстве из еврейского народа. Арабская, а затем мавританская культура и была той почвой, на которой развились столпы новейшей Каббалы, Каббалы писаной: Исаак Альфали, Иосиф Каро, Авраам ди-Ботон, Авраам бен Давид, Маймонид, Моисей Кордуеро, Исаак Лориа, Симон бен Йо-хай, Саадия Гаон, Моша бен Нахман, Рабби Яков бен Ашер, Моисей Цесерлес, Моисей Лионский, Меер бен Габаи, Соломон Альксфец, Исаак Слепой и другие.

Таким путем судьбе было угодно, чтоб на Западе древнее учение фиванских иерофантов сохранилось бы в недрах еврейского народа, который по своей косности, замкнутости, недвижности и уединенности среди других и был идеально для этой миссии самой судьбой подготовлен. Тем не менее, низость интеллектуального уровня евреев не могла не сказаться. Унаследовав в готовом виде самое возвышенное философское учение из всех бывших когда-либо, евреи сами не понимали истинной ценности вверенного им судьбой сокровища. Они смешали его с самыми нелепыми заблуждениями, отравили черствым эгоизмом и дерзновенным человеконенавистничеством, многое исказили до полной неузнаваемости, сведя глубочайшие идеи к бессмысленному абсурду. При этом всякая последовательность была окончательно нарушена, все перемешалось в одну кучу».

Не коситесь, не нами придумано, а написано век назад путейским инженером. Несмотря на отсутствие гуманитарного диплома, господин железнодорожник дерзнул создать один из самых фундаментальных трудов по эзотерике: Владимир Шмаков «Священная книга Тота. Великие арканы Таро».

Фраза для финала.

Все учения – христиан и манихейцев, катаров и богомилов, магометан и индуистов – сводятся, так или иначе, к вере во что-то, а еще больше – в кого-то. Но в этих привычных словах «за» веру слышится один не всегда различимый акцент. Чаще всего нас учат верить в Бога. В то время как истинный смысл – в вере Богу! Рискуя повториться, все же скажу: людям нужна не догматическая абстракция и не икона (хотя желающему не возбраняются), не клятвы в любви к ним, а – чтоб Человек соблюдал заветы, понятые им: не сделай так, как не хотел бы, чтобы сделали с тобой, что и отличает его от Зверя.

Пророк Мухаммед изрек, а мы повторим и твердолобому пастору, и упрямствующему мулле: «Учения философов более драгоценны, чем кровь мучеников».

 

 

Глава 4. Тройка, семерка, туз… Ах, дама!

 

«Рыцарям Достохвального Ордена Креста и Розы» девиз студента М. Булгакова

 

«Гермес свидетель. Сделано!» Аристофан

 

«В этой компиляции фантастических историй раздваиваются и головокружительно размножаются разветвления центральной сказки на побочные, но здесь нет попытки различать уровни реальности, и потому эффект (которому полагается быть глубоким) поверхностен, как узор персидского ковра» Борхес

 

 

Вот одно высказывание: «От звания ученика (Тифлис), через звание подмастерья (Баку), к званию одного из мастеров нашей революции (Ленинград) — вот такова, товарищи, школа моего революционного ученичества»…

Палец на отсечение – это мемуары кого-то из мартинистов или ленинградских каких-нибудь розенкрейцеров, может, и Дмитрия Сергеевича Лихачева. 1927 год….

Двойка! Автор - Иосиф Виссарионович Сталин. «Ответ рабочим главных железнодорожных мастерских в Тифлисе» можно прочитать в 8-м томе «Сочинений»: Москва, «Политиздат», 1948 год.

Неужели и Коба побывал в масонах?

Он нет, Коба в ту пору постигал высший закон управления общественной стаей. А вот верхушке стаи большевиков до 1922 года участие в масонских ложах не мешало партчленствовать. И есть основания подозревать, что именно провозглашенный в том году запрет на совмещение партийного и масонского членства стоил В.И. Ленину моментального «инсульта» и, по большому счету, выпадения из большой политики. Примерно то же приключилось с целым рядом российских государей (от Ивана Молодого и Василия III до Николая I и Александра III), посмевших восстать против западной агентуры, или англичанином Кромвелем, посмевшим затеять собственную игру и др. (Николай Богданов «Роль врачей в убийстве царей»).

Зато у Булгакова определенно нащупывается масонская подоплёка. Любопытный факт припомнила Татьяна Лаппа, первая жена Булгакова: в студенческие годы над его письменным столом висел самодельный плакатик: «Igne Natura Renovatur Integra» («Огнем природа обновляется вся»). Девиз «Рыцарей Достохвального Ордена Креста и Розы». Аббревиатура начальных букв – опять же: INRI – «Иисус Назареянин, Царь Иудейский», легендарный девиз над распятием.

Для информации,розенкрейцеры называли себя “Невидимыми Философами”, выводя происхождение ордена от Аменхотепа IV. Приняв имя Эхнатон – «Угодный Атону», этот фараон-революционер первым в мире попытался декретировать единобожие. Свергнутый с трона, Эхнатон передал открывшееся ему знание ученикам, и эту тайну они пронесли через века. Такова легенда. Среди хранителей назывались популярные имена, есть там  Моисей и Соломон. Согласно другой легенде орден был воссоздан в XV веке немцем Христианом Розенкрейцем («розовый крест»), - он получил посвящение в секреты Великих Адептов Востока» («Мастер и Маргарита. Некоторые ключи для понимания»).

В 1920 году во Владикавказе, опустившийся до морфия неудачник, но уже испытавший влечение к писательству (пьесы «Глиняные женихи», «Сыновья мулы», «Парижские коммунары») молодой врач, познакомившись с «мастерами» Мандельштамом и Проферансовым, мог получить рекомендации к московским «братьям». Ибо имена принимавших его в сентябре 1921 в редакции «Гудка» Олеши и Ильфа есть в масонских списках. А с 1923 года Булгаков уже постоянный гость у видного тамплиера П. Н. Зайцева, тогда члена правления Всероссийского союза писателей, у которого бывали Белый, братья Александр и Михаил Ромм, Пастернак, Волошин, Заяицкий, Чичерин, Козырев, Леонов и Вересаев. Легальной формой встреч московских масонов в двадцатые годы так же являлись заседания ученых и писателей с изучением кабалистики и оккультной литературы на квартире жены видного масона Никитина Евдокии – «Никитинские субботники». На этих заседаниях присутствовали член Великого Востока Франции А. Луначарский, глава розенкрейцеров Б. Зубакин, писатели П. Романов, А. Новиков-Прибой, П. Сакулин, Н. Бродский, Ю. Айхенвальд, Л. Гроссман. - Василий Дворцов «Король-то голый».

Это еще ни о чем не говорит. Человеку, особенно, в молодости свойственно искать.

Абсолютная правда.

Похоже, мы подобрались к деликатнейшей теме запредельного символизма Булгакова. «М и М» буквально пронизан знаками, реминисценциями, ассоциациями с писателями-оккультистами и даже масонами. Каждое имя, каждый жест в романе несет особую, камуфляжную нагрузку, что лучше всех показали Галинская, Гаспаров, Миримский и некоторые другие.

Режиссер Бортко по максимуму обошел эту тему.

Я абсолютно, в корне не согласен с «масонством Булгакова». Если внимательно проанализировать интерпретацию масонских ритуалов в романе, то заметен акцентированно шутейный тон.

Этот пласт аккуратно и тщательно исследовал Борис Соколов в «Булгаковской энциклопедии» и «Расшифрованном Булгакове». В частности, в Энциклопедии есть специальная статья «Масонство».

Значимые эпизоды "Мастера и Маргариты", связанные с такими персонажами как Иван Бездомный, Мастер, Воланд, Коровьев-Фагот и Маргарита, подобно сцене Великого бала у сатаны, являются пародией на масонские обряды. Поэт Иван Бездомный, которого Мастер в финале называет своим учеником, - это как бы профан, пытающийся обрести низшую масонскую степень ученика (в истории христианства, равно как и в демонологии, Иван Николаевич в начале романа - действительно полный профан). В погоне за Воландом он теряет свою верхнюю одежду, как это и положено кандидату в масонские ученики.

Масонская символика присутствует и в образе председателя МАССОЛИТа Михаила Александровича Берлиоза (один раз в тексте он именуется секретарем МАССОЛИТа, и это, как и председатель, не только бюрократический, но и масонский термин). МАССОЛИТ может быть расшифрован в том числе и как "Масонский союз литераторов". Берлиоз и другие члены союза как бы создают новую, но ложную веру, стремясь на самом деле только к личному преуспеянию и приумножению имущества (стремление масонов к увеличению имущества всех членов союза отмечал А. И. Булгаков).

Гибель председателя МАССОЛИТа и появление его головы на Великом балу у сатаны пародирует рассказ Батайля о казни Жака де Молэ, чудесном спасении от огня его головы (по тогдашней практике тело председателя МАССОЛИТа должно было подвергнуться кремации) и использовании черепа гроссмейстера тамплиеров в ритуале американских масонов-демонопоклонников. Живой огонь, вырывающийся из глазниц черепа в фантастическом рассказе Батайля, превратился в "живые, полные мысли и страдания глаза" головы Берлиоза на балу у Воланда.

Саму идею сделать главой масонов дьявола Булгаков, возможно, почерпнул у Батайля, сделавшего верховным руководителем масонов сатану Люцифера. Воланд в "Мастере и Маргарите" выполняет функции масона высшей степени, вроде Великого Командора. Убранство Нехорошей квартиры, перед Великим балом у сатаны напоминает убранство масонской ложи перед обрядом посвящения - бесконечная темная зала, освещенная свечами...

Одеяние Воланда - черная хламида и шпага на боку в точности соответствует одеянию и вооружению Великого Командора в обряде посвящения в 30-ю степень Кадош, или рыцаря белого и черного орла. В начале бала сатана предстает в нижнем белье, как и полагается посвящаемому, а облик Великого Командора принимает сразу после убийства Барона Майгеля, чья алая кровь заливает крахмальную рубашку и жилет - традиционное масонское платье.

Бесконечная лестница, по ступеням которой Маргарита поднимается в Нехорошую квартиру на бал, напоминает таинственную лестницу в четырнадцать ступеней, устанавливающуюся в приемной ложи Кадош и символизирующую, согласно Соколовской, соединение "земного ничтожества" с небесным величием, незнания со всеведением (по этой лестнице обязательно должен был всходить посвящаемый)...

Конечная награда Мастеру - не свет, а покой, также связывается с символикой М., поскольку масоны считаются "сынами света". Тут есть связь и с финалом "Фауста" (1808-1832) Иоганна Вольфганга Гёте (1749-1832), где дарование главному герою света совпадает с масонской традицией (Гёте, как известно, был масоном). Но в соответствии с философской концепцией Булгакова Мастер не получает света…

С Коровьевым-Фаготом связано посвящение в степень Кадош - степень рыцаря белого и черного орла. Неслучайно во время визита буфетчика Театра Варьете Сокова в Нехорошую квартиру Гелла впервые называет первого помощника Воланда рыцарем. Детали обстановки, которые видит вошедший, - пародия на обряд посвящения именно в рыцарскую степень Кадош. – «Булгаковская энциклопедия».

Теперь вполне очевидно, что неспроста, не ради красного словца лапидарный Воланд прельщает мастера лабораторной аппаратурой – атрибутикой настоящего алхимика.

В алхимии мастерами называли самых посвященных – адептов. По правилам масонства, уходящий на покой мастер тщательно подыскивал и находил молодого ученика, а затем брал с него клятву и посвящал в свои секреты - вот вам символ ключей мастера, «забредшего» на балкон Иванушки. После акта посвящения ученик (а мастер так и называет Иванушку «моим учеником») становился «философским сыном» мудреца, постигая все секреты и храня их. А вот вам – и ирония Булгакова, спародировавшего «тщательность поиска»: уже после однократного собеседования Иванушка производится в «ученики». А мастер – в алхимики. Алхимики в своей работе, между прочим, руководствовались правилом: «Подобное привлекается подобным».

Не слишком ли много во всех ваших толкованиях запутанного и несуразного?

Непонятное только начинается. В мистических произведениях иначе не бывает. Также верно и то, что невероятное открывается только через артикуляцию невероятного. Смысл любого спора – сделать непонятное понятным, невероятное объясненным, пускай и путем нетривиальных доводов.

Возьмем имя римского претора, в романе прокуратора, Понтия Пилата. Вроде реальный деятель. Но сколько смысловых лучиков разбегается от его имени. Понтий. А Папу римского, наместника Бога на земле, называли Понтификом, между прочим. Понтифик, коли дословно, - «строитель моста». У эзотериков мост к богу – это Лунная дорога. По какой дороге Понтий Пилат устремился в конце романа на пару с Иешуа?

Засим, по известному мифу Пила, мать Понтия, была мельничихой, сосватанной королем-звездочетом Атом. Но у слова Пила есть прикладная этимология. Корень «Пила» – уже от «пилона», так называлась античная башня у ворот. Врата и башня – символ женского целомудрия. А вечный антипод-спутник Понтия был, по поверью, зачат непорочной девой. Целомудренной, Пилой, звали и мать Понтия.

Но, максимум внимания! Замечено, что у русского Булгакова в «М и М» нет ни одной фразы на иностранном языке. Даже арамейские и греческие слова и топонимы в романе даны строго в русской транскрипции. Поэтому, как и с именем Низа, здесь уместны чисто русские толкования. По-русски пила – сами знаете что. Этим столярно-плотницким инструментом в свое время располовинили пророка Исайю, предрекшего приход Иисуса и запрограммировавшего его распятие, как и обезглавление Иоанна Крестителя.

Пара слов на тему короля и королевы. Апофеоз мистического элемента романа – это, безусловно, бал ста королей, где роль королевы года играет Маргарита. Но в эзотерической литературе есть еще один бал, по своей завораживающей силе превосходящий булгаковскую мистерию, не говоря про айсберги скрытой символики. Я имею в виду трактат «Химическая свадьба» - один из самых пленительных и, одновременно, жутких рассказов легендарного Христиана Розенкрейца о своем чудном сне. В этой «свадьбе» обыгрываются такие сцены и образы, как Оргия королей и принцев с тысячами свечей. Там имеется прекрасная монархиня Вирго Люцифера (с латыни «Вирго» - ветвь и дева, «Ветвь Люцифера, Дева Люцифера») с двумя пажами, прямо как Марго с Бегемотом и Фаготом.

Вирго верховодит всеми мистериями в загадочном замке. На весах Вирго Люцифера, опередив семерку лучших претендентов, Розенкрейц в нелегком соревновании перевешивает сразу всех достойнейших! Чтоб уравновесить чаши, на тарелку с гирями против Христиана пришлось поставить еще троих мужчин. 3 + 7 – будет сколько? Розенкрейц побеждает. И он уже туз, но здесь все решает Вирго Люцифера - дама. Когда я читал «Химическую свадьбу», то это чувство родственной соотнесенности с булгаковским шабашем ни на минуту не покидало меня. Оказалось, я не одинок. Бузиновские продолжили счет реминисценциям.

Даже с Венерой не все так просто. Звезда Геспер – она же утренняя Венера, которая, как уже известно, - Люцифер. В такой любопытной связке эти три имени использовались древними.

Есть в «Химической свадьбе» и свой глобус 36-футового диаметра со всеми подробностями географии – явный провозвестник глобуса Абадонны. Глобус, как известно, был в то время большим шагом вперед по сравнению с блюдцем воды в ободке суши – этим плоским зеркалом на спине левиафана.

3-х победителей испытаний в трактате называли «честными мастерами». Там же присутствуют 6 обезглавленных королей и палач, которого потом также лишили головы. Если верить Розенкрейцу, все не так страшно: это означает лишь, что у палача забрали ум, высшая часть коего необходима для совершения интеллектуального труда, который сторицей воздастся всем, и самому палачу. Воскрешение молодых короля и королевы происходит после капель крови алхимической птицы.

Впору припомнить убитую Котом Бегемотом Сову. Сова олицетворяет Софию, мудрость. Раз – и мазилой Бегемотом подстрелена сова, раз – и разум покидает Марго. Кот застрелил сову жреческой мудрости! И тотчас  остановились Часы, то есть пошло новое время.

Новое время?!Да это же есть ни что иное, как революция.Человек все время пытается победить время.

«Время лишается своей власти, когда память спасает прошлое» (Герберт Маркузе). В годину  революции люди пытаются прервать цепь времен: «Кто тут временные, слазь, кончилось ваше время» - Октябрь 17-го! А во время Июльской революции во Франции были обстреляны сразу несколько башенных часов Парижа…

Революция и разум плохо совместимы. Оттого мастеру и Маргарите остро недостает Света. Ведь только Свет способствует союзу разума (мастер) и любви (Марго).

В жизни каждого наступает день, когда он стоит, как и эта душа, на рубеже между человеческим и Божественным. Множество людей со светлой печалью получили из его рук освобождение; но наиболее великие души томились в тоске и с трудом расставались с миром. В этот миг человек понимает, что у бессмертия есть своя цена. Когда приходит время навсегда уйти за завесу, он понимает, как труден выбор между миром людей с нелёгким трудом на благо человечества и царством вечной жизни. Когда душа постигает, что пути Посвящённых лежат не в этом мире, между ним и людьми навсегда встаёт сапфировая завеса богов. Он может вернуться и трудиться с ними бок о бок, но и он знает, а они чувствуют, что он - не от мира сего.

Поэтому Посвящение не вызывало у него радости, хотя он видел перед собой дом своего Отца. Он знал, что приближается день, когда ему предстоит водвориться в Доме Господнем и не уходить больше…

Светлый проводник повернулся, взял новорождённого Учителя за руку и повёл его на вершину высокой горы. Перед ним открылись небо и земля - над мирозданием парили мириады огней, взмахи пламенных крыльев создавали бесконечную музыку, звучала мелодия вращающихся сфер. Над ними в Светлом Краю обитали Бессмертные, стояли чертоги святых душ… Он видел, как перед ним разворачивается мир, неизвестный людям, и застыл в трепете и восхищении.

- Воистину, - ответил Светлый на вопрос его души, - твои труды только начались. Завершив дела в мире, который оставлен за спиной, Ты заслужил трудиться в царствах света. В этом великом замысле нет ни отдыха, ни освобождения. Ты поднялся из тьмы земной ночи и через вечность космоса пойдёшь выше, пока где-то за пределами вечного замысла не найдёшь Источник Всего - великолепного Проектировщика мироздания. От него никто никогда не возвращался, чтобы сообщить дорогу.

Учитель огляделся и понял, как отличается явный мир от того, каким он воспринимал его снизу. Вместо явно бездумных случайностей Следствий он видел теперь удивительные Причины, осмысленные причины для всего сущего.

- Если бы человечество только знало это, - прошептал он, - только могло видеть вещи, которые я теперь созерцаю!» - Мэнли П. Холл «Облака теней».

А последние слова Булгакова: «Чтобы знали, чтобы знали»… И вот вам встреча в Горнем Иерусалиме! И воздушные города-а?

Спешим разочаровать. Все это могло произойти в идеале. Но, увы, не только Маргарита продалась дьяволу. Воланд безраздельно овладевает мастером еще раньше - с тех вор, как на скромного музейного работника свалился 100-тысячный аванс. Эту подачку «судьбы» мастер принял как выигрыш в лотерею, так ему было удобно. Благодаря предоплате мастер обеспечил себя комфортом, что так необходим для написания нужного Воланду романа. 

Лотерея, значится? А не подскажете, откуда у мастера порок «азарта»?

От самого Михаила Булгакова. Заядлый билльярдист и карточный игрок, он мастерски играл в винт, где, по мнению специалистов, большое значение имеют психологические приемы!

А психология, как уже отмечалось, – одна из ведущих тем и правительниц сюжета. Гипноз, внушение, нейро-лингвопрограммирование… Например, Понтий Пилат во дворце Ирода подвергается психоэнергетическому прессу, внушающему воздействию, манипуляции, зомбированию иудейских «магов, чародеев, волшебников» – этого могучего эгрегора. Не исключено, что игемон все время пребывает во власти наваждения. Отсюда и головная боль, и возможные затмения в сознании, позволившие тайным силам все устроить по-своему сценарию:

«…нет более безнадежного места на земле. Я бываю болен всякий раз, как мне приходится сюда приезжать… Верите ли, это бредовое сооружение Ирода.. положительно  сводит меня с ума. Я не могу ночевать в нем… Мир не знает более странной архитектуры».

Кстати, архитектура у масонов отражает строение мира по воле верховного архитектора, проектировщика. Мастер – это масонский ранг. Масоны заявляют о самых благородных целях, но все их понятия и средства к достижению этих целей находятся по ту сторону зеркала. А перевернутый мир – это царство Дьявола. Поэтому «М», вышитое Маргаритой желтой нитью на черной шапочке мастера, легко дает перевертыш - «W». Как тавро, как метка владельца - Воланда. Не зря же она живет в готическом особняке.

Умберто Эко, к слову говоря, придает исключительное значение символике кода, в том числе архитектурного. Опираясь на историков и искусствоведов, он сообщает, что код, лежащий в основе готики, имеет еще и «закрытый» смысл и символическое значение. То есть стрельчатый свод и ажурные стены с витражами скрывают сообщение проектировщика, разгадать которое можно лишь при опоре на культурное наследие определенной социальной группы или эпохи. Согласно романтикам, структура го­тического собора – есть воссоздание величественных сводов кельтских лесов, воплощая варварский мир друидских верований.

Соборы неизменно с мольбою устремляются к небу, готические своды становятся похожи на сложенные руки, свет утешения едва пробивается из высоких окон в ночь длинных соборных нефов. Сдавливающие дыхание параллельные секвенции церковных песнопений, латинских гимнов, повествуют о стертых в кровь коленях и о ночных самобичеваниях в келье. Мировая пещера ма­гического человека была узка, а небо близко; здесь же небо сдела­лось бесконечно далеким; никакая рука не протягивалась к челове­ку из этих пространств, а вокруг затерянного «я» глумливо распо­лагался дьявольский мир. Поэтому величайшим стремлением мистики было, как выразился Генрих Сузо, «разоблачиться от тва­ри», освободиться от самого себя и всех вещей (Майстер Экхарт), оставить самость. Параллельно этому шло безостановочное пережевывание понятий и бесконечное их оттачи­вание — в попытке на них опереться и получить ответ на вопрос «почему?», и, наконец, слышалась всеобщая мольба о милосердии, причем милосердии не магическом, нисходившем как субстанция, но фаустовском, освобождавшем волю.

Иметь право на свободную волю — это в конечном итоге един­ственный дар, о котором молит небо фаустовская душа. Лишь этот смысл имеют семь готических таинств, которые воспринимались Петром Ломбардским как единство, были утверждены в качестве догмата Латеранским собором в 1215 г., а от Фомы Аквинского по­лучили мистическое обоснование. Они сопровождают единичную душу от рождения и до смерти и обороняют ее от дьявольских сил, пытающихся угнездиться в воле. Ибо предать себя дьяволу значит именно передать в его распоряжение свою волю. Церковь воюющая на Земле — это община всех тех, кому, вследствие приобщения к таинствам, дарована милость иметь возможность волить. – Освальд Шпенглер «Закат Европы».

Готика от друидов, говорите? А почему не от германцев, к которым принадлежали предки Пилата?

Налицо апология гностицизма, язычества. Маргарита и была такой, именно такова она в исполнении Ани Ковальчук на швабре!

Сеньор Эко не был бы сеньором Эко, если бы не привел другой резон, согласно коему готический стиль сам по себе приравнива­ется к религиозности, базируясь на ту же устрем­ленность ввысь, которая отождествляется уже с восхождением к Богу или к столбу света, который врывается в сумрачное пространство нефа, а это уже дань мистицизму.

Ох, закручено, но с Эко спорить трудно. Давайте лучше про масонов.

А масоны и архитектура – это как змея кусающая себя за хвост. А, может быть хвост вырастающий в змею.

Как это?

Популярный комменатрий по поводу находим у виднейшего сторонника  и научного продолжателя оккультиста и гуру Г. Гурджиева:

Школы, построившие готические соборы, были столь хо­рошо скрыты, что сейчас их следы находят только те, кто уже знает, что эти школы должны были существовать.

Несомненно, Нотр-Дам построила не католическая церковь XI—XII веков, у которой уже тогда были для еретиков пытки и костёр, пресекавшие свободную мысль. Нет ни малейшего сомнения в том, что в то время церковь оказалась орудием сохранения и распространения идей подлинного христианства, т. е. истинной религии и истинного знания, абсолютно чуждых церкви.

Нет ничего невероятного в том, что план постройки со­боров и организации школ под покровом строительной деятель­ности возник вследствие усиления «еретикомании» в католиче­ской церкви, а также потому, что церковь быстро утрачивала качества, которые делали её убежищем знания. К концу пер­вого тысячелетия христианской эры монастыри собрали всю пауку, всё знание своего времени. Но узаконенная охота на еретиков, их преследования, приближение эпохи инквизиции сделали невозможным пребывание знания в монастырях.

Тогда для знания было найдено, вернее сказать, создано новое подходящее убежище. Знание покинуло монастыри и перешло в школы строителей и каменщиков. Тот стиль, который впоследствии назвали «готическим» (его характерной чертой была стрельчатая арка), в то время считался «новым», «современным» и был принят в качестве отличительного знака школ. Внутреннее устройство школ представляло собой сложную организацию; они разделялись на разные сту­пени. А это значит, что в каждой так называемой «школе камен­щиков», где преподавались все науки, необходимые для архи­тектора, существовала и «внутренняя школа», где объясня­лось истинное значение религиозных аллегорий и символов, где изучалась «эзотерическая философия», или наука об отношениях между Богом, человеком и вселенной, т. е. «магия»; а ведь за одну только мысль об этом людей отправляли на дыбу и сжигали на кострах. Школы продолжали существо­вать до Возрождения, когда стало возможным возникно­вение «мирской науки». Новая наука, увлёкшись новизной сво­бодного мышления и свободного исследования, очень скоро забыла и о своём происхождении, и о роли «готических» соборов в сохранении и передаче знания. – П.Д. Успенский «Новая модель Вселенной».

- И это знание сохранили вольные каменщики с мастерками и циркулями  - братья масоны!

- Нам ведь одно: «даешь жидо-масонский заговор». Хотя бы в виде голых дамочек в театре Варьете или бабского стриптиза на ассамблее Воланда.

Было время, когда «советская интеллигенция», обалдев от ханжеских запретов, буквально «воспаряла» от полетов Марго и Наташи, голышом оседлавших половые щетки. Нудизм раскованных барышень в ту пору представлялся, по меньшей мере, дерзким вызовом системе подавления свободы духа и, конечно, эмблемой красивой эротики и здоровой сексуальности.

Не прошло и 20 лет. За это время общество бывших «совков» перекушало запретных плодов до изжоги, до тошноты, а разврат все прёт. И нет уже никакого уёму порнографическому цунами, лавинно захлестнувшему жидехонький ручеёк эротики, на поверку оказавшейся редкой  дешевкой.

И вот уже для многих прежних воздыхателей парящей Маргариты вся эта женская обнаженка в романе (а особенно, в кино) – не символ чистоты, а апофеоз сексуальной хищности, торжество греха, низменной растленки. То, что лет 20 назад казалось (или умело внушалось) эталоном освобождения от пут пуританства и верхом человеческого откровения, сейчас выглядит тем, чем оно и является в натуре. Обнаженка, ню и низ, полюс порока, перигей дна. Да и чем иным может быть для человека апогей демонизма – срывание всех и всяческих масок… и даже трусиков? Отрицание морали, отмена этики, торжество плоти над духом. И Марго откровенна под стать. Она требует: а) любовника и уже потом, спохватясь - б) мастера. Смешно же предполагать, что такой мастер, как Булгаков, «от балды» выстроил всю эту конструкцию нисхождения в ад, увенчав ее гимном Сатане: «Здоровье Воланда!».

Браво, солидарен на все сто! Не зря же пристукнуто одержимый и бесновато злобный по жизни Левий Матвей молит (кого?!) Воланда, «чтобы ту, которая любила и страдала из-за него, вы взяли бы тоже», то есть вырвали из заслуженного ею ада и отправили с мастером в вечный приют покоя.

 Недаром же и сама Маргарита так сопереживает всем грешникам, обреченным на вековое искупление, просит пощадить Фриду. «Отпустите его!» - это ее вопль по поводу ХХ-векового одиночества Пилата… Да и мастер вовсе не просил Маргариту спасать его, во всяком случае, ТАК. Это лично она, уверовав, что ей дано все делать во благо, сочла себя вправе выбрать ТАКОЙ путь для… прежде всего себя и уже потом, увы, для него.

И все это под обильным масонским красным кетчупом. Масонская атрибутика повсюду.

Ключи, украденные (вот тебе и интеллигентный человек) мастером у Прасковьи. Бал Сатаны, как реанимация, реинкарнация и реабилитация нечисти. Обязательный ритуал посвящения: припадание на колено и целование колена королевы.

Платочек  Фриды на шее – он и удавка, и ошейник, а в наше время – галстук. Галстук – новая кодировка того же ошейника-удавки (тут ведь все дело, как затянуть) – удавки этикета, ошейника общественного мнения. Покойник в гробу – первый атрибут масонского посвящения.

Снятие головы – вещь ритуальная и сакральная в розенкрейцерской символике. Взгляните на 26-й лист алхимических фигур К. де Д. Челентано Валлес Нови: «фигура без головы означает мир, который пребудет без головы, пока его дух и рассудок не материализуются». Кость в кармане Азазелло символизирует смерть. Череп Берлиоза – приобщение к иному миру. Из этого черепа пьет посвящаемая королева бала сатаны Марго. Или вспомните короля в белой мантии из шахматной партии с Воландом, которого Бегемот подменил на офицера.

Скажете, просто так? Тогда скажите, отчего большой имперский офицер Пилат в белом же плаще, неумышленно пиаря христианство, тем самым предрешает падение императорского Рима? И почему Афраний, на первый взгляд, малый офицер спецслужб в капюшоне-хамелеоне, играет практически всю партию за иудейского мини-императора Пилата, убежавшего с клетки.

Фигурки на доске Воланда живые. А знаете ли вы, что это индийские принцы играли живыми фигурами, передвигавшимися по огромной доске, символизирующей пол в доме мистерий? И что первоначально в шахматах черный король воплощал Аримана, зороастрийского князя Тьмы, а белый – Ормузда - Свет. Игра в шахматы – вечная борьба этих двух начал. Заратуштра посредством шахмат передал гностикам, манихейцам, богомилам, катарам и розенкрейцерам свое видение мира - через уравновешивающую борьбу двух начал – Света и Тьмы.

Истина герметиков и мудрость эзотериков бесспорны настолько же, насколько спорна открытая мудрость. Поэтому для равновесия следует добавить, что в романе хватает чисто христианских символов.

Вот нож. Это нож для хлеба, украденный Матвеем для убийства, но послуживший освобождению тела с креста. Это ножи для Иуды, убитого с чрезвычайным искусством в сердце, а специалистом по сердечному попаданию был Азазелло. А вот кинжалы. А вот любовь типа финского ножика. Наконец, не забудьте нож для резки рыбы из Торгсина. Причем, сходство хлебного ножа Матвея с рыбным ножом в Торгсине оглашено во время визита Коровьева и Кота. Это ли не востроглазая наблюдательность очевидцев? Или все-таки соучастников – соубийц на тропке в Гефсиманском саду?

Замечательная ассоциация: Левий взял хлебный нож, чтоб зарезать Иешуа. Ему не удалось, ибо как раз приспело время хлеба и рыбы для «рыбаков - ловцов человецев», и «рыбу» резать нельзя. А 19 веков спустя выплывает нож, и теперь им режут маслянистую лососину. С хлебом ассоциируется Христос. С рыбой он же. Начало эры Рыб… И закат.

Рыба появляется не раз. И не два. А сколько?

Попробуйте лучше припомнить, в каком она преподносится виде. Вот Воланд пеняет буфетчику Андрею Фокичу: «Если осетрина второй свежести, то это означает, что она тухлая». Дело «рыбы» в Москве ХХ века - с запашком.

Дальше: Воланд похмеляет Лиходеева, а автор по ходу выписывает не всю закуску: «что-то там в кастрюле», а - белый хлеб и паюсную икру, то есть опять же рыбный деликатес.

«Веселие на Руси есть пити». А пьют-едят чье «тело»? И даже когда сгорел «храм» имени Грибоедова, Бегемот упер напоследок копченую семгу. Хотя осетрина бывает только свежая. Все остальное – тухлятина.

Карта Таро № 19. В сумме – 10. Солнце. Знак Рыбы. Свет истины…

Чепуха. Натяжки. Так можно что угодно чему угодно приписать…

В романе «Мастер и Маргарита» Л. Карасев считает эмблематическим его начало с сидением на Патриарших прудах и с ужасной смертью Берлиоза. В рамках этого «мини-сюжета» слова Воланда о том, что «Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила», сами являются эмблематическими, полагает автор статьи.

Подсолнечное масло Аннушки; розовое масло, ненавидимое Пилатом; крем Азазелло, которым намазалась Маргарита, - все эти вещества являются, по мысли Л. Карасева, эмблемами. «Масло и мазь – вещи родственные», пишет он, добавляя, что буква «м» есть и в имени Маргариты, и в словах «масло», «мазь». Даже в эпизоде с «осетриной второй свежести» Л. Карасев усматривает намек на масло. «Прямого упоминания масла здесь нет, однако достаточно лишь представить жирную, лоснящуюся осетрину, ту, что «первой свежести», чтобы почувствовать, что и эта эмблема не случайна». Этой осетрине «вторит», по мнению Л. Карасева, балык, унесенный Арчибальдом Арчибальдовичем из горящего ресторана. К эмблеме «масло» автор статьи относит и холодную курицу, которой Азазелло ударил на лестнице гражданина Поплавского. Ведь курица была вынута из «промаслившейся газеты». «Что касается гастрономии в целом, то у Булгакова вообще преобладают лакомства жирные, лоснящиеся, промасленные», - заключает Л. Карасев.

Имена в романе Булгакова также являются, по мысли Карасева, эмблемами. «Мазь – масло» почему-то притаилось, считает он, в имени Азазелло; с букв «М.А.» начинаются и имя, и отчество Берлиоза; «мессир Воланд» также имеет букву «м», а булгаковская аббревиатура МАССОЛИТ демонстрирует слово «масло» почти в незамаскированном виде, не говоря уж об именах главных героев, – Мастер и Маргарита. Что касается Мастера, то Карасев полагает, что он «вообще чем-то напоминает масленку с крышечкой, на которой для верности написана буква «М», поскольку на герое романа был засаленный халат и «совершенно засаленная черная шапочка» с вышитой на ней же желтым шелком буквой «М». В звучании имени «Маргарита» Л. Карасев усматривает маргариновый привкус, а имя Гелла вызывает в его памяти загустевшее масло или гель, а, вернее, желатин. Масло и жир суть вещества жизни. Масло – это даже всеобщее мировое вещество, но оно способно «поворачиваться» в разные стороны и играть совершенно различные роли, замечает Л. Карасев. Вот почему текст главы «Погребение» в «Мастере и Маргарите» «пропитан» запахом миртов и акаций, т. е. напоминает об оливковом масле. – Ирина Галинская «Наследие»…

Борис Соколов занес в масонский список фигурку жука на груди Воланда. Скарабей в Древнем Египте считался символом бога Хеперы, он дает жизнь мертвому телу, в которое эта фигурка вкладывается со «словами власти» (см., например, Уоллис Бадж «Магия Древнего Египта»). Еще более значимый символ – золотая подковка, дарёная Маргарите Воландом. Подкова, к слову, делается для копыта, а копыто потребно – то ли для лошади героя, скачущего в финале с косою за плечами, то ли - для самого героя.

Один из первых вариантов романа так и назывался «Копыто инженера». Подкова – еще и знак удачи. Выходит, свою удачу, свою судьбу мастер и Марго связали с сатаной. Марго, правда, потеряла знак пристежки к копыту консультанта - так протестовала ее человеческая суть. Но Азазелло нашел, подобрал, вернул, и она приняла. Отсюда еще один вывод: то не Марго летала на щетке, это ее, как кобылицу, объезжали, а после уж подковали. Так что уготована кобыле не абсолютная свобода, а вечная кабала сатаны. Свобода ее и мастера целиком зависит от Воланда. А Воланду надо служить угодливо, методично и всерастворясь. За малейшее непослушание продавшемуся рабу – ни свободы, ни жизни, ни прощения, ни даже доброй памяти.

Многие забывают, что подкова Сатаны, хоть она и в алмазах, – это все равно судьба, определенная Воландом. Подкова – атрибут стреноженной лошади для всадника. Марго садится на лошадь, но и сама становится лошадью. У подковы два конца. Это мастер и Маргарита. Это их правда в их же превратном представлении – правда с двумя полюсами. Когда подкова была потеряна при нисхождении по темному коридору, она попала в руки Чумы. Но у Чумы ее отбил не светлый ангел, а  черный демон Азазелло и вернул-таки Маргарите. Оно приняла. Вещий знак! Вниз, вниз по ступеням. В царство мрака, в провал. Тьма со стороны Средиземного моря – лейтмотив книги. Тьма, туча, гроза, гром, молния. Мгла и буря навалились на золотых идолов многобожия. «Как трость переломился кипарис». А трость, по Соломону, библейский знак сокрытого знания-гнозиса. Знание прячут за 7-ю печатями. Все печати в романе - у Афрания. У мастера - все ключи. «Ключи расширили мои возможности», - хвалится он. Например, возможность проникать в мозги к другим.

Теперь самое время вернуться к кружку «Атон». Помните  последователей Прогрессора Бартини из плеяды русских советских писателей, как писалось в энциклопедиях? В книгах многих из них весьма распространенным элементом был ключ.

Надо сказать, о ту пору с символикой, в том числе масонской, легче всего было упражняться в департаменте детской и фантастической литературы. Возьмем «масонский стандарт» в детской литературе – сказку Тамары Габбе «Город мастеров», где гербом служит то ли Петух, то ли птица Феникс – подтверждение неуничтожимости масонства. Там не то что ключи. Там и попугаи ключевые. Как и у Булгакова. Кот, помните, бормочет о попугаях. А в «Королевстве кривых зеркал» Владимира Губарева даже король Йагупоп – Попугай наоборот. И главный  пароль – Ключ! Анидаг-Гадина (змея – венец эзотерической символики в самых разных ипостасях), Абаж-Жаба (черная жаба – один из главных этапов алхимического процесса), Асырк-крыса…. И, само собой, Нушрок-Коршун. О, это фигура! Его родич Орлан олицетворяет высшие ступени масонства и самую сильную страну Запада - центр масонства.

 «Как убит и отчего? Знает сокол лишь его». Сокол у египтян еще означал покровителей высшей власти – власти концептуальной, тайной. Даже египетских фараонов при попытке проводить самостоятельную концептуальную политику убирало высшее жречество – проводники тайной власти.

«—  Ваше величество! — пищал Нушрок, насту­пая на короля. — Мне кажется, что вы слишком быстро забыли историю своего рода!

—  Что... что вы хотите этим сказать, Нуш­рок? — дрожа всем телом, бормотал король, заби­ваясь в угол тронного зала и заслоняя свои глаза ладонью.

—  Чтобы стать королевой, ваша прабабка каз­нила свою сестру, но ваш дед отобрал у нее корону и заточил свергнутую королеву в крепость!   — брызгая слюной, кричал Нушрок. — Ваш отец каз­нил вашего деда, чтобы каких-нибудь два года си­деть на троне. Всего два года! Вы, должно быть, помните: его однажды утром нашли в постели мерт­вым. Потом стал королем ваш старший брат. Он слишком мало считался с желаниями своих мини­стров, и вы, конечно, хорошо помните, что с ним произошло. Он поехал в горы и свалился в про­пасть! Затем корону получили вы... Возлагая на вас корону, мы надеялись, ваше величество, что вы никогда не забудете о печальном конце своих пред­шественников! Не забывайте, ваше величество, что у вас есть младший брат, который, может быть, ожидает того, чтобы...

—  П-постойте, — заикаясь, перебил Нушрока король. — Что я... я должен сделать?

—  Прежде всего, пореже произносить: «Такова была моя воля», чтобы каким-нибудь образом не свалиться в пропасть, ваше величество!» (Виталий Губарев «Королевство кривых зеркал»).

В этой сказке - сплошь священные животные из мифологии Египта. Кривое зеркало - как зазеркалье. Я уж молчу о «детской» классике масонства - «Алиса в Зазеркалье». Кролик в качестве поводыря у норки великого холма посвящений – одна из ключевых фигур.

А старик Гассан Абдурахман ибн Хоттабб – чем не подростковый вариант посещения Москвы демоном? И даже в те самые дни, когда писались «М и М». Лазарь Лагин в этой детской сатире высмеял и атеистов, и бюрократов, и бандитов, и иллюзионистов-шарлатанов Страны Советов, досталось и иностранным капиталистам. Правда, все было сделано добрее, чем у Булгакова.

У Лагина еще есть фантастический роман «Голубой человек», но главная книга - «Старик Хоттаббыч», где могучий джин – всего лишь раб Сулеймана ибн Дауда, Премудрого Соломона.

- Иудейский эгрегор после 3000-тысячелетней бутылочной спячки наводит порядок в Москве тех же 1930-х.

- Боюсь, список будет долог.

- Зато полезен.

Как скажете, воля ваша: «Золотой ключик» Алексея Толстого с зашифрованной пародией на Мейерхольда и Со. Незнайка и человечки Солнечного города, борющиеся с демонятами Луны.

Александр Волков, звездочет, математик и маг, с его шестикнижием о Волшебной стране. Вот уж где невспаханная целина голимой эзотерики. Куда там вдоль и поперек перекроенным гоблинам, с которыми носятся дряхлеющие, но неугомонные толкиенисты. Серебряные туфельки, найденные и потерянные Элли, и башмаки великанши Арахны (имя-то, имя-то!), тоже потерянные. Правда, один из них переоборудован под корабль. 4 волшебницы: светлые (Стелла и Виллина) и темные (Гингема и Бастинда) – 4 карточных дамы. Серебряный обруч-невидимка лисьего короля Тонконюха 14-го. Железный дровосек, Смелый Лев. Фея и королева мышей Ра-мина с волшебным свисточком. Маковое поле. Битва гигантов и Арахна, сбрасываемая в бездну исполинским Орлом Карфаксом и железным великаном Вицли-пуцли, ой, Кецалькоатлем, то есть Тилли-Вилли, которого фиолетовые мастера сделали по макету возвратившегося после первого пришествия одноногого Чернокнижника Карла – Чарли Блека, всемогущего, во все посвященного, везде побывавшего, освоившего премудрости всех народов. Перевоплотившийся, обросший жирком добропорядочности Джон Сильвер! Или Синклер, открывший Америку за двести лет до Колумба в начале 14-го века? Кому ж еще в Америке быть реформатором? И чем не идеальный розенкрейцер, постигший тайны всех обществ?

Ну, и, разумеется, ключи от ворот и от зеленых очков для каждого жителя и гостя города – у стража ворот Фараманта. Страна подземных рудокопов с ее 7-ю королями, хранители времени Ружеро и Беллино. Фиолетовые мигуны – мастера во главе со старейшиной Лестаром. А другие народы Волшебной страны: розовые болтуны, голубые жевуны. Прыгучие марраны, столетиями не видевшие людей, завоеванные огненным богом Джюсом и завоевавшие с ним весь волшебный мир. Наконец, гномы – вездесущие, но никем не замечаемые гоблины с их великой, но тайной летописью. Желтая дорога в Изумрудный город. Изумруд – излюбленный камень магов. Изумрудная скрижаль Гермеса. Зеленые очки, одурманивающие население, прибор массовой дезориентации на уровне чувств.

Страшила Трижды премудрый, соломенное чудо-чучело с мозгами из отрубей. Чем не пародия на правящую геронтократию СССР, увешанную почетными титулами, орденами и золотыми звездами? Между прочим, 4 из 6 сказок Волкова пришлись на правление Брежнева.

Еще скажите, что Страшила – это Гермес Трижды величайший, дутый и гнутый. Дай волю, любую сказку разнесут на сто магистерских диссертаций.

Насчет Гермеса, это вы кстати. В «Священной речи» Гермеса все начинается с Тьмы, освещенной огнем, разделившим Вселенную на части.

Попрошу не приписывать Булгакову чего не было.

Ага, это только вам позволено приписывать. Как хотите, а Булгаков знал герметические тексты. То, что Воланд и его кромешники хорошо были знакомы с Трисмегистом, доказывается их проговорками. Например, афоризм о «подобном». «Подобное любит подобное, а между различными нет дружбы»» - это из Поймандра, которого считали демоном. То есть «Поймандр» Гермеса – это Дьявол, умело обольщающий мудростью. «Лечить подобное подобным» - это уже, как все понимают, Воланд. Стоит ли удивляться, что слова демона Поймандра Булгаков приписал сатане Воланду?

И огонь сатаны - это огонь ада. Отсюда понятна разгадка странного заверения Азазелло, что с огня все  началось и огнем «мы все заканчиваем». Гермес утверждал, что жизнь есть союз тела и души. Смерть же является не разрушением соединения, смерть - всего лишь их разрыв. И еще: «О Боги небесные, Боги земные» - ежедневная молитва Тоту-Гермесу из «Герметических фрагментов». Ничего не напоминает? В «Алхимии Гермеса» священная вода может читаться как серная. Слово «фейон» означает и то и другое («Гермес Трисмегист и герметическая традиция»).

От образов и символов приступаем к магии чисел.

Еще один «магический» лейтмотив, тесно вплетающийся в этот комплекс, состоит в криптограмматической игре с символикой чисел. Напомним, что Берлиоз жил в доме номер 302-бис. Сумма цифр в числе 302 образует 5, и такой же итог дает квартира № 50 (с самого начала представленная в качестве «нехорошей квартиры»), где развертываются все основные события. 5 — магическое число, и в этом качестве оно используется в структуре романа: в первой сцене упоминаются «доказательства бытия Божия, коих, как известно, существует ровно пять»; действие в Москве разворачивается в мае; в канун еврейской Пасхи — «ровно четырнадцатого числа» (снова 5 в сумме цифр) происходит действие в романе Мастера; в первый вечер Пасхи над Храмом Ершалаимским горят два гигантских пятисвечия (и в ту же ночь на субботу — ночь бала у Воланда — горят лампы в десяти кабинетах «в одном из московских учреждений»). Кстати, номер комнаты Мастера в клинике - 118, что в сумме цифр дает 10. Наконец, Пилат- пятый прокуратор Иудеи (он также представлен в романе в качестве «сына звездочета»). – Б.М. Гаспаров «Из наблюдений»…

А вот Борис Соколов в своей новой-старой книге «Расшифрованный Булгаков» выставил в чине основополагающей тройку - 3. Он даже героев, так сказать, дублеров расположил или, если желаете, клонировал по смысловым триадам. Образовались такие вот группы: черные властители Пилат – Воланд – Стравинский. Женщины-предательницы Низа – Гелла – Наташа. Демоны-регенты Афраний – Фагот – помощник Стравинского. Убийцы Крысобой – Азазелло – Арчибальд Арчибальдович…

Вольному воля. Пускай господин Соколов наслаждается своею системой. А мы ее, тройку, применим для более сложных арифметических упражнений. Например, соединим две тройки. Известно, что цифра 33 имеет большую, в том числе символическую степень влияния на жизнь людей. В романе это проведено четко: ученик Бездомный оказался достоин учителя - мастера. В эпилоге, или 33-й по счету главе, примерно 33-летний (как и хрестоматийный Иисус) Понырев стал мастером, профессором, философии и истории, дописав роман – евангелие наваждений и прозрений. Другой записывающий за учителем ученик (не двойник ли Иванушки?) другого мастера (двойника же) назван рабом. Кем назван? Воландом.

«- Я не раб, - все более озлобленно ответил Левий Матвей, - я его ученик.

- Мы говорим с тобой на разных языках, как всегда, - отзывался Воланд, - но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются»…

Ставя якобы ученика самого Иисуса на одну доску со слугами, Воланд прав. И правда его в том, что самый ревностный фанатик – есть раб, причем раб крайне озлобленный, тем более, если ему говорят правду. Еще хуже раб, возомнивший себя учеником мастера и учителя, причем учеником единственным, и потому он раб - самый ревнивый и ревностный! Воланд говорит, что Левий Матвей, считающий себя учеником Бога, лишь раб. По умолчанию выходит, что на самом деле пресловутый «Учитель», попустительствующий Воланду все решать, – сам рабовладелец. Он даже хуже Воланда, ибо сатана хотя бы называет вещи своими именами, а тот водит людей за нос «религиозными» сказками, прикрывающими ложь о рабстве. Но Добро никогда не станет так разговаривать со злом и тем более не станет просить. Зато раб, не сумевший стать учеником Бога (а не масонского мастера), действительно способен моляще просить за любовницу (а по сути рабыню чёрта) мастера (такого же раба).

Булгаковские персонажи связаны с устойчивым символом масонства – так называемыми столбами Света и Тьмы. Иоахим (Иван) и Боаз (Берлиоз).

Это уже игра в паззлы. Тогда можно к «М и М» подгрести и знаменитую эзотерическую аббревиатуру IBM (ИБМ), что означает: Иаков Б. Молэ (тот самый гроссмейстер тамплиеров сожженный по приказу Филиппа Красивого).  А нам ничего не стоит превратить их в Иван – Берлиоз – Мастер. Или Иешуа – Бездомный – Мастер… Лучше уж о цифрах. Кто бы растолковал, почему Ваня Бездомный, пустившись в погоню за консультантом, решил, что иноземный профессор должен оказаться в доме № 13, квартира 47? Там еще Иван увидел голую гражданку в ванной, добыл пришпиленную бумажную иконку и венчальную свечку?

Простейший арифметический трюк. Адрес: 13-47. 13 – число известное, «чертова дюжина», с этим все более-менее понятно. Откуда берется 47? Очевидно, из суммы первых двух слагаемых: 1+3=4, а сложение последующих цифр с приростом на предыдущую дает: 3+4=7.

Есть метод посложнее. Исходя из эзотерических данных, 47 – фундаментальная цифра с точки зрения магических авторитетов. Например, еще в 1618 году некий Фридрих Грик под псевдонимом Иренэуса Агностуса публикует трактат "Щит Истины", где воздается и хула, и хвала розенкрейцерам. Автор возводит происхождение Ордена Розы и Креста аж к первопредку Адаму и обставляет генеалогию пестрым перечнем 47 (сорока семи) Императоров ордена. Среди них наличествуют египетский Сет и Филон Александрийский, Аль Манор и Жак де Воражин. Генеалогическое древо владык ордена замыкается на Императоре 1618 года Хьюго де Альверда под номером 47 («Розенкрейцеры: философия, история, символы»). А вездесущий Папюс в «Практической магии» описывает 47 пантаклей, сиречь талисманов, Соломона.

Сорок седьмая теорема Евклида

Истинным ключом к философской математике является Сорок седьмая теорема Пифагора, ошибочно приписывае­мая Евклиду. Сорок седьмая теорема утверждает следующее: В прямоугольном треугольнике площадь квадрата, пост­роенного на гипотенузе, равна сумме площадей квадратов, построенных на катетах. Относительно этой проблемы Плу­тарх писал: «Универсальная Природа, в своем самом полном и совершенном виде, состоит, согласно современному уче­нию, из трех вещей: Разума, Материи и взаимного их результата, называемого на греческом языке Космосом, словом, которое означает как красоту и порядок, так и сам мир. Первое из них есть то же самое, что Платон имел обыкнове­ние называть Идеей или Отцом; второму из них было дано имя Матери, Кормилицы, или Места Порождения. Третьему — имя Отпрыска, или Продукта. Таким образом, как и у древних египтян, есть основательные причины для того, чтобы считать, что пифагорейцы имели обыкновение уподоблять эту универсальную Природу тому, что они называли наиболее прекрасным и совершенным треугольником…

Сорок седьмая теорема является важным масонским символом и из-за близкой связи со строительным искусством ча­сто называется «теоремой плотников». Многие полагают, что значительное число запутанных математических характе­ристик Великой Пирамиды основано на еще не открытых применениях этой теоремы. Сорок седьмая теорема является так­же ключом к соотношению между тремя главными частями человека: духом, телом и душой. В этой аналогии число три сим­волизирует дух, четыре — тело и пять — душу. Согласно алхимикам, Сорок седьмая теорема устанавливает правильную пропорцию соли, серы и ртути, необходимых для получения Философского камня. Имеется также близкое соответствие между тремя Великими Мастерами Масонской ложи Иерусалима и тремя квадратами в Сорок седьмой теореме. – М.П. Холл «Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии».

Сцена перед погибелью Берлиоза: «Поэт провел рукою по лицу, как человек только очнувшийся, и увидел, что на патриарших вечер… В аллеях на скамейках появилась публика, но опять-таки на всех трех сторонах квадрата, кроме той, где были наши собеседники»…

А Иванушка мечется по треугольнику Воланда. Ручаюсь головой, это просто совпадение, Булгаков ничего такого не знал и, тем более, не имел в виду. Разве что интуиция.

Не нравится? Еще версия. Если верить «Каббале чисел» Авессалома Подводного, сорок семь — это магические умения; магические инструменты; технические средства управления движением точки сборки; рамка, лоза, маятник. 47=46+1 — если в сорока шести проявляется магическое знание, точнее его фундамент: основные законы магических миров, их история и судьбы конкретных магов, то сорок семь — это откровение магических умений, средств манипулирования магической реальностью или, говоря проще, магических инструментов. Однако маг сорока семи пользуется ими совсем не так, как средний человек; последний, впрочем, интуитивно ощущает магические качества вышеперечисленных предметов, которые действительно несколько сдвигают ему точку сборки и изменяют магическую реальность, давая ощущение власти над миром.  Однако сорок семь вовсе не означает овладения искусством обращения с магическими инструментами; скорее наоборот, это первое знакомство с ними, первые опыты и эксперименты, чаще всего неуклюжие и нередко неудачные и откровенно опасные, например, первые декреты новой власти, еще не освоившейся у кормила.

Что-то в этом есть. Как-никак про Иванушку не скажешь, что он владеет искусством экзорцизма (изгнания злых духов): ни свечкой, ни иконкой из «магического набора» 47-й квартиры он толком пользоваться не мог.

Все это метафизика. Закулиса, Глобальный Предиктор, Каббала чисел. К реальной  жизни все это не имеет никакого отношения.

Тут тоже все зависит от веры-неверия. Мы же сошлемся на одну из давних своих публикаций по этой теме. И пардон за длинное цитирование:

Итак, сегодня, 11.03.2004 года произошел страшный теракт в Испании с сотнями погибших и тысячами пострадавших.

Возможно, этот факт не настолько бы задел меня лично, кабы буквально сегодня утром у меня не приключилось спора с одним молодым человеком… В общем¸ едем мы сегодня с ним в ведомственном автобусе на работу, и я «рекламы ради» показываю ему именно в эти дни читаемую мною книгу В.В. Пчеловода «Последний гамбит» (С.-Пб., 2002)...

Тем, кто с книгой не знаком, кратко анонсирую: потомки Ш. Холмса и д-ра Ватсона, расследуя схожие параллели в эпохальных событиях последнего десятилетия («путч» 1991 г., расстрел Белого дома в 1993 году и взрыв архитектурной пары Всемирного торгового центра в 2001 г.) приходят к выводу о глобальном заговоре (мировой закулисе) «касты» избранных, благодаря которому на протяжении тысячелетий управленческой элите и удается понукать человеческим сообществом.

То есть детектив со всей подноготной вскрывает ту самую, уже выявленную КОБой, схему толпо-«элитарного» общества. А самое новое: оказывается, эта Закулиса умудряется зашифровывать в символы (образы) и числа (даты) все запланированные якобы «катастрофы» будущего, о которых, тем не менее, заранее оповещаются посвященные агенты этой мировой мафии, знающие смысловые маркеры слов, чисел и рисунков, на первый взгляд безобидных для несведущих…

Короче, Холмс и Ватсон размышляют над чередой «странных совпадений», обусловивших события 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке. Кстати, комбинация «NY» уордовским шрифтом Wingdings проходит как NY - череп с костями, плюс звезда Давида (можете проверить на компьютере)!

Цитируем:

«- Хорошо, попробую объясниться. Вы не обратили внимания на странную чехарду с числом 11 в контексте занимающих нас событий? (слова Холмса, - автор).

- Конечно! Об этом было много разговоров в последнее время, тут действительно много странного: нападение произошло 11 числа 9-го месяца; это 254-й день в году; сумма цифр 2+3+4 дает нам также 11, до конца года остается при этом 111 дней; первый таран северной башни ВТЦ (всемирного торгового центра) был осуществлен угнанным пассажирским авиалайнером, выполнявшим рейс компании American Airlines № 11. На его борту находилось при этом 92 человека, т.е. опять-таки 9+2=11,ключая 2-х пилотов, 9 членов экипажа и 81-го пассажира. Наконец, сами здания торгового центра в Нью-Йорке – 111-этажные башни, представляют самое громадное в мире число 11 высотой 411 метров» (указ. соч., с.20)…

Это «случайное совпадение» цифр и дальше подкреплялось аналогичной арифметикой:

- несчастные жертвы теракта 11 сентября «пытались дозвониться со своих мобильных телефонов по номеру emergency line, удивительным образом состоящим из той же комбинации цифр – 911»;

11 сентября 1973 года во время путча Пиночета была разгромлена социалистическая команда Альенде;

Не буду множить «игру цифр», суммирующихся в те же «роковые» 11. 

Куда любопытней реакция моего непробиваемого товарища, который, даже не закончив чтения абзаца, с легкостью опроверг все доводы великих сыщиков: «Это произвольная подгонка цифр». И баста... Парня буквально замкнуло на «подгонке цифр», все остальное его не волновало, тем более что он понял: усвоение этого литературного продукта потребует серьезных интеллектуальных (теоретических) усилий. Прискорбно, но сия реакция весьма характерна для большинства наших не только интеллектуалов. Особое недоверие вызвала у моего «оппонента» горемычная цифра 11, особенно, когда он узнал, что начало Великой Отечественной войны под эту «магию цифр» не подпадает: 22.06.1941 г. Хотя, как сказать: 2+2+6+1=11. А далее опять 9…

Не буду и дольше пробуксовывать на подробностях дедуктивного расследования Холмсом и Ватсоном концептуальных проблем... Напомню лишь, что великий сыщик и его верный партнер-биограф, на основе вполне реальных публикаций в питерской газете «Час-Пик» вычислили спрогнозированные в них (вплоть до точной даты): и путч 1991-го, и октябрь 1993-го и 11 сентября 2001-го.  Заметьте: задолго до их осуществления.

Теперь, если позволите, перемещу фокус вашего внимания на менее «яркий» в ту пору (начало 2002 г.) прогноз Холмса и Со:

«12 сентября (2001 года – автор) газета «Эль Паис» опубликовала этот странный план Мадрида с гаечным ключом… До вашего прихода мы обсуждали вопрос, не является ли публикация этого плана предупреждением о готовящемся теракте в Мадриде» (с.138).

И еще. Ватсон: «Только что сообщили о ночном взрыве на центральной площади Мадрида. Я как раз рассматривал копию странной карты с гаечным ключом в виде руки»…

Теперь попрошу отметить, что:

Во-первых, все это публиковалось (то есть предупреждение КОБы было обнародовано) в самом начале 2002 года!

Во-вторых, обращаю внимание читателя на то, что гигантский гаечный ключ с пятерней террориста четко покрывает именно транспортную магистраль по карте Мадрида на всем ее многокилометровом протяжении (с. 140).

Спросите, а к чему все это? Да к тому, что именно сегодня утром 11 марта мы спорили с неверующим коллегой о неслучайности числа 11 в череде знаковых социальных катастроф последних лет. А уже к вечеру 11 марта  2004 г. становится известно о чудовищном (после взрыва 11.09.2001 г. самом кровопролитном) теракте в столице Испании Мадриде!

В заключение-то и рискну привести свою арифметику. Теракт в Мадриде имел место быть 11.03.04 года. Теракт в  NY (NY) случился 11.09.01.

Берем ключевую для КОБы формулу триединства (материя-мера-информация), то есть - 3. Получаем в итоге:

1. Теракт имел место в марте – 3-м месяце.

2. Авиа-таранные взрывы в Нью-Йорке произошли в 2001-м. 2001 + 3 = 2004 (равно как и от 2004 отнимем 3 = 2001). 3 - третий месяц март.

3) в дате 11.03.2004 сумма всех цифр (1+1+3+2+4 = 11) дает число 11, а сумма дня (11-ое) и месяца с годом (3+2+4) дает 11.09 – 11 сентября? Что, никак опять «случайное» и проклятое 11-е?

К слову, его проклятость известна исстари. Толпо-«элитарную» структуру общества сформировали 11 жрецов-иерофантов Юга и 11 иерофантов Севера Египта. А еще 47 000 рублей (или 4+7+0+0+0 = 11) – та самая дьявольская сумма, которую поставил на кон Германн в «Пиковой даме» вместо выигрышных 50 000…

Понятно, что все это опять можно списать на «произвольную подгонку цифр». Но это уж кому как Дано…»

Постскриптум. И вот ведь какая штука: теракт в Мадриде имел место быть на 911-й день после уничтожения «двойняшек» ВТЦ в Нью-Йорке. - Владимир Плотников «Испанская трагедия вычислена КОБой».

К этим своим старым расчетам предлагаю добавить и обе загадочные  булгаковские квартиры (а также германновы числа) №№ 47 и 50.

- Если вы такие умные, просветите невеж: почему великое сборище в квартире № 50 называют еще балом ста кролей? Королей, царей, императоров и князей там было не так чтоб.

- Тут, без вопросов, речь про королей трюков, интриг, мистификаций…

Зла, преступления и порока, хотели вы сказать?

Один современный остряк готов поклясться, что разгадал код и все секреты Нострадамуса. Вот его версия: в одном из самых загадочных катренов «Центурий» Нострадамуса содержится пророчество: «Помощь разовьется из R, которая является не чем иным, как любовью ста королей». Разделив кодовый циферблат Нострадамуса на 12 лож, путем сложных расчетов автор установил: «Нострадамус предлагает решить проблему ста королей… И дальше: 1 августа 1975 года руководители 33 государств Европы, Соеди­ненных Штатов Америки и Канады подписали в Хельсинки За­ключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, закрепивший незыблемость границ государств, содержавший статью о правах человека и т. д. В этом событии участвовали все сто королей Европы и даже королиАмерики. Встреча «ста королей» смогла состояться потому, что остановился маховик (маятник) войны (Виктор Курляндский «Откровения исследователя, или Холистический энциклопедический универсализм невольного каменщика»).

В принципе, мы подобрались к знаменитой пушкинской магической формуле: «тройка – семерка – туз… ах, пиковая дама». Любимое соотношение розенкрейцеров и масонов, Булгаков тоже сполна отдал ему дань. 7 – основополагающее число масонства, признающего 7 свободных искусств и наук: 1. Грамматика. 2 Риторика. 3. Логика. 4. Арифметика. 5. Геометрия. 6. Музыка. 7. Астрономия.

Все начинается с языка, а заканчивается космосом. Тонкая система, предвосхищающая, может быть, Хайдеггера:

«Язык, по Хайдеггеру, это в первую очередь способ существования индивидуального самосознания. «Говорить на языке» означает «перенестись в область сущности языка», «попасть на то место, где обитает сущность». Язык сущности это и есть подлинный язык, в то время как неподлинный язык — это обыденный язык… Частица таинственной сущности языка (и бытия) заложена в каждом индивиде, однако он не в состо­янии подойти к ней со стороны, так как он «возвышается» над его разумом. Язык сущности это царство языка (и бытия). Подлинный язык – это нечто большее, чем доступный нам человеческий язык  (З.Н. Зайцева «Мартин Хайдеггер: Язык и Время»).

Музыка у масонов стоит на предпоследнем по значимости месте!

Или все-таки на втором? Это естественно. Платон и Аристотель отказывали в интеллекте человеку, равнодушному к музыке. Сами они утро и вечер украшали строем гармоничных трелей.

Некоторые консерваторы ругаются, дескать, в фильме Бортко эта связь языка с музыкой целиком ушла в электронный лексикод INRI (Иисус Назорей, Царь Иудейский), превалируя в центральной теме Игоря Корнелюка.

Между прочим, на таблице, висящей над головой Христа в розенкрейцеровском распятии, INRI занимает вершину креста. А низ украшен звездой Давида и горящим кругом из 6 сфер, где 7-я сфера – Огонь. Из пробитых рук Христа на огонь над первым, синим, слоем стекает кровь. Эта символическая фигура называется «Солнечное распятие». Согласно гностикам, это космический аспект распятия. Крест символизирует философскую смерть. Иначе говоря, мистерии не могут достичь цели, пока неофит (новообращенный) не пройдет испытания страданием, смертью и воскрешением…

- Если поменять «хозяев», то фактически получаем удел мастера и, в малой степени, демонической Марго.

- Но что, если хозяева всегда одни? Всегда и везде одни хозяева.

Далее в «Солнечном распятии» мы видим буйный виноград, обвивающий крест, он подтверждает слова двух убийц Иуды, шепчущих королеве бала, что кровь давно ушла в землю и претворилась в виноградные гроздья. А постигший таинство священной чаши обладает ключом к человеческому возрождению. Рождение и жизнь – всего лишь краткосрочная агония. А вот Смерть – это благо, отбрасывающее пустую оболочку ненужной плоти.

Крепкое вино из винограда считалось символом ложной жизни и ложного света Вселенной, потому что оно получалось ложным процессом — искусственной ферментацией. Способность к рациональному мышлению снижалась сильным напитком, и животная природа, освобожденная от уз, управляла человеком. Этот факт имеет ог­ромную духовную значимость. Точно так же, как низшая природа является вечным искусителем, вовлекающим человека в из­лишества, которые подавляют его духов­ные наклонности, так и виноград и его производные были использованы в качест­ве символов Дьявола.

С точки зрения египтян, сок винограда напоминал человеческую кровь в большей степени, чем любое другое вещество. На самом деле они полагали, что виноград бе­рет жизнь из крови мертвых, похоронен­ных в земле. Согласно Плутарху, «жрецы Солнца в Гелиополисе никогда не держали в своих храмах вина... и если они все-таки использовали его в качестве приношения богам, то это было не потому, что они счи­тали природу вина соответствующей бо­гам, а потому, что, проливая вино на ал­тарь, они представляли его как кровь своих врагов. По этой причине они считали ви­ноград растением, дающим первые побеги после удобрения земли теми, кто пал в бит­ве против богов. И это, с их точки зрения, и есть истинная причина, по которой упо­требление вина в больших количествах де­лает человека буйным, наполняя его кро­вью его собственных предков» («Исида и Осирис»).

Во многих культах опьянение рассмат­ривалось как состояние, близкое к экстазу; при этом верили, что в человека вселяется Универсальный Дух Жизни, чьим земным воплощением является вино. В мистериях виноград использовался часто как символ похоти и разврата из-за его деморализую­щего воздействия на эмоциональную при­роду. Однако принимался во внимание и тот факт, что ферментация была очевид­ным свидетельством присутствия в процес­се солнечного огня, и поэтому виноград рассматривался как символ Солнечного Духа — вдохновителя божественного энту­зиазма. В сходной манере христиане при­няли вино как эмблему крови Христа, упо­требляемой ими во время Святого Причас­тия. Христос, экзотерический символ Солнечного Духа, говорил: «Я есмь вино». Он, таким образом, являлся объектом по­клонения в состоянии винного экстаза точно так же, как и его языческие прототи­пы — Вакх, Дионис, Атис или Адонис. – М.П. Холл «Энциклопедическое»…

Азазелло – ангел этой мистерии. Кстати, мистерия! Мистерия  – важнейший ритуал, если не смысл существования мистиков, масонов, магов. Все начинаются на букву «М». Буква «М» на шапочке мастера – один из священных символов розенкрейцерства. Он восходит к таинственной «М» - самой великой книге мистиков. Мифический основоположник эзотерического течения, мы его уже поминали, Христиан Розенкрейц якобы привез книгу «М» из мифического же аравийского города Дамкар.

Посетив Аравию в 16 лет, Розенкрейц был, тем не менее, признан всеми тамошними магами, за 3 года посвящен в их таинства и перевел книгу. Потом еще 2 года он провел в Марокканском городе Фес.

В ранних вариантах романа героя звали Феся… Фес - Я.

Потом Христиан отбыл в Германию, где после 5 лет уединения (итого, считаем: опять 3 + 7) позвал 3-х братьев из монастыря, в котором провел отрочество. С ними он основал Братство Святого духа (туз) и стал расшифровывать книгу «М» (пиковая дама). Потом братья-основатели разбрелись по Европе, условившись о встречах раз в 10 лет.

В очень преклонном возрасте – ему стукнуло 106 лет, еще одна (1+6) семерка - Отец Братства умер, но его могилу случайно обнаружили спустя целых 120 лет (1+2+0=3) в потайной комнатке из 7 стен и 7 углов (77 смыслов писаного символа). Кроме того, «М» - начальная буква имени Меркурия - римского аналога Гермеса Трисмегиста, верховного бога герметиков и мудрецов.

Так же как пророков: Мани, Ману, Магомета, Майстера, да и самого Михаила Булгакова.

Еще одна загадочная святыня розенкрейцерства была приобретена Николасом Фламелем, она называлась «Книга Авраама Еврея» и считалась абсолютом тайного знания, сокрытого от непосвященных. Книга эта состояла «3 раза из 7 листов», причем из 7 листов текстовых было 6, а один представлял рисунок. То есть - трижды шесть. Автор был скромно аттестован так: «Авраам Еврей, Принц, Священник, Левит, Астролог и Философ». Не Король-Звездочет, случаем? Так вот, Фламель на пару со своей усидчивой женой изучал и разгадывал книгу. Звали супругу Перенелла или Перенелль. Так она просто влюбилась в книгу. За разгадками оба обращались к некоему мастеру Канчесу…

Нет, ну сколько можно-то? Ваш Фламель, между нами говоря…

Никола Фламель (ок. 1330—1418). Это первый из ве­ликих магистров Сиона, не принадлежащих ни к одной из генеалогий «документов Приората», и вместе с ним этот ти­тул перестает быть исключительно семейной привилегией. В течение некоторого времени работал переписчиком в Пари­же. Таким образом он получил доступ ко многим редким ру­кописям и благодаря им приобрел большие познания в жи­вописи, поэзии, математике и архитектуре. Он также инте­ресовался алхимией, каббалистической и герметической мыслью. По собственному его рассказу, в 1361 году Фламель от­крыл алхимический трактат, который круто изменил всю его жизнь. Речь идет о «Священной книге еврея Авраама, Принца, Священника, Левита, Астролога и Философа из племени Иудейского, которое вследствие гнева Божьего было рассеяно среди галлов», ставшей одним из самых зна­менитых произведений западной эзотерической традиции. Оригинал предположительно находился в библиотеке Арсе­нала в Париже. Целые поколения юных алхимиков упорно, с религиозным пылом изучали многочисленные копии, но, по-видимому, тщетно.

Фламель был погружен в изучение трактата в течение двадцати одного года, но безуспешно. Наконец во время пу­тешествия по Испании в 1382 году он встретил в графстве Леон обращенного еврея, который растолковал ему этот трактат. С момента возвращения в Париж Фламель приме­нил свои знания на практике и успешно осуществил свое первое алхимическое превращение в полдень 17 января — вещая дата в истории Соньера и Ренн-ле-Шато. Неизвестно, правдив ли этот рассказ, но Фламель стано­вится сказочно богатым человеком. В конце своей жизни он имел более тридцати домов и земельных участков только в одном Париже. Однако он всегда оставался скромным чело­веком, которого не опьяняли ни деньги, ни власть, и боль­шую часть своего богатства истратил на добрые дела. Около 1413 года он основал и финансировал четырнадцать боль­ниц, семь церквей и три часовни в Париже и столько же в Булони, бывшем графстве отца Готфрида Бульонского. Этот альтруизм еще более, чем его громкий успех, сделал его любимым потомками. Еще в 17-ом веке Исаак Ньютон очень почитал его, изучал все его произведения, делая мно­гочисленные пометки, и даже переписал одну из книг полно­стью. – М. Бейджент и др. «Святая кровь»…                                                     

Назовем самые броские числовые сочетания из пушкинской «Пиковой дамы».

Роман развертывается в Москве и длится по хорошему З полных дня. Начинается в среду, захватывая три полных дня (четверг, пятницу, субботу), и завершается в ночь на 7-й день – воскресенье. Итого, 3 дня в Москве. Постоянно действуют 7 главных на протяжении всей фабулы героев: Воланд, Фагот, Бегемот, Азазелло, Гелла, мастер и Маргарита. Мастер, на первый взгляд, туз среди не волшебных персонажей, то есть москвичей. Но, как оказалось, автор всех водит за нос: мастером рулит дама. А какой масти дама Маргарита, судить читателю.

Еще версия. Действие происходит в весенний (третий) месяц – нисан (хотя тут имеются литературоведческие расхождения). Распяты три жертвы. День - суббота. Туз – Иешуа, точнее учение Христа. Дама – Мария Магдалена. Она же - тайная миссия Иосифа Аримафейского по вывозу в Марсель «крови христовой» - потомков Христа и Магдалины, будущих Меровингов. Она же - чаша Грааля, она же - Сионская община. Беллетристические вариации – у Дэна Брауна. «Код да Винчи» - версия спасения Христа, проникновения его потомков через династию Меровингов в королевские дома Европы, пронесения традиций Грааля до наших дней посредством уже нами разобранного Сионского Приората, созданного 900 лет назад.

Дешевые домыслы. В «М и М» нет и намека на эту версию. Убежден, что сын семинарского преподавателя Михаил Булгаков не мог тогда знать и тем более ориентироваться на эту ересь.

Одно дело – знать, другое – предугадать.

Теперь вспомним, как стреляет Азазелло: «Раз и готово» - из «семерки пик» выбывает правая верхняя, и по окончании этой же главы выбывает раненая котом Гелла, на прощанье поцеловавшись с Марго. «Расторопна, понятлива, и нет такой услуги, которую бы она не могла оказать» - рекомендовал Геллу в свое время Воланд, а этот тип ничего не говорит вхолостую. И вот у правнучки беотийской царевны Геллы вызрела достойная смена в лице правнучки французской королевы Марго… У золотого канделябра Воланда 7 лап, 7 рогов. Чем не зверь из апокалипсиса? К слову, ровно 7 ступеней алхимической пирамиды ведут во дворец, где соединены солнце и луна.

Иисус путешествует по Персии. Он учит и исцеляет во многих местах. Трое жрецов-магов встречают его вблизи Персеполя. Каспар и двое других персидских учителей встречаются с ним в Персеполе. Семеро учителей сидят в безмолвии семь дней. – «Евангелие Водолея».

Выложим еще одну связку.

Самое начало книги. Трое: Воланд, Бездомный, Берлиоз. Только упоминается, не расшифровывается «7-е доказательство», зато оно приводится в действие. Результат: туз – трамвай - перерезает шею Берлиозу. Трамваем управляет дама, комсомолка. А другая дама, Аннушка-Чума, чуть раньше пролила масло, которое сработало именно здесь и сейчас.

Кстати, о стрельбе. Роза у розенкрейцеров ассоциируется с сердцем. Азазелло славится виртуозным умением поражать сердце.

Другой значимый символ – пес Пилата и пес Тузбубен. В черновике романа есть описание: «На коленях Пилата лежала любимая собака - желтый травильный дог Банга, в чеканном ошейнике, с одним зеленым изумрудом».

Мэнли П. Холл в своей энциклопедии герметических символов утверждает: «Верность собаки символизирует отношения, которые должны существовать между учеником и мастером или же между инициированным и его Богом. Овчарка является символом жреческого ремесла. Способность собаки чувствовать и длительно преследовать невидимого человека символизирует трансцендентальную силу, с помощью которой философ идет вдоль нити истины через лабиринт земных ошибок». Путь Пилата.

Теперь набросок о связи персонажей «М и М» с колодой Таро. Вот тезисно: «Дурак, он же Шут - нулевая карта в колоде Таро. Эта карта не помещается в колоду, чтоб вводить в заблуждение всех, кто не может проникнуть сквозь завесу иллюзии. Коровьев-Фагот невидим для многих, вернее для тех, кто лишен чувства юмора и воображения. Он издевается над ними, вводя их в заблуждение, мистифицируя. И проводит, в сущности, на самом простом. И поделом, ведь, если бы биоробот проявил  способность задуматься и оценить комизм ситуации, он бы не стал объектом внушения, как Босой, Варенуха, Римский или запевший хором коллектив городского зрелищного филиала. Если Дурака положить на первое место в колоде, а другие карты выложить в ряд слева направо, то можно обнаружить, что Дурак идет к другим персонажам как бы перескакивая…

Первая по порядку карта главной колоды – Маг (Факир), мастер представления – указывает, что все сотворенное – есть сон, а жизнь – азартная игра. Человек – лишь шарик в руках фокусника: раз и нету. Мораль – только мудрый и внимательный не дает себя провести, видя все процессы манипуляции. Атрибуты Мага – чаша, монета, меч или шпага.

Влюбленные – девушка в короне и с крыльями. Чем не Маргарита на щетке и на балу? Предназначение девушки – ангел-хранитель и вечный демон. Юноша – в вакхических одеждах с венком виноградных листьев. Мастер был опоен виноградным вином. Над ним звезда, гений судьбы, которого влюбленный по неведению принимает за бога любви Купидона. Цена свободной воли (выбора) – ответственность. А это редкий дар – брать на себя ответственность.

12-я карта – Повешенный с денежными мешочками. Иуда, вечный страдалец. Его разум обращен книзу. Ожидание переворота мышления. С Иудой подвешено все человечество – все, кто кричал и кричит: «Распни его!»… У всех – перевернутое мышление и ожидание его выправления. Согласуется с хайдеггеровским парадоксом: «Наука не мыслит… Без мысли наука бессильна… Самое важное в наше время – то, что мы еще не мыслим по-настоящему… На протяжении веков человек слишком много действовал и слишком мало мыслил. В мире, который постоянно представляет нам возможность мыслить, мысль все еще не существует, еще не возникла».

Карта № 13 – Смерть с косой, у которой лезвие в виде серпа-месяца.

15-й номер Дьявол с факелом. Продавшие душу мужчина и женщина внизу прикованы к постаменту Сатаны. Мастер и Марго – это вообще искушенное сатаной человечество

№ 18 – Луна, висящая над пропадающей вдали дорогой между башнями Света и Тьмы. Кстати, в псевдоегипетском Таро на этой карте изображены Собака и Волк. Напрашиваются - игемон и его пес. Помните, Афранию показалось, что на него смотрят два волчьих и два собачьих глаза? 52 карты Таро – это 52 недели. Если посчитать все очки карт и приплюсовать  валетов, дам, королей, чьи значения – 11, 12, 13 очков соответственно, то сумма составит 364. Приплюсуем Джокера и выведем 365. Число дней в году. 13 карт каждой масти – это 13 месяцев лунного календаря…

А вот более глобально: «Пятой карте «Первосвященник» (то есть «Религия») противостоит карта № 18 «Луна», которую можно понимать как принцип, враждебный религии» (П.Д. Успенский «Новая модель…»).

 

Впрочем, довольно. Чей календарь у нас называют лунным? Правильно, иудейский, он обнимает 13 месяцев. Луна – символ иудаизма - учения, мерно отражающего чужой свет и всегда глядящего одним ликом, тогда как второй, истинный лик наглухо сокрыт, неразличим, невидим. Вещь, скажу вам, глобально значимая. В мировосприятии человека ведь самое важное – образ. А для искажения мировосприятия достаточно раздвоить, размыть этот целостный образ. И тогда знай себе манипулируй человеком с искаженной психикой…

Им только дай волю, на луне состряпают антисемитскую ахинею.

Кажется, это вы воете и при луне, и не по делу. Цвет луны – серебро и желтизна. «Дело здесь не в желтом. «Нехороший» - желтый на черном, цвет дьявола» (Л.М. Яновская «Треугольник Воланда»).

Булгаков придавал исключительное значение цвету.

Социализации подвержен и желтый цвет. Это цвет солнца, ни, спелой пшеницы и цвет увядания растений (желтые листья, трава), цвет зарождающейся жизни (желток, цыпленок) и старости (желтая бумага и желтая стареющая кожа), цвет радости и цвет печали. Он часто связан с трусостью и изменой, в средние века Иуду на картинах изображали в желтом одеянии. Положительные коннотации присущи слову желтый, как правило, в прямом значении. - О.Г. Григорьева «Цвет и запах власти».

Это, в конце концов, вылилось в постановление 4-го Латеранского собора 1215 года, обязавшего европейских евреев носить на одежде желтый круг. А через 14 лет и всех раскаявшихся еретиков католический понтифик заставил нашить на свои платья сразу два желтых креста с требованием обязательного ношения, что дозволяло их пороть всякому встречному-поперчному, но благонамеренному католику!

Да и в эзотерической литературе желтый цвет - на особинку. Мэнли Патрик Холл по этому поводу делает специальную оговорку: «если красный цвет является цветом тела, то желтый рассматривается как цвет души. По этой причине Будды и Спасители мира обыкновенно символизируются в окружении золотого нимба или сияния. Этот свет — есть желтая одежда, также свет, свидетельствующий перед тьмой, о котором писал Святой Иоанн»...

- Достали своим Мэнли. Пора бы вас просветить: этот американский «праведник» настрочил 200 книг, что уже заставляет усомниться в качестве его работы. Однако, за свой энтузиазм или, может быть, как раз за стахановскую энергию получил максимальный 33-й градус на 90-м году жизни, после чего опочил.

- Масон?

А то как же!

Система Тридцать Третьей Степени входит в состав Древнего и Принятого Шотландского Обряда под юрисдикцией Верховных Советов в США. Этот элитный масонский орден с его многочис­ленными пышными титулами и степенями обладает большой привлекательностью для высокопоставленных военных и поли­тиков. В наши дни существует около 40 Верховных Советов и четыре Национальные Ложи по всему миру. Все они находятся под неформальным руководством Верховного Совета Южной Юрисдикции США.

Этот так называемый материнский Верховный Совет ныне имеет штаб-квартиру в городе Вашингтон, расположенную по адресу Шестнадцатая северо-западная улица, 1733. Это впечат­ляющее здание в неоклассическом стиле, известное как «Дом Храма», сконструировано по образцу мавзолея в Галикарнасе и было построено в 1911 году знаменитым архитектором и масо­ном Джоном Расселом Поупом.

У входа расположены два внушительных «египетских» сфинкса, символизирующих мудрость и силу. На груди «Мудрости» находится изображение египет­ской богини, вероятно Исиды, а на груди «Силы» изображен древнеегипетский анк, так называемый «ключ жизни», а также символ урея, обозначающий солнечную родословную египет­ских фараонов.

Большая дверная ручка главного входа имеет форму львиной головы, а в атриуме, очень напоминающем египетский храм, у подножия большой церемониальной лестницы установлены две статуи сидящих писцов. На каждой статуе есть иероглифическая надпись, гласящая «установлено во славу Божию», и посвящение «мудрому учению людей, создавших сильную нацию». Лестница ведет к бронзовому бюсту Альберта Пике, самого знаменитого из всех магистров Шотландского Обряда, которому и посвящен «Дом Храма». Табличка над бюстом Пике гласит: «То, что мы де­лаем для себя, умирает вместе с нами; то, что мы делаем для дру­гих и для всего мира, остается бессмертным»...

Альберт Пике, которому был посвящен главный масонский храм в Вашингтоне, больше всего запомнился не своей живопис­ной карьерой, а возрождением Шотландского Обряда, когда он стал командором этого масонского ордена в 1859 году Его даже называли «самым знаменитым масоном того времени». Он мир­но скончался в апреле 1891 году за своим рабочим столом в хра­ме Шотландского Обряда в Вашингтоне. Как ни странно, многие современные масоны почти ничего не знают о нем.

Альберт Пике прошел масонский обряд посвящения в 1850 году в ложе Западной Звезды № 2 в городе Литтл-Рок, штат Ар­канзас, и получил ранг мастера-каменщика в ноябре того же го­да. В 1859 году он занял пост верховного магистра (командора) Верховного Совета лож Шотландского Обряда в США и по опре­делению во всем мире.

Когда Пике вступил в орден Шотландско­го Обряда, организация практически находилась в руинах, но к концу его жизни «он сделал из нее величественный храм достоинства и прав человека», оставив после себя «самый влиятельный масонский орган в мире».

«Нравственные принципы и догматы Древ­него и Принятого Шотландского Обряда франкмасонства», впервые опубликованный в 1871 году. Эта огромная и до­вольно сумбурная книга была основана на серии лекций самого Пике и разделена на 32 главы по количеству степеней, за исклю­чением последней, которая, по сути дела, является не степенью, а титулом. – Хэнкок и Бьювэл «Власть талисмана».

В «М и М» тоже 32 главы, 32 - число путей мудрости Каббалы…

И кто-то после этого называет роман «М и М» пародией на масонство. Хороша пародия, однако.

Да, пародия…

 

 

Глава 5. Треугольник… Завулона

 

«То, что находится внизу, соответствует тому, что пребывает вверху; и то, что пребывает вверху, соответствует тому, что пребывает внизу, чтобы осуществить чудеса единой вещи» Изумрудная скрижаль Гермеса

 

«Великая сила нашего ордена со­стоит в его маскировке: никогда и нигде не допускайте, чтобы он выступал под своим именем, но всегда - под другим именем и видом деятельности» Адам Вайсхаупт

 

«Вход в город закрывает огонь… Бог создал его для тех, кто добровольно последует в его свите».– «Книга мертвых»

 

 

Тайные общества преклонялись перед огнем, стихией пожара.

Гимн огню в романе Булгакова звучит из уст Азазелло.

Это понятно. Огонь – идеальный способ замести следы, что-то скрыть, а также расчистить место для нового храма.

Кажется, самое время рассказать о великом и загадочном пожаре 1666 года в Лондоне, практически уничтожившем столицу Англии. Рубежная дата экспансии эзотерических знаний в область глобальной политики.

Через несколько дней после Великого пожара архитекторы Кристофер Рен и Джон Эвелин (они входили в Гришемский колледж, называвшийся «Невидимым» - центр эзотерической и научной мысли) независимо друг от друга представили Карлу II планы полной реконструкции Лондона. Точнее говоря, Рен представил свой план 11 сентября 1666 года, а Эве­лин — 13 сентября. Утверждается, что оба плана привели ко­роля в восторг, но ни один из них не мог быть осуществлен из-за насущной потребности расселения десятков тысяч людей, ос­тавшихся бездомными из-за пожара.

Планы Рена и Эвелина остались бы не более чем подстрочными примечаниями в истории архитектуры, если бы не два очень интересных факта.

Оба архитектора включили «невидимые» эзотерические сим­волы в планы лондонских улиц и площадей. Они могли сделать это лишь в том случае, если преследовали одинаковые цели.

Такие же эзотерические символы, очевидно, использованные с той же целью, более чем через сто лет появились на дру­гой стороне Атлантики в плане улиц и площадей Вашингтона, новой столицы Соединенных Штатов Америки.

Первым из этих символов является простой восьмиугольник. Второй символ более сложен, с многочисленными ветвями и окончаниями; он известен как Древо Сефирот, или Древо Жиз­ни. Он происходит из еврейской Каббалы, мистической систе­мы, развитой и усовершенствованной в Окситании в период ин­теллектуальной и религиозной свободы, связанной с расцветом катаризма в XII веке.

Восьмиугольник и Древо Сефирот до сих пор остаются скры­тыми в архитектурном плане Вашингтона, и их легко можно увидеть в отвергнутых планах Рена и Эвелина... Чего надеялись достичь Рен, Эвелин и их преемники в США с помо­щью этих символов? Почему восьмиугольник и Древо Сефирот имели для них такое важное значение?

Первый намек, который поможет нам ответить на эти вопро­сы, нужно искать не в Лондоне XVII века и не в Вашингтоне XVIII века, но в Окситании XIII века, в исторической аномалии, из­вестной под названием альбигойских крестовых походов. – Хэнкок и Бьювэл «Власть талисмана».

Как видно, ни нам, ни Булгакову никуда не деться от катаров и гностиков.

Уже не первый раз в связи с тайными обществами нам пытаются внушить связь между какими-то древними обрядами и архитектурой. То восьмиугольные фундаменты храма Соломона у тамплиеров, то октаэдры в проектах великого архитектора Рена.

В этом изюминка открытия и дальнейшего расследования Хэнкока и Бьювэла. Дело в том, что масонство напрямую связано с архитектурным подтекстом. В регулярном, или «ремесленном», франкмасонстве, подчеркивают Хэнкок и Бьювэл, темы ритуа­лов сосредоточены вокруг псевдобиблейских событий, связан­ных с сооружением Храма Соломона. К примеру, посвящение в степень мастера-каменщика связано со смертью и вознесением некоего Хирама Абифа, псевдобиблейского персонажа, прото­типом которого, возможно, послужил легендарный финикий­ский архитектор Хирам из Тира, якобы построивший Храм Со­ломона около 950 года до н.э. Апофеоз этого ритуала про­исходит, когда мастер-каменщик «возносится» из состояния символической смерти, имитирующего смерть и «вознесение» Хирама Абифа, который сам был жестоко убит троими «братья­ми» за то, что отказался поделиться с ними «секретным словом» мастера-каменщика. Смысл ритуала предположительно заклю­чается в том, что мастер-каменщик предпочитает умереть, вме­сто того чтобы нарушить свою масонскую клятву. Это акт выс­шей преданности, за которую он получает награду в виде «воз­несения», возрождаясь как новый Мастер.

Однако в ритуалах масонов знаменитой Священной Королевской Арки так назы­ваемая тема Хирама рассматривается в другом аспекте, связанном с реконструкцией Храма Соломона, произведенной Зоровавелем и его последователями. В Библии Зоровавель был лиде­ром евреев, отправившихся в Вавилонскую ссылку, который выторговал им свободу от угнетателей и героически привел их обратно в Палестину. Зоровавель стал наместником Иерусалима и распорядился о восстановлении храма, разрушенного вавило­нянами. Интересно отметить мнение некоторых историков о том, что одержимость тамплиеров Храмом Соломона в мистическом смысле могла быть сосредоточена на его восстановле­нии, а не на постройке:

«Тамплиеры считали себя Воинами-Каменщиками Зоровавеля, который убедил царя Дария разрешить ему восстановить Храм Соломона в Иерусалиме. От гностиков и св. Иоанна они унаследовали веру в то, что храм является мистическим центром мира, поэтому они втайне противостоя­ли власти и авторитету папы и европейских королей. Черно-белые сим­волы их ордена... свидетельствовали об их гностической манихейской вере в постоянную борьбу мира дьявола против Божьего Разума. Они за­вещали масонам черно-белые ромбы и витые шнуры своих лож».

Бэнкок и Бьювэл, по собственному признанию, изучали преемственность интересов и ритуалов, объединяющих франкмасонов, которые до сих пор являются мировой силой, с которой следует считаться, с тамплиерами, якобы прекратившими свое существование семьсот лет назад.

В масонском ритуале Королевской Арки обычно принимают участие три главных «актера», играющих роли Зоровавеля и двух его доверенных лиц — Иосии и Аггея. Эти протагонисты воссоздают расчистку места, где некогда стоял Храм Соломона, и при этом обнаруживают золотую пластину, на которой написаны «священные и таинственные» имена Бога. Одно из них оказалось хорошо известным именем Иеговы, или Яхве (от согласных YHVH, приведенных в оригинальном тексте Ветхого Завета), а другое, более загадочное имя — Завулон. Имя Яхве разделено на три слога (Jah-h-veh) и написано внутри маленького круга. То же самое с именем Завулона (Jah-bul-on), но его имя написано на углах треугольника, начерченного внутри круга. Сочетание этих пифагорейских символов образует алхимическое устройство, которое использовалось для демонстрации так называемой «мистической связи» — круга, квадрата и треугольника. Автор и исследователь Мартин Шорт упоминает о «тайной лекции», которая иногда произносится в ритуалах Священной Королевской Арки. Вот фрагмент этой лекции:

«В древние времена имена Бога и символы божественности всегда заключались в треугольные формы... Во времена Пифагора треугольник считался самой священной эмблемой... Египтяне называли его «священным числом» и ценили так высоко, что для них он был культовым объектом. Они дали ему священное имя Бога... Эта священная дельта обычно заключается в квадрат и круг. На треугольнике написано то священное и таинственное имя, которое ты только что поклялся никогда не произносить».

По поводу геометрии масонов автор готов поделиться следующими «оригинальными» ассоциациями. Первое: присно памятный знак ХХ, который мы интерпретировали как соединение двух М, можно представить и в форме популярного масонского символа.

Представьте: сверху находится циркуль архитектора, раздвинутый ножками книзу. А снизу пересекающийся с ним наугольник – лучами вверх. Если мы для полного комплекта к циркулю и наугольнику (ХХ) добавим молоток (Т) - тот, которым Марго крушит квартиру Латунского, приспособив его даже для соло на рояле, то не нужно уже искать шифра для этого «инструмента королевы». По понятиям каменщиков, молоток означает могущество и силу масонства. Им мастера оббивают края и зазубрины неотесанных глыб - профанов.

И еще одна аналогия. Не являются ли вершины треугольника Воланда соединением трех зубов Люцифера? Известно, что каждому из этих зубов соответствует определенная функция вампиризма: физического, психического и духовного. Таким образом, треугольник, в целом, являет вампиризм всеобъемлющий!

 «В традиционном франкмасонстве, - продолжают Хэнкок и Бьювэл, - для описания Бога использу­ют такие эпитеты, как «Великий Архитектор Вселенной», «Вели­кий Геометр» или «Высшее Существо», но адепты Королевской Арки сочли необходимым дать Богу такое имя, как Завулон. Нам неизвестно, как долго использовалось это имя, прежде чем оно привлекло к себе враждебное внимание в начале 1980-х годов. В 1985 году англиканская и методистская церкви обратились к франкмасонству с призывом убрать его из ритуалов Королевской Арки на том основании, что оно якобы имеет языческое происхождение. Многие антимасонски настроенные представители религиозных учреждений были убеждены, что за именем Завулон скрываются три древних божества, а именно еврейский Иегова, финикийский Ваал и божество — покровитель древнего египетского города Он (Апиили Гелиополь, пресловутый «Город Солнца»). Клирики утверждали, что такой вид языческого синкретизма является «неприемлемым для христианства» и что Завулон, кем он ни был, «должен исчезнуть». В ответ франкмасоны заявили, что Завулон является не именем, а «описанием Бога». Но в итоге вместо Завулона Гранд-ложей в 1989 году было принято имя Яхве» («Власть талисмана»)…

Яхве – Иахве, Ягве, в иудаизме непроизносимое имя бога. Соглас­но ветхозаветному преданию, было открыто богом Моисею и богоявлении при горе Хорив. Когда Моисей, ко­торому бог явился в неопалимой ку­пине, спрашивает его, «как ему имя», бог отвечает речением: «Я есмь су­щий» (Исх. 3, 14). Далее бог говорит Моисею: «Являлся я Аврааму, Исааку и Иакову [как, то есть под именем); «Бог_ всемогущий (Эль-Шаддай), а под именем моим "Господь [Яхве, УНWН] не открылся им» (6, 3) - раскрытие этого имени рассматривается, таким образом, кик знак особого откровения, данного Моисею. В богоявлении на горе Синий бог, как он обещал Моисею (Исх. 33, 19), «сошел... в облаке, и остановился там близ него, и провозгласил имя Яхве» (34, 5).

В соответствии с запретом в прак­тике иудаизма (фиксированным де­сятью заповедями) на произнесение имени бога «всуе» (Исх. 20, 7; Втор. 5, 11), имя Я., пишущееся по законам еврейской письменности четырьмя согласными буквами — УНWН (т. и. тетраграмматон), долгое время, по преданию, произносилось вслух не­слышно для окружающих раз в году (в День очищения) первосвященником, причём тайна его звучания устно передавалась по старшей линии первосвященнического рода. С 3 в. до н.э.  произнесение этого имени было пол­ностью табуировано, там же, где оно встречается в текстах, вместо него произносится Адонай и (в русском переводе, исходящем из греческого перевода Библии, т. н. Саптуагинты, пере­даётся как «Господь»). Это привело к тому, что при огласовке библейского текста, произведённой в 7 в. и. и. масоретами, священной тетраграмме УНWН, встречающейся в Библии около 7 тысяч раз, были приданы глас­ные звуки слова «Адонай». Отсюда в эпоху позднего средневековья и среди христианских богословов возникло чтение «Иегова». – М.Б. Мейлах «Яхве».

- Завулон! Имя ночного гегемона из «Дозоров» от Луки II (Лукьяненко).

- Вы опять не про то. Пока что, кроме титула «Архитектор Вселенной», никаких архитектурных находок в вашем экскурсе мы не услышали.

Архитектурные находки, интересующие нас в связи с «М и М», берут начало во Франции, после чего кардинально изменяется не только политический каркас всей Европы, но и идеологическая физиономия мира. А влияние масонов, и отдельно ордена Иллюминатов, на устроение Великой Французской революции в дополнительной рекламе не нуждается.

Отчего же? Любопытно услышать, как это всяким невидимым колледжам и вольным каменщикам удалось переиграть отлаженную веками машину слежения и подавления?

В этом-то как раз ничего трудного. Вспомните КГБ, еще в начале 1980-х он был монстром, а через 10 лет сделал пшик. Как же так? В чем дело? А все дело в том, что мощные машины социального подавления комфортно действуют только по проверенным схемам, верховодя – «разделяя и властвуя» - зажатыми эксплуатацией трудовыми массами и тупой, косной, зажиревшей аристократией (в СССР ее аналог – партноменклатура). Но этот монстр совершенно беспомощен, он абсолютно не готов к непредсказуемым, асимметричным схемам, которые используют против него изощренные по причине своей непризнанности и невостребованности интеллектуалы, отторгнутые зажиревшей «элитой».

В масоны шли кто? Те, кого не устраивал существующий строй, кому сословными табу и перегородками были наглухо запечатаны пути к социальному прогрессу и творческому самовыражению. Масонам приходилось идти против лома с голой ладонью, поэтому для победы требовалось найти пути более хитрые, необычные. А побежденные посчитали эти пути и приемы вероломными и коварными, что было в некоторой степени и верно. Но на эту дорожку их хорошо подтолкнули непробиваемо высокомерные и жадные «верхи». Об этом надо помнить, а не идеализировать прекраснодушно милую старину. Именно по причине собственной косности и твердолобости у машины власти и ее полицейского аппарата ничего не нашлось против масонов, ибо, как и любое «тайное общество», они работали в рамках другой логики, другого этикета, другого кодекса чести, другой нравственности.

Фу-фу, зловредные байки.

Иллюминаты были основаны 1 мая 1776 г. Адамом Вайсхауптом, иезуитским священником и профессором церковного права в университете г. Ингольштадт в Баварии. Существуют свидетельства, что профессор Вайсхаупт (Вейсхаупт в другой транскрипции – В.П.)был свя­зан с тайными обществами до того, как он основал Иллюмина­тов. День основания 1 Мая по сию пору отмечается Коммунистами всего мира как Первомайский праздник, хотя пуристы заявляют, что Первое мая отмечается потому, что это был день начала Русской революции 1905 г. Но это не отменяет 1 мая 1905 г. как годовщину основания Иллюминатов 1 мая 1776 г.

Организация Вайсхаупта быстро росла, особенно в среде коллег-"интеллектуалов" в его университете. Фактически, в первые несколько лет ее существования, все профессоры, за исключением двух, стали ее членами. Основа философского учения, предлагавшаяся отделявшимся членам Иллюминатов, представляла собой полное изменение традиционной филосо­фии, которой учили церковь и система образования. Она была подытожена самим Вайсхауптом: «Человек не плох, если его не делает таким случайная мораль. Он плох потому, что его раз­вращают религия, государство и дурные примеры. Когда, на­конец, разум станет религией человечества, только тогда все проблемы будут решены».

Есть основание считать, что презрение Вайсхаупта к ре­лигии зародилось 21 июля 1773 г., когда Папа Климент XIV "навсегда отменил и уничтожил Орден иезуитов."  Действия Папы были ответом на давление со стороны Франции, Испании и Португалии, которые независимо друг от друга пришли к выводу, что Иезуиты вмешивались в дела государства и по этой причине были врагами правительства...

Любая деятельность, нравственная или безнравственная, становится нравственной или приемлемой для члена Иллюми­натов до тех пор, пока эта деятельность способствует целям организации. Убийство, грабеж, войны - все, что угодно, ста­новится приемлемым образом действий для правоверного сто­ронника новой религии.

Еще одним большим препятствием для прогресса челове­чества, согласно Вайсхаупту, был национализм. Он писал: "С появлением наций и народов мир перестал быть большой семьей... Национализм занял место общечеловеческой люб­ви...".

Вайсхаупт не был анархистом (человеком, верящим в от­сутствие правительства), но верил, что существовала потреб­ность в мировом правительстве для замены того, что обычно являлось национальными правительствами. Этим образовани­ем, в свою очередь, должны были управлять члены Иллюминатов: "Ученики (Иллюминатов) убеждены, что Орден будет пра­вить миром. Поэтому каждый член Ордена становится прави­телем". Поэтому конечной целью Иллюминатов, а, следователь­но, и всех их преемников, становится власть - мировая власть. Власть правительства над всеми народами мира.

Если Вайсхаупт хотел так изменить жизнь человека, как хотели только его сторонники, тогда становится насущно не­обходимым, чтобы его цели держались в тайне от его предпо­лагаемых жертв… Неста Уэбстер, одна из самых значительных исследователей Иллюминатов, подытожила их цели следующим образом:

1. Уничтожение монархии и всех организованных прави­тельств.

2. Уничтожение частной собственности.

3. Уничтожение наследования

4. Уничтожение патриотизма (национализма).

5. Уничтожение семьи (то есть брака и всех нравственных устоев, введение общественного образования детей).

6. Уничтожение всей религии.

В 1777 г. Вайсхаупт был посвящен в Масонский орден, в Мюнхене, Германия, в Ложу Теодора - Доброго намерения. Его цель при вступлении в этот благотворительный орден не состояла в том, чтобы стать его частью, но проникнуть в него, и затем полностью его контролировать.

Действительно, Масоны провели международный  кон­гресс в Виллемсбаде в июле 1782 г. и "Иллюминатство было введено во Франкмасонство индоктринацией масонских руко­водителей»...

То обстоятельство, что правители Европы не поверили в цели Иллюминатов, является проблемой, которая сейчас вновь возникает во всем мире. Наблюдателю трудно поверить, что такой огромный, хорошо организованный заговор существует и, что цели, которые они ставили для мира - действительны. Это неверие общественности и питает их успех и Заговору только следует планировать события таким образом, чтобы истина стала столь неправдоподобна и нелепа, что никто не поверит в намеренное создание этих событий. - Ральф Эпперсон «Невидимая рука».

«Не поверили»! Мягко сказано: правительства не то, что не поверили в цели иллюминатов, они на «все 500 %» поверили в порядочность и прогрессивность масонов. И самыми доверчивыми оказались молодожены Луи XVI и Мария Антуанетта, двор которых буквально таял в полном млении от куртуазных и просвещенных философов-эзотериков. Проникновение масонства в Парижский свет совпало с грубым отстранением короле­вой Марией Антуанеттой от двора герцога Орлеанского. Тот в ответ возненавидел не только ее, но кузена своего Людовика XVI и весь версальский двор. Вскоре Орлеанский пустил свое колоссальное состояние на финансирование враждебных королевской семье организаций, таких, как печально известный Якобинский клуб.

Имеются свидетельства, сознательно замалчиваемые историками, которые указывают на существование «теневого правительства», возглавляемого герцогом Орлеанским и другими «рев-агитаторами, горланами, главарями». Оно осуществляло подрывные кампании в более чем 600 масонских ложах, 65 из которых находились в Париже. Например, рьяный революционер аббат Сьейес был масоном и членом могущественной ложи «Девяти сестер» в Париже. В нее входили такие мыслители, как Бенджамин Франклин (идеолог Американской войны за независимость), мыслитель Кондорсе, Гильотен («творец» известной головорубки), Курт де Гебелин (изобретатель современной системы карт Таро), астроном Лаланд, математик Ромм и радикальные революционные трибуны Демулен и Дантон.

Безусловно, социальные предпосылки для недовольства были, и достаточно основательные, но где их нет? Но если не раскачивать, башня сама никогда рухнет. Но, бывает, революция потрясает и довольно прочную конструкцию, выборочно и методично педалируя одни и те же болевые точки (последний наглядный пример - падение СССР – второй державы мира). Франция не исключение. Один из лучших историков Французской революции князь П.А. Кропоткин установил, что к 1789 году число обнищавших крестьян приблизилось к 2 миллионам, а профессор А.З. Манфред довел цифру нищих во Франции до 1 миллиона 100 тысяч в 1787 году. Совсем другой вопрос, какие из социальных бед и политических провалов были искусственно спровоцированы и искусно инспирированы.

Современные отечественные  либералы оценивают ситуацию следующим образом:

Луи XVI  стал королем в 1774 году. Его царствование характеризовалось беспрестанным увеличением дефицита бюджета. За 13 лет, с 1775 года он вырос от 14 % по отношению к общим правительственным расходам до 43% в 1788-м. Казна тратила больше, чем планировалось расходов, постоянно недобирая намеченный массив налогов. Людовик превратился в невольника собственного долга (как Ельцин): чтобы заплатить по старым обязательствам с внушительными процентами, он был вынужден был влезать во все более тяжкую долговую кабалу. Иначе говоря даже в канун революции бюджетный крах Франции имел причиной не столько безрассудное мотовство королевской парочки и их окружения, сколько… долги и проценты по обязательствам. Скажем, общая сумма трат на содержание двора за два года до взятия Бастилии равнялись 6% от общей величины расходов, причем эта доля имела более чем 10-летнюю тенденцию к ужатию в отличие от достигшей почти половины бюджета и неизменно возраставшей компоненты на обслуживание государственного долга (подробнее: Дмитрий Травин, Отар Маргания «Европейская модернизация»).

Можно поспорить насчет ангажированности тех или иных авторов, важнее результат. А чем это закончилось, знают все. Герцог Орлеанский по своей дури и наущению масонов подвел благополучную во многих отношениях страну к самой грани… 14 июля 1789 года пала Бастилия, в которой на тот момент было заточено, по некоторым данным, от силы 7 арестантов. Головы же полетели у тысяч, в том числе две монарших.

Судя по многому, короля элементарно «подставили», уговорив отправить в отставку любимца масс генерального контролера финансов Жака Неккера в разгар разработки оптимального проекта по выходу из финансового тупика.

Впрочем, есть мнение, что план Неккера – всего лишь французский формат «500 дней» Явлинского, а этот «любимец масс» – типичный популист.

У нас Явлинские, у них Якобинские.

Проверить в действии план Неккеру не дали. Дальнейшее было предрешено…

В Париже распространились слухи, что переворот назначен на 15 июля. Шли разговоры о том, что ото­всюду к столице стягиваются войска. Никому не из­вестный доселе молодой человек с двумя пистолетами за поясом, начинающий литератор Камил Демулен в саду Пале-Руаяль призывал парижан к оружию. «Неккер отставлен! - кричал он, забравшись на один из принесенных туда столов. - Двор намеревается нанести удар по народу! Нельзя терять ни одной минуты! Необхо­димо предупредить изменников! Лозунг дня - бой!»…

14 июля, между 9 и 11 часами утра, многотысячная толпа парижан захватила Дворец инвалидов и извлекла из его подземелий 28 тыс. ружей и 5 пушек. К середине дня под ружьем было уже 60 тыс. горожан. Никто не знал, в какую сторону обратятся эти 60 тыс. стволов. Всерьез опасались, что изголодавшиеся за суровую зиму люди начнут громить продовольственные склады и продуктовые лавки. Кто бросил клич идти на Бастилию? Никто не знает этого до сих пор. И почему именно на Бастилию? Ведь в городе было множество других тюрем - мрачных сим­волов королевского деспотизма. К тому же было из­вестно, что Бастилия - тюрьма для дворян…

Ж. Жорес, крупнейший знаток французской революции, писал по этому поводу в своем капитальном исследовании: «Народ решил, что Бастилия должна стать центром крупного скопления войск, оперативной базой части войск, действующих против Парижа; очутившись между этими частями и те­ми, что были стянуты к Елисейским полям, Париж был бы раздавлен. Следовательно, тактическая необходимость заставила направить усилия народа против Бастилии».

Группы смельчаков преодолели рвы и обрубили цепи подъемных мостов, после чего многотысячная толпа взяла крепость штурмом. Это произошло в 5 часов пополудни. В ожесточенной кровопролитной схватке 98 человек из числа штурмовавших погибли и 63 получили тяжелые ранения. Не остывшие от сражения парижане, видя трупы товарищей, обрушили свой гнев на комен­данта крепости маркиза де Лонэ, который был убит на ступенях Ратуши, где он пытался найти спасение.

Из мрачных казематов Бастилии были вызволены уз­ники, которых оказалось значительно меньше, чем по­лагали. – П.П. Черкасов «Лафайет».

Чрезвычайно характерная, кстати говоря, для советского историка обтекаемость и неопределенность формулировок, а на деле - замалчивание и ретуширование количества как арестантов, так и масонской составляющей во всех этих событиях.

Через три месяца, в октябре 1789 года, король переехал из своей резиденции в Париж – судьбоносная уступка зову и воле масс. У этого события, как и всей революции в целом была особенность, не ускользнувшая от проницательного анархиста Кропоткина: «Великой версальской монархии приходил конец. После такого возврата в столицу могли еще быть ко­роли-буржуа или императоры, завладевшие престолом путем обмана и насилия. Но царствованию королей «божией милостью» пришел конец. Еще раз, как и 14 июля, народ напором своей массы и своим сильным выступлением нанес старому по­рядку громовой удар. Революция сразу сделала гро­мадный шаг вперед» («Великая французская революция»).

По пессимистическим прикидкам революционный вал погрёб порядка 3-4 миллионов французов (процентная корреляция ко всему населению страшнее, чем в России 1918-1922 годов). Молох революции жрал всех и, прежде всего, ее инициаторов - внешних, разумеется (внутренние – масоны – оставались в тени или бежали). В этом ее отличие от начального этапа Октябрьской революции в России. Согласно Большой энциклопедии Ларусса, только в период террора 1794 года погибло до 42 тысяч человек, из них более трети на гильотине по приговорам революционных трибуналов

Данные явно преуменьшены.

За это же время примерно полмиллиона французов ока­зались в тюрьмах. Достаточно было одного-двух доно­сов, чтобы угодить в число «врагов народа» незави­симо от социального происхождения и былых револю­ционных заслуг. Машина смерти уверенно набирала обороты, пожирая и тех, кто ее запустил. Нет смысла искать «классовое» обоснование террора. Достаточно напомнить, что среди казненных по приговорам рево­люционных трибуналов дворяне составляли всего 8,25%, священнослужители - 6,5, состоятельные бур­жуа - 14, зато рабочие - 31,25 и крестьяне - 28%. Из средства борьбы с контрреволюцией террор очень скоро превратился в инструмент фракционной борьбы и сведения счетов в самом революционном лагере. Безусловно, террор, бумерангом ударивший по самой революции, серьезно подорвал ее нравственную силу и привлекательность. - П.П. Щербаков «Лафайет».

Итак, пик расправ пришелся на 1793-1794 годы. Хэнкок и Бьювэл:

«1 октября страну поразил шок. Распространились слухи, что представитель Национального собрания, бывший пастор Филип Рул, действовавший по приказу Шометта и Эбера, забрал стеклянный сосуд, где содержалось священное масло из Реймского собора, и разбил его на площади. В сосуде якобы содержалось освященное мирро, которым пользовались для помазания французских королей и королев со времен Хлодвига в 496 году н.э. Когда он был разбит, некий аб­бат Серрейн из деревни Сен-Реми якобы подбежал к этому мес­ту и смог собрать немного священного состава. Но это святотатство было лишь прелюдией. Седьмого нояб­ря 1793 года, через несколько недель после казни Марии Антуа­нетты, епископ Парижский Жан-Батист Гобель был публично лишен сана в Национальном собрании. Это представление тоже было задумано Шометтом. Перепуганный до полусмерти епи­скоп послушно объявил, что он хочет присоединиться к эбертистам и чтит культ Рассудка.

Три дня спустя, 10 ноября, произошло немыслимое: большая толпа в сопровождении хора осадила собор Нотр-Дам. Люди не­сли самодельный трон, на котором восседала «богиня», которую играла красивая парижская актриса мадемуазель Обри, одетая в красно-бело-синие республиканские цвета и носившая фригий­ский колпак. «Богиня», названная «Свободой, дочерью Приро­ды», потрясала факелом, обозначавшим, что «свобода — это свет мира». Затем толпа, возглавляемая Шометтом и бывшим епископом Гобелем, направилась в Национальное собрание. Там было объявлено, что собор Нотр-Дам с этих пор будет из­вестен как «храм богини Рассудка». Вся эта чертовщина и позволила видному исследователю эпохи резюмировать: «Французская революция представляла собой первую попытку использовать религию разума как основание нового общественного порядка».

Нотр-Дам - Собор Парижской богоматери?

Вот мы и добрались до архитектуры. Астроном Лаланд писал: «Мсье Дюпюи в своих исследованиях пришел к выводу, что фасад собора Нотр-Дам представляет собой грубую копию фронтисписа древнего храма Исиды — богини, чей культ давно существовал в Галлии и особенно в Париже». Это заинтересовало Бьювэла. А при просмотре карты аэрофотосъемки египетского храма в Луксоре его охватило странное ощущение дежа вю: «Он видел точно такую же картину совсем недавно, но не на фотографии Луксора. Он перемотал назад видеофильм с изображением аэрофотоснимка Парижа, сделанный несколько часов назад. При сравнении с аэрофотоснимком Луксора из археологического журнала стало ясно, что между планом Парижа от Лувра до рай­она ля Дефанс и планом священного египетского города от Лук­сора до Карнака существует замечательное сходство… Идентичное расположение обелисков было частью загадки, но еще более поразительным был тот факт, что и ось Парижа, и ось Луксора изменяли направление примерно в том же месте, где одна ось направлялась в сторону района ля Дефанс, а другая в сторону Карнака. Однако Бьювэл знал, что Нил течет с юга на север и Луксорский храм смотрит на север, в то время как Сена течет с востока на запад и Луврский «храм» смотрит на запад».

Методом аналогий авторы книги «Власть талисмана» вычислили, что после пожара 1666 года в Лондоне отстройка города производилась по тайному плану, точь-в-точь совпадающему с эзотерическими выкладками древних египтян. Всем заправлял господин Элиас Эшмол из уже нам знакомого «Невидимого» Гришемского колледжа. Этот закрытый колледж был назван в честь легендарного идеолога масонства Томаса Гришема, основателя Королевской биржи.

Более прочего интриговала дата закладки нового здания Королевской биржи – 23 октября 1667 года. Дело в том, пишут Хэнкок и Бьювэл, «что в 1667 году Англия пользовалась юлианским календарем, который в то время отличался от григорианского календаря на 10—11 дней. Будучи ученым человеком, Эшмол должен был знать, что в Британии скоро будет принят григорианский календарь, более точный, чем юлианский. Дата 23 октября по юлианскому календарю соответствовала 13 ок­тября по григорианскому календарю. Иными словами, в боль­шинстве стран континентальной Европы и, в частности, во Франции дата церемонии закладки краеугольного камня Коро­левской биржи соответствовала не 23, а 13 октября.

Читатель помнит еще, что это за число?

13 ок­тября 1307 года железный король Филипп из Капетингов начал сворачивать шею ордену тамплиеров.

Так вот, 23 октября 1675 года сам Карл Второй принял участие в закладке краеугольного камня собора Святого Павла в Лондоне.  «Если мы обратимся к григорианскому аналогу юлианской даты 23 июня, то получим 4 июля. Можно ли считать слу­чайностью, что во всех исторических книгах об ордене там­плиеров дате 4 июля придается особое значение? Это дата сокрушительного поражения тамплиеров в битве с мусульманами при горе Хиттин 4 июля 1187 года, за которой последовало па­дение Иерусалима и утрата Святой земли для христианского мира, и, разумеется, читатели знают, что 4 июля является Днем независимости США, когда отмечается дата подписания Декла­рации независимости. Таким образом, эта дата является мощ­ным талисманом, символизирующим «свободу» и «независи­мость» в Новом Свете, а теперь и новый мировой порядок в це­лом»...

Еще в 1638 году чудом соскочивший, в прямом смысле, с кола  инквизиции великий герметический философ Томмазо Кампанелла предсказал королю Луи XIII, что Париж станет «египетским» Городом Солнца, а в XXI веке «Роберт Бьювэл обнаружил безошибочную архитектурную корреляцию между Парижем и египетским Городом Солн­ца, т.е. Фивами/Луксором. Все это было очень странно и однако казалось логичным. Он представил себя в виде «гения» на картине Пико, паряще­го над площадью Бастилии и глядящего на разворачивающийся перед ним египетский ландшафт. Это был тайный ландшафт, постепенно подготовленный и замаскированный парижскими улицами. Его создание потребовало целенаправленных усилий в течение многих поколений. Градостроительный проект начался с тех пор, когда Ленотр впервые отклонил ось садов Тюильри на 26° к северо-западу в 1665 году, и завершился более 300 лет спус­тя, в 1980 году. Что это: заговор или теория заговора? Чем объясняется сход­ство оси Парижа и Луксора — совпадением или чем-то еще? Обстоятельством, свидетельствующим в пользу второго мне­ния, является таинственная связь между Древним Египтом и осо­бенно богиней Исидой с городом Парижем, существовавшая в течение столетий. Нелегко и отделаться от пророчества Кампанеллы, сделанного им при рождении Людовика XIV, о том, что Париж станет Городом Солнца, созданным по архитектурному образцу Древнего Египта. Внезапно Бьювэла осенила новая идея. В то самое время, ко­гда французские республиканцы замышляли монументальные градостроительные проекты для Парижа, другая группа респуб­ликанцев замышляла создание нового города по ту сторону Ат­лантики. Там тоже вышли на поверхность странные ориентиры и геометрические формы, напоминающие об идеях герметизма и ма­сонства» (Хэнкок и Бьювэл «Власть талисмана).

Так оно и оказалось: карта столицы США Вашингтона была сплошным, но уже практически разгаданным ребусом древних зодчих, имевших отношение к храму в Луксоре в той же степени, в какой отцы-основатели США (Франклин, Вашингтон, Джефферсон, Лафайет) оказались причастны к идеям Вайсхаупта и других масонов Европы. Вывод ошеломлял: идеальный город, описанный еще в античном герметическом трактате «Пикатрикс», стал архетипом или планом величайших столиц мира: Лондона, Рима, Парижа, Вашингтона!

Следует отметить, тайное планирование городов и строгий астрономический расчет для особого расположения их по отношению друг к другу, не ушел от наблюдательного взора многих современных мастеров научно-популярной сенсации.

В июне 1921 года британский фотограф Альфред Уоткинс отыскивал на карте кратчайший путь к мегалитиче­ским постройкам, чтобы сфотографировать их, и помечал найденные места красным мелом. Неожиданно он вздрог­нул: все красные точки на карте лежали на прямой линии, их можно было легко объехать верхом на лошади с ком­пасом в руке.

Удивительно, но на этой линии оказались также храмы и часовни. Альфред Уоткинс быстро понял, в чем дело. В эпоху христианизации монахи разрушали языческие ка­пища и на их месте возводили свои храмы.

Пребен Ханссон продолжал лететь тем же курсом. Че­рез сто километров он достиг археологической зоны Фюрката, а некоторое время спустя внизу показались мощные стены Аггерсборга. В общей сложности датский пилот пролетел по прямой линии 218,5 километра, после­довательно миновав четыре замка викингов. Вернувшись домой, Пребен Ханссон продолжил линию курса своего полета на глобусе. Она прошла через Берлин, Аль­пы, Югославию и уперлась в древнегреческий город Дельфы.

Древние греки рассматривали Дельфы, прославившие­ся своим Оракулом, в качестве пупа Земли. Они считались городом сына бога Аполлона. Последний обладал многи­ми качествами: он являлся одновременно богом света и врачевания. Кроме того, Аполлона называли учителем первобытных людей. Некоторые древнегреческие культовые места располо­жены в строгом геометрическом соответствии по отно­шению друг к другу, причем очень многие линии прохо­дят через Дельфы. Вот несколько примеров.

Линия соединяет Дельфы с Олимпией, Олимпию с афинским Акрополем и возвращается в Дельфы. Она обра­зует равносторонний треугольник. Другая линия идет от Дельф к Немее, и получаются уже два треугольника. Если разделить отрезок Дельфы — Акрополь или Дельфы — Олимпия по золотому сечению, большая часть золотого се­чения будет равна расстоянию между Дельфами и Немеей.

Теперь проведем от Дельф линию, перпендикулярную линии Олимпия — Дельфы. Она завершается в Додони. Соединим Олимпию с Додони и получим еще один тре­угольник. Ничего особенного? Тогда разделим отрезок Додони — Дельфы по золотому сечению. Большая часть от­резка в точности соответствует расстоянию между Олим­пией и Дельфами. Далее.

Расстояние Спарта — Дельфы соответствует большей части золотого сечения отрезка Спарта — Афины.

Вот еще несколько примеров:

—  Расстояние от Дельф до Эпидауроса соответствует большей части золотого сечения отрезка Эпидаурос — Де­лос, а именно 62%.

—  Расстояние от Олимпии до Халкиса соответствует большей части золотого сечения отрезка Олимпия — Де­лос, а именно 62%.

—  Расстояние от Дельф до Фебена соответствует боль­шей части золотого сечения отрезка Дельфы — Афины, а именно 62%.

—  Расстояние от Эпидауроса до Спарты соответствует большей части золотого сечения отрезка Эпидаурос — Олимпия, а именно 62%...

И подобная картина наблюдается на всей территории Греции. Расстояние от Олимпии до Халкиса соответствует большей части золотого сечения отрезка Олимпия — Делос. Из каждых трех пунктов два неизбежно образуют дугу, в средине которой располагается третий.

Кносс находится на острове Крит. Если установить ножку циркуля в точку, обозначающую Кносс, и начертить окружность, она пройдет через Спарту и Тарос. Возьмем Тарос в качестве средней точки, и тогда окружность прой­дет через Кносс на юге и Халкис на севере. Если взять в ка­честве средней точки Делос, окружность пройдет через Фебен и Измир, находящийся по другую сторону Эгейско­го моря в Турции, который некогда назывался Смирна. В доисторические времена там было культовое место. То же самое относится и к остальным пунктам.

И таких примеров множество. Древняя Греция была обу­строена в соответствии с геометрическими принципами. - Эрих фон Дэникен «По следам всемогущих».

Лекция обещала быть интересной, но захлебнулась в узкоспециальных деталях. Кое-кто, похоже, старался донести нам кое-что про масонов. Как бы правду. Чью-то. Но это, если и было, то кануло века назад. Сейчас от масонов не осталось ничего, кроме зловещей легенды, возбуждающей тайны и влекущих обрядов.

Глубокое заблуждение! Разумеется, масонство сейчас совсем не то, что на заре двух революций 18 века. За столько лет оно не могло не трансформироваться и стало, судя по всему, питательной средой для весьма могучих и секретных спецслужб. В результате «алхимической трансмутации» тайного общества на новый лад возникают новые монстры. К   примеру, штатовское OSS - Управление стратегических служб - создано по образцу и при активном содействии британской М16, но корни его уходят куда глубже.

Первым его директором стал генерал Уильям Донован («дикий Билл»). Агенты Донована должны были образовать своего рода кадровое ядро будущей послевоенной ЦРУ. Один из них, Ален Даллес, стал директором ЦРУ в период с 1953 по 1961 год, когда по­литический кризис вынудил его в 1961 году подать в отставку. В годы войны Даллес был резидентом американской разведки в Швейцарии, где ему удалось установить контакты с Гельмутом Якобом фон Мольтке и прочими членами Крейсауского кружка (группа заговорщиков против Гитлера. – В.П.). На посту директора OSS Уильям Донован быстро осознал потенциальную важность Ватикана для осуществления разве­дывательных операций. По Европе были рассеяны многие де­сятки тысяч католических священников, несших службу в каж­дой стране, в каждом большом и малом городе, практически в каждом селении. Тысячи католических прелатов служили ка­пелланами в армиях воюющих держав. Эта широко разветвлен­ная сеть принимала активное участие в разведывательных ак­циях, собирая и передавая в управление контрразведки Вати­кана массу разнообразной информации. Главой одного из четырех отделений разведки Ватикана был монсеньор Джованни Монтини, впоследствии — папа римский Павел VI…

Вскоре после того, как Америка вступила в войну, Донован сумел создать нечто вроде альянса с Феликсом Морлионом, ос­нователем европейской католической разведывательной службы, именуемой Рго Dео (лат. «За Бога»; просьба к читателю «включить память» о мрачноватом персонаже в «Коде да Винчи» Д. Брауна, - В.П.), резиденция которой находилась в Лиссабоне. По настоянию Донована Рго Dео пе­ренесла свою штаб-квартиру в Нью-Йорк, и OSS начало актив­но финансировать ее действия. Когда в 1944 г. был освобожден Рим, Донован и отец Морлион немедленно перенесли штаб-квартиру Рго Dео в Ватикан. Здесь разведка занимала весьма удобное положение для сбора информации от католических священников.

Корни масонской ложи П2 весьма туманны, но предполага­ется, что она возникла в самом начале 1960-х годов. Каковы бы ни были первоначальные приоритеты и цели ложи, ее Великий магистр Личо Джелли, человек крайне правых взглядов, вскоре занял место в одной фаланге с группировками и организация­ми, которые образовывали «бастион против коммунизма». Некоторые из членов ложи получали субсидии от ЦРУ. Через та­ких лиц, как Кальви и Синдона, П2 координировала действия антикоммунистических институтов в Европе и Латинской Аме­рике, используя для этого средства из фондов Ватикана и ЦРУ. Кальви признал, что он лично перечислил 20 млн. долларов из средств Ватикана организации «Солидарность» в Польше, хотя общая сумма средств, перечисленных «Солидарности», превы­шала 100 млн. долларов. Перед своей трагической гибелью Ми­келе Синдона был не только финансовым секретарем П2, но и советником Ватикана по вопросам инвестиций, помогая Церк­ви переводить свои авуары и выгодно размещать их в США. Его услуги ЦРУ включали в себя финансирование «друзей» в Юго­славии, а также перевод средств хунте греческих полковников перед их приходом, к власти в 1967 году. По его каналам на счета христианских демократов в Италии были переведены многие миллионы долларов…

Когда существование ложи П2 стало в 1981 годумеждународ­ной сенсацией, в верхних эшелонах власти — государственной администрации, полиции и финансовых структурах Италии — разразился скандал… В марте 1981 года итальянская полиция совершила обыск на вилле Личо Джелли. Блюстители закона нашли подробные спи­ски членов ложи. Они нашли также ключи к тайным бумагам, Джелли, хотя сами эти бумаги исчезли, очевидно, по причине их особой важности, несопоставимой со списками членов. Имена и названия некоторых членов П2 были опубликованы в италь­янских газетах. В их числе — организация «Опус Деи».  Кроме того, здесь же упоминалось имя Джулио Андреотти, бывшего министра иностранных дел Италии и, если верить полученному нами документу, члену ордена Приоров Сиона…

Есть такая организация «Америкейрс». Основная задача «Америкейрс» — сбор финан­совых средств в помощь странам Центральной Америки. Кана­лом, через который распределяется эта помощь, является… Маль­тийский орден, действующий через свои филиалы в Сальвадо­ре, Гватемале и Гондурасе.

Конечно, было бы ошибочным и не вполне корректным рассматривать нынешний Мальтийский орден как «передовой отряд» ЦРУ. Орден был и остается автономной структурой, пре­следующей благотворительные и дипломатические цели, мно­гие из которых заслуживают всяческого одобрения. Однако су­ществует целый ряд свидетельств, подтверждающих участие ордена в разведывательных акциях. Часть этих акций не обяза­тельно является отражением официальной политики ордена. Так, например, кардинал и, скажем, высокопоставленный офи­цер разведки, являющиеся рыцарями, могут действовать совме­стно, выполняя одну из функций социального служения ордена. Они могут представить друг друга какому-нибудь могущест­венному банкиру или влиятельному политику. Благодаря этому проект может быть одобрен без всяких официальных директив, письменных инструкций или формальных процедур, которые могут затянуть дело. При этом не понадобится никакой пере­писки, груд документации и т.п.: документы — это всегда риск компрометации, и дело крайне трудно оформить, не оставив никаких следов. Подобно масонским ложам, Мальтийский ор­ден как нельзя лучше подходит для осуществления таких опера­ций. Он функционирует как идеальный канал передачи инфор­мации. Его свобода маневра обеспечивается его дипломатиче­ским престижем, разветвленной сетью международных контак­тов и тем уважением, которое снискали его гуманитарные акции. - М. Бейджент, Р. Ли, Г. Линкольн «Мессианское наследие».

Активация мальтийских мотивов – знак времени, времени переломного, то есть рубежа второго-третьего тысячелетий. Первая книжка госпожи Роулинг о Гарри Потере вышла еще в 1990-е…

При чем тут крошка Гарри?

В этих «детских» книгах «ненавязчиво» эксплуатируется и, тем самым, внедряется в сознание самого юного поколения тема Мальтийского ордена. Мальтийство становится массовой субкультурой поколения. Детей приучают  к мальтийской символике, логике, лексике, культуре. Слышал, уже появляется литература, разоблачающая скрытые аналогии между субкультурой мальтийцев и всей аурой саги о Гарри Поттере («Гарри Поттера придумали члены Мальтийского ордена»). Тем самым, считают ее авторы, в сознание нового поколения имплантируются мессианские идеи о скором пришествии рыцарей Иоанна – вершителей истории XXI века.

Правление «новых мальтийцев», «иоаннитов-XXI», а поколение Поттера придет к власти в 2020-2030-е годы, не самый худший вариант из тех, которые ждут человечество, за исключением, разумеется, США, Европы и Израиля. Этим уже ничего не грозит.

Что до Израиля…

Патрик Дж. Бьюкенен в книге «Смерть Запада» рассказывает, как экс-президент США Никсон после беседы по телефону с Рабином ответил на  вопрос о перспективах Израиля. Ответ заключался в хрестоматийном жесте римского императора: опускаемый из верхнего положения книзу большой палец. Так приговаривался к смерти поверженный гладиатор!

- Античеловечество, Закрытая сеть, Общество Хаоса – вот что ждет человечество через 20-30 лет!

- Люди высокой культуры, западная продвинутая интеллигенция не допустят этой глупости, они не потерпят….

Ведущие представите­ли «культуры Хаоса» состоят в сатанинских ложах, а первыми среди первых - Дэвид Боуи и прочие отморозки пресловутого рока... Они проповедуют и материализуют царство дьявола, пока, правда, в пределах рок-сцены. Сатанизм давно уже признан не формой религиозного декадентства или христианского диссидентства, а - са­модостаточной тоталитарной религией, обладающей цельной доктриной и многомиллионным электоратом обкуренных, демонизированных и  легко управляемых рабов-поклонников. Еще несколько шагов и глобальных акций, и сатанизм войдет во власть.

Лучшие футурологи тщетно взывают, предостерегают, пытаются подготовить нас к встрече с Хаосом, к великому балу сатаны, который чреват новым апокалипсисом. Культура Запада – это, действительно, величайший вампир.

«Дэвид Боуи – посвященный в орден Восточных тамплиеров, относящийся к масонерии Египетского обряда… В специфических кругах интеллектуалов начала века этот орден стал известен как тайное движение сатанистов, возглавляемое Алистером Кроули. Кроули являлся учеником некоего Самуэля Мазерса (то есть Матерса, мы о нем уже писали во 2-й части книги - глава 4 «Чацкий в «карете». София убита» – В.П.), о котором известно, что в 1898 году он получил доступ к исследова­нию обнаруженной в библиотеке парижского Арсенала «Книги свя­щенной магии Абра-Мелина», отпечатанной в 1458 году и являвшей­ся учебником оккультизма. Древние заклинания были озвучены Мазерсом, и явились те, кто должен был явиться... Новоиспеченный маг встречал их в костюме жреца богини Изиды… 

Итак, литераторы заклинают демонов подсознания. Политики вампирически-алчно высасывают высвобождаемую за счет этого энергию и с надеждой поглядывают на ученых. Последователи Франкенштейна не без успеха облекают в психотропную оболочку черно-магичес­кие ритуалы покорения умов. Вершится оккультная революция! Ее творцы — контрпосвященные, ее идеологи — соблазненные терпким вкусом славы писатели, ее движущая сила — одержимые. Это революция духовных мертве­цов, которые хотят быть живыми вечно — инфернационал «гуманис­тов», режиссеры белой горячки, рекламные агенты ада. Они бредут, гремя костями тысячелетних грехов, бредут к вечной смерти, ибо тот, кто не обретет вечную жизнь, погрузится в вечную смерть. Они бредут, живые лишь по видимости, и нежити по сути. Кажется, весь мир уже в их власти» (Юрий Воробьевский «Вампиризм как знамение эпохи»).

Вот эта–то чертова карусель и вытворяет с сегодняшней недееспособной Россией то же, что и с недоразвитыми странами: «вырезает поголовье» до дозволенного закулисой процента. Практика не нова! «Политика депопуляции» (то есть снижения численности населения), разработанная Хейгом и Киссинджером, прово­дилась Государственным Департаментом США. Эта полити­ка вынуждает страны третьего мира предпринять быстрые и эффективные меры по уменьшению собственного населения и держать его количество под контролем. В противном случае эти страны лишатся помощи со стороны Соединенных Шта­тов. Если страны третьего мира отказываются, обычно про­исходит гражданская война и повстанцы оказываются пре­красно обученными, вооруженными и финансируемыми Центральным Разведывательным Управлением. Вот почему среди гражданского населения было больше жертв (гибли преимущественно молодые здоровые женщины), чем среди военных во время переворотов в Сальвадоре, Никарагуа и других странах... «Политика депопуляции» Хейга—Киссинджера осуществляется на самом высоком правительственном уровне и по существу определяет внешнюю политику Сое­диненных Штатов. Планирующая организация находится за пределами Белого Дома и направляет все свои усилия на снижение численности населения мира на 2 миллиарда пос­редством войн, голода, болезней и любых иных необходи­мых мер" (Б. Фрисселл «В этой книге есть немного правды»).

Диагноз страшен. Но мы не внемлем, переругиваясь по пустякам. Не так давно попалась книжка по русскому национализму. Автор, этносоциолог, пишет: «По-прежнему несколько десятков организаций пытаются «разбудить русский народ» и «спасти Россию». Каждая организация объявляет себя центром по спасению если не человечества, то России» (Н.С. Мухаметшина «Трансформации национализма и «символьная элита». Российский опыт»).

Только воз и ныне там.  Вывод горек и обиден. Но, по большому-то счету, при всей объективно неизбежной иронии подтекста, Мухаметшина, в сущности, права: слов слишком много. Дела, в принципе-то, есть, но хаосны. Усилия непродуктивны. И плод их – организационное бессилие. Цена – ярлыки и страшилки в глазах обывателя. А перспектива - вечный абонемент на политическую галерку. Будь иначе, русским «вождям» хватило бы ума и воли не качать и щупать мускулы лидерских амбиций, а Объединиться реально и мудро: включив в интеграционный процесс и маневренно задействовав весь людской потенциал, весь великий опыт предков по совместному проживанию, приручению и приращению просторов Земли Русской. Причем без ущемления тех, кто этого не заслужил. А виноватому – кнут. В том числе и тому, кто перегибает палку по самой больной (и даже больше, чем флюс) части - национальной.

Но это не все. Наталья Мухаметшина заявляет: «В конечном счете, совместными усилиями создана идеологема – «Вставайте, люди русские!», наиболее точно отражающая функциональное предназначение националистического мифа». Чуете, как свысока?

Эти слова как бы намекают на напрашивающееся продолжение и, одновременно, вырисовывают  многозначительное (как знать, не поощрительное ли) умолчание… Что это? Шанс ли для конструктивного вписывания «националов» в «глобалы»? Или великодушный допуск к праву на дальнейшее существование и даже эволюцию, пардон, трансформацию?

Разве? А по мне, все путем! С одной стороны, конечно, можно прогнозировать возмущение лидеров национализма: «Легко, но гоже ли, автору вот так, бесстрастно, с высот интеллекта, всех нас скопом абстрактно мерить, сортировать, распекать, припечатывать? Мол, жизнь-то – не теоретические эмпиреи, в ней все сложнее, жестче и даже опасней».

Предугадывая такой подход, вступимся за Мухаметшину: на то и ученый, дабы рассуждать на бумаге, ставя нелицеприятные вопросы и делая не всегда лестные выводы, чтобы «герои» изысканий задумались, вникли в теорию, а не занимались традиционно русским «шапочным закидоном» в виде полувнятных программ, апокалиптических угроз и неосуществимых лозунгов. Холодный душ недурно лечит от эмоциональной горячки. Разве отчасти не права этнограф из провинции, напомнив об этом?

Опять из глобала ныряете в национальный лягушатник!

А «оно и оно», поверите ли, как-то так совместно повязано, обоюдно сложено и взаимовложено. Когда-то, вечность назад автор обещал при оказии вспомнить одно попадание Б.М. Гаспарова, которое приводилось в дискурсе о свите Воланда. Вот оно: «Борис Гаспаров… в фигурах Коровьева и Бегемота по принципу обратной связи (обратной проекции на роман Достоевского «Бесы») видит уже не только настоящих, но и «метафорических» бесов — бесов Достоевского: «Данное осмысление закрепляется при помощи имен, которыми Коровьев и кот назвали себя при входе в Грибоедов (все в той же чрезвычайно важной сцене сожжения Грибоедова), — Панаев и Скабичевский, т. е. два деятеля 60-70-х годов, имевших довольно близкое отношение к бесованию».

Автору кажется, Гаспаров здесь угадал не столько генезис «главбесов» Воланда. Они, кстати, как раз не главные, а всего лишь легализованные. Сегодня назрела надобность спроецировать суть бесования на глобальную политику. Посмотрите, сколько сходства в формулировках литературоведа Гаспарова и философа Панарина притом, что я сильно сомневаюсь насчет интереса второго к гаспаровской характеристике булгаковских персонажей.

Перипетии грядущей борьбы можно прогнозировать, лишь уяснив себе характер и возможности элит, сегодня стремящихся «приватизировать» процесс глобализации. Теперь они чувствуют себя подпольными агентами глоба­лизма, устраивающими свои дела за спиной народов. Пси­хология этого подполья напоминает бесовство, описанное Достоевским в знаменитом романе. Беззастенчивая прагма­тика и своекорыстие — может быть, не самая опасная черта нынешнего глобального бесовства. Большую тревогу вызы­вает мефистофельская гордыня этих подпольщиков, мня­щих себя сверхчеловеками, наделенными правами экспери­ментировать над народами и даже над миром в целом.

По мере усиления своей «отстраненности» от националь­ной среды растет ощущение «свободного парения» над миром, над всем, «копошащимся» внизу. Глобалисты разрушают все формы сложившейся национальной самоорганизации для того, чтобы на «пустом месте» заново построить свой глобальный порядок. Они покупают свою свободу ценой тотального разложения и потрясения основ, развязывают мировой хаос ради одного им ведомого «порядка». «Порядок из хаоса», «управление хаосом» — самые модные слова элитарной постмодернистской лексики. Эту опасную диалектику подпольных «организаторов мира» раскрыл Ф. М. Достоевский. «...Для чего было сделано столько убийств, скандалов и мерзостей?.. Для системати­ческого разложения общества и всех начал; для того, чтобы всех обескуражить и изо всего сделать кашу, и расшатав­шееся таким образом общество, болезненное и раскисшее, циническое и неверующее, но с бесконечною жаждой какой-ни­будь руководящей мысли и самосохранения, — вдруг взять свои руки...»

Тотальная дестабилизация — стратегическая постмодернистская игра агентов глобализма, самонадеянно решивших управлять хаосом. Однако наша цивилизация, да и вся наша планета — слишком хрупки для подобных безот­ветственных игр. Тотальная «деконструкция» может так и не завершиться благополучной реконструкцией.

Глобалисты-эзотерики из «внутренней» партии оказались многим обязанными своим оппонентам-интеллектуалам. Последние снабдили их новым языком и лозунгами, без которых будущий великий обман номенклатурной приватизации вряд ли был бы проглочен нацией.

Однако если иметь в виду не пропагандистское прикрытие, а реальный политический капитал и пружины грядущего августовского переворота, то надо прямо сказать: постсовет­ский режим был создан не демократической оппозицией, не западническими диссидентами, а самой правящей коммуни­стической номенклатурой, конвертировавшей старую власть в новую собственность. В самом деле, как была создана новая, олигархическая собственность?

По некоторым данным, глобалисты из спецслужб получили в результате приватизации 1992 года около 65% всей бывшей государственной собственности. Сработал принцип: чем более высокими номенклатурно-должностными полно­мочиями при прежнем режиме обладала та или иная группа из правящего слоя, тем большую долю собственности она получает в результате новейшей приватизации. Чудо новых миллионеров и миллиардеров объясняется просто: они получили свою долю собственности в соответствии со своим прежним номенклатурным статусом. -  А.С. Панарин «Искушение глобализмом».

Как видим, Александр Сергеевич Панарин сделал скорбное заключение, что для манипулирования сознанием посткоммунистической элиты, которой предстояло сдать свою страну «победителям» в холодной войне, использовался эзотерический глобализм. Его отличительный признак состоит в превращении прежних конфликтующих друг с другом на­циональных элит в единую мировую среду избранных господ мира, «демократически» решающих между собой его судьбы. Применительно к роману Булгакова и политике «тайных сил» я бы внес некоторые уточнения.

Здесь автор считает уместным повторить свой тезис, высказанный в самом начале книги. Анализ так называемой интеллектуальной литературы последних лет позволил автору этой книги сделать безрадостный вывод.

В мире реально существует и плодотворно, разумеется, для хозяев, действует структурированный и бесструктурный, с виду совершенно неорганизованный, хаотичный и даже локализованный тематически, идеологически и, подчас, этнически – глобальный заговор интеллигенции, особенно в одурманивающей, почти наркотической сфере эзотерики. Внешне участники этого заговора в разных обществах и странах разделяются на конструктивистов и постмодернистов, позитивистов и сюрреалистов, сатанистов и структуралистов. А также – на сионистов и антисемитов, фашистов и коммунистов, фрейдистов и расистов, евразийцев и ваххабитов, структуралистов и концептуалистов, духовников и атеистов, космополитов и сектантов... Но все они, так или иначе, присягнули идее Закулисы Зла, Хаоса, Античеловечества, Мондиализма-глобализма! Каждый из них, как вместе, так и порознь, играет на дуде разделения масс, уводя их от просвещения, целостности и диалектики мышления, от сплочения ивосстания.

Одни делают это сознательно и даже по жесткому тарифу. Другие – совершенно наивно, неосознанно, бескорыстно, на свой страх и риск. Единит всех то, что кормятся они с руки глобального «правительства», как его не называй. У каждого есть особый пунктик. Эзотерический. Эзотерика намертво связывает всех и каждого – одних как смертельных врагов. Других - как душевных союзников, приятелей, стольников. Но всех роднит и скручивает одно – они не могут друг без друга, без вампирической крови интеллектуальной дискуссии – телевизионной или эпистолярной, тет-а-тет или на расстоянии, заочной и даже отложенной во времени. Одним нужны аплодисменты и книги, лекции и телеэфир, премии и лауреатства, другим – шишки и синяки, третьим – один лишь дух азартного спора, четвертым, которые ошибочно приписали эзотерику своему фанатизму,  – кровь и смерть… Всякий найдет тут свое. И глобальная власть щедро платит каждому по мере его. Кому-то – грантом или гонораром, другому - теплым креслом, общественным  статусом и регулярными гастролями по мировым симпозиумам. Еще одному – ассортиментом научных титулов, почетных званий и престижных премий от Нобеля и Пулитцера, Букера и братьев Гонкур, Грэмми и Оскара до местечковых дипломов, самостийно осиянных именами национальных любимцев. А находятся и такие, которым подавай посмертный ореол мученика, павшего от руки проклятого врага.

Булгаков предвидел и описал этот феномен еще 70 лет назад: у него пресловутые интеллектуалы исправно играют в своих клеточках на шахматной доске Воланда. Любым из них управляет через непроницаемую призму Абадонна, вертя глобус и увеличивая нужный фрагмент для точечного решения. Именно у теневиков в руках – подлинный версификатор событий, то есть метаистории, о которой Сергей Переслегин высказался примерно в том ключе, что метаистория - это история, заданная на пространстве историй. Ее частным случаем является, допустим, вероятностная история, в которой текущая Реальность выступает в форме последовательности событий, которые имеют максимальную вероятность реализации (С. Переслегин «Самоучитель игры…»).  

В таком ракурсе бал сатаны – своего рода исторический суд над этими деятелями, среди которых не может быть разделения на героев-жертв и злодеев-палачей. Потому что ни один Штраус или Изаи не откажет хотя бы разок в жизни сыграть вальс или рапсодию для верховного кукловода!

Каждый из нас по-своему представляет булгаковский бал ста королей у Воланда. Владимир Бортко перенес его на экран. Что ж, волею организовавшей все это действо тетушки мы решаем открыть первоисточник, называемый «Химической свадьбой» - исключительное творение, питавшее фантазию многих мастеров мистического жанра. Булгаков не стал тут исключением.

 «Химическая свадьба» (в сокращении из: П.М. Холл «Энциклопедическое изложение…»)

Первый день

Христиан Розенкрейц (далее: CRC), приготовив пас­хального ягненка с куличом, был обеспоко­ен внезапным ураганным ветром, начав­шимся во время его вечерней молитвы на­кануне Пасхи. Ветер был столь сильный, что грозил снести не только маленький дом, но и сам холм, на котором он стоял. В разгар бури кто-то коснулся спины Розенкрейца, и, обернувшись, он увидел прекрасную женщину с крыльями, разрисованными множеством глаз, в плаще небесного цвета с рассеянными на нем звездами. В одной руке она держала трубу, а в другой — пачку писем на всех языках. Подав письмо CRC, она мгновенно вознеслась в воздух и затрубила с такой силой, что затряслись стены дома. На печати письма был любопытный крест и слова: 1п hoc signo vinces («Сим победишь»). Внутри конверта золотыми буквами на ла­зурном фоне было написано приглашение на королевскую свадьбу.

CRC был потрясен предложением, по­тому что это было исполнением предсказа­ния, сделанного ему семь лет назад, но, чувствуя себя ничтожным, он был почти пара­лизован от страха…

С обновленной верой CRC поднялся и принялся за приготовления к герметической свадьбе. Он облачился в белый плащ с красными крестообразными перевязями через плечи. В шляпу он воткнул четыре розы и взял хлеб, воду и соль. Перед тем как уйти из дома, он преклонил колени и поклялся, что если ему будет открыто ка­кое-либо знание, то он употребит его на пользу своему ближнему. И тогда он отпра­вился из дому с радостным чувством.

Второй день

Войдя в лес, CRC заметил, что как будто вся природа радостно приготовилась к свадьбе. Напевая веселую песню, он вышел на поляну, где стоя­ли три громадных кед­ра, на одном из которых была прикреплена до­щечка с надписью, опи­сывающей четыре пути ко дворцу короля: пер­вый является коротким и опасным, второй — окольным, третий — приятной королевской дорогой и четвертый — только для телесно не­разложимых… Солнце уже клонилось к закату, и, подойдя вплотную к порталу, CRC увидел среди прочих украшений табличку с надписью Procul hine procul ite profani.

Стражник в голубом одеянии сразу же спросил у CRC письмо-приглашение; получив письмо, пропустил его и попросил далее купить что-нибудь. После того как CRC назвал себя братом красной розы и креста, в обмен на свою бутылку с водой он получил золотой диск с буквами SC на нем. Приближалась ночь, и путник устремился ко вторым, охраняемым львом, воротам, к которым была прикреплена табличка с надписью Date et dabitur volis…

Прекрасная непорочная дева по имени Вирго Люцифера гасила в замке огни по ме­ре приближения CRC, и он в последний момент проскользнул в щель между закрывающимися створками ворот, будучи вы­нужден оставить в них часть своего плаща…

Он попал в громадный холл, где собралось множество королей, принцев и простых смертных. При звуках трубы каж­дый занял свое место за столом, согласно его знатности, так что CRC получил очень скромное место. Большинство из псевдофилософов, собравшихся здесь, бы­ли тщеславными самозванцами, банкет превратился в оргию, которая внезапно прекратилась при звуках торжественной и проникновенной музыки. В течение полу­часа никто не говорил. Внезапно посреди громких звуков дверь обеденного холла от­крылась, и тысячи зажженных свечей были внесены в зал невидимыми руками. Вслед появилась сопровождаемая двумя пажами блистательная и прекрасная Вирго Люци­фера на самодвижущемся троне. Облачен­ная в бело-золотое Непорочная поднялась и провозгласила, что для недопущения не­достойных на мистическую свадьбу завтра будут сооружены весы, на которых будет взвешена моральная ценность каждого гос­тя. Тех, кто не хочет подчиниться этому приказу, она попросила остаться в обеден­ном холле. Затем она удалилась, и свечи го­рели еще долго, чтобы помочь гостям най­ти ночью их ночлег.

Приглашенные в большинстве своем были достаточно самонадеянны и верили в то, что процедура взвешивания будет для них безопасной, но девять человек, включая CRC, осознавали тяжесть своих проступ­ков столь глубоко, что боялись исхода и ос­тались в холле, в то время как другие разбре­лись по своим комнатам. Эти девять были связаны веревками и остались одни во тьме. CRC приснилось, что он видит многих людей, подвешенных нитями над землей, а среди них летает старик, подрезая нити и таким образом сбрасывая людей на землю. Те, кто в самодовольстве парил высоко, падали с большой высоты и причиняли себе боль­шие увечья, а более скромные, падавшие с небольшой высоты, часто приземлялись не­вредимыми. Считая свой сон очень хоро­шим предзнаменованием, CRC поведал о нем своим товарищам; они проговорили до рассвета.

Третий день

Вскоре после восхода солнца пропели трубы, и Вирго Люцифера, одетая в красный вельвет, подпоясанная белым шарфом и украшенная венком, вошла в сопровожде­нии двух мужчин в красно-белых ливреях. Она известила CRC и его товарищей, что они могут чувствовать себя спокойнее, чем самодовольные гости. Посреди холла были установлены золотые весы, и около них по­ставлено семь гирь, одна большая, четыре небольших и две громадных. Мужчины в ливреях с обнаженными шпагами и креп­кими веревками в руках разделились на семь групп, в каждой из которых был из­бран капитан, ответственный за одну из гирь. Взойдя на свой высокий трон, Вирго Люцифера приказала начать церемонию. Первым ступил на весы император, столь благородный, что потребовалось шесть гирь для того, чтобы уравновесить его. Он поэтому присоединился к шестой группе. Бедный и богатый ступали на весы, и толь­ко немногие из них прошли испытание. Им-то и были даны вельветовые плащи и венки лауреатов, и они уселись у подножия трона Вирго Люциферы. Те, кто не прошел испытание, были осмеяны и подверглись бичеванию.

Как только «изыскание» было законче­но, один из капитанов испросил у Вирго Люцифера разрешения позволить взвесить также тех девятерых, которые посчитали себя недостойными взвешивания, и это причинил» CRC боль и вызвало страх. Первые семь человек прошли испытание, и их радостно приветствовали. CRC был восьмым, и он не только перевесил все гири, но даже и трех человек, ставших на весы с гирями. Паж вскричал «Это он!»  CRC быстро развязали и позволили освободить одного из пленников. Он выбрал первого императора. Затем Вирго Люцифера попросила красные розы, которые носил CRC, и он немедленно дал ей их. Цере­мония взвешивания была окончена в де­сять утра.

После установления меры наказания тем, чьи прегрешения были вы­явлены, был подан обед. Немногим прошедшим испытания «мастерам», включая CRC, были предоставлены главные кресла, и от имени Же­ниха они были награж­дены Золотым руном и Летающим львом. Вирго Люцифера преподнесла гостям восхитительный кубок, сказав, что ко­роль просит гостей по­пробовать его содержи­мое. После этого CRC и его товарищи прошли на помост, где они уви­дели экзекуцию тех, кто не прошел испытания. Перед тем как оставить дворец, каждый из от­вергнутых гостей полу­чил на прощание подар­ки. Избранные же вер­нулись во дворец. Здесь к ним приставили па­жей, которые провели их по зданию. CRC ви­дел много таких вещей, которых его товарищи не удостоились, напри­мер королевскую гроб­ницу, где он узнал боль­ше, чем «записано во всех книгах». Он также посетил восхитительную библиотеку и обсервато­рию, где был огромный глобус в тридцать футов диаметром со всеми на­несенными на него стра­нами.

За ужином гости за­гадывали загадки, и С.R.С. решил одну из них, предложенную прекрасной Вирго Люцифера по поводу ее собственной личности… Герцогиня предложила свою руку CRC, и его компаньоны, сопровождае­мые девами, удалились. Пажи провели гос­тей в их опочивальни. Комната CRC бы­ла украшена прекрасными гобеленами и картинами.

Четвертый день

После омовения в фонтане в саду, где можно было прочесть несколько надписей, среди них была «Пейте, братья, и живите», гости, ведомые Вирго Люцифера, поднялись по 365 ступенькам королевской винтовой, лестницы. Гостям были даны лавровые венки, занавес был поднят, и они оказались в присутствии короля и королевы. CRC был охвачен благоговейным страхом при виде тронной залы и особенно одеяний ко­ролевы, которые были столь ослепитель­ны, что невозможно было смотреть на них…

Длина тронной залы была в пять раз больше ширины. В западной части был портик, в котором стояло три трона, сред­ний из которых был приподнят. На каждом троне сидело по два человека: на первом сидели древний король и юный консорт; на третьем сидел черный король, а подле него матрона в вуали; а на центральном троне было два юных создания, над головами ко­торых висела драгоценная большая коро­на, а над ней парил Купидон, пускающий стрелы в любовников по всему залу. Перед королевой на небольшом алтаре лежала книга в черном вельветовом переплете. Пе­ред книгой стояли зажженная свеча, песоч­ные часы, небольшая стеклянная трубка, из которой бежал ручеек чистой красной, как кровь, жидкости, и череп с белой зме­ей, ползущей из глазниц. После представ­ления гости спустились по винтовой лест­нице в большой холл.

Позднее Вирго Люцифера объявила, что в честь шестерых королевских гостей будет дано представление комедии, «Дом солн­ца». CRC и его компаньоны образовали часть королевской процессии, которая по­сле долгой прогулки прибыла в театр. Пье­са была в семи актах, и после счастливого конца все вернулись через сад, поднявшись вверх по винтовой лестнице в тронную за­лу. CRC заметил, что юный король был очень печален и в ходе банкета он часто да­вал мясо змее. Когда трапеза была законче­на, юный король, взяв маленькую черную книгу с алтаря, спросил гостей, будут ли они верны ему в радости и печали. И когда они с трепетом согласились, он попросил каждого из них поставить свою подпись в книжке в знак верности королю. Королев­ские особы тогда выпили из маленького чистого фонтана, а другие вслед повторили эту процедуру. Это называлось «Глоток молчания». Королевские особы затем пе­чально пожали руки всем присутствую­щим. Внезапно зазвонил колокольчик, и они немедленно сбросили белые одежды и облачились в черные, комната оказалась закрытой мрачными драпировками, а столы были убраны. Глаза королевских особ были завязаны шарфами из тафты, а в центр комнаты были помещены шесть гро­бов. Палач, мавр, облаченный в черное, то­пором обезглавил одну за другой шесть ко­ролевских особ. Кровь каждого обезглав­ленного была собрана в золотой кубок, который был поставлен в гроб рядом с те­лом. Палач был также обезглавлен, и его голова была спрятана в небольшой ящик.

Вирго Люцифера, заверив CRC и его товарищей, что все будет хорошо, если они будут преданными и верящими, приказала пажам провести их в спальные комнаты на ночь, пока она останется с мертвыми. После полуночи CRC внезапно проснулся и, по­смотрев в окно, увидел семь кораблей, плы­вущих по озеру. Над каждым из них витали огни: он решил, что это души обезглавлен­ных. Когда корабли достигли берега, их встретила Вирго Люцифера, и на каждый ко­рабль было помещено по гробу. После этого огни погасли, и осталось по одному огню на каждом корабле. Про­наблюдав за этой стран­ной церемонией CRC вернулся на ложе и про­спал до утра…

…Утром, ранним утром состоялся допрос в претории, решивший судьбу человека и учения для целого мира…

Вот и вопрос вопросов…

 

 

Глава 6. Так была ли казнь? Или Голиаф убивает Давида.

 

«Истинно религиозный человек всегда находится на грани веры и безверия» Михаил Бахтин

 

«Мы все должны возвыситься до религии. 80 лет жизни без веры не могли переиначить природу русской души. Но обратить ее снова к Богу – задача невероятно трудная» Вадим Кожинов

 

«Великий инквизитор: Меня не обмануть. Я вижу все… Во имя справедливости извечной сын божий был распят. Перед божьей верой смолкает все» Шиллер

 

 

Так была ли казнь? Вот в чем вопрос.

Сам Булгаков не дает однозначного ответа, оставляя выбор за читателем, зависимо от психики каждого. Для кого-то реальны все герои, все события казни. Кто-то видит расхождение с канонами евангелическими и ищет только дьявольское или, напротив, божеское. В сущности, эта эклектика отчетливо отражает противоречия и метания самого автора. Что куда объективнее однозначно и категорически навязываемой «»правды.

- А правда в том, что Иисус был распят.

- Иешуа Булгакова, и Иисус библеистов – это две большие разницы.

- Аправда в том, что он был распят.

- Когда?

- Когда тьма объяла землю…

- Точнейшее знамение для научного определения даты!

Ничего смешного, зайди речь об известном астрономическом явлении.  Но в данном случае все сложнее. Писание говорит, что в тот момент, когда Иисус был распят, тьма объяла землю, хотя Плиний-старший ни словом не обмолвился ни о какой великой тьме.

Это случилось «в пятнадцатый год правления Тиверия Кесаря, когда Понтий Пилат начальствовал в Иудее» (от Луки; 3-1). Речь, стало быть, о  29-м годе, ибо Тиберий стал единолично править Римом в 14 году. Перед этим Иисус проповедовал три года, а арестовали его в дни празднования еврейской пасхи. Ему учинили скорый суд и казнили в пятницу, а «воскреснув рано в первый день недели» (от Марка; 16—9) - в воскресенье. То была первая христианская пасха.

Ну а тьма, тьма-то при чем?

В Новом Завете имеется три упоминания великой тьмы. Это, во-первых, Евангелие от Матфея 27:45: "От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого". Во-вторых, Евангелие от Марка 15:33: "В шестом же часу настала тьма по всей земле и продолжалась до часа девятого". Третье свидетельство - Евангелие от Луки 23:44: "Было же около шестого часа дня, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого". Сразу три автора единодушны относительно наступления и продолжительности темноты -  длилась три часа. А сколько длится обычно солнечное затмение? Там время идет на минуты! Из этого ясно, что это два совершенно разных явления. Но существует еще один аргумент, опровергающий точку зрения о "солнечном затмении". Событие, которое они упорно называют "затмением", произошло в такое время, когда оно по объективным астрономическим причинам просто не могло произойти. Христос был распят во время еврейской Пасхи, а она всегда выпадает на полнолуние. Луна и Солнце находятся на противоположных сторонах Земли, так что Луна никак не может закрывать Земле солнечный свет.

Кроме того не только жители Израиля были свидетелями наступившей темноты. Существует ещё два свидетеля великой тьмы. Это древние летописцы Таллус и Флегон.

В 52 году после Рождества Христова, то есть менее чем через двадцать лет после Воскресения, Таллус упоминает об Иисусе. И это одно из самых первых небиблейских упоминаний о Нем. Работы Таллуса до наших дней дошли лишь во фрагментах, но один отрывок мы можем найти в работе Юлия Африкана, раннехристианского апологета. Вот что сказано у Юлия: "В третьем томе летописей Таллус объясняет эту темноту», то есть великую тьму, начавшуюся в миг распятия Христа, «солнечным затмением, что кажется мне безосновательным», уверен Африкан, «ведь, когда Христос умер, было время пасхального полнолуния".

Таллус датирует великую тьму 15-м годом правления Тиберия. Это совпадает с библейской датой Распятия и, по нашему летосчислению соответствует 29 году по Рождеству Христову. Эта дата опять возвращает нас к хрестоматийной ошибке в четыре года - ведь обычно считается, что Иисус был распят в 33 года. Если бы работы Таллуса были подделкой, написанной позже, такого несоответствия не возникло бы. Интересен еще один момент: сколько бы скептики ни отрицали подлинность этих событий, Таллус пишет о великой тьме и о Распятии как о реально происходивших исторических событиях.

Еще один автор, Флегон, чей труд датируется 140 годом, тоже цитируется Юлием Африканом: "во времена цезаря Тиберия, в полнолуние, произошло полное затмение Солнца с шестого часа до девятого". Это время точно совпадает со временем, указанным в трех Евангелиях. Ориген более полно приводит слова Флегона, говоря, что тот упоминает не только великую тьму и Распятие Христа, но и мощное землетрясение, сопровождавшее эти события. Ориген приводит выдержки из 13 и 14 книг "Олимпиад" (Хроник) Флегона. Флегон также свидетельствует о пророческих способностях Иисуса. Но главное - в том, что и Флегон, и Таллус предоставляют конкретные доказательства истинности сказанного в Библии. - «Христианский календарь».

33 года, 29 лет. В «М и М» Иешуа еще моложе. Всего 27…

- Точно лета его не названы нигде.

- Но в Евангелиях же, я помню…

Там дважды про возраст. От Луки; 3-23: «Иисус, начиная свое служение, был лет тридцати". От Иоанна; 8—57: «...сказали ему иудеи: - Тебе нет еще пятидесяти лет, и ты видел Авраама?". Как видим, точный возраст не указан. И казнь была. А Булгаков…

Он попустил саму возможность для многозначного толкования.

Но Библия буквально через страницу кишит фрагментами, взаимопротиворечащими и по факту, и по смыслу. По подсчетам ученых, 14 процентов, осиливших Писание от корки до корки, элементарно свихнулись. С одной стороны, как можно апеллировать к такой мешанине в качестве исторического источника?

С другой стороны, ни Геродот, ни средневековые хроники, ни русские летописи не могут похвастать точной датировкой, но благодаря этим трудам историки современности восстановили достоверную хронологию. Православные историки сделали это же с Библией.

Итак, перед нами научно-церковный вариант казни Христа - тот, которому уделялось повышенное, если не сказать, тотальное внимание на протяжении 20 веков. Но, свобода слова - это не «свободное» ТВ РФ, которое только кричит, что у них, понимаете, гласность.

«Гласность - это право на строго дозированный звук: одному в пустой стакан, другому – в стакан с водкой, а кое-кому – в микрофон… Который можно в любой миг вырубить».

Итак, реконструкция событий дня великой казни…

После приговора иудейские начальники поспешили повести Господа Иисуса Христа к Понтию Пилату. Со времени подчинения Иудеи римлянам у синедриона было отнято право наказывать преступников смертью. Поэтому необходимо было, чтобы римский правитель привел в исполнение только что вынесенное постановление.

Понтий, по прозванию Пилат, был пятым правителем (прокуратором) Иудеи. Он получил назначение на эту должность в 26-ом году после Р. Хр. от Римского императора Тиверия. Человек надменный и жестокий, но вместе с тем трусливый, он презирал иудеев и, в свою очередь, был ненавидим ими. Резиденция прокураторов находилась в Кесарии (на берегу Средиземного моря, километров 80 на север от Иерусалима). Лишь на большие праздники прокураторы приезжали в Иерусалим для наблюдения за порядком.

Иудеи повели Иисуса в преторию, то есть судебную палату римского правителя, которая находилась в Антониевой крепости, примыкавшей к храму с северо-западной стороны. Здесь помещался римский гарнизон. Прикосновение к чему-либо языческому у иудеев считалось осквернением, поэтому иудейские начальники не вошли во двор крепости, дабы не лишиться права праздновать Пасху, которая начиналась вечером того же дня.

Пилат, делая уступку иудейским обычаям (ибо римляне щадили обычаи побежденных народов, чтобы не возбуждать их против себя), сам вышел к ним на лифостротон (от греческого лифос — камень), открытый каменный помост перед жилищем прокуратора, и спросил: “В чем вы обвиняете этого человека?” — “Если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе,” — ответили начальники. Они не хотели нового разбирательства дела Спасителя и надеялись, что Пилат сразу утвердит вынесенный ими приговор. Пилат, чувствуя здесь ущемление своей власти, сразу поставил обвинителей на своё место по отношению к себе, как представителю императора: “Если я не знаю, в чем состоит обвинение, то вы возьмите Его и по закону вашему судите.” Понимая, что положение у них безвыходное, иудеи быстро меняют свой гордый тон на покорный: “Нам не позволено предавать смерти никого.” 

Далее начальники были вынуждены изложить свои обвинения против Христа: “Мы нашли, что Он развращает народ и запрещает давать подать Кесарю (императору), называя Себя Христом Царем.” (Лук. 23:2 Лукавые лицемеры, сами ненавидящие римлян, изобретают это клеветническое обвинение чисто политического характера, чтобы легче добиться утверждения смертного приговора. На это обвинение Пилат наедине внутри претории спросил Иисуса: “Ты Царь Иудейский?” — “От себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе обо Мне?” — Господь переспросил Пилата. Надо было знать происхождение этого вопроса. Если сам Пилат пришел к нему, то надо было ответить “нет,” потому что Христос никогда не объявлял Себя земным царем. Если же вопрос Пилата — повторение того, что говорили иудеи, то надо было признать, что Он действительно есть Царь как Сын Божий.

Ответ Пилата дышит презрением к иудейству: “Разве я иудей? Твой народ и первосвященники предали Тебя мне. Что Ты сделал?” Никакого царственного достоинства во Христе он не допускает, а только хочет знать, в чем состоит Его вина. Иисус успокаивает Пилата, что ему не надо бояться Его как претендента на земную власть, потому что “Царство Мое не от мира сего.” Выражая сомнение в возможности существования какого-то другого неземного царства, Пилат переспросил: “Итак, Ты Царь?” Тогда Господь объясняет, что Он Царь духовного Царства и пришел на землю для того, чтобы свидетельствовать об Истине, — раскрыть людям высшие духовные принципы. Его подданные те, кто внимает небесному учению. Пилат, как грубый язычник, не верил в существование объективных истин или безусловных ценностей. “Что есть истина?” — пренебрежительно бросил он и отошел, не желая дальше вести беседу на бесполезную, как ему казалось, тему. Однако Пилат понял, что Иисус ничем не угрожает римскому владычеству, и потому, выйдя к иудеям, он объявил им, что не находит в Нем никакой вины.  

Это заявление глубоко уязвило самолюбие членов синедриона и они, перебивая друг друга, начали обвинять Господа во многом, желая во что бы то ни стало добиться Его осуждения. В это время Господь хранил полное молчание, “так что правитель весьма дивился.” Наконец иудеи стали обвинять Иисуса, что Он возмущает народ, уча по всей стране. Услышав, что Христос пришел из Галилеи, Пилат отправил Иисуса к царю Ироду, по случаю праздника тоже прибывшему в Иерусалим. Это был тот Ирод, по прозванию Антипа, который обезглавил пророка Иоанна Крестителя. Возможно Пилат, надеялся получить от Ирода более определенные сведения об Обвиняемом. Скорее же всего он хотел переложить на плечи Ирода неприятное для него судебное дело. Ирод, польщенный признанием Пилата его царской власти, с того времени подружился с ним. Но в то время как посланный передавал Пилату просьбу жены, иудейские начальники поспешили убедить народ просить за Варавву. Когда Пилат вторично спросил: “Кого из двух хотите, чтобы я отпустил вам?” — люди в один голос заявили: “Варавву.” “Что же я сделаю Иисусу, называемому Христом?” — спросил тогда Пилат. На это они закричали: “Да будет распят!”

Тогда Пилат, заступаясь за Христа, поинтересовался: “Какое же преступление сделал Он.” Но толпа, не имея что ответить, еще сильнее завопила: “Да будет распят!”  Так народ, развращенный своими религиозными вождями, разбойника Варавву предпочел своему Спасителю, который учил любви и совершал среди них бесчисленные исцеления. Варавва же был известным разбойником, который со своей шайкой производил в городе грабежи и убийства.  Оглушенный неистовым воплем, Пилат растерялся. Он не хотел допустить в народе волнений, которые пришлось бы усмирять вооруженной силой. Он боялся, что озлобленные первосвященники донесут Кесарю, что он сам вызвал волнения, защищая государственного преступника, каким они выставляли Господа. Пилат попробовал успокоить их жажду крови, отдав Невинного на бичевание. Для бичевания воины отвели Иисуса в преторию (судилище внутри двора), где было много места, и собрали против Него весь полк. Они раздели Иисуса и начали бичевать Его. Такое бичевание назначалось у римлян за тяжкие преступления, и притом для рабов. Бичи делались из ремней, и в концы их вделывались острые костяные и металлические палочки. Бичуемого привязывали к столбу в наклонном положении и затем воины били его по обнаженной спине. При этом тело от первых же ударов разрывалось и кровь обильно текла из ран. Истязание было столь мучительным, что некоторые под ударами умирали. Такому страшному наказанию подверг Пилат Того, в Ком не нашел никакой вины, но сделал это, чтобы угодить кровожадной толпе. Окончив бичевание, воины стали бесчеловечно издеваться над Страдальцем…

После этого, измученного и истерзанного Господа Пилат повелел вывести наружу, надеясь этим вызвать жалость к Нему у народа и отклонить требование о распятии… Но иудейским начальникам и толпе все было нипочем. Едва они увидели истерзанного Христа, как еще громче возопили: “Распни, распни Его!” Такая слепая ненависть вызвала у Пилата досаду и заставила его с резкостью сказать: “Возьмите Его вы и распните: ибо я не нахожу в Нем вины.” — Если вы так настойчивы, то распинайте Его сами на свою ответственность, а я как представитель правосудия не могу принимать участия в таком недостойном поступке… Тогда враги Христа перешли к крайнему средству: к угрозе обвинить самого прокуратора в измене Римскому императору: “Если отпустишь Сего, ты не друг кесарю.” Это испугало Пилата, ибо императором тогда был подозрительный и жестокий Тиверий, охотно принимавший доносы. Этой угрозой иудейские начальники решили дело. Пилат искренне хотел спасти Христа от распятия, но не ценой своей карьеры. Тогда, воссев на судейское место, он формально оканчивает суд. Это была пятница перед Пасхой, около “шести часов,” — по нашему счету около 12 часов дня. (Евангелист Марк говорит: “Был час третий и распяли Его” (15:25), а от шестого до девятого часа была тьма по всей земле (Матф. 27:45). Сутки делились на четыре части по три часа в каждой. Новом Завете упоминаются часы 1-ый, 3-ий, 6-ой и 9-ый. Шестой час это период времени между 9-ю часами утра и полуднем.  Мстя иудеям за вынужденный приговор, Пилат говорит им с раздражением: “Се, Царь ваш!” Этим он бросает жестокий упрек и как бы говорит им: вы мечтаете о возвращении себе самостоятельности, о каком-то высоком звании среди народов мира. Эту задачу никто не способен так успешно исполнить, как этот Человек, называющий Себя духовным Царем Израиля. Как же это вы, вместо того, чтобы преклониться перед Ним, требуете, чтобы я, ненавистный вам римский правитель, отнял у вас вашего Царя, который может осуществить ваши заветные мечтания? Видимо, так и поняли эти слова обвинители, потому что с яростью возопили: “Возьми, возьми, распни Его. Смерть, смерть Ему!” Это был крик от раны, нанесенной им в самое чувствительное место. Но Пилат, прежде чем окончательно уступить, еще раз хочет уязвить их и с иронией спрашивает: “Царя ли вашего распну?” На это начальники в своем ослеплении злобой произнесли роковые слова, решившие последующую судьбу еврейского народа: “Нет у нас царя, кроме кесаря!” Раньше иудеи утверждали: “Нет у нас иного Царя, кроме Бога.” Теперь же только для того, чтобы добиться распятия Христова, они от всего отреклись, заявив, что не желают иметь другого царя, кроме Римского императора. Только тогда Пилат решился удовлетворить их желание и предал им Иисуса на распятие. 

Взяв воды и умыв руки, Пилат заявил перед всеми: “Невиновен я в крови этого Праведника, смотрите вы” (Матф. 27:24). У иудеев существовал обычай умывать руки в знак того, что умывающий считает себя невинным в пролитии крови обвиняемого (Втор. 21:6-8). Пилат воспользовался этим обычаем, чтобы подчеркнуть перед всеми, что он снимает с себя ответственность за казнь Иисуса, Которого он считал невинным и Праведником… Через год с лишним кара Божия постигла Пилата за малодушие и неправедное осуждение Того, Кого он сам назвал Праведником. Он был отправлен в ссылку в Галлию и там через два года изнуренный тоской, терзаемый угрызениями совести и отчаянием, окончил свою жизнь самоубийством. (В 1961-ом году на месте древней Кесарии была найдена плита с именем Пилата, высеченным по латыни: “Cаеsаriаnis Тibеrium Pоntius Pilаtus Prеfеctus Iudаеае dеbit,” то есть: Понтий Пилат, префект Иудеи, подарил жителям Кесарии [этот театр имени] Тиверия. Пилат назван здесь “префектом,” что значит военный правитель. Титул прокуратор применялся к гражданским правителям. Возможно, Пилат совмещал обе должности. После избиения и издевательств воины сняли с Иисуса Христа багряницу, одели Его в обычные одежды и повели на распятие. Когда шли к Голгофе, они встретили некоего Симона, называемого Киринеянином, возвращавшегося с поля в город, и заставили его донести крест Христа до места казни. Было принято осужденным на распятие самим нести свои крест. Но Господь был так истомлен и гефсиманским внутренним борением, и без сна проведенной ночью, и бесчеловечным истязанием, что оказался не в силах дальше нести Свой крест. Не из сострадания, конечно, но из желания скорее завершить начатое дело, враги заставили Симона понести крест Господа. (Симон был переселенцем из Киринеи (города в Ливии, на северном берегу Африки). Его сыновья, Александр и Руф, были известны христианам, и о них упоминает апостол Павел в послании к Римлянам.   Господа привели на место, называемое Голгофа, что значит “лобное место,” и там распяли Его посреди двух разбойников, которых привели вместе с Ним. Голгофа — это был небольшой холм, находившийся в то время вне городских стен Иерусалима к северо-западу. Предполагают, что этот холм имел название “лобного места” потому, что у его подножия часто лежали черепа казненных. Апостол Павел в послании к Евреям (13:11-12) указывает на особое значение того, что “Иисус пострадал вне врат.”

Когда Иисуса привели на Голгофу, то давали Ему пить вино со смирной (или уксус, смешанный с желчью). Это было вино, в которое прибавлялась смирна (один из видов смолы), чтобы помрачить сознание осужденного и тем облегчить его муки. Римляне называли такое вино усыпительным. Смирна придавала вину горький вкус, почему святой Марк называет ее желчью, а вино, вероятно уже скисшее — уксусом. “И, отведав уксуса, Иисус не захотел пить,” — желая в полном сознании до конца претерпеть Свою чашу страданий.   То “был час третий,” а шестой час только начинался (в смысле второй четверти дня). (День и ночь каждый делился на четыре стражи. Если предположить, что приговор Пилата был произнесен около третьего часа (по-нашему 9-ти часов утра), то апостол Иоанн вполне мог сказать, что Христа распяли в шестой час. Таким образом, нет противоречия в свидетельстве Евангелистов. “И распяли Его.”

Распинали по-разному: иногда пригвождая ко кресту, лежащему на земле, после чего крест поднимали и водружали в земле вертикально; иногда же сперва водружали крест, а потом поднимали осужденного и пригвождали его или привязывали веревками. Иногда распинали вниз головой (так был распят по собственному желанию апостол Петр). Руки и ноги иногда пригвождались гвоздями, иногда привязывались. Тело распятого беспомощно свешивалось. В ужасных конвульсиях все мускулы сводила мучительная судорога; язвы от гвоздей под тяжестью тела раздирались; казненного томила невыносимая жажда вследствие жара, возбуждавшегося ранами и потерей крови. Страдания распятого были столь велики и мучительны, а к тому же и длительны (иногда распятые висели на крестах, не умирая по трое суток и более), что эта казнь применялась лишь к самым опасным преступникам. Она считалась ужаснейшей и позорнейшей из всех видов казни. Дабы руки не разорвались преждевременно от ран, под ноги иногда прибивали подставку-перекладину, на которую распинаемый мог встать. Над головой распятого прибивалась дощечка с указанием вины.

Смерти Господа предшествовала тьма, покрывшая землю. “От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого,” то есть по нашему времени — от полудня до трех часов дня солнце померкло. Это не могло быть обыкновенное солнечное затмение, так как на еврейскую пасху 14-го числа месяца Нисана всегда бывает полнолуние, а солнечное затмение случается только при новолунии. Это было чудесное затмение, которое свидетельствовало о необычайном событии — смерти возлюбленного Сына Божия. Об этом неожиданном затмении солнца, при котором были даже видны звезды, свидетельствует римский астроном Флегонт, а также и Деонисий Ареопагит в своих письмах. Видимо, тьма, последовавшая за глумлением и насмешками над Господом, прекратила эти глумления и вызвала в народе сожаление о случившемся: “И весь народ, сошедшийся на это зрелище, видя происходящее возвращался, бия себя в грудь” (Лук. 23:48). 

“В девятом часу Иисус возопил громким голосом: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?” Слово “Боже,” по-арамейски произносится “Элои,” или “Или,” как его приводят евангелисты. Этот вопль был выражением глубочайшей скорби Богочеловека. Для того, чтобы искупительная жертва совершилась, необходимо было, чтобы Богочеловек испил до конца всю чашу человеческих страданий. Для этого потребовалось, чтобы распятый Иисус на время перестал чувствовать радость Своего единения с Богом Отцом. Весь гнев Божий, который должен был излиться на грешное человечество, теперь сосредоточился на одном Христе, и Бог Отец как бы оставил Своего возлюбленного Сына. Среди самых тяжкий телесных и душевных страданий это оставление было наиболее мучительным, почему и исторгло из уст Иисусовых это болезненное восклицание.

Когда Иисус простонал “жажду,” — один из воинов тотчас взял губку, наполнил ее уксусом и, наложив на трость, подал Ему пить. Воин надел губку на трость, так как висевшие на кресте находились довольно высоко от земли. Псалмопевец в 68-ом псалме 22 ст. предсказывая страдания Мессии, говорит от Его имени: “В жажде Моей напоили Меня уксусом.” Вкусив уксуса, Господь возгласил: “Совершилось,” то есть: завершено Мое дело, предопределенное в Совете Святой Троицы и предсказанное пророками, — совершилось примирение человеческого рода с Богом через Мою смерть. Вслед за этим Господь воскликнул: “Отче! В руки Твои предаю дух Мой” и, преклонив главу, предал дух. В этот момент завеса, которая в храме отделяла Святилище от Святого Святых, разодралась надвое, сверху донизу. Так как это было время принесения вечерней жертвы (по нашему времени 3 ч. пополудни), то священники не могли не увидеть этого события. Оно символизировало прекращение Ветхого и начало Нового Завета. В это время произошло землетрясение, так что раскололись скалы на соседних холмах и открылись погребальные пещеры…

В том, что воины не перебили голеней Иисуса, апостол Иоанн видит исполнение повеления Писания относительно заклания пасхального агнца: “Кость его да не сокрушится” (Исход 12:46). Пасхальный агнец, прообразовавший Господа Иисуса, должен был быть снедаем без сокрушения костей, а все оставшееся должно было быть предано огню. Приводит апостол и пророчество Захарии относительно прободения ребер Спасителя: “Воззрят на Того, которого пронзили” (Захар. 12:10). В этом месте Иегова-Мессия представляется пронзенным иудейским народом. Народ потом принесет перед Пронзенным покаяние с плачем и рыданием. Эти слова исполнились в момент смерти Христовой и исполнятся вторично перед концом мира, когда многие евреи обратятся ко Христу. (Смотри предсказание апостола Павла в послании к Римлянам 11:25-26). – «Голгофа. Господь Иисус Христос на суде у Пилата».

У материалистов иное понимание вопроса. Вот как анализирует допрос Иисуса Пилатом К. Каутский: «Для Пилата дело, очевидно, было вполне ясно. Когда он, как представитель римской власти, казнит мятежника Иисуса, он только исполняет свою обязанность… Но возможно ли, чтобы представитель римского императора, желая выпутаться из затруднитель­ного положения, спрашивал собравшуюся около его дома толпу, что делать ему с обвиняемым? Если он не хотел сам присудить к смерти бунтовщика, то должен бы отослать его на суд к императору в Рим. Так поступал, например, прокуратор Антоний Феликс (52—60). Вождя иерусалимских зелотов, предводителя разбойников Елеазара, двадцать лет державшего всю страну в постоянной тревоге, Феликс заманил к себе обещанием полной бе­зопасности и, арестовав его, отправил в Рим. Что же касается сообщников Елеазара, то прокуратор многих из них распял.

Так и Пилат мог отправить Иисуса в Рим. Зато роль, которую заставляет его играть Матфей, просто смешна: римский прокуратор, представитель императора Тиберия, господин над жизнью и смертью, просит народное собра­ние в Иерусалиме, чтобы оно разрешило ему оправдать и освободить обвиняемого, и в ответ на отказ заявляет: «Ну, убивайте его, я не повинен в этом»,— такой прокура­тор действительно представляет странное явление. Роль эта очень мало подходит историческому Пила­ту. В письме к Филону Александрийскому Агриппа I называет Пилата «человеком с непреклонным характером и беспощадно жестоким». И упрекает его в «лихоимстве, хищениях, насильственных действиях, злоупотреблениях, оскорбительном обращении, непрерывных казнях без вся­кого суда, бесконечных и невыносимых жестокостях».

Жестокость и беспощадность Пилата вызвали такое возмущение, что даже римская центральная власть при­нуждена была обратить на это внимание и отозвать его (в 36 г. после Р. X.). И именно этот изверг должен был выказать такую исключительную справедливость и мягкость по отношению к простому пролетарию Иисусу. Евангелисты   были   слишком   необразованные   люди, чтобы заметить это противоречие, но они все же смутно чувствовали,   что   приписывают   римскому   прокурату) слишком   странную   роль.   Поэтому   они   искали   какой-нибудь  предлог,   чтобы   сделать  ее  более  достоверной. Они сообщают, будто бы иудеи ожидали, что Пилат от­пустит в честь пасхи одного преступника, и, когда он пред­ложил им отпустить Иисуса, они закричали: нет, отпусти нам лучше разбойника Варавву!

Очень странно, однако, что о таком обычае рассказы­вают нам только евангелия. Он находится в противоречии римскими учреждениями, которые не давали прокурато­ру права помилования…  Перед Понтием Пилатом стоит вопрос: виновен ли Иисус в государственной измене или нет? Должен ли он осудить его? И он отвечает новым вопросом: хотите ли вы применить в пользу Иисуса свое право помилования или нет?

Пилат должен произнести приговор, но вместо этого он апеллирует к помилованию! Разве он не имеет права освободить Иисуса, если он считает его невиновным? Но мы сейчас же наталкиваемся на новую несообраз­ность. Иудеи имеют будто бы право помилования, но как они пользуются им? Довольствуются ли они тем, что требуют освобождения Вараввы? Нет, они требуют распя­тия Иисуса! Евангелисты, очевидно, думали, что из права помиловать кого-нибудь вытекает также право осудить другого.

Этой странной юрисдикции соответствует не менее странная политика. Нам дают изображение толпы, которая до такой сте­пени ненавидит Иисуса, что она охотнее готова помиловать убийцу, чем его,— именно убийцу — более достой­ный объект для помилования она не находит, и кото­рая не успокаивается, пока Иисуса не уводят, чтобы распять. Надо вспомнить, что это та самая толпа, которая вче­ра еще кричала ему «Осанна!» как царю, которая усти­лала путь его своими одеждами и единодушно, без малей­шего протеста, приветствовала его. Именно эта привязан­ность к нему массы была, согласно евангелиям, главной причиной, почему аристократы искали смерти Иисуса, почему они боялись схватить его днем и выбрали для этого ночь» (К.Каутский «Происхождение христианства»).

 Зато недюжинный мыслитель Николай из Кузы так прокомментировал эти события философски-примирительно:«Господь Христос захотел совершенно умертвить и умерщвлением очистить в своем человеческом теле все гнетущие нас к земле преступ­ления человеческой природы не для самого себя, потому что он греха не совершал, а для нас, чтобы все люди одной с ним человеческой природы смогли найти и нем избавление от всех своих грехов. Добровольная и безвинная, считавшаяся самой позорной и жесточайшая крестная смерть человека Христа стала поэтому угашением, удовлетворением и очищением всех плотских желаний человеческой природы. Все, что только может человек сделать в любви к ближнему, с избытком ис­полнено в полноте любви, которую показал Христос, отдав себя на смерть даже за врагов».

Грешен, но факт распятия никогда не казался мне убедительным, во всяком случае с точки зрения умиления. Больше того, я всегда испытываю негодование и даже гнев против сентиментального садизма описателей, пытающихся то ли в силу убежденности и наивности, то ли по причине личного иезуитства буквально живописать и «смаковать» такие кощунственные, оскорбительные для Справедливого и Доброго Творца строки. О чем пишете, чем умиляетесь, что ставите в пример?

Бессмертному Богу принять муку мира!? Чтоб потом воскреснуть?! Подвиг, что и говорить!!!

А вот если на ту же муку каждодневно, если не каждочасно идет в разных уголках мира смертный человек, человек, маленький, не прикрытый никаким Богом, ибо он не Сын Его, а ничтожный, но отважный и совершенно неуверенный в вечности, бессмертии и посмертии собственной души, - этот что – да так, погулять вышел?! Церкви это все по боку. Люди - это как муравьи. Нам замечательна, интересна и свята одна казнь!

Но кто, в конце концов, попустил эту казнь?

- Евреи, потом Пилат.

- ОН…

Бог? Лицемеры Вселенной! Фарисеи!..

Добренькие бюрократы: ради исполнения пророчеств голени не перебили? Ягненок должен быть снедаем без сокрушения костей!.. Ибо Писание выше страдания!

А сколько еще миллионов приняло казнь более страшную, чем Спаситель, но как бы во имя его!

Это было когда-то и ушло без возврата, - убеждает священник.

А кто сказал, что сейчас правы вы, то бишь такие же, как те, кто говорил ваши слова тогда, казня, а «Он», как допускал все это тогда, так допускает и сейчас? «Он» всегда молчит, а вы, умиляющиеся изуверству тех, кого прокляли, всё говорите: нет возврата. Уже вернулось. Мракобесие вернулось в вашем лице, так же как вернулись на плечах «свободы, демократии и веры» рабство, религиозная и местническая резня. 20 лет назад нам тоже казалось, что возврату к ним нету.

Сколь же прав был Василий Ключевский, сказавший в лицо вам подобным: «Русское духовенство всегда учило паству свою не познавать и любить Бога, а толь­ко бояться чертей, которых оно же и расплодило со своими попадьями. Нивелировка русского рыхлого сердца этим жупельным страхом — единственное дело, удавшееся этому тунеядному сословию».

И еще раз спросим: Ему нужно было это? Это мучительство, это глумление, эта казнь на древе? Чтобы все это повторилось миллионократно? Это можно чем-то оправдать? Это мог оправдать, это мог потребовать кто-то? Да чего там: Самый совершенный и милостивый?

Это было нужно Ему, всем нам…

Понял. Этот ваш бог – не Бог. Бог милостив…

Преподносим те же события в той же последовательности, но в альтернативной трактовке (книги Гарднера, Бейджента, Ли, Линкольна).

«…Неудавшийся визит в Иерусалим на по­верку оказался событием сомнительной важности. Иисус не получил ожидаемого единодушного одобрения и понял, что дни его сочтены. Первосвященники и книжники "искали, как бы взять его хитростью и убить" (Марк 14:1). Его замысел о создании идиллического Иудейского государства, свободно­го от римских оков, потерпел крах. Неудача объяснялась тем, что мечта Иисуса о едином на­роде (сплочении евреев и неевреев против гнета Рима) не нашла понимания у занятых религиозными распрями сооте­чественников. В особенности под знамена единения не жела­ли становиться фарисеи, саддукеи и им подобные предста­вители политико-религиозных течений. На повестке дня у них стоял единственный вопрос, как сохранить в неприкосно­венности собственные законы и вероучение. Римляне же, по большей части, в их дела не вмешивались.

В это же самое время серьезный раскол наметился и в самой группе апостолов. Симон Зелот уже давно не ладил с Ионафаном Анной (Иаковом Алфеевым), и их полити­ческое соперничество достигло критической стадии. Име­нуясь в соответствии с выполняемыми ими ритуальными функциями "громом" и "молнией", оба они были соиска­телями верховной должности "отца". Симон находился на этом посту с марта 31 года от Р.Х., но, совершив просту­пок и будучи изгнан из своего круга, был вынужден усту­пить верховенство Ионафану. Ионафану в свое время при­шлось одобрить "воздвижение Лазаря", благодаря которо­му Симон возвратился к политической и общественной жизни; однако он вовсе не был расположен уступать толь­ко что обретенную власть, в особенности после того, как Симон был "воскрешен" вопреки установленным прави­лам.

Существовали также разногласия между Иисусом и Иона­фаном по поводу того, нужно ли новообращенных в иудей­ство неевреев-мужчин подвергать обряду обрезания. Иисус выступал за то, чтобы позволить прозелитам самим решать данный вопрос, а Ионафан требовал сделать обрезание при­нудительным. В конечном счете Анна отверг план зелотов начать военные действия против римлян, в то время как пылкий на слова и поступки Симон поддерживал точку зрения сторонников войны. В этом отношении Иисус склонен был принять сторону Симона, — но не из-за того, что он стре­мился к разрешению проблемы военными методами, — просто ему не нравилось самодовольство Ионафана.

Между этих двух огней и оказался Иуда Искариот, решивший принять сторону того, кто в политическом отношении мог оказаться ему более всего полезен. Иуда был разоблачен как предводитель зелотов, и в свете этого его един­ственной надеждой являлся Ионафан, который, будучи новым "отцом", мог бы санкционировать восстановление инсургента в прежних правах и договориться от его лица с римским прокуратором Понтием Пилатом. В отношении того, должны ли были новообращенные в иудейство подвергаться обрезанию, Иуда был ярым противником Иисуса и поддерживал Ионафана. В то же время он не мог не понимать и шаткость положения Симона, которому могло быть предъявлено (вместе с Фаддеем и самим Иудой) обвинение в руководстве восстанием зелотов. Не исключалось также и то, что вместе с ними мог быть обвинен и Иисус, если бы вдруг выяснилась его принадлежность к фракции сторонников войны». Это предоставляло Иуде благоприятную возможность выйти из положения, ибо он мог обмануть доверие Иисуса и одновременно узнать местонахождение Фаддея.

Вскоре после вылившегося в катастрофу так называемого «триумфального" въезда в Иерусалим подошло время празднования Песаха (иудейской Пасхи). Толпы паломников при­соединялись к жителям Иерусалима для совершения, в соответствии с законами Моисея (Исход 12:3-1), ритуала заклания пасхального агнца.

Между тем Иисус и его апостолы направили свои стопы в легендарную горницу, где им предстояло свершить на священной Тайной вечере свою последнюю трапезу. Но есть во всем этом какие-то подозрительные особенности. Как могло случиться, что в тот момент, когда все временные пристанища в городе ломились от народа, апостолам так легко удалось получить для себя помещение сравнительно внушительных размеров? А также, каким образом скрывавшиеся от правосудия зелоты Симон, Иуда и Фаддей могли позволить себе свободно передвигаться по Иерусалиму, находясь в розыске за участие в недавнем мятеже?

Ответ на эти вопросы можно найти в "Свитках Мертвого моря", из которых со всей очевидностью явствует, что Тайная вечеря состоялась вовсе не в Иерусалиме, а в Кумране. Действительно, Иосиф Флавий в своих "Иудейских древ­ностях" разъясняет, что ессеи не участвовали в традиционных еврейских празднествах в Иерусалиме, а поэтому не придерживались обычая заклания агнца на праздник Песах…

Когда на трапезе подошло время причащения, Иуда под предлогом раздачи милостыни нищим покинул горницу (Иоанн 13:28—30). В действительности же он оставил собра­ние для того, чтобы сделать последние приготовления к сво­ему предательству. Тогда Иисус, разгадав его намерения, ска­зал: "Что делаешь, делай быстрее" (Иоанн 13:27). Еще оста­валось, однако, время для того, чтобы могло сбыться проро­чество Иоанна Предтечи, касавшееся восшествия на Иудей­ский престол истинного царя. Но предельный срок, отпущенный для свершения предсказания, истекал этой самой ночью — в день весеннего равноденствия 20 марта. Иисус понимал, что если в течение этого времени не будет провоз­глашен Мессией, то все его честолюбивые мечты обратятся в тлен. По прошествии этой ночи не останется никаких надежд на исполнение пророчества, и его обвинят в самозванстве. После ухода Иуды время быстро приближалось к полночи.

После завершения трапезы Иисус и оставшиеся апостолы направились в сторону Кумранского монастыря, располагав­шегося у подножья знаменитой в округе Масличной горы. В этом месте имеются некоторые расхождения в описании точ­ной последовательности событий между благовествованиями Иоанна и синоптическими Евангелиями, но так или иначе, Иисус предрек свою судьбу и обрисовал в общих чертах от­ветное поведение своих товарищей. Он предсказал, что даже Петр ("камень") перед лицом несбывшегося пророчества отречется от него. Пока часть учеников спала в монастырс­ком саду, Иисус бродил между их распростертыми телами (Матфей 26:36-45), терзаемый мыслью о том, что его пре­тензии на признание Спасителем-Мессией могут оказаться тщетны. Когда миновала полночь, появился Иуда Искариот с отрядом воинов.

Окончательный успех плана Иуды был обусловлен сохранением благожелательного к себе отношения "отца" — Ионафана Анны. Рассчитал ли Иуда все наперед, предпринимая рискованный шаг, или обговорил все условия с Ионафаном заранее, — сказать трудно. Не подлежит сомнению, однако, что в момент ареста Ионафан считал Иуду своим союзником. В этом на самом деле нет ничего удивительного, поскольку дочь Ионафана была замужем за первосвященником из партии фарисеев Каиафой, а Ионафан и Иуда являлись политическими противниками Симона Зилота, близкого друга Иисуса. После ареста "воины и тысяченачальник и служители судейские взяли Иисуса, и связали его. И отвели Его сперва Анне; ибо он был тесть Каиафе, который был на тот год первосвященником" (Иоанн 18:12—13). Более чем странным кажется то, что Симон Зилот, который, безусловно, был обязан присутствовать при данных со­итиях, не упоминается ни в одном из Евангелиев…

Все евангелисты согласны с тем, что Каиафа передал Иисуса в руки римского прокуратора Понтия Пилата, чье присутствие в Иерусалиме в период пасхальных празднеств облегчило допрос арестованного. Это подтверждает Иоанн (18:28—31), чье описание, правда, вносит дополнительную путаницу:

"От Каиафы повели Иисуса в преторию. Было утро; и они не вошли в преторию, чтобы не оскверниться, но чтобы можно было есть пасху.

Пилат вышел к ним и сказал: в чем вы обвиняете Чело­века Сего?

И они сказали ему в ответ: если бы Он не был злодеи, мы не предали бы его тебе.

Пилат сказал им: возьмите Его вы и по закону вашему судите Его. Иудеи сказали ему: нам не позволено пре­давать смерти никого ".

Что касается последнего утверждения, то синедрион был облечен всей полнотой власти и мог не только предъявлять обвинение преступнику, но также выносить смертный при­говор и в случае надобности приводить его в исполнение.

В Евангелиях также утверждается, что Пилат предложил освободить Иисуса, поскольку "на праздник же Пасхи правитель имел обычай отпускать народу одного узника, кото­рого хотели". Это просто неправда — такого обычая никог­да не существовало.

На этой стадии у иудейских старейшин все шло благопо­лучно, и их план почти удался. Стареющего Фаддея (Варав­ву) можно было выпустить на свободу, но Иисус и Си­мон, а вместе с ними и Иуда Искариот, находились под стражей. Не подлежит сомнению, что архипредателем яв­лялся торжествующий "отец" Ионафан Анна, бывший апо­стол, известный также под именами Иакова Алфеева и Нафанаила. На Лобном месте (или иначе Голгофе) было в должный срок сооружено три деревянных креста, нести которые предназначалось Иисусу и двум вожакам партизан-зелотов — Симону и Иуде Искариоту.

По пути следования к месту казни произошло знамена­тельное событие — загадочную личность по имени Симон Киринеянин заставили нести крест Иисуса (Матфей 27:32). Множество теорий выдвигалось насчет того, кем он мог быть на самом деле, хотя его подлинное имя не имеет осо­бого значения. Важно лишь то, что он вообще там присут­ствовал. Есть интересная ссылка на него в написанном на коптском языке древнем труде под названием "Второй трак­тат о великом Сифе", найденном среди рукописей Наг-Хаммади. Объяснив, что при движении к Лобному месту была осуществлена подмена по крайней мере одного из трех осужденных, автор в этой связи упоминает и Киринеянина. Замена, по всей видимости, удалась, поскольку в трактате говорится о том, что Иисус не погиб, как это принято считать. Он сам заявил об этом впоследствии. "Что касается смерти моей, — которая всем казалась достаточ­но достоверной, — то убедительной она была лишь по при­чине всеобщей слепоты и непонимания".                           

Но в данном случае подменен был не Иисус, а Симон Зилот. Совершенно очевидно, что казнь двух таких людей, как Иисус и Симон, не могла пройти при полном непротив­лении со стороны их приверженцев. Решено было перехит­рить иудейские власти, свалив в конечном счете всю вину на людей Пилата. Замысел строился на использовании повергающего в бессознательное состояние яда и применении физических трюков.

Если кто-либо и мог осуществить такую мистификацию, то этим человеком был Симон Зилот — предводитель сама­ритянских волхвов, имевший репутацию величайшего мага своего времени. Как в "Деяниях святого Петра", так и в "Апостольских установлениях" пересказывается история о том, как за несколько лет до того Симон вознесся в воздух на Глазах всех собравшихся в римском форуме. На Голгофе, однако, дело обстояло совсем иначе - Симон следовал к мес­ту казни под усиленной охраной.

Поскольку в первую очередь необходимо было вывести из затруднительного положения Симона, ему нашли замену в лице Киринеянина, находившегося, по всей видимости, в сговоре с незадолго до того освобожденным Фаддеем ("Вар-аввой"). Операция по спасению Симона началась при следовании на Голгофу, когда Киринеянин, приняв ношу Иисуса, сумел затеряться в толпе шествующих. Сама подмена ссуж­енного произошла на месте казни, в суете воздвигаемых арестов и общей организационной неразберихе. Воспользовавшись суматошной обстановкой, Киринеянин в нужный момент исчез, заняв, по сути дела, место Симона. В Евангелиях, где вся эта последовательность событий тщательно за­клевана, приводится чрезвычайно мало сведений о людях, распятых вместе с Иисусом, если не считать того, что они названы "ворами".

Итак, инсценировка завершилась успешно: Симон (Зелот) Маг обрел свободу и мог теперь осуществлять режиссуру дальнейших действий.

Вся торжественная топонимия – дорога Скорби, Голгофа и т.д. появилось позднее.

В связи со всем этим топонимическим творчеством хо­телось бы заметить, что по рассказам современников Гол­гофа находилась к северо-западу от Иерусалима, за стеной Ирода. Представляла она из себя пустынный холм, назван­ный так из-за своего, с позволения сказать, сходства с лысым черепом. Более поздние предания приукрасили "зе­леный холм на горизонте", ставший излюбленной темой многочисленных вариаций художников. Несмотря на вся­кого рода фантастические идеализации, ни в одном из благовествований нет ни малейшего упоминания о каком-либо холме. Согласно Иоанну (19:41) это был сад, где находил­ся личный склеп, принадлежавший, как указывалось, Иосифу из Аримафеи (27:59—60). Не тешась фольклорными преданиями, а основывая свою точку зрения на докумен­тальных свидетельствах Евангелия, можно прийти к оче­видному выводу. Распятие не было представлением на вер­шине холма с огромными, упиравшимися в небо крестами и баснословным количеством зрителей. Наоборот, это было мелкомасштабным мероприятием на ограниченном про­странстве частного сада, который, так или иначе, являлся "лобным местом" (Иоанн 19:17).

Евангелие мало чего может добавить по данному поводу, но в Послании к Евреям (13:11-13) имеется несколько су­щественных намеков относительно его местоположения:

"Так как тела животных, кровь которых для очище­ния греха вносится первосвященником во святилище, сжигаются вне стана, — То и Иисус, дабы освятить людей Кровию Своей, по­страдал вне врат. Итак, выйдем к Нему за стан, нося Его поругание".

Отсюда мы делаем вывод, что Иисус принял муки "вне врат" и "вне стана". Возникают также определенные ассо­циации с тем местом, где тела жертвенных животных сжи­гались.

Барбара Тиринг подчеркивает особую важность данного упоминания, поскольку места, где сжигались останки жи­вотных, традиционно считались "нечистыми". Она также указывает на то, что, в соответствии с текстом книги Вто­розакония (23:10—14), понятием "вне стана" обозначались участки, отведенные под выгребные ямы, свалки мусора и общественные уборные, которые в буквальном и ритуаль­ном смысле были "нечистыми". По тому же принципу вы­ражение "вне врат" обозначало множество других "нечис­тых" мест, включая и обычные кладбища.

Это весьма важно, так как из Кумранских документов явствует, что, поскольку перешагивание через умерших представлялось действием кощунственным, оскверняющим память покойных, то места захоронения людей обознача­лись на местности знаком черепа (лба). Из этого, вполне естественно, следует, что "лобное место" (Голгофа) было кладбищем, — или, проще говоря, кладбищенским садом для ограниченного круга лиц, внутри которого распола­гался пустой склеп, находившийся на попечении Иосифа из Аримафеи.

Поскольку мы имеем дело с предопределенным местом последнего пристанища помазанного царя и высокопреос­вященного "отца", то подходящий его рангу некрополь мог бы располагаться лишь в "Лоне Авраама" (откуда уже "вос­кресал" заточенный Симон-Лазарь) в Кумране или где-то в непосредственной близости. Действительно, так оно и было, к югу от помещения для молитвенных собраний находился кладбищенский сад — "лобное место".

Кроме того, в Откровениях св. Иоанна (11:8) утверждает­ся, что Иисус был распят в "великом городе, который в ду­ховном смысле называется Содом и Египет". Это определен­но указывает на Кумран, который именовался "Египтом" в честь обосновавшегося там подвижнического Братства цели­телей, представленного, главным образом, выходцами из Египта. Кумран также в географическом отношении ассоци­ировался с библейским Содомом.

Однако если здесь располагалось место, предназначенное для погребения представителей мессианских и первосвященнических родов, то почему там находился склеп, принадлежавший Иосифу Аримафейскому?

В Евангелиях Иосиф изображен "как знаменитый член совета [синедриона], который и сам ожидал Царствия Божия" (Марк 15:43). Был он также "ученик Иисуса, но тай­ный — из-за страха от Иудеев" (Иоанн 19:38). И хотя Иосиф скрывал от старейшин синедриона свою приверженность Иисусу, она не удивила Понтия Пилата, который воспри­нял его вмешательство в дело казненного без вопросов. Это самое вмешательство не стало сюрпризом для матери Иису­са Марии, а также Марии Магдалины и Саломии. Все они были вполне довольны тем, что делал Иосиф, и восприня­ли его право распоряжаться без ропота и возражений.

Слово "Аримафея", иногда связывавшееся с названием селения Аримех, располагавшегося на Геннисаретской рав­нине, на самом деле представляет собой такой же описа­тельный титул, каких в Новом завете великое множество. И он соответствует исключительно высокому духовному сану. Так же как Матфей Анна (брат Ионафана) носил отличи­тельное священническое поименование "Левий Алфеев" ("преемник Левия"), подобным образом и Иосиф титуло­вался "Аримафейским". Однако, в отличие от Левия, свое первое имя Иосиф получил не при крещении, а поимено­вание "Аримафеев" являлось еще одним описательным оп­ределением. Определение "Аримафейский", образованное сочетанием древнееврейского слова "рам" ("высокий") и греческого "фео" ("бог"), означало "божественное высоче­ство" и подчеркивало исключительность занимаемого поло­жения.

Между тем нам известно, что отцом Иисуса был Иосиф, а сам Иисус являлся наследником престола Давидова. Пат­риархальный титул "Иосифа" носил второй по старшин­ству наследник царственной династии Давида. В этом отношении Иисус считался "Давидом", а его младший брат Иаков, поименованный "Иосифом", был в те времена его признанным правопреемником. Подойдем к вопросу несколь­ко иначе. Если Иисус являлся Богом-Царем ("божествен­ным величеством" или, в более привычном титуловании, Господом Богом Иисусом Христом), то Иаков был Вели­ким Князем и Наследником Престола ("божественным вы­сочеством" или Иосифом Аримафейским). Тогда получает­ся, что Иосиф Аримафейский есть не кто иной, как Иаков — родной брат Иисуса.

По этой причине совершенно неудивительно то, что Иисус был погребен в склепе, являвшемся фамильной собственно­стью его царственного рода. Не вызывает также удивления ни то, что Понтий Пилат позволил родному брату казненного принять на себя заботы по его похоронам, ни то, что жен­щины из семьи Иисуса восприняли все приготовления "Иоси­фа" как нечто само собой разумеющееся. Причина, по кото­рой "Иосиф" сохранял в тайне от синедриона свою личную преданность Иисусу, очевидна — у него самого были свои приверженцы во всех слоях иудейского общества.

В пятницу 20 марта 33 года от Р.Х. не существовало ника­ких оснований для того, чтобы умертвить всех трех распятых в течение одного дня. Тем не менее, Иисусу поднесли немно­го уксуса, вкусив который, он "предал дух" (Иоанн 19:30). Вскоре после этого он был официально признан мертвым. Поскольку в это же самое время Иуда и Киринеянин все еще не собирались умирать, то им перебили голени. Центурион проткнул копьем ребра Иисуса, и последующее кровотече­ние (определенное в оригинале как истечение крови и воды) послужило свидетельством его смерти (Иоанн 19:34). В действительности же венозное кровотечение является призна­ком того, что организм жив, а не мертв.

В Евангелиях не указывается, кто дал распятому Иисусу уксус, но Иоанн (19:29) специально упоминает о том, что сосуд на месте казни уже стоял заранее. У Матфея (27:34) в том же самом эпизоде несколько ранее говорится, что этим зельем был "уксус, смешанный с желчью" — то есть скисшим вином, смешанным со змеиным ядом. В зависи­мости от пропорций такая смесь может вызвать потерю со­знания или даже смерть. В данном случае Иисус принял яд не из чаши, а получил его в виде выверенной дозы, когда его губы обтерли тростниковой губкой. Человеком, кото­рый дал Иисусу снадобье, вне всякого сомненья, был Си­мон Зилот — тот, кто сам должен был находиться на од­ном из этих крестов. И он действительно здесь присутство­вал, только в качестве смещенного (но все еще почитаемо­го) "отца", ухаживающего за своим Царем-Мессией. В по­рыве истинного "изъявления веры" он обратился к своему преданному союзнику: "Отче! В руки Твои предаю дух Мой" (Лука 23:46).

Между тем брат Иисуса Иаков ("Иосиф из Аримафеи") вел переговоры с Понтием Пилатом о снятии тела брата с креста и помещении его до наступления субботы в фамиль­ный склеп. Прокуратор отнюдь не без оснований был удив­лен, что Иисус успел умереть за столь короткий промежу­ток времени. "Пилат удивился, что Он уже умер" (версия Гарднера).

«В Евангелии от Марка Иосиф из Аримафеи просит у Пилата тело Иисуса. Тот, удивленный такой быстрой смертью, посылает центуриона проверить и, удовлетворенный, отдает тело Иосифу. Внешне все просто. В греческом же переводе того же Евангелия контекст гораздо более сложен, ибо, когда Иосиф просит тело, он употребляет слово "soma", которое применяется исключительно к живому телу, тогда как Пилат, согласившись на его просьбу, употребляет слово "ptoma" означающее тело - труп, а это ясно предполагает, что в данном случае просьба Иосифа касается живого тела, а разрешение Пилата относится к мертвому, и этот последний, быть может, лишь притворяется, считая его таковым. Римские законы, как мы уже говорили, отказывают в погребении распятым, и в этих условиях удивительно, что Иосиф получает разрешение располагать телом Иисуса. Но для чего он просил это разрешение? Имел ли он на него права? Или же он действовал как "тайный" ученик приговоренного, и этот единственный поступок уже являлся признанием? Иосиф из Аримафеи, богатый и влиятельный член синедриона, на самом деле был родственником Иисуса, и в этом мы видим доказательство аристократического происхождения последнего. Во всяком случае, это родство объясняет его связь со Святым Граалем и "королевской кровью".

Внешне абсолютно безжизненный Иисус (в действительности находившийся в коматозном состоянии), а также Иуда и Киринеянин с перебитыми ногами были сняты со свои крестов, пробыв на них, в общей сложности, менее полусуток. Факт снятия с крестов последних двух в одно и то же время с Иисусом подтверждается Иоанном (19:31):

"Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их"…

Из всего сказанного вытекает, что Воскресение, каким мы его привыкли воспринимать в наши дни, было в то время совершенно неизвестно. Не считая тех, кто был непосред­ственно связан с инсценировкой на Голгофе, все остальные апостолы находились в полном неведении относительно того, что произошло на самом деле. Они искренне верили в то, что их учитель мертв, и были совершенно сбиты с толку при его появлении. Они были не высокопреосвященными особами вроде Симона, Левия и Фаддея, а куда менее искушенными в житейских делах апостолами наподобие Петра и Андрея. Тем не менее, они прекрасно понимали, что собственное проро­чество Иисуса о том, что он "свой храм" воздвигнет "в три дня" (Иоанн 2:19), не имеет ничего общего с более поздним толкованием, в котором полностью выхолощен смысл сим­волической смерти.

Как уже отмечалось ранее в связи с историей "Лазаря", духовная смерть человека по распоряжению свыше наступала после отлучения его из общества и лишения гражданских прав. В этом случае он признавался "мертвым". Вся процедура до полного ее завершения занимала четыре дня, и в течение этого периода изгой считался "больным к смерти". Что каса­ется Иисуса, то в этом отношении он был официально осуж­ден старейшинами синедриона, первосвященником Каиафой и новым "отцом" Ионафаном Анной. Его отлучение являлось абсолютным, и с наступлением пятницы он официально при­знавался "больным". Единственная возможность на четвер­тый день избежать "смерти" заключалась в заблаговременной отмене наказания ("воскрешении") "отцом" или первосвя­щенником. Вот почему Иисус считал столь важным для себя "воскреснуть" именно на третий день. В любых других усло­виях трехдневный срок вообще бы не имел никакого смысла. Но если официальная церковь была настроена в отношении его столь непреклонно, то кто же мог совершить такое "вос­крешение"?

Единственным человеком, который взял бы на себя сме­лость свершить этот ритуал, был низложенный "отец" — преданный Симон Зилот…

Именно апостол Павел (иудей по происхождению, скло­нившийся впоследствии к эллинизму) провозгласил догмат о воскрешении во плоти, но даже его энтузиазм был недо­лговечен. За столь эмоциональное выражение мыслей по дан­ному вопросу и подкрепление своей горячности безоснова­тельными доводами ("Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес..." и т.п.) Иаков, брат Иисуса, чьи назареи никогда не проповедовали воскресения, считал Павла фанатичным еретиком. По прошествии времени интерес к воскресению как основополагающему фактору заметно сни­зился. Это со всей очевидностью явствует из более поздних посланий Павла и других книг Нового завета, где оно прак­тически не фигурирует.

Гораздо важнее стало признание того факта, что Иисус был готов принять муки ради своих собственных идеалов, и Павел, стремясь найти в конечном счете более убедительное основание для своего вероучения, заявляет:

"Есть тело душевное, есть тело и духовное. Плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления. Говорю вам тайну". (Первое послание к Коринфянам 15:44, 50—51).

Необходимо напомнить, что Иисус не был христианином. Он был евреем-эллинистом и исповедовал радикальный иуда­изм. Со временем, однако, его истинные жизненные устрем­ления были незаконно присвоены и использованы религиозным течением. Которое в целях сокрытия законных наследников Иисуса было названо его именем»… (версия по книгам Бейджента и Ли)

Такова реконструкция событий историками Гарднером, Бейджентом и Ли («Святая кровь и святой Грааль», «Свитки Мертвого моря», «Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа»).

Это, безусловно, вызов, это бунт, это мятеж против официальной доктрины христианства.

Но не против Бога. Наоборот, это христианское учение взяло за основу самопровозглашенные полномочия из текста Матфея: «Ты – Петр, и на камне сем Я создам Церковь Мою». Эти слова якобы Иисуса интерпретируют в том смысле, что Петр-камень и есть апостол новой веры, первый епископ, первый понтифик.

- Вообще-то, Иисус имел в виду «Петру» - скалу Израиля, а не «камень» (который по-гречески - «Петр», а по-еврейски - Кифа). Но из-за своеобразия перевода, духовная власть досталась Петру. Классический  образец неверной или умышленно измененной трактовки.

- И в этом пошлость казни?

Пошлость казни, вне зависимости от того, была она или ее разыграли, в том, что все величие нового учения разбивается об это допущение спровоцированного или сымитированного финта.

Пошлость – в самой возможности блефа, поскольку от его искусства  (удалось, ура, распяли, как агнца, без сокрушения костей, строго по  пророчествам), по сути, зависит торжество новой веры.

Гадание на гуще: была казнь или нет, - является неизмеримо мелким условием для торжества великого учения. Ибо возникает гуща неприличных вопросов: а почему именно такая казнь, почему именно в тот момент и именно, в той окраине империи?

Получается, от самого факта признания или непризнания казни зависит судьба христианства. Но если так, то как же пошло все это завинчено, раз именно на этом и об это умы человечества разбивают лбы?! Как пошл и жалок человек, ум человеческий!

Да никогда настоящий Бог не будет ставить судьбу своего проявления, своих истин в зависимость от воли какого-то Пилата, какой-то пошлой казни, очевидность коей к тому же спорна.

Пошлость казни в том, что от решения ничтожного наместника зависит как бы идея Бога и учение Христа. Пилат это понял. Понял: ХХ-вековая вера «не во мне на пару с Ним и не в Нем на пару со мной». К тому же, разве не сам Бог словами Иешуа доказывал Пилату, что не прокуратору перерезать эту ниточку? Так кто ж ее перерезал, если Пилату этого не дано? Кто это сделал в отношении Сына Бога, Сына Отца?  («Розенкрейцу приснилось, что он видит многих людей, подвешенных нитями над землей, а среди них летает старик, подрезая нити и таким образом сбрасывая людей на землю»)

И, главное, нужно ли это тому, кто утверждал милость, но не жертву?

Жертва, пытка, казнь – не из арсенала другого ль персонажа все это? Не может от факта казни – не казни зависеть, есть или нет Бога. Он есть всегда, и его проявление не должно зависеть от того или иного определяемого «добрыми людьми» факта. Нельзя бытие Бога производить из какого-то факта, произвольно зависящего от пошлых людей – факта, абсолютно не абсолютного для иноверцев, не говоря про инопланетян. Неужто Богу без пошлой привязки к какому-то Пилату не обойтись, чтоб явить себя? В этой буквальщине, приземленности и видит Пилат фальшь казни.

Вам не страшно, что в тандеме с Бейджентами и Гарднерами тщитесь повергнуть священные устои?

Какие устои? Это лишь попытка дискутировать, которая на протяжении 700 тысяч дней и ночей давится при пробном же вздохе.

Но, увы, такова риторика власти! Негодование - довод наивного. Но даже, если так, мудрые все-таки не избегли соблазнапоучить порою сильных мира сего. Либо это власть изредка пытается поиграть в истину, ее ли поиск?В пьесе Лессинга «Натан Мудрый» еврей Натан должен ответить непобедимому султану Саладину на вопрос, какая религия лучше: ислам, христианство или иудаизм. И дипломатичный иудей преподносит старую притчу о драгоценном кольце, которое отец завещал одному из трех сыновей, но, чтобы найти самого достойного, изготовил еще два фальшивых, неотличимых от настоящего. Вот так и религии, лукаво молвил Натан: истинная лишь одна, две (а мы добавим: и более) – все от лукавого, но все это можно определить, сравнив ее адептов. Сравнение, увы, будет не в пользу…

Молчу, молчу, так и вижу, как набычились клирики. Особливо из вчерашних научных атеистов. Право, кто бы мог подумать всего каких-нибудь 20 лет назад, что они будут клеймить атеизм, как инакомыслие, крамолить за свободу совести, да и просто за сомнение? Мог ли кто представить 20 лет назад у нас такую нетерпимость к мнению, альтернативному истине церковной?

Вот таким люб и дорог Савл-Павел.

И тут ничего не поделать. Власть всегда держится за свои устои, если даже они зиждутся на несимпатичной сказке. Но если ты сделал устоем сказку, зачем тогда жаловаться на жизнь?

Булгаков показал всю эту кухню очень точно, просто чуток приправил мистическим соусом.

И чтобы не злить друзей и врагов, давайте, от греха подальше, анализировать булгаковскую беллетристику.

Вот незрячий Пилат перед толпой на лифостротоне. Вы заметили, что он ни разу не глянул на уже подмененных (!) осужденных? Глаза игемон открыл только за помостом, «зная, что он в безопасности - осужденных он видеть уже не мог». А перед этим…

Не помните, как Пилат воспретил Иешуа говорить с кем бы то ни было и сдал его тайной службе? То есть Иешуа сразу был передан начальнику тайной стражи и изолирован.

Что вообще с Пилатом? Дворец Ирода, в котором он вынужденно находится, окутан одуряющим туманом. Запах роз сводит с ума Пилата. Розы – цветы Воланда и мастера. «О, боги, боги» – вот многократное вневременное эхо возгласа ставшего бессмертным игемона, чей дух проникает даже на кухню дома Грибоедова.

Или, думаете, Пилат для красного словца назван «Золотым копьем»? Э, дудки, здесь изысканная аналогия с «Копьем судьбы», которым по преданию заколол Иисуса римский офицер.  А, может быть, шахматный офицер?

При чем тут шахматные фигуры?

Читатель еще не забыл белого офицера из шахматной партии Воланда и Бегемота? Того, что взял на себя полномочия белого короля или игемона в белом плаще? Когда белый король бежал с клетки, офицер надел белое платье короля также, как убийцы Иешуа присвоили хитон казнимого. Так произошла великая подмена – спаситель Иешуа всадник «Золотое копье» ушел в сторону, в тень, а в историю под его именем, в его атрибутике и с мрачной славой подписавшего смертный приговор претора вошел надевший белые одежды Пилата офицер-убийца с «Копьем судьбы»!

 Зачем спасал Пилат Иешуа? Он спасал не наобум, не просто так. По расставании с бродягой-философом претор моментально разработал план. Но план то ли не удался, то ли удался так хорошо, что игемон продолжал играть в «последствия казни», не говоря вслух правды даже наедине с Афранием. Вот послушайте, в его действиях была большая и гроссмейстерски просчитанная многоходовка. Игемон уже знал от Иешуа, что Иуда – молодой человек, с которым Иешуа вроде как познакомился у храма. По умолчанию, нам известно, что из храма Иисус гнал менял и торговцев. Но Афранию Пилат говорит про юного Иуду: жадный старик. Зачем? А просто наместник Иудеи проверяет, сходится ли сказанное Иешуа о молодом человеке со сказанным Афранием, а с другой стороны - ведомо ли Афранию все, сказанное ему, Пилату, бродягой Га-Ноцри? Понтий Пилат тем самым как бы дважды оттеняет свою непричастность, а в довесок дает подсказку для будущей версии и характеристику исполнителя убийства: жадный! Афраний усваивает и подхватывает: да-да, мол, алчность - страсть Иуды. После чего уже сам Афраний то ли наобум, то ли по ассоциации рожает продолжение: Иуда работает в меняльной лавке. Пилат рад увериться в вине Иуды и решает ему отмстить, а через него – в первую голову Каифе.

А мимо внимания читателя транзитом проносится незамечаемый факт: меняла-то, выходит, у Храма зазывает к себе того, кто гнал из Храма… менял!

Выходит, что в книге Пилатов приказ напоить Иешуа ядом трибун привозит к горе Череп... А я слышал, один доцент, специалист по Голгофе, почти доказал, как все просто. Голгофа или Череп - эта гора была могилой Адама, погибшего за грехи Евы. А мастер – это Адам ХХ века. Марго - Ева из его ребра. Иешуа распят на Адамовой голове, там проткнута его грудь у левого ребра и, тем самым, искуплены все грехи людские, конвейер которых запустили Адам и Ева.

Выговорились? Продолжим. Итак, у Булгакова трибун привозит приказ Пилата напоить Иешуа дурманом или ядом. Зачем? Для правдоподобия!

Вы всерьез полагаете, что была произведена подмена Иешуа?

И достаточно рано. Для чего иного игемон заручился поддержкой ершалаимской толпы? Помните, толпа успокоилась, узнав, что Вар-равван, отпущен. Вар-равван - то есть Сын Отца. Так на арамейском звали разбойника. По имени. Так звали Иешуа – по прозвищу. Впрочем, обоих звали… Иешуа. Но это не так важно: по любому слово претора было законом, и масса наверняка не стала бы бунтовать против любого его решения. Дальше больше, с Каифой Пилат упорно говорит как? По-гречески. И старательно избегает лишний раз произносить имя Иешуа. Звучит по преимуществу: «Вар-равван» и «Га-Ноцри». И по-гречески эти слова звучат как бессмысленные номиналы.

Кто же висел на кресте?

А кто угодно, что и показал в книге тот же Гарднер. Тот, кого приняли за Иешуа… А знал его хорошо только Левий, который занял дальнюю позицию, с коей можно было разглядеть разве что блестящие латы Крысобоя… Благодаря его размерам, а еще больше – их сиянию. Тот, кого приняли за Иешуа, имел до неузнаваемости обезображенное лицо и хриплый разбойничий голос. Когда Левий добрался до тел и обрезал веревки, то… Как, по-вашему, падают с перекладины провисшие вниз головой и грудью тела?

- На землю.

- Похвальная догадливость… На грудь, в смысле, на лицо.

- Стоп. Понимаю, ой как понимаю. Лица найденных трупов исклеваны птицами… Если тела двух казненных упали на землю и пролежали какое-то время до подхода римлян, то как же их глаза могли быть выклеваны птицами? На крестах они еще были с глазами!

- Глаза им нарочно… пока висели, а тьма и ураган скрыли их от глаз Левия… глаза выкололи им. За несколько минут. А могли и после. Ведь Левия волновало только одно тело.

- Точно. А кто забрал трупы?

Толмай. Толмай – по-английски «похоронный звон», а по-русски -  «переводчик». Переводчиком, как уже отмечалось, был бывший регент Фагот – ведущий специалист по переводу с одного свету, Белого, на другой – Темный, подземный. Видите, сколько параллелей сходятся? Но и это еще не все. Помните, удар конвоира в бок Левия Матвея, когда он хотел прорваться к учителю? Парня вырубили нарочно, чтоб не мог оказаться рядом с Иешуа до поры до времени. Таким образом, у Булгакова вблизи никто не видит ведомых на распятие.

Пасли, всех пасли.

Автор тоже так считает: Левия допустили, чтоб он занял именно наихудшую позицию. Помните, где?

На скале. Под… фигой.

Ну не класс ли?! Фига, дуля, кукиш. Да, Левий наблюдал только горящие в лучах латы Марка-центуриона, будто нарочно для него не снятые. И невольно все внимание - к Марку, единственному, кто наперекор жаре фланировал в доспехах. Вероятно, Левия задействовали загодя, вовлекли в сценарий, дали унести тело с обезображенным лицом. Он так ничего и не понял, а ему позволили себя «позиционировать» в роли евангелиста… на козлином-то пергаменте.

Указал бы еще на такой странный факт: несмотря на всеобщие опасения беспорядков, никто не стал отбивать осужденных, как будто все повязаны большим сговором.

В наше время после подходящей обработки, особенно СМИ, любые митинги сходят на нет, плюс отчего-то «совпадают» с резким ухудшением погоды.

Теперь рассмотрим версию для охлоса, выдвинутую булгаковским Афранием (ведь есть еще еськовский): «Иуда убит учениками Иешуа в знак мести». Расчет неплох: представляете, у самого человечного и доброго - и вдруг мстительные ученики! У пророка Добра и Справедливости последователи – убийцы! Это ж напрочь побивает зерно его учения, дает карт-бланш и индульгенцию всем будущим убийцам и мстителям «во имя Христа»!

Да еще и сионский первосвященник не брезгует подкупом! Дуплетом - по представителям двух религий, а рикошетом – по верховной имперской власти!

А «Иешуа на кресте»? Прикиньте, что происходит с ним. В первые же часы у этого человека обмороки. Значит, выпил-таки питье задолго до приезда трибуна.

«Игемон!» Не помнящим напомню: это было последнее слово, сказанное Иешуа Пилату при допросе, причем своим голосом.

«Игемон» - вообще последнее слово человека на кресте, который читателем принимается за Иешуа.

При описании смерти этого человека есть деталь – у него повисла голова. Сравните: у мертвого Гестаса «все тело обвисло, насколько позволяли веревки». И это больше походит на естественные признаки смерти. А кто в книге объявляет о смерти Иешуа?

Афраний. Все сходится.

Еще деталь: якобы Иешуа, впавшего в забытье на кресте, постучали по рукам, приводя в чувство. Вздрогнул. И все? После утреннего-то бича Крысобоя! Очнулся - когда провели по животу острием копья, способным вызвать кровь. И дальше, какова реакция?

«Га-Ноцри шевельнул вспухшими губами и отозвался хриплым разбойничьим голосом: «Что тебе надо? Зачем подошел ко мне?»

О чем это говорит?

Что у Иешуа сел голос от жажды и страданий.

А в равной мере: что на кресте мог оказаться подмененный человек, скорее всего разбойник, не исключено, что и настоящий Вар-равван. Тот же, кто остался  за пределами Лысой горы вместо «помилованного» Вар-раввана, тот будет благоразумно молчать и, тем более, не взбунтуется. Афраний все тонко предусмотрел, о чем не преминул оповестить начальство:

«- Надо думать, что Вар стал теперь безопасен, как ягненок, - заговорил гость. И морщинки» - признак его лукавства – «появились на круглом лице. – Ему неудобно бунтовать теперь… Пока я в Иудее, Вар не сделает ни шагу без того, чтобы за ним не шли по пятам».

Таким образом, возможность утечки информации исключалась полностью.

Еще один довод в пользу подменной версии. Разбойник Дисмас,  единственный из казненных, все это время пребывающий в полном рассудке, узрев, как поят того, кто был повешен рядом под видом Иешуа, злобно возмущается:

«- Где справедливость? Я такой же разбойник!

Иешуа оторвался от губки и, стараясь, чтобы голос его звучал ласково и убедительно» - как умел говорить только Иешуа – «но, не добившись этого, хрипло попросил палача:

- Дай попить ему».

А может, чем Воланд не шутит, тело снятого с креста «Вара первого – Вара второго» (а на том же основании «Иешуа I – Иешуа II»), принадлежит ИУДЕ, чье прекрасное и одухотворенное лицо запросто могли обезобразить до неузнаваемости? Ведь и с убийством, и с телом Иуды можно сделать все, что угодно: хоть на виселицу, хоть в реку, хоть на крест, главное: обезобразить лицо!

Именно этот человек - «в разорванном хитоне и с обезображенным лицом» - сопровождает и успокаивает (обманывает) идущего по лунной дороге игемона Пилата.

Теперь сделаем акцент на чрезвычайно показательных разночтениях у Булгакова и Бортко.

Первое: разбойник Дисмас об «Иешуа» в фильме: «Он такой же преступник как и я». В романе: «Я такой же разбойник, как и он». Есть разница?

- Ни малейшей.

- О, да!

Во-первых, преступник – это обобщающее понятие, включающее в себя разновидности. Такие, скажем, как «убийца, разбойник, изменник, еретик». И на этом основании допустимы разночтения. Но в главном  значении - как преступник (еретик-богохульник – это все-таки преступник) - Иешуа, действительно, равен преступнику (разбойнику) Дисмасу. Однако подлинный Иешуа никак не разбойник! Дисмас же со знанием и уверенной злобой утверждает, что сосед по распятию такой же разбойник.

Во-вторых, говоря «он такой же, как я», бортковский Дисмас как бы «низводит» вверху и впереди стоящего «Его», Иешуа, к своему донышку: «Он как я». Так подлецы обожают низводить Пушкина, сколь не тверди им: «Толпа жадно читает исповеди, записки, потому что в подлости своей радуется унижению великого, слабостям могущего. При открытии всей мерзости она в восхищении… он, мол, как мы, он мерзок, как мы. Врете, подлецы: он и мал, и мерзок – не так, как вы – иначе». Так что это не редкость.

Иное дело, когда, как у Булгакова: «я такой же, как он». Тут уже человек демонстрирует, как минимум, равенство, ставя «Его» взад. Но никак не признает в нем пророка! Никто же никогда не скажет: «Я так же мелок как Пушкин. Про соседа Степу запросто: «Я так же мелок как Степа». Про Пушкина же только так: «Пушкин – такой же»… То есть Дисмас не видит рядом Иешуа, он узнает рядом такого же разбойника и, скорее всего, известного ему, знакомого разбойника!

И снова припомним заверения Афрания, что «Вар безопасен, как ягненок». Ягненок – агнец! Агнец жертвенный! Все запрограммировано и зашифровано: Ягненка-Агнца в жертву, а предреченного Иоанном крестителем агнца – Иешуа спасти! Иешуа изолирован. Заговор Пилата удался. Или же наоборот? Помните, во время расспросов о смерти Иешуа Афраний сознается игемону: «- Он отказался выпить»? Речь явно про… Вар-раввана? Ибо только спохватясь Афраний поправляется: Га-Ноцри. Для такого опытного заговорщика и темнилы слишком заметный прокол! И Пилат гримасничает на пару: «Безумец».

У игемона резко меняется тон, когда из уст Иешуа Вар-раввана-разбойника (а на самом деле передающего/переводящего эту речь Афрания) он слышит то, что мог сказать только Иешуа, и понимает, что так может себя вести только Иешуа Вар-равван-проповедник в то время как из речи Афрания следует, что это произносит почему-то Вар-раван-разбойник. Пилата это потрясает. Но он не может выдать Афранию того, что это ему говорил Иешуа и что поэтому такой «загибон» его удивляет. И Понтий не может ни в чем уличить Афрания, тем более что тот блестяще имитирует поступки и речи Иешуа, ибо прекрасно понимает, что иначе уличит себя в трусости. Оба говорят конспиративно, Афраний даже оглядывается.

Если Пилат хотел его, Иешуа, напоить и подменить, кто же палач? Крысобой?

Самая большая загадка. Лишенный рассудка якобы Гестас все же узнает палача и испуганно вздрагивает, хотя до этого не реагировал ни на что. Это безносый убийца, дающий ему питье избавления.

- Все ясно. Палач - гигант Крысобой с расплющенным носом, чей вид пугал нормального человека. Голиаф мстит Давиду…

- Ничуть не бывало. Безносый убийца – расхожая аллегория Смерти.

Оно бы и так, каб не загвоздка: Крысобой самим Булгаковым однозначно прописан рядом, а вот палач специально выделен!

Последние главы самые недоработанные, невольный ляп. Не успел...

Если так легче, извольте… А мы в продолжение подменной версии приведем соображения насчет Иуды.

Сперва к вопросу о богатстве и корысти. Молодой Иуда выходит из неприглядного домика, скорее всего, вряд ли богат. Никто бы из его окон сигнальные светильники не увидел – окна выходят во двор, а там обрыв, на улицу смотрит глухая стена.

А деньги, деньги в кошельке?

Ну, знаете, это не самая удивительная вещь. Начнем с того, что у человека может быть при себе кошелек даже в древнем Иерусалиме. Другое дело - сколько денег, в кошельке. Этого никто точно сказать не мог, и автор не оговорил. А предсмертный крик о сумме для грабителей мы уже разбирали. Кроме того, работа в меняльной лавке предполагает какое-то наличие денег в кармане постоянно. Не забудьте, что убийство случилось недалеко от меняльных лавок. Да и во дворе Каифы Иуда мог поменять деньги или получить обратно заем и проценты с займа, полагаемые работнику лавки или посреднику сделки. Кстати, этим вполне объясняется радость предвкушения встречи с Низой. Как же, кавалер при деньгах!

Кроме того, подбросить деньги запросто мог умелец из патрульной службы у ворот. Никогда не забывайте про шуточки Коровьева. Деньги так же могла подбросить Низа. Или, что еще вернее, человек с ведром, который Иуде мог примерещиться - вечер же, непрогляд - человеком с кувшином в плетенке, похожим на ведро. Помните, Иуда встретил его по дороге? Низа делала акценты, уточняя место встречи в саду, как раз при появлении человека с ведром.

Если исходить из текста Булгакова, никто, поначалу даже сам Афраний, не знал, кто сыграет роль Иуды, ибо для обвинения Иешуа в политической крамоле хватало «виртуального» Иуды, зажегшего светильники.

И лишь по ходу доклада Пилату, когда тот неожиданно заинтересовался личностью Иуды, Афраний быстро провернул в уме свое досье и из того, что есть, выбрал молодого Иуду из… меняльной лавки. Который еще не получил деньги (и не получит за предательство, поскольку не было такового со стороны юного Иуды), но он их получит. Так решил Афраний.

Вот знаковые слова из диалога с Пилатом. Пилат Афранию: «- Деньги получил!». Начальник тайной службы поправляет: «- Получит». Все предрешено. И далее Афраний прибег к услугам агента «гречанка Низа». Обратимся к этому лаконичному образу. Очень странный, скажу я вам, образ. Низа прячется от света, даже когда одна в доме, и особенно щепетильна в момент переодевания. Перед кем? Кого страшится? Или, может быть, чего? Вчитайтесь: «Как тень выскользнула из домика».  Не тень, а как…

Хотите сказать, тени у Низы не было? Дескать, еще один призрак? Но это же очередная подверстка под бредовую теорию. «Как тень» – устойчивый видеоряд, пардон, идиома…

Тени у Низы не было. Впрочем, это штрих, в самом деле, к мистической плоскости романа. Нам важнее, что агент Низа для того, чтоб погубить любовника, покинула дом своего мужа, коврового мастера, вернее купца, заблаговременно сплавленного в Кесарию. Аналогия с коллизиями другой героини, ее мужа и любовника - налицо.

Только при вашем раскладе мастер получил предоплату, а Иуда – нет, логика хромает.

Даже, если Иуда получил, их гонорары и делишки несопоставимы. Хотя мастер распорядился с гонораром не бездарно: он одержимо работал и обеспечивал свою работу необходимым комфортом, прежде всего, свободой от бытовой текучки и максимальным одиночеством.

Вернемся к денежкам. У Булгакова Иуда шествовал мимо дворца Каифы, первосвященника. Даже вошел в его двор. Там и сграбастал 30 тетрадрахм.

Рекомендуем перечесть еще раз. Да, вошел во двор дома. Почувствуйте разницу. Двор дома и дворец – не одно и то же. В доме Каифы он мог от кого-то получить деньги. А, покинув дом, посетил дворец. Автор так и пишет: зашел во двор дома. Далее смысловой пробел. А потом мы застаем его уже покидающим дворец Каифы. Здесь я хотел бы припомнить уже высказывавшиеся сомнения насчет разницы между Двором и дворцом.

Штука в том, что при Соломоновом Храме существовал внешний двор, так называемый Двор язычников, где стояли жертвенники многочисленным божествам, которым при­носились жертвы в ограде Храма, но — вне его стен. Это было сделано по приказу Соломона, у которого было множество жен-язычниц, желавших иметь знако­мые объекты для молитвенного обращения, то бишь идолы. Считалось, что все жертвы, приносимые перед алтарями и идолами на дворе язычников, в конечном счете, возносятся к Яхве, чем и оправдывался немыслимый с точки зрения строго монотеистической ветхозаветной религии факт присутствия идолов у стен Храма(см., например: «Голгофа. Господь Иисус…»; Бейджент, Ли «Мессианское наследие»).

Вот в этом-то дворе могла состояться любая операция, сделка или, кому что нравится, денежная комбинация Иуды и кого бы то ни было. Иуда, в конце концов, мог, как раз наоборот, пожертвовать деньги (ведь праздник же!), вследствие чего вышел радостным и просветленным. И, вообще, не забывайте, это молодой влюбленный, озаренный праздником, плюс воодушевленный близящимся свиданием с возлюбленной. В этом фокусе рекомендую дать его улыбкам другое прочтение. Но опять же для нас смысл сейчас в другом: Двор и Дворец – разные понятия!

К тому же, и во дворе он мог быть «проспонсирован» язычниками, кажется, так иудеи звали всех, в том числе и римлян. В этом случае направленность легенды легко меняется: Иуда подкуплен Афранием и Со. Я не говорю, что это так и было, но эта версия не менее потенциально верна и реальна, чем каноническая, евангельская.

Это не все. Булгаков устами Афрания недвусмысленно указывает: кошель не был вскрыт Каифой, а все печати у кого? У Афрания! Иными словами, никто не мог точно посчитать деньги в кошельке, кроме Афрания, а тот мог засунуть и озвучить любую сумму и любую версию.

Теперь отточенно жестокая характеристика Булгаковым любви: «Так поражает молния, так поражает финский нож», которым умиляются некоторые неврастенические натуры. Только кто сказал, что это имеет фигуральный смысл и относится строго к мастеру и Маргарите? Нож – вот нелирическая конкретика в деле Иуды и в ершалаимской линии, вообще. Нож хлебореза, изъятый у Левия, может быть использован для обоснования убийства или самоубийства Иуды. Левию-то его не вернули, обещав отдать в лавку, но на этом о судьбе ножа - тсс…

Вернемся к Иуде. Вот Булгаков пишет, что ноги сами несли Иуду. То есть юный иудей все равно, что загипнотизирован. Такое состояние нам знакомо по прецедентам с Пилатом, Берлиозом, Бездомным, мастером. Босым... Путь влюбленному пересекает римский патруль с факелами. Что если факела, как и светильники, сигнал, который дает знак людям в Антониевой башне – пора?!

Стоп! Башня имени Антония, великого сподвижника Цезаря. Еще один алгоритмический, матричный образ, задающий направление цепи последующих действий и клонированных аналогий. Марк Антоний после поражения Октавиану из-за безумной любви к Клеопатре неудачно зарезался кинжалом или мечом - словом, ножом. А добивал его слуга. Ножом.

Это не про Нерона?

Важна суть, а не детали. Нож, смерть от ножа в сердце. А что Клеопатра, царица Египта? Умертвила себя тоже. Как? Укус змеи. Яд, отрава! Все у Булгакова закручено в общую алгоритмическую карусель. Не прав тот, кто  упрощает писателя и уплощает книгу.

Слышь, автор, - вконец разъярился эрудит. - Раз ты такой умный, отчего ж такой бедный? А, писака?

Гонит человека жало страсти. Уверен, не только автора занозил этот ядовитый вопрос. «Если ты такой умный, почему ж такой бедный»?

Да в том-то и суть, элитарные вы наши, что мне не стыдно быть бедным. Что я? Большинство гениев были просты, бедны и неприметны. Наверняка в свое время кто-нибудь сетовал: «Мой сосед был придурком. Малевал какие-то непонятные гадости типа цветочков, пейзажей и прочей абракадабры. Ухо себе оттяпал, короче, юродивый. Сдох аки пес».

И все это... о Ван Гоге. Или Саврасове. А также о Булгакове, Гофмане, Кафке... Примерно те же характеристики обыватели давали, дают и дадут сотням великих современников, пока те неизвестны или хотя бы – всего лишь их соседи и сослуживцы.

Автора всегда бесила эта примитивно-циничная логика. Потому что, во-первых, любой бандит, вор, шоумен и поп-звезда может задать этот самый вопрос законопослушному доктору, военному, разведчику, учителю, конструктору. Ведь все они зарабатывают мало, но честно, и главное – своим трудом, умом и талантом, а не хапом, хитростью и наглостью. Кто же из них умнее?

Во-вторых, те же Ван Гог и Саврасов умерли в нищете, расплачиваясь за похлебку картинами, каждая из которых теперь оценена в шестинульные суммы. И им при жизни, бесспорно, тысячи раз задавали тот же вопрос те, кто после смерти гениев разбогатели на их же полотнах, а других, еще живых, гениев уязвляли тем же вопросом!

В-третьих, символ ума Сократ или тот же Диоген жили более чем скромно. Им богатство было ни к чему, ибо оно в действительности - суета и прах. Что и доказывает история, донеся через века их имена и учения, как самые бесценные сокровища, но превратив в прах всех до одного из современных им заносчивых толстосумов, не говоря про их «липовые» богатства, украшения и дворцы. Или, быть может, Сократ и Диоген были вовсе и не умны, раз так бедны?

В-четвертых, а что сказать тогда об уме Иисуса Христа и преобладающего большинства нищих и аскетических подвижников церкви?

Энциклопедические знания не признак великой личности. Гений, подчас, безграмотен, но могуч пророческой интуицией. Да и вовсе не такое великое счастье родиться Леонардо да Винчи. Ведь всю жизнь предстоит вращаться средь ничтожеств.

Но рано или поздно и ничтожеств ждет расплата. Есть, есть  в мире сила, не зависящая от мирского судии, монарха, понтифика и президента.

Каждый себя наказывает сам. А не Бог и не сатана. Хотя любой поиск правды могут назвать происками последнего…

И ложь христианской церкви не может перечеркнуть правды самой идеи Христа: «События в Иудее, которые завершились смертью Иисуса, заняли самое незначительное место в жизни народов того вре­мени. Хорошо известно, что никто не знал об этих событиях за исключением людей, принимавших в них непосредственное участие. Кроме Евангелий, нет других исторических доказа­тельств существования Иисуса. Евангельская трагедия приобрела особое значение, смысл и величие постепенно, по мере того как учение Христа распро­странялось. Большую роль в этом процессе сыграли притесне­ния и преследования. Но, очевидно, в самой трагедии было ещё нечто — равно как и в учении, которое связывалось с ней и из неё возникло. Это «нечто» отличает драму и учение Христа от событий и идей заурядного сектантства и сближает христиан­ство с мистериями» (П.Д. Успенский «Новая модель Вселенной»).

Владыка Кирилл (Гуняев) на Х десятом Всемирном Русском народном соборе сурово и, во многом, справедливо заявил: «Религиозная традиция содержит в себе критерий различения добра и зла. С точки зрения этой традиции, не могут признаваться в качестве нормы: насмешки над святыней, аборты, гомосексуализм, эвтаназия и другие виды поведения, активно защищаемые сегодня с позиций концепции прав человека. Сегодня, к сожалению, на смену абсолютизации государства, характерной для нового времени, приходит абсолютизация суверенитета отдельной личности и ее прав вне нравственной ответственности. Такая абсолютизация может разрушить основы современной цивилизации и привести ее к гибели».

Только не кажется ли вам, что в самой этой категоричности сквозит нечто до боли знакомое и зловещее. Сравните сказанное умным, воинственным митрополитом с другою выдержкой и оцените правду обеих, ибо не может быть правды только у одной стороны.

Для инкви­зиции эпохи Возрождения и Реформации сатана мог быть различим в пожилой повивальной бабке или зна­харке той или другой деревушки, но он также мог узна­ваться — и даже более явственно — в облике таких фигур, как Мартин Лютер, Галилео Галилей, Джордано Бруно и Томмазо Кампанелла. Чем же в таком случае было демоническое? В действительности все, что при­знавалось враждебным или опасным для Церкви, могло быть названо таковым. Действием инфернальных сил могли объясняться не только крайние проявления раци­онализма или иррационализма, но также и книги, философские учения, политические движения и все, что могло быть расценено как неповиновение папской власти. - «Бейджент и Ли «Цепные псы церкви. Инквизиция на службе Ватикана».

Остается только догадываться, какую вызовет ярость у бездумного фанатика «кощунственность» подобного сопоставления. О сути-то он даже задумываться не станет. Фанатик только бьет, рвет, жжет, а при ограниченной возможности таких «аргументов», просто рычит.

Хуже нет, когда смешивают верные ориентиры с ложными мишенями, а травят и бьют тех, кто на чей-то «продвинутый взгляд» более вреден в зависимости от конъюнктуры. Одно радует, что ненависть и нетерпимость односторонни.

Убивают за веру - чужую, и из-за веры - своей. Убивают самых великих ученых и мудрецов только за иную веру и даже за толерантность - отсутствие веры в чьего-то бога. Убивают ничтоже сумняшеся, имея при этом о вере самое смутное представление – на уровне стайных хищников, повинующихся вожаку.

Ибо Бог не будет убивать за веру. Богу достаточно веры себе. А кто сказал, что великий «еретик» менее способен к этой вере, чем кровавый фанатик Торквемада или поп Гапон? Отсюда корни ненависти и нетерпимости религии к знанию. Ибо ко всем и к каждому надо приставить поводыря с крестом и мечом или, по крайней мере, с бичом.

С точки зрения индивидуального поиска истины и знания «еретики» всегда были подозрительны церкви, которая не терпела инакомыслия и децентрализации - ни территориальной, ни умственной. И на этот тезис, убежден, церковник приведет контртезис о каком-нибудь умалишенном злодее, в упор не видя еще больших злодеев на папском престоле, за столом Великого инквизитора или в дружине крестителей Руси. 

Между прочим, инквизиция – это не историческая пугалка. В  1965 году была учреждена «Конгрегация доктрины веры». Под этой вывеской прикрылась «Священная канцелярия», более прославленная как Святая инквизиция. И сегодня она уже занимает Святой престол. Супер-инквизитор Иосиф Ратцингер в прошлом году сделался… Папой римским, последним (или же предпоследним) папой по пророчеству Малахии.

- И это уже, боюсь, знак не демографического креста России, а могильного креста всего христианства.

- Что за крест?

- Глобальный крест, у коего перекладины как бы в кроссвордных клеточках. Продольная ось насчитывает 9 квадратиков, поперечная – 7. Две буквы Р на концах короткой и две R на концах длинной перекладины. А в клеточке скрещенья – то И, то I. Загадка: что бы это значило? Черный юмор…

С другой стороны, не надо демонизировать даже инквизиторов. Главное, не попасть в оковы навязчивого мифа. Во всем нужны пропорциональность, предусмотрительность и, разумеется, мера.

Похожим образом соединились усилия испанских либералов, ведущих борьбу против союза монархии и церкви, и протестантов, ведущих борьбу против католичества, в создании черного мифа об Инквизиции. Впоследствии этот миф стал важным средством давления на общественное мнение в геопо­литическом противостоянии Англии и США против испаноязычного мира. Сегодня в Испании признание этого мифа является для интеллигента обя­зательным признаком лояльности по отношению к демократии и его полного разрыва с «реакционным традиционализмом» (франкизмом, клерикализмом и т.д.). Миф об Инквизиции тесно связан с главным мифом современного Запада — о том, что протестантская Реформация породила неразрывно связанные ме­жду собой капитализм и науку. Таким образом, возникновение нового типа эксплуатации (во многих отношениях более жестокого, нежели феодализм) как бы компенсировалось прекрасным даром рационального мышления и освобождающего знания. Концепция «протестантской науки» интенсивно разрабатывалась начиная с 30-х годов нашего века влиятельным американским социологом Р. Мертоном.

Удар по идеологическому мифу об инквизиции нанес перед самой своей смертью историк-протестант Генри  Чарльз Ли (1825-1909), который сам же так много потрудился для создания этого мифа. Его книга «История Инквизиции в Средние века» (1877) сделала его главным авторите­том в этом вопросе. В 1906—1907 гг. он опубликовал в четырех томах «Историю Инквизиции в Испании», в предисловии к которой писал, что стре­мился показать не страшную церемонию аутодафе с сожжением известных персон, а «неслышное воздействие, которое оказывала ежедневная непре­рывная и секретная работа этого трибунала на всю массу народа, показать те рамки, в которые он загнал ум испанцев, тупой консерватизм, с которым он удерживал нацию в средневековой рутине и не дал ей воспользоваться сво­бодами рационального мышления».

И вот, уже после выхода в свет главного труда Г.-Ч. Ли, в руки ему попали документы, которые перевернули все его взгляды. Это были протоколы про­цесса 1610 г. в г. Логроньо, на котором молодой инквизитор иезуит Алонсо де Салазар, получивший юридическое образование в университете Саламанки, убедительно доказал, что ведьм и демонов не существует. И сделал он это согласно строгим нормам позитивного научного метода, намного опередив в этом свое время. Салазара поддержал архиепископ Толедо Великий инквизи­тор Бернардо де Сандоваль, а затем и Высший совет Инквизиции.

Это решение кардинально изменило весь интеллектуальный климат в ка­толических странах, а затем и состояние общества в целом — ведь «колдуны и ведьмы» составляли подавляющее большинство жертв Инквизиции. В резуль­тате именно в католических странах по решению Инквизиции прекратилась «охота на ведьм» — на целое столетие раньше, чем в тех частях Европы, где победила Реформация.

Новыми глазами взглянул после этого Г.-Ч. Ли на исторические данные. И оказалось, что известные борцы за рациональное мышление (как, напри­мер, Декарт) были на севере Европы редкими диссидентами, а большинство видных интеллектуалов даже и в XVIII веке верили в демонов и ведьм. И сот­ни тысяч «ведьм» пошли на костер в век Научной революции (и сжигали их в США вплоть до XVIII века, причем судьями были профессора Гарвардского университета).

Г.-Ч. Ли, честный ученый, нашел в себе силы и мужество заявить букваль­но накануне смерти: «Нет в европейской истории более ужасных страниц, чем сумасшествие охоты на ведьм в течение трех веков, с XV по XVIII. В течение целого столетия Испании угрожал взрыв этого заразного помешательства. Тот факт, что оно было остановлено и сокращено до относительно безобидных размеров, объясняется осторожностью и твердостью Инквизиции... Я хотел бы подчеркнуть контраст между тем ужасом, который царил в Германии, Франции и Англии, и сравнительной терпимостью Инквизиции»…

Историки, которые осмелились отойти от установок черного мифа об Инквизиции, сразу смогли преодолеть кажущееся ранее необъяснимым противоречие: утверждение о том, что Реформация освободила мышление, ни­как не вязалось с тем фактом, что именно виднейшие деятели протестантиз­ма (Лютер, Кальвин, Бакстер) были фанатичными преследователями ведьм. Лютер непрестанно требовал выявлять ведьм и сжигать их живыми. Как пи­шет друг Г.-Ч, Ли, историк и философ В. Лекки, «Вера Лютера в дьявольские козни была поразительна даже для его времени... В Шотландии, где влияние Реформации было сильно, как нигде более, пропорционально более жесто­кими были преследования [ведьм]». Ричард Бакстер («самый великий из пури­тан»), один из главных авторов, которых цитирует М. Вебер в своем труде «Протестантская этика и дух капитализма», представлен Р. Мертоном как вы­разитель духа новой науки. Но именно он в 1691 г. опубликовал книгу «Доказательство существования мира духов», в которой призывал к крестово­му походу против «секты Сатаны. – С. Кара-Мурза «Манипуляция сознанием».

Нравится кому или нет, вот так незаметно все мы получили прикладной урок манипуляции – приводного ремня идеологии. Идеология пронизывает всю нашу жизнь, от нее никуда не уйти, даже при чтении, казалось бы сатирической, мистической, в общем, еретической книжки и даже в такой нелирической вещи как семиотика.

Еще Умберто Эко сформуловал вывод, позволивший ему пересмотреть само понятие идеологии, в котором и революционно-преобразующую, и, напротив, реликтно-консервативную роль играет словесный код. Термину «идеология» в тандеме с «риторикой» он придает более широкое значе­ние. Для него идеология - это ВСЁ, с чем связан ты и твоя социальная группа со всейсистемой психологических ожиданий, умственных наработок, бытийного  опыта, моральных принципов и категорий.

Идеология была, есть и будет. И тот чудак, который верещит: «Я вне политики» будет первым же чудаком, но уже на букву «м», которым эта политика закусит. И если ему посчастливится усечь, кто им пополдничал, он никогда не поймет: за что? И все свалит, по обыкновению, на инфернальные силы зла, на сатану. Эту потрясающе тупую особенность самых, казалось бы, культурных и художественных натур подметил Освальд Шпенглер: «Неколебимая вера в существо дьявола и в избавление от него с помощью святых лежит в основе всего искус­ства и литературы, и все без исключения художники, архитекторы, гуманисты, пускай даже имена Цицерона и Вергилия, Венеры и Аполлона не сходили у них с уст, рассматривали костры, на которых повсюду сжигали ведьм, как что-то вполне естественное и носили амулеты от дьявола».

Однако, господа-булгаковеды, если оторваться от идеологии, от мистики, от эзотерики, от гностики, от магии, от богословия, от богоборчества и от боголюбия, что же было с реальными людьми в ершалаимской реальности?

 

 

 

Глава 7. Парад апокрифов

 

 

«Ситуация абсурда неописуема, ее можно лишь передать гротеском, смехом. Язык добра и зла, мужества и трусости к ней не относится» Мераб Мамардашвили

 

«Значительная и едва ли не самая увлекательная, причем не только для специалиста, часть современных научных исследований в разных дисциплинах обращена к реконструкции прошлого по некоторым, иногда скудным следам» Вяч. В. Иванов

 

«Ничто так не радует сочинителя, как новые прочтения, о которых он не думал и которые возникают у читателя» Умберто Эко

 

В ершалаимской реальности…

 

 

Рукопись № 1.

«…Рим да пребудет вечно… Да здравствует Гений Императора…

…по свежим следам предпринял это изыскание, велев с максимальной исторопностью доставить мне людей, представлявших интерес для Цезаря, Сената и Народа Римского по делу бродячего проповедника И. и смуты, произведенной в те дни его речений, ареста и казни (?)… Боги видят, что сей труд был проделан по личному промыслу еще задолго до вызова меня в Каприйский дворец…

…уже очевидно, непозволительно доверился Афранию…

Прискорбным является тот факт, что я слишком поздно услышал об этом незаурядном человеке. Еще больше жалею, что своевременно не уловил связи его проповедей с действиями могущественной секты в К., ибо его слова и претензии таковы, что могли принудить правителя Иудеи Ирода усомниться в его праве вершить судьбы этой провинции… Ибо сей мессия И. выводит свое древо из глубин местной династической почвы, от корня царского…

Сей мемуар я пишу сугубо для личного успокоения и утешения совести, возбужденный чересчур необычными казусами, сопровождавшими пребывание и таинственное исчезновение… (а, может быть, даже)… смерть проповедника мессии, известного под именем И. и прозвищем «Сын Отца»…

Началось  после встречи с начальником тайной службы…

Как только на мой вопрос: «Кто из ваших помощников руководил этим?», - Афранием было доложено: «Толмай», мои предшествующие сомнения усугубились. И стоило Афранию покинуть мрачную экседру с приказом вызвать ко мне Толмая, я кликнул центуриона Марка. В центурии «Крысобоя» был маленький, но абсолютно преданный мне отряд выборочных телохранителей из верных антесигнанцев. В германскую кампанию мы по семь раз спасали жизнь друг другу… Им я доверял безоговорочно и даже больше, чем несравненному Афранию, а в ловкости, логике и силе они не уступали лучшим его агентам, что было тайно и не раз удостоверено мною при оказии. Я велел Марку выслать троих антесигнанцев с заданием: опередив Афрания, секретно захватить и доставить сюда Толмая…

Марк доложил о том, что Толмай взят и привезен... Я велел запереть его в нижней палате с зарешеченными окнами на крепкий замок. Тотчас доложили о приходе Афрания.

Афраний по своему обыкновению предпочел для своего визита такое раннее утро, что я даже не успел вздремнуть. Впрочем, не сам ли я распорядился принять его немедленно по прибытии? И снова, как уже не раз в этом страшном дворце, у меня разыгралась сильная мигрень. Я слышал шаги Афрания, и горячий морок заливал нутро моего черепа, медной молотилкой бухая по вискам и немеющей затылочной кайме …

Увидав его в одиночестве, я выразил недоумение. Кто бы знал, каких усилий, трудов и жертв стоила мне игра? Но я старался в меру сил. На мой вопрос Афраний с сокрушенным видом сообщил, что Толмай был внезапно похищен, по его предположению, либо сообщниками И. из его секты, либо зилотами-сикариями…

…Подозрения усилились… Сдержавшись, я миролюбиво попросил Афрания доставить Вар-Раввана. Афраний с тем же сокрушенным видом ответствовал, что Вар убит ножом рыболова (запах рыбы, чешуя на лезвии) и тоже с чрезвычайным искусством.

- Скажи, Афраний, отчего так много крови вокруг мирного бродячего философа с его голубиной проповедью о царстве справедливости, света и добра? – не выдержал я.

Афраний, слегка откинув назад наклоненное чело, метнул на меня свой редкий прямой взгляд и задумчиво произнес:

- Все объясняется тем, игемон, что вокруг этого дела завязались и переплелись интересы многих, очень многих, и это, боюсь, способно вынести его за рамки нашей забытой богами периферии. За этот итог я переживаю более прочего. Уверяют, что он – прямой потомок туземного царя по имени… что-то вроде, Девий. Этот Девий правил еще до основания Рима, во всяком случае, так гласит их предание. Исполняющий же обязанности верховного жреца Каиафа упорствует во мнении, что Га-Ноцри – рядовой сириец. Между тем, не одни уши слышали, как другой иудейский авгур Анна обмолвился, будто И. – сын плотника-единоплеменника, хотя пресловутый Га-Ноцри в словах для одних стирает грань между племенами и человеками…

- Что значит для одних? – не понял я.

- Это значит, что для других он говорит иные слова – слова власти. И, сдается, игемон, всех перехитрить хочет Анна, а с ним… Впрочем, это личное мнение, которое недопустимо для человека службы.

И тогда я ответил:

- Но Каиафа торжествует, Афраний, а коллега его Анна пребывает в тени, будто все это его не очень затрагивает. Даже больше, Анна ничему не препятствовал, никого не понукал.

- Внешне – да, - проваливаясь ликом во мрак, согласился Афраний. – Я и говорю: Анна всех переиграл. – (Не так ты говорил, Афраний. Больше того, так ты не говорил вообще. Передергиваешь, начальник службы, и не впервой). – Переиграл. И, может быть, на годы.

«На эпоху», - усмехнулся я и постановил для себя взять Афрания не только на подозрение, но и на слежку…

Горячая волна нахлынула так сильно, что ухода Афрания я не заметил.

Время спустя полегчало, и я задумался глубоко и печально. И чем больше думал, тем безысходней и тоскливее становилось… Похоже, в эти кости нам выпали сразу 4 пса…

От следа к следу, от умозаключения к умозаключению я все тверже укреплялся в мысли, что Афраний ведет недостойную игру. И я еще больше пожалел о том кратком диалоге в затененной комнате после вынесения приговора на площади …

Тогда, когда толпа потребовала казни Сына Отца, я имел неосторожность конфиденциально передать Афранию несколько своих поручений. Сейчас я не мог отчетливо восстановить в памяти их последовательность и дословность. К прочему, у меня ужасно раскалывалась голова.

- Очень хорошо. – Сказал я Афранию, сойдя с лифостротона, но перед этим пожал ему руку и, всецело доверяя этому безукоризненному манипулятору, незаметно вложил в его ладонь записку. Ее я составил загодя на случай неблагоприятного исхода голосования на площади. Там были такие слова: «Надо спасти Сына Отца. Если начнутся беспорядки, это будет сделать проще. По нашему закону он невиновен, и мы должны его спасти. Имитация смерти, да ведь? Пусть солдаты отрежут его от всех, кто его знает, содержа за пределами различения. И дурман… Дурман дайте обоим… Я солдат, не палач. Мятежник, попав на крест по ошибке, по злобе чужой, достоин легкой смерти. Один цел, двое умрут легко»…

Каким-то волшебным образом, Афраний даже не разворачивая записки, ухватил суть, и мы очень тихо обменялись несколькими фразами, из которых сейчас я помню пару смутных слов, и не в силах найти причины этого беспамятства…

…Очевидно, Марку удалось развязать Толмаю язык без крови. Толмай ровным счетом не отличался ничем особенным. Бесцветен, как Афраний. У них все такие что ли? Толмай рассказал мне об агенте по имени Низа.

«Низа, гречанка, жена торговца коврами, по-своему уникальными. Там есть коронные сцены, вышитые блестящими прядями, повествующие о похождениях Селены. – Рапортовал Толмай. - Низа никогда не любила Иуду, координатора самой большой сети меняльных лавок, отделения которой есть и в одном из дворов Дворца Каиафы, и вблизи Антониевой башни. Низа познакомилась с Иудой недели за полторы до всей этой истории. Иуда был хорошим специалистом, при его  посредничестве осуществлялись серьезные операции, но крупных денег лично он никогда не имел и, вообще, считался человеком умеренного вкуса. Мне самому до последнего было не совсем понятно, зачем сребролюбивая гречанка с ним зналась? Такое впечатление, игемон, что некто нарочно свел их для близкой цели, понуждая Низу поддерживать эту связь. Зная ее тягу к роскоши, тратам, можно было догадаться, что гречанка поощряла любовника к растущей поживе. Совершенно равнодушное, непривязанное существо, она была, тем не менее, ценным, расторопным и исполнительным порученцем. Афраний всегда выделял ее и подчеркивал, что на Низу можно положиться даже тогда, когда мужчина отступит и что нет такого дела, за которое она не возьмется».

«Отсюда я заключаю, что Афраний пользовался сам (и в полном объеме) арсеналом услуг Низы, и только он мог быть тем человеком, кто принудил ее к столь тягостному и неблагодарному союзу с Иудой», – вывел я.

«Игемон, мне затруднительно судить о помыслах такого большого начальника. – Скромно отклонился Толмай. Но я был начеку:

«А скажи, красноречивый Толмай, тебе давно ли приходилось иметь дело с искусством такого большого начальника как Марк Цицерон, он же Центурион Крысобой?»

Бледность залила щеки Толмая, и тогда я благосклонно предложил ему хорошенько все припомнить, соединить и связно изложить.

«Игемон, поверь, я боюсь не достопочтенного Марка». – С усилием промолвил Толмай.

«Афраний до тебя не доберется. – Отрезал я. - Об этом позабочусь я, префект Иудеи Понтий Пилат – «Аурум  Пелум» армии Германика. До Афрания доберемся мы (* Пелум – копье у римлян, аурум - золото).

«Это правильно. Потому что в правилах змееокого Тифона – опережать. Всегда. И всех. По этой причине вам уже не посчастливится допросить Низу. Однако, если не мешкать, то на пути из Цезарии можно добыть ее мужа, торговца лунными коврами».

«Тифоном вы зовете Афрания? Ласково. Не знал», – я даже качнул головой и понял, что Толмай, несмотря на свои доблесть и ум, - жертва, смертельно боящаяся Афрания, с одной стороны. А с другой, – он не в себе от счастья, что его изолировали от бывшего начальника. С этим человеком можно работать и, вероятно, будет сподручнее обойтись без педагогических приемов Крысобоя…

При скорой встрече с Афранием я поинтересовался, где находится дом Иуды из меняльной лавки. Афраний сразу закогтил нить:

«Я в твоей власти, игемон. Сегодня я могу сделать это мучительное для меня признание – мучительное оттого, что оно способно занести в твое сердце искру недоверия ко мне. Но я делаю признание и предаюсь воле твоей, ибо теперь можно с уверенностью сказать, что нам удалась выдающаяся комбинация, о которой я поклялся молчать до тех пор, пока дело не выгорит. А теперь, игемон, ты волен поступать со мною так, как сочтешь нужным. Но об одном прошу: выслушай…

…Дом Иуды-менялы располагается в глухом переулке и смотрит окнами во дворик, а двор переходит в глубокий и широкий овраг, - повел рассказ Афраний. - Я давно внес этого менялу в список дублеров одного своего сценария по нейтрализации Иуды - главаря и финансового мешка сикариев, важнейшего соратника и соперника Симона Зилота, больше известного по кличке «Волхв»…

Когда в этом мятежном городе объявился проповедник И., я внимательно послушал его нотации, проследил его действия, вплоть до попытки сокрушения рядов во дворе  Храма, ему там крепко намяли бока…

Лишь после этого я решился провернуть сложную комбинацию, делая упор на распространенность у иудеев имен, начинающихся с «И»: Иосиф, Иуда, Иаков, Иисус или, если нравится, Иешуа… Очень скоро мне стало известно, что радикальный вожак ессеев Иуда входит в секту так называемого Га-Ноцри, чьи манифесты представляют компиляцию ветхих заветов самого строгого из иудейских преданий о пришествии мессии – августейшего лидера этого народа. И что самое замечательное – этому мессии предначертано прийти вот-вот, ибо сбылось несколько предзнаменований древних пророков. Помнишь, усечение головы купельщика Иоанна? Или раздутую молвой репрессию Ирода Великого, якобы вырезавшего тысячи младенцев? Это все ступени одной лестницы в небеса. И последней ступенью к небу должна стать оговоренная ритуальным писанием смерть мессии-искупителя на кресте. О, если б ты видел, игемон, как заведенный народ буквально алкал крови агнца невинного, ибо предписано... Я внимательно присмотрелся к нашему И., и увидел, что в его благонамеренных речениях многое до слова совпадает с прорицаниями их гениев. Еще глубже копнув, я понял, что этот И. не благостный юродивый, а имеет прямую связь с сектой Иуды и Симона, которые сложной иерархией полулегендарных титулов и генеалогий связаны с вождями саддукеев и фарисеев, Анной и Каиафой. Он не зря в одной из проповедей восклицал, что не мир, но меч принес с собой. Меч – жезл военного главаря, да при этом царственного! Чуешь, игемон, какие шелка прядутся в маленькой Иудее? Но я, не утвердившись досконально в оправданности своих подозрений, не смел тревожить ими тебя и бросать тень на самых высокопоставленных персон этого беспокойного народа. Вперед всего я выяснил, что в этой могучей шайке чрезвычайно значима, но старательно запудрена роль Иуды казначея, который, как оказалось, одно лицо, что и Иуда Сикариот!»…

«Секта И. и Иуды? Ты разумеешь о том, что говоришь? – я был потрясен этими признаниями, несмотря на то, что голову ломило не меньше, чем в предыдущую встречу с Афранием. Перекручивая боль, я изо всех сил впился глазами в нос величайшего плута. - И. – игрок? Возможно ли»?

«И. Га-Ноцри – рваный хитон на белоснежной мантии потомка царей из колена Девия, мессии и меченосца многоголовой секты ессеев, который мечтает вернуть престол, провозглашает очень странные принципы и распространяет на избранный народ старую, по их чаяниям, правую веру! Из его принципов мне приглянулся один, который примирял иудеев с нашей властью, одновременно расшатывая позиции Синедриона. И тогда у меня созрел план – заманить И. в дом Иуды Сикариота, рассекретив обоих и арестовав. Это давало нам шанс опорочить самого грозного и непримиримого из сикариев, приписав ему тягчайший грех – предательство! Мессия И. был мне, если честно, как игрок безразличен, скорее, даже выгоден в качестве проповедника добра и смирения перед властью.

Впрочем, это больше легенда, которую придумали и внедрили про этого решительного и дерзкого Мессию. Но для того, чтобы заранее извещенные нами синедрионцы могли взять Иуду и И. с поличным, мне нужен был пресловутый явочный домик Иуды Сикариота. И обязательно – с окнами на улицу, чтобы был виден условный сигнал для недремлющей стражи… Все шло по плану. Но внезапно, игемон, ты застал меня врасплох, спросив про Иуду: «ведь он старик?»…

И я, хотя работал во благо Рима, чувствую себя премерзко, как это и случается с благонамеренным гражданином, вынужденным ради благоприятного исхода юлить, допускать подозрительные недомолвки и утайки, то есть действовать в урон собственной репутации. Но это издержки моей службы, игемон. А ради успеха операции я готов пойти на смерть. Итак, мне пришлось напрячь свою память, и это напряжение, если помнишь, не было долгим, благо в Иерусалиме Иуд не меньше, чем в Риме Гаев.

Дело облегчалось и тем, этот Иуда был у меня в те дни на слуху. Так вот и был обречен и приговорен молодой Иуда из Нижнего города, ни в чем не повинный меняла. Но калибр имперской задачи заслонил микрон персональной потери»…

Несколько времени я не мог уравновесить свое дыхание. Гнев, разочарование душили меня. О, Афраний – циничный продукт наследия великого и грешного Сеяна, которому я, разумеется, тоже кое-чем обязан. Но сердце никогда не может привыкнуть ко лжи…

И все-таки у меня не было ни одного стоящего козыря против Афрания, слишком поздно я раскусил его игру, и червь законного обвинения еще не вылупился из кокона спорных подозрений. Хуже того, в памяти моей выткались вдруг фразы загадочно забытого диалога у лифостротона – гаввафы, как называют этот каменный помост иудеи. Диалог – перед отправкой И. на казнь после оглашения приговора о распятии:

«Он. На его кресте будет кто?

Я. Сын Отца.

Он. Сын Отца – Га-Ноцри, Иешуа?

Я. Сын Отца, Иешуа.

Он. У нас есть зверь покрупнее. Иуда Сикариот.

Я. А этот…

Он. Я обещаю: ягненок на привязи будет молчать, он будет безопасен»…

Такой вот разговор. Я тогда устыдился своей недоверчивости, недогадливости, мелочности и спросил:

«- А стыд за подмену?

Афраний. Иуда будет повешен на кресте, предназначенном для И., а И. – на его место. Иуде дадим напиток, он не будет сильно мучиться.

Я. А И.?

Афраний. Сделаю все возможное, чтобы избавить его от смерти и от мук, переместив на крест Гестаса.

Я. Гестас разве станет молчать?

Афраний. Ради легкой смерти? О, да»...

…По правде, я в тот миг не вник в столь сложную расстановку. И времени не было, нас могли видеть чьи-нибудь любопытные, въедливые писцовые очи. И голова раскалывалась. И волновался как никогда. Терзали смутные предчувствия…

Вот и получается, в ту пору у лифостротона мне ничего не оставалось, как положиться на гений Афрания…

Когда в памяти всплыло все это, я не нашел ничего лучшего сказать:

- Твои старания, Афраний, соответствовали намерениям, а намерения тайной полиции никогда не расходятся с интересами императора. Не смею задерживать тебя, офицер в сером плаще и с белыми руками.

Его северное лицо затмил румянец, а потом скрыл длинный колпачный воротник. Афраний отступил в темь… Моей же голове грозило мощное  помутнение, от которого выручил Банга. Я потребовал чашу самого легкого аметистоса, с наслаждением окунул в нее лоб и нос, вытянул все до капли, промокнул лицо тогой и поднял к лицу щит. В надраенную овальную медь скутума смотрело утомленное лицо старика. В Долине Дев оно выглядело втрое моложе. Это не беда для воина, но и не радость для префекта.

Втроем – с Бангой и коротким пелумом в золотом ободке - я проследовал в комнату к Толмаю с зарешеченным окном, отомкнул замок. Жадно жующий офицер явно не ждал визита.

- Быстро говори, кто висел на месте Гестаса? – с порога щелкнул я, как плеткой. В его глазах застыл ужас, точно он узрел Орка.

- Иешуа.

- А Вар-Равван? Убийца?

- Афраний велел повесить его в середине.

- Ты уверен?

- Целиком. А что?

- Удачной трапезы…

Нахлынуло безумие. Я присел на какой-то выступ. Сколько длился приступ, не помню. Помню только рыкливое соло Банги…

В соседней комнате, ничем не отличимой от тюремной камеры, взору предстал полнокровный, довольно молодой человек, которого портили глаза. Они были полны ужаса.

- Как твое имя? – меня притягивала веселая прядь, завитая в стружку по центру его лба.

- Дион.

- Ах, ну да, могло ли быть иначе? Продаешь ковры?

- Да.

- Твоя жена Низа?

- Кхм… Да.

- Ты знал, где служит твоя жена?

- Левою рукою Пана.

- Кто этот Пан?

- Мы знали его так.

- А меня как знаешь?

- Претор… Игемон… Аурум пелум…

- Зачем ездил в Цезарию?

- Мне надлежало удалиться.

- Это я понял, не будь глупее, чем есть. Зачем?

- Перед этим я привозил ковры огороднику.

- Этот огородник живет…

- В Вифании.

- Зачем? Подумай и постарайся сберечь мое время.

- Моей задачей было дать особые весенние баккуроты этому злобствующему дурню с козлиным свитком.

- Как? Это ты… вывел Левия?

- Кажется, пророк звал его так.

- А кто такой огородник?

- Не знаю. Его срочно вызвали в город вместе с пророком. Я отправился следом. Но еще по пути в город огородник оторвался. Мне показалось, он вычислил меня. Это опасно – их сики остры. Насколько сейчас известно, я ошибся и, к счастью для себя, не запаниковал. Огородник, на самом деле, отбыл в Гефсиманский сад, где…

- Собрал всю шайку, то есть всех последователей. Чтоб их взять, понадобился…

- Целый спейран. Такого большого захвата за годы торговли в этих местах я не упомню.

- Для торгаша ты осведомлен недурно. Значит, был и там?

- Это называлось «Цезарией».

- А в реальности?

- Кумран.

- Как ты мог оказаться в Кумране, это два конных перехода?

- Если вскачь – вдвое быстрее. Но я не мог быть в Кумране. Там были огородник и ваши люди. Я был с пророком. И звали меня Иуда из Кириафа. Я встретил пророка на площади у Храма.

- Он снова громил ряды торговцев и менял?

- Не в этот раз. В этот раз ему было не до того. Здесь у него была условлена встреча с другим человеком. Но им стал я.

Поскольку уже не первый месяц я особо пристально следил именно за опасной сектой ессеев в К., то знал, что в «Гефсиманском саду» - К. - была шумная потасовка. Некто Петр даже отрубил ухо храмовому стражнику. Он и еще, кажется, двое из секты проспали приход когорты. Клянусь, я до сих пор не уловлю, зачем И., буде он вождь этой организации, предпочел уединение в Иерусалиме, если почти все его ученики собрались в К. Или там был начальный очаг для мятежа, а в Иерусалиме осели резервы? Или он - И. был фикцией, приманкой? А царь прятался в К.? Или это – звенья многоходовой игры Афрания? Теперь уже не узнать.

…Я больше никогда не видел Афрания.

Вскоре расследование шло полным ходом, я лично руководил им, не передоверяя никому. Помогал мне Толмай! Не слишком надежная кандидатура, но иного выбора у меня не было. И надо отдать должное, Толмай оказался толковым малым. Оправдывает свой оперативный псевдоним - Свет. Он оперативно доставил важных свидетелей из тех, кого не успел убрать Афраний. Мешал Синедрион, и лично Каиафа, за несколько месяцев инициировавший сто три доноса на меня.

…Я никогда не рассекречу всех результатов, ибо детали могли бы повредить тайной службе. Но самое существенное из того, что удалось выяснить, – здесь.

Во-первых, мы узнали, что муж Низы – ковровый купец Дион – был самым выдающимся из агентов Афрания. Он побывал «Иудой из Кириафа» - «Иудой Сикариотом», который заманил И. в дом со свечами, откуда тот угодил в руки синедрионцев и etc. Причем, связь между И. и воинством Иуды и Петра была так законспирирована, что я получил о ней приблизительное представление только сейчас и очень жалею, что мы отпустили эту секту в К., практически поголовно попавшую тогда в наши руки. Но что теперь до этого? Все кончики интриги остались в пальцах Афрания и, видимо, навеки.

Кроме того, Дион сыграл роль палача с черной повязкой на носу, которого с ужасом узнал на миг очнувшийся Иешуа на кресте Гестаса. Даже сильная доза дурмана не смогла затуманить глаз человека, который сдал его синедрионцам! Через Диона же Афраний вступил в сношения с Иосифом Аримафейским, по наводкам агентов, братом пророка. Иосифу Афраний передал через Диона: «Ваш брат или, скажем, учитель, - тот, что на кресте, будет спасен, наверное. С его телом или трупом можете поступать по собственному усмотрению. Для меня главное – чтоб не было домыслов и слухов, вредящих Риму». Однако в тот же час Каиафе было сообщено, что не исключены манипуляции и спекуляции с покойником уже в склепе. Этой уловкой Афраний давал козыри обеим сторонам – левою рукой. И этим же лишал козырей всех – правой рукою.

По свидетельству Толмая, был момент, когда рассматривался вариант подмены тела И.: во время похорон использовать бы труп Иуды из меняльной лавки. Видать, запало в душу Афранию одухотворенное (сравнение Толмая) лицо убитого иудея. Но этот умысел таил слишком большой риск. К тому же сияющее лицо зарезанного не гармонировало с обезображенным муками и мухами лицом повешенного.

Позднее к телу влюбленного Иуды из лавки подбросили хлебный нож, украденный Левием. На шею убитому накинули шнур, что породило смутную молву о его самоповешении и, одновременно, усилило и усложнило версию о ритуальном, с волнами крови, умерщвлении зилотами - подлинными последователями мессии И.

Еще одним несомненным, хотя печальным для меня откровением… и очередным из бессчетности разочарованием… стал расклад распятых. Толмаем точно установлено, что вместо Гестаса повесили Иуду Сикариота – военного и денежного распорядителя назареев. На своем месте оставался только Дисмас. И. попал на место Иуды, и его тело, действительно, исчезло во время тьмы. Лицо Иуды Сикариота было искусано до неузнаваемости. А глаза выколоты, как и у Дисмаса.

Вопрос: а что же стало с Гестасом? Проблему частично разрешило открытие Толмая: «Гестас был спасен еще у Гаввафы-Лифостротона. Это был ведущий оперативник службы Афрания по кличке Как, внедренный в ряды зилотов. По этой-то причине разбойник Дисмас столь грубо переговаривался с соседом по кресту – Иудой Сикариотом, принятым другими за Иешуа. Кинжальщик Иуда был для головореза Дисмаса типичным разбойником, ни кем иным…

…Постскриптум. Прошу прощения за то, что имя главного персонажа пишу в виде заглавной буквы. Ибо допусти я личный промысел ошибочно либо по неразумению, унижен будет мессия, царь, пророк и Сын Отца. Я же доныне не уверен в истинной ипостаси И. Зато моя супруга Клавдия -  ревностная его прозелитка, свято верящая в его божественную сущность. Ей проще… Она – фемина. Я воин с копьем.

Да пребудет вечно гений императора. Аве, цезар»…

Этот пергамент, найденный в одном из швейцарских архивов подписан всего двумя буквами: РР.

                             

Рукопись № 2.

«Ребе, план удался.

Зная с какой щепетильностью ты воссоздаешь случившееся и предупреждая возможный вызов на допрос к трижды проклятому хвостику Льва, я хочу изложить наиглавнейшие пункты дела.

Как ты и предполагал, о Отец, Афраний отреагировал на менялу, любовника Нисы, принявшей на себя удел малой Юдифи, причем ставка в этой игре едва ли не выше. Афраний не знал, что это я, ребе, встретил Сына Отца у Храма, когда нам удалось разлучить его с Сикариотом и бесноватым Матфеем, не имеющим отношения к колену Левитов.

Сикариот был спешно направлен в Кумран для сборов повстанческой армии и устройства общего восстания. Не исключаю, что во время этого восстания Сикариот обрел бы жезл вождя, сместив мессию, который неплохо изображал доброго проповедника не от мира сего. Сын Отца, Отец рыбаков  шел в засаду не сознательно. Он должен был представиться человеку, который обеспечит ему тайное жилище в Иерусалиме, где он будет спокойно дожидаться исхода Кумранского восстания, которое бы перекинулось в Иерусалим, после чего у него оставались два очевидных пути.

Между прочим, ребе, вожди в «Гефсимании» близ Кумрана вкусили хорошую порцию вина, впав в транс. В этом состоянии один из лучших наших магов начитал им большую молитву, а из иллюзорных и бредовых впечатлений впоследствии сложилась противоречивая, но неприкасаемо величественная легенда о важном молебне, более ныне популярном за формулировкой «Тайная вечеря». На самом деле трапеза была, но незадолго до молитвы, и мессия соблюл ее по старым правилам пресловутых ессеев. После этого он и отбыл в Иерусалим, ибо срок его помазания на престол истекал неумолимо. Трапеза с ним и молитва без него слились в одно священное действо, и никому теперь небезвредно разубеждать народ в ином.

У храма же, как и говорил, Сыну Отца, искавшему человека с кувшином, попался человек с ведром, и он представился тем, встречи с коим искал мессия. То был я, ребе.

Тотчас к нам приблизился так называемый Иуда из меняльной лавки, на деле грек Дион, муж якобы Нисы, прозелитки иудейства.

Выбор был редкостно удачен. Когда мы сдали мессию трижды злокозненному пиковому акуму из Цезарии, что носит идолов на своих стягах и имеет в женах нечестивую Клодину – ярую защитницу рыбацкого пастыря, то сразу же представился шанс поквитаться и с Сикариотом.

Афраний вышел на Нису, с которой имел любовную связь, и повелел ей срочно совлечь с пути Иуду-менялу. Ниса без промедления направила нам своего голубя-вестника, и мы встретили эти события во всеоружии.

Далее история развивалась так. Молодой Иуда посетил в вечер праздника Нисан двор Каиафы, где в языческом секторе снял навар с удачной операции. С этого ему полагалось порядка 30-40 шекелей. При желании можно уточнить у облагодетельствованной стороны. Афранию я позднее честно доложил, что гонорара Иуде не давали. Мне и лукавить-то не пришлось, так что все шито очень чисто.

Совсем  иной момент тревожит и удручает меня, ребе. Когда нам подбросили пакет, отнятый у Иуды, меня посетил в тот же час Афраний, и могу уверить: он произвел на меня чудовищное, магическое внушение. Впав в состояние бреда, я не помню последовательности и ясности событий на протяжении многих часов. Этот Афраний – кудесник, не уступающий Симону Волхву…

Радует другое: Зилот не просто уничтожен, он проклят на века. Конкурент же уничтожен, но и возвышен, а с ним и власть, ребе».

Отчет проштампован: «Маркефант, казначей. Для НН».

 

Рукопись № 3.

«Иосиф Аримафей, Мария и я выполнили миссию, которая оставила в заблуждении Пилата, Каиафу, Анну, Симона…

Мы сберегли царскую кровь Давида, чьего потомка погубил римский Голиаф. Этим Голиафом был я. Сила гнозиса и гипноса Афрания таковы, что Пилат последовательно принимал его за Толмая, Диона и etc. Но Пилат слишком мощная личность, чего не скажешь о казначее Храма Маркефанте. Пилата Афраний долго обманывать не мог, на меня же энергия Афрания не действовала вовсе. Я был единственным, кто видел все, но не поддавался ничему еще с Германской. Ничему, кроме короткой речи этого бродяги…

Когда Афраний в своей игре против моего благодетеля зашел слишком далеко, я нанес удар. Он не уловил начала, ибо я отвлек его куплетом воинственного баррия, его я навеки запомнил в сечу при Долине Дев в ту же Германскую. И Афрания не стало. Тут же! Вообще, как будто и не было! Даже тени…

Все было кончено, как только воскрешение состоялось. А оно состоялось после того, как испуганные и брезгливые синедрионцы бежали из Аримафейского склепа от мумии, не удосужась даже сделать элементарный досмотр тела. Вот что значит суеверие. И все-таки сдается мне, Анна, первосвященник, все подмаслил, помазав сговором мятежника на тысячелетнее царствие, так доложил при мне Афранию наш человек в Синедрионе. Когда-нибудь обо всем этом стоит рассказать обстоятельнее.

Хрестов прозелит Марк, навсегда снявший золочённую лорику сотника».

Свиток из руин в Марсилии.

                    

Рукопись № 4.

«В 29 году взяли и повесили одного из пророков, от него взяли имя Иешуа. Через несколько лет, кажется в 31-м был еще один. Звали Иуда, у того было много преумного. Его побили камнями, а потом сказали, что повесился над кручей и сорвался…

Я снова раздался, как перекормленная мальками мурена. Пора переходить на бакуруты».

Из «козлиного манускрипта» библиотекаря префектуры в Цезарии  (датировка позднейшая).

*  *  *

 

А, может быть, и заслужил эту казнь тот, кто к ней шел?

Нет.

А Иуда меняла заслужил?

Тоже нет.

А Берлиоз, а Майгель?

Нет.

А Чикатило?

Нет. У нас президентский мораторий на смертную казнь.

Какая прелесть! Читайте, завидуйте: в образцово демократической ЭрэФии право на казнь стало сугубо односторонним и даровано оно исключительно… бандитам и убийцам. По президентскому добромыслию лишь эти господа вправе распоряжаться жизнью нормальных людей так, как «родненьким» заблагорассудится: хоть живьем сжечь, хоть распилить, хоть утопить… Слепо следуя примеру «цивилизованной Европы», Ельцин порешил: предстань тут хоть новый Чикатило «в квадрате», его не тронь, не замай! Не сметь карать! Ибо драгоценная шкура Чикатил и Михасевичей, Радуевых и Басаевых, людоедов и террористов, на чашах правосудия перевешивает сотни загубленных каждым из них душ.

Это все демагогия. Не судите, да не судимы будете. Никому не позволено присваивать себе божье право судить, осуждать и карать.

В том числе, Иисуса или, например, Иешуа. Получается, что бандит волен погубить самого хорошего человека, пускай он принес бесконечную пользу для людей. Однако бандита трогать не сметь, его право на жизнь свято для президента, для закона и для бдительной двухголовой особы по имени «Ценность цивилизации и Принцип либерализма». И это, несмотря на то, что вся «польза» бандита в этой жизни укладывается а один (или не один) акт - уничтожение достойных и лучших. Вот так, для правящих нами свирепый вклад Чикатило, Михасевича, любого Потрошителя выше и дороже заслуг всех их светлых и безвинных жертв, положивших таланты и жизни на алтарь Отечества…

Чикатило, Михасевич… не вам, сударь, судить!

Даже если такой милашка распотрошит вашего внука или изнасилует дочь?

Типун тебе на язык! Ирод, садист! Стрелять таких…

Вот вам, пожалуйста, Чикатило они щадят и защищают, а мне язык готовы откусить. Что и требовалось доказать. Логика общечеловеков! Спасибо, благодетели, за великодушный подарок криминалитету, за юридическое «добро» любителям кровавой игры в одни ворота. Никто и ничто отныне не остановит изувера и маньяка, которому захочется вдруг ТЕБЯ или МЕНЯ убрать со своего пути, просто шлепнуть из развлечения! Нет больше для убийцы сдерживающего страха перед справедливой и неотвратимой карой – страха смерти! Зато страх этот и реальная  угроза смерти для каждого безмерно возросли и расселились среди законопослушных россиян и смиренных, кстати говоря, выборщиков гаранта этого моратория – президента РФ…

А ведь все эти Потрошители и насильники – мелочь чешуйчатая перед государственными человеком, нарушающим закон.

Да у нас в кого не ткни, - все нарушают.

Вот бы каждого и на плаху. Тогда и жизнь бы наладилась. Не моя придумка. Вы не перебивайте, послушайте чуток:

«Судья, предающий наказанию каждого, кто только нарушил закон, подобен полководцу, который предает грабежу завоеванные города, взятые приступом. Преступник-простолюдин чаще бывает полувиновен, а нередко и совсем невиновен по той причине, что не знает своих обязанностей. Самого строгого наказания заслужи­вают преступники высших классов за то, что подают дурной пример народу, и правительственные лица, не внушающие своим подчиненным учить народ. Снисхожде­ние к таким преступникам есть несправедливость и криводушие. Казните, говорится в древних книгах, нака­зывайте смертью тех, которые заслуживают того за вину важную и сознательную. Сперва надо учить народ, и тогда уже в случае сознательного неповиновения наказывать его!»

Что за натура: медом не корми, дай тирана или деспота  послушать.

Этот тиран жил 26 веков назад. Имя его Конфуций.

Не хочу томить общество и тратить слова на пустые уговоры, - подкрался продвинутый господин. - Я лишь процитирую человека, чья логика выходит за пределы привычного…

Если человек опасен, он, конечно, должен быть взят под стражу, но, даже не поднимая вопроса о моральном праве общества отнимать чью-либо жизнь — которого мы не признаем, — констатируем, что общество своим мстительным убийством сводит на нет то самое, ради чего оно это делает.

Если жестокий убийца подвергнут заключению в тюрьме соответствующего режима и находится там до самой смерти, он забудет озлобление против своей жертвы и против общества и, когда свободным Духом появится в Мире Желаний, сможет даже благодаря молитве заслужить прощение и стать добрым христианином. После чего он с радостью пойдет своим путем и в будущей жизни будет стараться помочь тем, кому здесь навредил. Когда общество мстит ему и приговаривает его к смертной казни сразу после совершения преступления, он, вероятней всего, чувствует себя беспричинно обиженным. После чего такой характер обычно стремится к "справедливости", как он это называет, и в течение долгого времени подстрекает других к совершению убийства и других преступлений. Тогда наблюдаем эпидемию преступлений в обществе — явление довольно частое.

Но мысли как живущих, так и умерших постоянно окружают нас, и ни один человек не погружался в высокие философские мысли под влиянием табачного дыма или алкогольной стимуляции. Если бы смертная казнь, газетная трескотня по поводу преступников и производство спиртных напитков и табака были устранены из общества, оружейные заводы скоро прекратили бы рекламировать свою продукцию и остались бы не у дел вместе с большинством оружейников. Полицейские силы уменьшились бы, а количество тюрем и размер налогов соответственно свелись бы к минимуму. - Макс Гендель «Мистерии розенкрейцеров».

Но прежде чем принять эту логику, люди, не пропустите вот эту цитату.

Пусть все, кто желает сохранять жизнь отпетым маньякам-извращенцам, суммирует совокупность затрат частных лиц и всего государства в целом, связанных с судебными расходами, компенсациями и выплатами родственникам жертв, оплатой похорон, оплатой деятельности следственных органов, содержанием пенитенциарной системы и так далее. Цифра будет немаленькая. Поэтому «гуманистам» мы предлагаем отныне брать на содержание всех приговоренных к смертной казни. Это будет вполне справедливо, ибо гуманизм за чужой счет всегда аморален. Пусть все, кто желает сохранять жизнь отпетым маньякам-извращенцам, суммирует совокупность затрат частных лиц и всего государства в целом, связанных с судебными расходами, компенсациями и выплатами родственникам жертв, оплатой похорон, оплатой деятельности следственных органов, содержанием пенитенциарной системы и так далее. Цифра будет немаленькая. Поэтому «гуманистам» мы предлагаем отныне брать на содержание всех приговоренных к смертной казни. Это будет вполне справедливо, ибо гуманизм за чужой счет всегда аморален. – В.Б. Авдеев «Генетический социализм».

И все-таки Бог-то любит троицу:

Иисус Христос учил: «Не убий». Но его нынешние после­дователи решили: «Все-таки мы будем убивать», — и откры­вают огромные, оснащенные по последнему слову техники со­временные бойни. «Если в этом и есть грех, Христос постра­дает за нас». Нет ничего отвратительнее, чем думать таким об­разом. Христос может принять на себя страдания за прошлые грехи своих преданных. Но сначала они должны прийти в себя: «За­чем заставлять Иисуса Христа страдать за мои грехи? Я должен перестать грешить»…

Иисус Христос был великой личностью — сыном Бога, представителем Бога. Он был безгрешен. И тем не менее его распяли. Он хотел дать сознание Бога, но его за это распяли. Такова человеческая благодарность. Люди не смогли оценить его проповеди… Разумеется, учение, которое проповедовал Христос, соответ­ствовало тому времени, месту и стране, где он проповедовал, и было адресовано конкретной группе людей. Но то, что он был представителем Бога, не подлежит сомнению. Поэтому мы преклоняемся перед Господом Иисусом Христом и приносим Ему свои почтительные поклоны. – Шрй Шрймад А.Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада «Наука самосознания».

А кто Христос для вас?

Вот именно и, кстати, товарищ автор, не пора ль тебе конкретно объясниться: почему ты так неуживчиво ведешь себя в отношении церкви и веры?

Стоп! Видимо, правда, пора. Сквозь призму недружественного поклепа автору ничего не остается, как вкратце изложить свое отношение к религии и вере.

Поворот государства к церкви в год 1000-летия Крещения Руси я принял на ура. Советские люди с доверием, то есть предельно не критически отнеслись ко всем утверждениям о величайшей роли Православия в истории России, начисто забыв или сознательно проигнорировав уроки и предостережения великих писателей и историков – современников и очевидцев реальных свершений церкви в пору ее расцвета и загнивания.

Разумеется, хорошего и полезного было немало. Никто не станет отрицать положительное значение православных монастырей, довольно изолированных общин, на поприще, вот ведь парадокс, централизации русских земель, укрепления духа и сбережения сил, особенно в эру Сергия Радонежского. При жизни Преподобного Сергия число монастырей упятерилось. Это были твердыни духа, силы с их подвижниками и богатырями, хозяйственно-экономической самодостаточностью и служением общему делу на основе пользы, бескорыстия и трудолюбия, сохранения и преумножения духовных накоплений и знаний.

Доныне замечательные традиции жизнеустроения и патриотизма, верности святыням и почитания предков, духоборчества и добролюбия, выживания и победительности Пересветов и Ослябей живут в общинах старообрядцев, достойно «позиционирующих» гордый, непреклонный, самобытный русский дух не только в России, но и далеко за ее пределами.

Или вот тоже… Очищающее таинство литургии и храмово-общинного единения. Духовно-эгрегориальная энергия тысяч чистых и верящих в добро русичей, помогавшая сокрушить врага в видимой и невидимой сече. Просветляющий опыт бескорыстных старцев и скромных праведников…

Увы, все это ушло, отлетело, кануло, если вести речь об официальном христианстве, и даже миллион новых храмов не залатает этой бреши, покуда вместо святых провидцев Радонежского, Саровского, Кронштадтского из келий и пустынь мы видим и слышим погрязших в лицемерии и пьянстве владельцев джипов и усадеб, исповедников мафии, безакцизных лицензиатов «монастырского винокурения» и фигурантов половых скандалов…

Вот так, мало-помалу восторг сменило разочарование, чреватое презрением, которого лично я не желал и всячески отгонял, но «пастыри», в большинстве своем, не менялись в лучшую сторону. Почему так случилось?

Начну с того, что почему-то с годом легализации Церкви (1988-м) совпало начало форсированного геноцида, дегенерации и криминализации общества, нации, империи. Нет, это не обвинение, - банальная констатация факта. Да и то лишь для тех, кто не осознает, что искусственная религиозность вовсе не панацея от бед, так что не стоит кичиться ее "стажем".

Возьмем такой аспект: церковь и державность. Бесспорно, социа­лизм не жаловал церковь. Но державность при нём была наивеличайшая. И в заложники граждан могучего СССР могли захватить лишь в поделках кино-фантазеров (опять же из Прибалтики). Вспомните-ка год 1980-й. Фильм «Москва слезам не верит» с вызывающей - тогда - улыбку репликой: «Террористы снова захватили самолет». Мы смеялись над абсурдом. Фраза была  непонятна, не вызывала боли, ибо то был чуждый парадокс запредельной буржуазной реальности...

Но это ж был проклятый, нецивилизованный «застой». И вдруг всего  через 7 лет - шокирующий захват «Семью Симеонами» пассажирского самолета - уже нашего. Помните всенародный траур по убиенной стюардессе? Сейчас тогдашний шок стал повседневной нормой быта. Всего за десятилетку терроризма его школяры стали академиками. И в убогой, всеми презираемой «эрэфии» появились такие мировые рекорды, как захват террористами городов. Но и эти рекорды мгновенно превратились в обыденные нормы. Возникли даже свежие профессии: российс­кий заложник (раб) и захватчик российского заложника (раба). Причем в числе захватчиков - для вящего унижения - аборигены жалких народов (даже из Африки), про которые "совок" если и слыхал, то исключительно, как о выклянчи­вающих бесплатную подачку от Великого Старшего Брата.

Помянем и прочие,  наряду с «реабилитацией» религии, «завоевания» капитализма... Так, если раньше за какой-то мел­кий должок-грешок стыдились и морду-то набить, то теперь за него "включат счетчик" и вытрясут все: от квартиры до... жизни.  Убивают за любой пустяк. Поскольку отнять жизнь - нормальное наказание за проступок. Дисциплинирует отменно. И с этим все смирились, приняли, как нор­му! Тем более что некогда всесильный КГБ разгромлен, милиция – в треморе, и помочь людям уже не в силах. Да и как же иначе при демократическом-то праве на свободную торговлю оружием и наркотиками?! Вы рады? А чего стоит появление миллионов тех, о ком мы при социализме либо не знали, либо слышали исключительно в теле-сюжетах о за­гнивающем Западе? Подчеркиваю: счет на миллионы! Речь о Беженцах. О Бомжах. О Безработных. О Беспризорниках. О Шарлатанах, Комбинато­рах, Экстрасенсах. О Проститутках, Рэкетирах, Наркоманах, Мафиози. О Нищих, Го­лодающих и Умерших от Голода. О Жертвах Войн на территории бывшего СССР. О сектантах (от мунистов до сатанистов). О Сифилитиках… Об Обжуленных вкладчиках... Всех их стало больше, чем в самые раздрайные годы Гражданской войны и НЭПа! Ах да: плюс Десятки миллионов беззарплатников - не имеющий прецедентов всемирно-исторический нон­сенс «этой страны»! Наконец, 10 миллионов жертв демографической косы. Слов не подобрать от возмущения и скорби.

А церковь со спокойной совестью умиляется восстановлению (за неправедные миллиарды) принципиально невосстановимого Храма Христу Спасителю, закрывая глаза на уничтожение и гибель тысяч дей­ствительно уникальных памятников культуры, книгохранилищ, музеев и менее престижных церквей на периферии… А многие, чего уж греха таить, батюшки де­ловито, не отягощая совесть размышлениями, отпевают пристреленных бандитов, отпускают грехи их покуда живым коллегам и принимают из рук "вампиров" дары и подношения!..

А  еще бы не забыть, что на фоне множащихся храмов и процветающего клира, лучшие  в  мире (и бесплатные недавно) Образование и Медицина превра­тились в Гога и Магога, беспощадно гонящих вон от себя стомиллионную бедноту, обрекая ее на безграмотность, угасание от пустяковых болячек, первобытных эпидемий и... конечную гибель. А многие служители культа якобы ничего такого не замечают, самозабвенно собирая копеечки за продажу священной утвари и писаний. Вместо того чтоб вступиться за эти Действите­льно Великие завоевания социализма, поддержать его почти убитую Науку, они хают и клянут только его "злодейства". А тем часом наших самых красивых девушек вагонами, как овец, вывозят в закордонную бордельную неволю. Мужиков же спаивают и волокут в рабство! Мелко!

Да, в 1920-80-е годы, по ряду известных причин, большинство так называемых «совков» являлось «атеистами» (твердо убежден, что «атеистами и еретиками» становились как раз самые чистые и вдохновенные мечтатели, сталкиваясь с догматикой и невежеством официального клира). Но винить их всех за это с высоты лет - низко и глупо. Далеко не всякий «атеист» - негодяй и грешник. Напротив, у многих всегда была (и есть) интуитивная вера в Справедливость, Добро и Любовь. Вопрос: зачем им еще навязывать, в подмену, конкретные образы Всевышнего?

Ведь факт остается фактом: «хомо советикус» в 1988 году был относительно здоров и образован, его мужской век в среднем достигал 65-67 лет. Но вот его «воцерковили», и что? Не прошло и 17 лет, как больных на «РФ-останках» убитого и расчлененного СССР стало на порядок больше, счет безграмотных пошел на миллионы, русский мужик не дотягивает до 57 лет, а нация ударно вымирает, ежегодно выбрасывая по миллиону душ в «демографическое сопло».

Допускаю, не церковь (правильнее: не одна церковь) в этом виновата. Но в чем же тогда, скажите, хваленый позитив ее колоссально возросшей общественной значимости за эти годы? Страшно сказать, но ведь, получается, только в одном - в рекордной, почти геометрической прогрессии роста храмов, которая никак, правда, не угонится за сверхсветовой прогрессией «урожая» могильных крестов?

А миссионеры бессчетных епархий? Методично и упорно, лаской или угрозою, пытаются они идентифицировать образ индивидуальной Правды тутошнего «атеиста» со своей конкретной иконой, отвергая все прочие, как заведомо ложные. Полагаю, религия тем хуже, чем непримиримей она к инакомыслию, как бы она его не обзывала: атеизм, сектантство или язычество... Ну, разве благородно и достойно глаголющему от Имени Бога предавать проклятию и отлучению простого смертного за малейшее несогласие с существующими догмами или, еще хуже, ритуалами? Даже если этот смертный чище и лучше, чем самые пригожие и церемониально вышколенные прихожане! И разве по-божески раздувать фанатизм, поощрять гонения, вплоть до уничтожения и объявления священной войны иноверцам?

Осеняя се­бя знамением взамен знамени, бывшие «совки-коммуняки» лебезят и пресмыкаются перед новыми фальшивыми, еще худшими идолами-перевертышами. Фарисейство вче­рашних «апостолов» коммунизма (А. Яковлева, Б. Ельцина, Е. Гайдара, Э. Шеварднадзе) в тысячу раз мерзостней и гаже преда­тельства и прегрешений толпы, низринутой в стихию волчьего рынка. Рекламно провозглашая высокие принципы, фарисеи тайком (и явно) по­пирают и извращают их в масштабе, несравнимом с большевистским. Ибо «красный террор» теоретически (да и практически) обрушивался на меньшинство. «Белый» же террор «демократов» гнетет и обирает абсолютное большинство. Зато под эгидой Имени Божьего! Бандит убивает соотечественников, как мошкару, а следом ставит свечки, чтоб снять грешки. И все. Обряд исполнен, "самоочи­щение" состоялось?

Вместо кодексов, заветов и заповедей остались показушная атрибутика,  невежественное подражательство. И миллионам словно неведомо, что фиктивное попугайство перед голым ритуалом культа хуже неверия в культ. Что важнее и честнее иметь собственное понятие о Высшем духовном Идеале - Справедливости, Добра, Совести, Чести... И что второстепенно то, как ты его назовешь: Бог, Аллах, Кришна, Природа или Высший Разум. Ибо, коль нет Внутреннего Идеала (Бога), то потеря или ниспровержение Внешнего - превратит тебя в тварь, беспринципного оборотня. Так и случилось в "перестройку". Отменили Равенство, Братство, Мир, Дру­жбу, оставив только куцапую Свободу обогащаться любыми средствами. И вчерашние коммунисты (позавчерашние христиане), отринув все заповеди и принципы, ринулись в спекуляцию и разврат, открытый грабеж и убийства...

Религия – всего лишь контакт, способ связи с Богом, личная концепция человекожития, и в ней нет ничего предосудительного. А вот жесткие церковно-идеологические штампы этой связи, обременённые культом, – опиум для простодушных, несущий выгоды монополистам по платной выдаче этого опиума.

Отдавая долг безусловного уважения лучшим представителям Веры (подвижникам, святым, честным послушникам, богатырям, староверам), не стоит бездумно доверять всем без исключения церковным иерархам. Как правило, изрядная часть этой братии озабочена обслуживанием власть предержащих и собственной мошны. Иными словами, не надо впадать в другую крайность, абсолютизируя непогрешимость церкви вообще.

Нас учат верить в Бога. В то время как истинный смысл – в вере Богу! Есть ли разница? Есть. Ибо ведь даже бандиты убеждены, что верят в Бога. Хотя это не вера, а примитивная богобоязненность ничтожной твари, жалкий страх перед Божьей карой за грехи и преступления. А напялил золотой крест, поставил пудовую свечу, отщипнул горсть от кровавых миллионов для пожертвования, слезно и демонстративно покаялся… После чего убивай себе дальше до следующего покаяния. Но верит ли такой прихожанин Богу? Ему кажется, что да. Иной вопрос: а сверяет ли он себя и поступки свои с Божьими заповедями: не убий, не укради, не позавидуй, не прелюбодействуй? Никогда! Ему проще и удобнее слепо «верить в (какого-то абстрактного) Бога», который ему любезен своими красивыми и очистительными ритуалами, а также расслабляющим совесть «отпущением грехов». Кто же верит Богу (Разуму, Совести, Справедливости), - старается не нарушать заповедей Вседержителя.

Таким образом, главное - не слепая «вера» в (кем-то прописанного и только им «понятного») Бога, а осмысленная Вера Богу, то есть заповедям-принципам Человекожития. Бог не может быть притянут ни в какой образной форме. Главное - Суть. Людям нужна не догматическая абстракция, не молельный коврик, не икона (хотя желающему не возбраняются), не клятвы в любви к ним, а – чтоб Человек соблюдал заветы, понятые им: не сделай так, как не хотел бы, чтобы сделали с тобой. Это и отличает Человека от Зверя.

Так считает автор. Считает, не навязывает.

Эпилог

 

«Знание сокрыто, но, тем не менее, действительно. Хотя положение мое и высоко, но вредить мне никто не может. Из вас скажет ли кто это же самое? У неба нет родства, и оно одинаково ко всем людям. Прочитанное вами здесь заслуживает глубокого размышления» Скрижаль храма света династии Чжэу

 

 

Что тут скажешь?

Умышленная попытка вроде как мысленных рассуждений (умствований) о романе Булгакова «Мастер и Маргарита» так и не уложилась в емкую, цельную и компактную схему.

«Сумбур в структуре», неровность ритма, почти мистические перескоки, полярность оценок и полное отсутствие желания для лепки глубокомысленных выводов или выноса великих уроков… Не меньше, но и не больше, чем в любой  якобы научно-популярной брошюрке, не говоря о телепередачах и ток-шоу, где «базар за Булгакова». Об интеллектуальной компоненте – не мне судить.

В итоге, одни лишь перекосы-перепады, полеты-провалы, прозрения-наваждения, то логика, то бред… Впрочем, не эти ли парадоксальные полярности и предопределяют непостижимость феномена по имени ТЕКСТ «М и М»?

Так то и славно! Худо, кабы все вышло красиво и гладко, глянцево и плоско, логично и академично, размеренно и ровно, с дозированными резюме, раскиданными по симметрическим сусекам изловленных артефактов и распотрошенных подтекстов.

Или кто-то ждет от соприкосновения с Булгаковым именно этого?

Тогда это не Булгаков, либо вы не по адресу.

Что до концепций и версий, проблем и ассоциаций – об этом повторяться не стоит. Если не усвоено в ходе чтения, и… слава Богу. Значит, это вам ни к чему. Кто хочет, поймет. Не меня – Булгакова, который безумно мечтал: «Чтобы знали»…

Цель же автора была всего лишь показать сквозь призму разных мнений и даже идеологий феноменальную широту связей и проводок, образов и идей, ситуаций и аллюзий книги с космосом всей нашей жизни. Показать, что все это соотносится и соприкасается не с сатирически-пасквильной плоскостью узенького периода 1930-х, а включено в многомерность культурно-исторического пространства, где увязаны и переплетены духовные искания и драмы античности и средневековья, ХХ и XXI столетий – вечный гнозис человечества. Вот что хотелось показать. Это и есть уроки прочтения: индивидуального, но лучше – взрослого.

Впрочем, один урок я бы все-таки озвучил…

Мы неоднократно говорили про это, но хотелось бы отчеркнуть еще раз. Все назидательные разговоры о реабилитации, апологетике Сатаны (что у Булгакова, что у Гете, что у Гофмана) – детский сад, в котором выдуманный персонаж воспринимается и навязывается всерьез. Сводя к воле одного «князя тьмы» все беды и зло мира, мы упрощаем этот мир и сознание человека до размеров дворовой песочницы, до гробовой доски снимая с него чувство личной ответственности.

Иное дело, что детям, действительно, сложно разобраться в оценочных нюансах. И в этом плане книгу «М и М», действительно, не стоит рекомендовать для изучения в школе.

Потому что любое изучение нужно строить, исходя не только из возрастных различий, но и из градации по «классам человеческой психики», которых согласно Концепции общественной безопасности пять:

1. Вырожденец, мутант, деградирующая особь, опущенная в противоестественное состояние наркомании, алкоголизма, внушения, то есть искусственно измененного сознания.

2. Животный строй психики. Особь влачит скотское существование, сконцентрировавшись на удовлетворении основных инстинктов и повинуется звериным рефлексам.

3. Зомбированное существо, биоробот, зоомашина, подчиняющаяся авторитету власти и общественного мнения, легко манипулируемая единица.

4. Демоническая личность, чаще всего талантливый эгоист. Склонный к идеологическому или интеллектуальному лидерству, собственные наития, фантазия и «эго» признает высшим разумом и боговдохновенной идеей, одержимо укореняя их в массах. Обладает организаторским талантом подчинения масс и харизмой.

5. Человек. Строит свои помыслы и дела в согласии с развитием общества, верит Богу, как идее истинного добра и справедливости…

Впрочем, великий советский историк, философ и палеопсихолог Б.Ф. Поршнев еще в 1960-е годы разрешил вопрос вопросов – о происхождении человека, благодаря которому появилась возможность определить не только человеческие виды, но и нащупать тропу единственно возможной борьбы с пресловутым «злом». По большому счету, Борис Федорович объединил весь комплекс разрозненных знаний о человеке в наиболее достоверную гипотезу происхождения человечества.

Мы близимся в науках о человеке к такому сдвигу, который можно сравнить с революцией в физике, развернувшейся в первой половине XX в. Роль, аналогичную "атомному ядру", здесь сыграет начало человеческой истории. Но сегодня это еще только штурмуемая загадка…

 Следовательно, при изложенных представлениях исторический процесс радикально укорачивается. Если отсчитывать начало такового самодвижения с неолита, эти недолгие тысяч восемь лет человеческой истории по сравнению с масштабами биологической эволюции можно приравнять к цепной реакции взрыва.

История людей - взрыв. В ходе ее сменилось всего несколько сот поколений. Толчком к взрыву, очевидно, послужила бурная дивергенция двух видов - палеоантропов (троглодитов) и неоантропов, стремительно отодвигавшихся друг от друга на таксономическую дистанцию подвидов, видов, родов, семейств, наконец, на дистанцию двух различных форм движения материи - биологической и социальной. Именно природа этой дивергенции и есть "атомное ядро", тайну которого надлежит открыть. - Б.Ф. Поршнев «О начале человеческой истории».

Прорывные положения Поршнева положило начало новому течению, названному Всемирным Видистским движением и рассматривающему человечество не по расовым признакам, а по видовым различиям. Оказывается, вся история является хроникой угнетения хищными нелюдями нехищных людей.

Развивая и конкретизируя открытие Б.Ф. Поршнева уже применительно к основным родам людской деятельности, а также половым особенностям, современный российский ученый Борис Диденко доказывает, что среди современных человекообразных особей есть сверхживотные (людоеды) и суггесторы (манипуляторы-приспособленцы), которые обладают развитой второй сигнальной системой, так называемым рассудком. При этом они генетически лишены третьей сигнальной системы:

«Разумное же существо не способно по собственной воле творить сознательное, умышленное зло! И здесь невольно напрашивается ещё одно достаточно корректное определение Разума, а именно, как третьей сигнальной системы.

Первая сигнальная система — это рефлекторная деятельность животных: инстинкты, условные и безусловные рефлексы. Её предел — это сообразительность высших животных, действующих методом проб и ошибок, способ­ных приобретать и передавать опыт, обучать по методу «делай как я».

Вторая сигнальная система — рассудок, речь, мышление у человека, спо­собного уже на само-осознание и осмысленное поведение. Вторая сигнальная система является ограничивающей для первой сигнальной системы, тормо­жением безудержности её импульсов, сдерживанием эмоций. Из множества целей, мотивов, диктуемых силами эмоций и инстинктов, человеческий рас­судок выбирает наиболее рациональный, более надёжно приводящий к по­ставленной цели. Предел возможностей второй сигнальной системы — рас­судочное, высокоинтеллектуальное поведение, логичное мышление, построе­ние государств, культур, цивилизаций, безудержное «покорение» Природы, вплоть до выхода человека в космос и создания атомного, термоядерного и бог знает какого ещё оружия.

Третья же сигнальная система — может быть присуща только нехищным людям. Это и есть Разум, и это именно его проявления — совесть, со­страдание, учёт интересов окружающих людей, непричинение зла людям и Природе без каких бы то ни было запугивающих, «дисциплинирующих» факторов, типа религиозных угроз или моральных призывов… Человек давно вырос из детских штанишек конфессиональной религии, и попросту уже обязан вести себя нормально, разумно и без «острастки взрослых».

Третья сигнальная система является сдерживающей и ограничивающей уже по отношению ко второй сигнальной системе, и человек именно таким образом приобретает нравственность.

Человечество, как мы теперь выяснили, не является единым видом. Люди ошибочно придали слишком большое значение расовым и национальным, физиологическим и культурным особенностям, без меры «увлёкшись» ими, они «проморгали» различия видовые, различия сущностные. Человечество делится в первую, «головную» очередь именно по этическому признаку — на хищное, агрессивное, морально невменяемое меньшинство и подавляю­щее большинство нехищных людей. Вызвано это самим процессом антропо­генеза.

Человечество… в своём становлении прошло страшную стадию «адельфофагии» — умерщвления и поедания части своего собственного вида. Произошел переход части популяции палеоантроповых гоминид (предтеч человека) к хищному поведению по отношению к представителям другой части популяции. Но именно эти взаимоотношения и привели к возникновению рассудка (само-осознания, «овладения собой как предметом»). Наличие реальной смертельной опасности, исходящей от внешне похожего существа, дало возможность прачеловеку посмотреть на себя как бы «со стороны».

Из данной концепции антропогенеза с очевидностью следует вывод о моральной (видовой) неоднородности человечества, по своему поведению (вернее, по его мотивам) разделяющегося на стадных, или общественных людей, и хищников, точнее, хищных гоминид. Этих последних нельзя называть людьми в этическом смысле этого понятия: у них есть рассудок, но нет Разума, понимаемого как рассудок плюс нравственность. Главное же отли­чие людей от животных это — нравственность (совесть), понятие к живот­ному миру неприменимое. Но бесспорно, что часть представителей т.н. «хомо сапиенс» совестью не обладают.

И нынешнее человечество — это не единый вид, а семейство, состоящее из четырёх видов. Хищные гоминиды — нелюди-суперанималы (сверхживотные - 2 %): предельно агрессивные потомки инициаторов адельфофагии; и суггесторы (псевдолюди - 8 %): коварные, лицемерные приспо­собленцы. Суггесторы являются паразитами в отношении более сильных, в отношении же равных себе и слабейших они ведут себя как настоящие хищ­ники. Представители всех «элит» обществ ведут себя именно так.

Нехищные люди составляют подавляющее большинство человечества, они характеризуются врождённым неприятием насилия. Диффузный вид: конформные люди (70%), легко поддающиеся внушению; и неоантропы: менее внушаемые люди (10 %), обладающие обостренной нравственностью. Нехищным людям присуща предрасположенность к самокритичному мышлению, не всегда, к сожалению, реализуемая.

Это действительно виды в самом что ни на есть буквальном - психофизиологическом (генетически обусловленном) - смысле. Межвидовое скрещи­вание даёт дегенеративное, вырождающееся в последующих поколениях по­томство, несущее в себе диаметрально противоположные хищные и нехищ­ные поведенческие признаки, что несовместимо с психическим здоровьем... Дегенератов в мире на­считывается около 10 %. Иногда первое поколение межвидовых гибридов выказывает, наоборот, резко повышенную жизненную энергию, — т.н. гете­розис. Это то, что Л.Н.Гумилёв определил как пассионарностъ. Но в целом причин подобной индивидуальной сверхактивности гораздо больше. Определённая часть нехищных людей поневоле, в силу обстоятельств, или же чаще по недалёкости, ведёт охищненный образ жизни, находясь в психологической зависимости от чистокровных хищников. Они-то и состав­ляют «диффузный штат» подручных хищных гоминид» (Борис Диденко «Этическая антропология. Видизм»).

Если это не совсем бред, то ненаучная фантастика, некий  полуфэнтези-полуужастик.

Увы (а, скорее, к счастью), хищников и суггесторов сегодня можно выявить именно силами науки. В отличие от нормальных людей, у нелюдей не хватает той лобной доли мозга, которая отвечает за совесть и нравственность.

Например, средствами современной позитронной эмиссионной томографии (ПЭТ) коры головного мозга, с помощью которой у аморальных, агрессивных субъектов выявлен «церебральный дефицит», т.е. отсутствие определённых нейронных структур в лобных долях коры.  

Поэтому сейчас существует как никогда опасность уничтожения мира. Если ядерная кнопка или возможность устроить экологическую катастрофу окажется в руках нелюдей, среди найдутся такие, которые захотят устроить конец света! И наивны, а точнее преступны (преступны по отношению к Человечеству) упования на то, что «злых и подлых» (а на деле хищников и приспособленцев, не являющихся людьми) можно исправить!

Поэтому единственный, и к тому же относительно (до поры до времени) бескровный путь — это выработать новое, а именно Видовое Сознание. Безоговорочное признание лишённых совести субъектов человекообразными гоминидами, — чудовищными зверями, смертельно опасными для людей I видовыми двойниками, по типу ложных опят. Пора научиться отличать эти воистину сатанинские грибы.

«Видистский ответ» хищным гоминидам со стороны нехищных людей по своей силе является предельным. Более мощная идеология невозможна даже теоретически. Они не считали и не считают народ за людей, держат его за  быдло, но выясняется, что это чудовищная ложь, как и почти всё остальное, что они нам говорят. Устанавливается научно тот факт, что это они сами не  являются людьми, причём в самом, что ни на есть клиническом смысле: у хищных гоминид нет части мозга. Мало того, у них нет самой важной части, той именно, которая и делает человека разумным, т.е. нравственным. По предварительному диагнозу А.Р.Лурия у них «дефицит префронтальных отделов лобных долей головного мозга». По уточняющим же данным позитронной    эмиссионной    томографии    (ПЭТ)    данный    дефект    —    это «церебральная дисфункция» (Р.Бэрон, Д.Ричардсон, «Агрессия», С-П., 1997). Именно лобная доля коры является субстратом выработки и контролирова­ния планов и намерений. «Ларчик открывается просто», и к тому же он, ока­зывается, пуст.

Пора также начать расставаться с религиозными догмами, оставив их лишь для детей, наравне с другими сказками и колыбельными. Хватит лю­дям уходить и в дурман эзотерики, пусть там пребывают лишь сами шарлатаны-суггесторы. Нужно посмотреть на Мир так, как он этого заслуживает, иначе — не за горами гибель человечества. Необходима полная очистка человеческого сознания от всяческой мысленной грязи и мусора дезинформа­ции — не менее основательная «генеральная уборка» чем та, которая требуется для спасения экологии нашей погибающей планеты. – Борис Диденко «Этическая антропология (Видизм)».

Без хищников ваши диффузники утратят быстроту реакции и посыл к выживанию. Хищные гоминиды, как и волки, санитары планеты!

У того же Диденко припасен ответ на столь легко предсказуемый выпад: «есть известное бихе­виористское объяснение роли хищных в биоценозе: мол, «на то и щука в море, чтоб карась не дремал». Но проводить здесь параллель с человечест­вом вряд ли уместно; возможно, что подобное пока ещё имеет силу, но уже — не смысл для будущего разумного общества. Циклические колебания численности хищных и травоядных видов, сформулированные математиком Вольтерра, как-то уже даже и неловко «присобачивать» к человеку разумно­му, или считающемуся таковым. На то он и разум, чтобы идти высоконрав­ственным путём, а не этологическим — скотским.

Если уж и проводить аналогию с Природой, то можно сказать, что она в лице эволюционного механизма естественного отбора полностью на стороне человека разумного. Дело в том, что основной принцип эволюции — это передача управления новообразованным усложнённым центрам. Появилась вторая сигнальная система — и управление человеческим организмом на высшем уровне было передано ей. Точно так же, можно и хочется надеяться, произойдёт и с третьей сигнальной системой, разумом: он появился и человек разумный должен (в худшем случае, вынужден) будет в своей деятельности руководствоваться именно им. Да и сейчас смысл подстёгивания, подхлёстывания, взбудораживания человечества смертоубийственными «забавами» хищных гоминид уже совершенно потерян и выглядит всё это неприкрытым чудовищным атавизмом, как если бы держать штат злобных надсмотрщиков в дружеской компании порядочных людей» (Борис Диденко «Этическая антропология»).

А при таком подходе к проблеме добра и зла, роман Булгакова – дело пятое. И идеология человечества, на мой взгляд, укладывается в две вещи.

Нет абстрактного добра или зла.

Вся штука в том, что есть люди добрые и нелюди злые. Злые могут быть добрыми на лицо, но искрить злобой сквозь зрачки. Они могут говорить очень добрые вещи, но относить эти вещи только к определенной касте существ, в которую включают, разумеется, себя.

И как тут опять не вспомнить мудрого Боэция: «Как явствует, все соотносится с благом. Добиваются богатства, поскольку считают его благом, и могущества, так как и в нем видят благо. То же самое можно сказать и относительно славы и удовольствий. Высшая причина всех стремлений — благо, поскольку невозможно желать того, в чем не было бы хотя бы подобия блага. А поэтому люди жаждут того, что им представляется истинным благом, но что на самом деле не обладает истинной природой блага. Отсюда вытекает, что природу блага можно считать основной причиной и побудителем всех стремлений. То, что представляется наиболее желаемым, и направляет поведение людей». И это часто приводит к заблуждению и даже преступлению. Поэтому, учит Боэций, лишь «подлинная сущность Бога состоит в истинном благе, а не в чем-либо ином».

А чтобы не мудрствовать лукаво и не прибегать к 16-ти пограничным типовым характеристикам «модели информационного метаболизма» Аугустинавичюте и, тем паче, Юнга или там Кемпинского, я бы поделил людей всего на 4 типа, не считая, само собой, идиотов.

Первые: люди доброкачественные, то есть, невзирая ни на какие обстоятельства, склонные к добру – доки. Или коротко – ДК.

Вторая категория: злокачественные, злоки – ЗК. С этими все ясно – они всегда тянутся к злу и пожирают себя и весь мир, как рак.

Третий вид: компромиссно-качественные, или коки – КК, эти понимают и добро, и зло, даже скореесклонны в нормальных обстоятельствах к добру, но ведут себя, увы, в зависимости от конъюнктуры.

Четвертая, самая многочисленная группа: индифферентно-качественные, или инки – ИК. Эти люди более близки к социальным животным. Они не различают добра и зла, но легко управляемы, внушаемы и воспитуемы. Главное для них – указка.

Есть, куда ж без них, и промежуточные подтипы. Например, понимающие добро корпоративно, они даже ведут себя доброжелательно и благородно, но исключительно по отношению к своей группе: семье, роду, клану, племени, народу, корпорации, секте, религии, социальной группе, полу, секс-типу.

К сожалению, значительная часть интеллектуалов принадлежит к Кокам и Злокам.

Типичный кок – Френсис Бэкон, очень хорошо понимавший и ценивший добро, при благоприятных условиях добрый, но ради своей карьеры готовый забыть благодетеля и друга, если тот угодил в немилость. 

Вы, автор - Бармалей и не понимаете, Бэкон спас главное. Подавшись на компромисс, он сохранил не только свою жизнь, но и учение, и не только свое. Что толку от принципиальных и не прогибающихся, если их убивали за якобы благородство и якобы отвагу, а с ними подчас умирало знание великих? Булгаков-то к какому типу относится, по-вашему?

Жив-жив дурилка! Даже в авторский эпилог просочился. Ах, либералы, демократы, умники, эгоисты, как бы нам без вас жилося скучно. И пусть бы… Что скучно. Зато здорово и здраво.

Но почти все гении соглашались с тем, что без зла не будет добра, ибо это абстрактное добро невозможно будет вычленить!

Как бы не так. Послушайте напоследок того же этического антрополога: «добро и зло нельзя рассматривать только в плане сосуществования; их необходимо рассматривать в более широком плане, а именно, в плане возможности и действительности, действительного и возможного существования. Они могут сосуществовать и противоборствовать как полюсы моральной действительности, а могут соотноситься как действительное и возможное (в частном случае, как норма и патология)». Вот здесь-то и лежит ключ к пониманию человеческих социально-психологических проблем. Не трагическое и благородное противостояние сил «добра и зла», «света и тьмы», не «единство и борьба противоположностей», а именно — норма и патология. Другими словами, добро и зло — это не «два сапога одной пары», а хорошая, добротная обувь в гадкой грязи. Это справедливо и в отношении к непомерной агрессивности, и вообще к асоциальному поведению части человеческих индивидов (хищных), и точно так же — к сексуальным извращениям.

Конечно же, легко возразить, что раз прачеловеческая хищность стала первотолчком для становления «хомо сапиенс», то её ни в коем случае нельзя считать патологией, и она должна иметь полное право на дальнейшее существование. По-видимому, именно такого рода позиция в неявной, неосознан­ной форме и лежит во всех вышеприведённых «похвалах злу». Люди несо­мненно чувствовали естественность (природность, врождённость) злобности, потому и пытались как-то «пристроить» её к человечности, гуманности. В этом заключается «методологический» просчёт. Если что-то является причиной некоего следствия, то это вовсе не означает, что причина обязана всегда сосуществовать со своим следствием. Первая ступень космической ракеты — очевидная и несомненная «первопричина» полёта, но если её не отбросить, то вряд ли тогда спутник выйдет на орбиту. Точно такая же ситуация с человеческой хищностью, разве что пострашней неудачного ракетного старта: если агрессивность в человечестве в ближайшее время не будет обуздана и отброшена, то для землян наступит всеобщий крах» (Борис Диденко «Этическая антропология»).

Что же до Булгакова... Видимо, добро он и понимал рассудочно - рассуждал ведь о добре. Но в эгоистическом плане. И он, судя по всему, гибридный тип. В его книгах много мести, часто мелочной: Борменталь, мастер, Маргарита, «правосуды» из шайки Воланда. Потому Булгаков ближе к злокам, суггесторам.

Я так скажу. Сегодня. Но нет никакой гарантии, что завтра я не изменю сей приговор. Мы ведь пока и близко не обладаем полнотой фактов для вынесения окончательного приговора.

Идейный раскол между разными частями интеллигенции оказался глубже, чем предпо­лагалось, и по мере развития кризиса возникают новые трещи­ны. Однако вырастает новое поколение образованных людей, для которых обиды и взаимная непримиримость, расколовшие советскую интеллигенцию, уже стали предметом истории далеко не первой важности. Есть надежда на то, что воля молодежи к жизни и ответственность стариков станут достаточно сильным цементом, чтобы склеить критическую массу нашей рассыпан­ной интеллигенции и соединить ее усилия в общем деле. – Кара-Мурза Сергей «Потерянный разум».

Вот так, товарищи люди.

От поиска к знанию. Таков наш путь.

И не надо ругаться и клясть. Ведь завтра то же ждет уже клянущих -клянущих нынче.

Предки начинают, а потомки…

Короче, наш поиск – ваш выбор!

 

В. Плотников. Январь-июнь 2006.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы:

 

Аврелий Августин. Исповедь. М., 2006.

Авдеев В.Б. Генетический социализм // Расовый смысл русской идеи. Выпуск 1. М., 2000.

Авдеев В.Б. Кастовая этнократия // В.Б. Авдеев. Метафизическая антропология. М., 2002.

Авдеев В.Б. Новая традиция и расовая модернизация // Расовый смысл русской идеи. Выпуск 1. М., 2000.

Авдеев В.Б. Эзотерический патруль // В.Б. Авдеев. Метафизическая антропология. М., 2002.

Аверинцев Сергей. Человек должен ощущать себя внутри веков // Известия, 10.12.2002.

Аверинцев С.В. Аваддон // Мифология. Энциклопедия. Под ред. Е.М. Мелетинского, М., 2003. 

Аверинцев С.В. Азазель // там же.

Аверинцев С.В. Мессия // там же.

Агафьин А.П. Основной противник: номенклатура и интеллигенция //  Дуэль, № 1, 2006.

Акимов Михаил. Свет художника или Михаил Булгаков против Дьяволиады. М., 1995

Алексий II. Между наукой и религией вообще нет противоречий // Известия, 10.12.2002.

Амодрюз Гастон-Арман. Русский народ и защита белой расы // Расовый смысл русской идеи. Выпуск 2. М., 2003.

Аристофан. Мир  // Античная драма. М., 1970.

Асклепий, или Священная книга Гермеса Трижды Величайшего. - Избранные фрагменты Стобея. - Алхимия Гермеса Трисмегиста. - Афоризмы Гермеса Трисмегиста. – Герметические фрагменты. - Изумрудная скрижаль. - Поймандр Гермеса Трисмегиста. – Ключ. // Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Киев, 2003.

Аугустинавичюте Аушра. Модель информационного метаболизма. 1980. // www.rambler.ru/srch.

Бадж Уоллис. Магия Древнего Египта. М., 2004.

Балашов Вит. Белая гвардия Булгакова - кто она? // www.rambler.ru/srch

Барков Альфред. Роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»: альтернативное прочтение // menippea.narod.ru/index.html.

Барков Альфред. Роман Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита": "вечно-верная любовь" или литературная мистификация? // там же

Барков Альфред. Семиотика и нарратология: структура текста мениппеи // там же.

Барро М. Торквемада (Великий инквизитор) // Жизнь замечательных людей. Биографическая б-ка Ф. Павленкова. С-Пб, 1993.

Библия. М., 1989.

Безант Анна. Эзотерическое христианство, или Малые Мистерии // Братство религий. М., 2004.

Безыменский Александр. Книга сатиры. М., 1953.

Бейджент Майкл. Запретная археология. М., 2004.

Бейджент Майкл, Ли Ричард. Свитки Мертвого моря. М., 2005.

Бейджент Майкл, Ли Ричард, Линкольн Генри. Мессианское наследие. М., 2005.

Бейджент Майкл, Ли Ричард, Линкольн Генри. Святая кровь и святой Грааль. М., 2005.

Бейджент Майкл, Ли Ричард. Храм и ложа. От тамплиеров до масонов. М., 2005.

Бейджент Майкл, Ли Ричард. Цепные псы церкви. Инквизиция на службе Ватикана. М., 2006.

Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. Москва. 1990.

Бжезинский З. Мировая шахматная доска. М., 1999.

Блаватская Е.П. Война богов // Тайная доктрина, том. 2., М. 2003.

Блаватская Е.П. Пророчество о седьмой расе // Тайная доктрина, том. 3., М. 2004.

Блаватская Е.П. Эзотерический характер евангелий // Основы теософии. М.. 2003.

Боборыкин В.Г. Михаил Булгаков. М., 1991.

Богданов Н.Г. Роль врачей в убийстве царей. М., 2004.

Бодрийар Жан. Одномерный человек // Бодрийар Жан. Америка. СПб, 2000.

Борхес Хорхе Луис. О культе книг // Проза разных лет. М., 1984.

Борхес Хорхе Луис. Скрытая магия в Дон Кихоте // там же.

Борхес Хорхе Луис. Три версии предательства Иуды // там же.

Боэций. Утешение философией // Боэций. Утешение философией и другие трактаты. М., 1990.

Брачев Виктор. Масоны и власть в России. М., 2003.

Бузиновские Ольга и Сергей. Тайна Воланда. Опыт дешифровки. Барнаул, 2003.

Булгаков Михаил. Великий канцлер. М., 1992.

Булгаков Михаил. Мастер и Маргарита. М., 2005.

Булгаков С.Н. Неотложная задача (о Союзе христианской политики) // Булгаков С.Н. Христианский социализм. Новосибирск, 1991.

Булгаков С.Н. Религия и политика // там же.

Булгаков С.Н. Религия человекобожия в русской революции // там же.

Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество // там же.

Булгаков С.Н. Христианство и социализм // там же.

Булгаков С.Н. На пиру богов // там же.

Булыко А.Н. Большой словарь иноязычных слов. М., 2004.

Буровский Андрей. Евреи, которых не было. Книга 1, М., 2004.

Буровский Андрей. Евреи, которых не было. Книга 2, М., 2004.

Бушин Владимир. Наконец-то! Из цикла «Зарезанные в Костянском» //   Завтра, № 6,  2006.

Быков А.А. Игнатий Лойола. Его жизнь и общественная деятельность // Жизнь замечательных людей. Биографическая б-ка Ф. Павленкова. СПб, 1993.

Бьюкенен Патрик Дж. Смерть Запада. М., 2003.

Бэкон Френсис. Новый Органон // Сочинения в 2-х тт., том 2, М., 1972.

Бэкон Френсис. О мудрости древних // Сочинения в 2-х тт., том 2, М., 1972.

Бэкон Френсис. Опыты и наставления, нравственные и политические // Сочинения в 2-х тт., том 2, М., 1972.

Вейнингер Отто. Пол и характер. М., 1997.

Винер Норберт. Творец и Голем, INC // Творец и будущее. М., 2003.

Воложин Соломон. Булгаков и Бортко // Русский переплет,  11.01.2006.

Вольтер. Философский словарь // Вольтер. Философские сочинения. М., 1989.

Воробьевский Юрий. Вампиризм как знамение эпохи // Расовый смысл русской идеи. Выпуск 1. М., 2000.

Воронцова Людмила, Филатов Сергей. Церковь достоинства. Старообрядческая альтернатива: прошлое и современность // "Дружба Народов", №5 за 1997, www.archipelag.ru/ru_mir/religio/other.

Галинская И.Л. Загадки известных книг. М., 1986.

Галинская И.Л. Наследие Михаила Булгакова в современных толкованиях // Теория и история культуры. Сборник научных трудов. М., 2003, http://ilgalinsk.narod.ru/bulgakov/.

Гарднер Лоренс. Царства властителей колец по ту сторону сумеречного мира. М., 2003.

Гарднер Лоренс. Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа. М., 2001.

«Гарри Поттера придумали члены Мальтийского ордена» // Комсомольская правда,  24.11.2005.

Гаспаров Б.М. Из наблюдений над мотивной структурой романа М.А.  Булгакова «Мастер и Маргарита» // Очерки по русской литературе ХХ века. М., 1993.

Гегель Г.В.Х. Лекции о доказательстве бытия бога // Философия религии в 2-х тт., том 2, М., 1977.

Гендель Макс. Мистерии розенкрейцеров // www.numen.ru/index.php

Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Киев, 2003.

Гиббон Эдуард. История упадка и разрушения Римской империи.М.-СПб, 1994.

Глебов Р.Н. Интеллект: Роль природных и социальных факторов // Расовый смысл русской идеи. Выпуск 2. М., 2003.

Голгофа. Господь Иисус Христос на суде у Пилата // Православные Вести, № 7, 1998 г., http://www.nvkz.net/p-vesti/pv20.htm

Гофман Э.Т.А. Эликсиры Сатаны // Гофман Э.Т.А. Эликсиры Сатаны. Ночные рассказы. М.. 1992.

Григорьева О.Г. Цвет и запах власти. М., 2004.

Гудини Дэвид, Ленок Джон. Мировоззрение. Человек в поисках Итины и реальности. Том II, книги 1, 2. Ярославль, 2004.

Гундаров Иван. Демографическая катастрофа в России. Причины, механизмы, пути преодоления. М., 2001.

Даль В.И. Толковый словарь русского языка. М., 2006.

Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 2003.

Данте Алигьери. Божественная комедия.  М., 2006.

Дашкевич Владимир. Интервью // Труд, 27.08.02.

Дашкевич Владимир. Интервью // Известия, 14.01.03.

Дворцов Василий. Король-то голый // Русский переплет, 16.01.06.

Дельбрюк Ганс. Античный мир. Германцы // Дельбрюк Ганс. История военного искусства. Том 1, Смоленск, 2003.

Диденко Борис. Этическая антропология (Видизм). М., 2003.

Дидро Дени. Племянник Рамо // Дидро Дени. Монахиня. Племянник Рамо. Жак Фаталист и его хозяин. М., 1984.

Дижь-Ракель рабби. Моисей и Ездра // http://www.zapravdu.ru.,  www.duel.ru/200037/?37_5_2.

Диксон Пол. Фабрики мысли.М., 2004.

Добиаш-Рождественская О.А. Крестом и мечом. Приключения Ричарда I Львиное Сердце. М., 1991.

Дога Евгений. Интервью // Трибуна, 8 июня 2004 г.

Достоевский Федор. Дневник писателя: 1877-1878 гг.

Доулинг Леви X. Евангелие эпохи Водолея.

Дэникен Эрих фон. По следам всемогущих. М., 2004.

Дюма Александр. Три мушкетера. М., 2005.

Евгеньева Н.А. Интеграционные процессы в образовании: реминисценции в творчестве М.А. Булгакова, ведущие к немецкой литературно-художественной традиции // www.rambler.ru/srch., 23.12.02.

Еськов Кирилл. Евангелие от Афрания. М., 2001.

Жиль де Рец: памяти великого воина // ormus888.narod.ru/re1.htm

Заборов М.А. Крестоносцы на Востоке. М., 1980.

Зайцева З.Н. Мартин Хайдеггер: Язык и Время // Мартин Хайдеггер. Разговор на проселочной дороге. М., 1991.

Зелинский Ф.Ф. Гермес Трижды Величайший - в кн.: Из жизни идей. Том III, СПб, 1908 // Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Киев, 2003.

Иванов Вячеслав В. Огонь и роза. Предисловие к роману У. Эко «Имя розы» // «Иностранная литература», № 10, 1988.

Ивашов Леонид. Газовый гамбит // Завтра, № 7, 2006.

Ивлиев О.А. Полная энциклопедия символов. М., 2004.

Ильин Иван. Путь духовного обновления // Ильин Иван. Религиозный смысл философии. М., 2006.

Исследование «каббалистической составляющей» в Алхимических источниках // www. chaimz.narod.ru.

К. Каутский. Происхождение христианства. М., 1990.

Калашников Максим, Кугушев Сергей. Третий проект. Книга 1: Погружение. М., 2005.

Калашников Максим, Кугушев Сергей. Третий проект. Книга 2: Точка перехода. М., 2006.

Калашников Максим, Кугушев Сергей. Третий проект. Книга 3:  Спецназ Всевышнего. М., 2006.

Камю Альбер. Бунтующий человек. М., 1990.

Кант Иммануил. Критика чистого разума. М., 2006.

Кара-Мурза Сергей. Евреи, диссиденты и еврокоммунизм. М., 2002.

Кара-Мурза С. Ленин и государственность РФ // С. Смирнов. Времена лжи с В. Познером. М., 2005.

Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. М., 2000.

Кара-Мурза Сергей. Потерянный разум. М., 2005.

Карягин К.М. Конфуций. Его жизнь и философская деятельность // Жизнь замечательных людей. Биографическая б-ка Ф. Павленкова. СПб, 1993.

Кассирер Эрнст. Опыт о человеке // Избранное. М., 1998.

Кваша Григорий. Принципы истории // Рождение и гибель цивилизаций. М., 2004.

Кинг Фрэнсис. Современная ритуальная магия. М., 1999.

Кириллов Юрий. Знакомьтесь: Орлеанская дева // Трибуна, 22.02.2006.

Кнабе Г.С. Корнелий Тацит. Время, жизнь, книги. М., 1981.

Кнабе Г.С. Путь к дьяволу. Достоверность и доказательность в исследованиях по теории и истории культуры. М., 2002  // elenakosilova.narod.ru/studia/knabe.

Кожинов Вадим. Россия. Век ХХ (1901-1939). М., 2005.

Кожинов Вадим. Грех и святость русской истории. М., 2006.

Кокто Жан. Стравинский // Кокто Ж. Портреты-воспоминания. М., 1985.

Колеман, доктор Джон. Комитет 300. Тайны Мирового правительства. М., 2001.

Коловратов Кузьма. Засыпались! Плач Ярославны по половцу // Волжская заря. 24.04.2003.

Кондильяк Этьенн Бонно де. Опыт о происхождении человеческих знаний // Сочинения в 3-х томах, том 1, М., 1980.

Кони А.Ф. Иван Федорович Горбунов // Кони А.Ф. Воспоминания о писателях. М., 1989.

Корешкин Алексей. Вставайте люди русские! М., 2004.

Королева Наташа. Интервью // Деловой вторник. 21.01.2003.

Кропоткин П.А. Великая французская революция 1789-1793. М., 1979.

Кругман Пол. Великая ложь. М., 2004.

Куняев Станислав. Поэзия. Судьба. Россия // Наш Современник, №5, 2002.

Кураев Андрей, диакон. Мастер и Маргарита: за Христа или против? http://www.alex.orthodoxy.ru/index.php

Курляндский Виктор. Откровения исследователя, или Холистический энциклопедический универсализм невольного каменщика // Рождение и гибель цивилизаций. М., 2004.

Лем Станислав. Философия случая. М., 2005.

Логош Ольга, Петров Владимир. Словарь «Маятника Фуко» Умберто Эко. СПб, 2004.

Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Философия. Мифология. Культура. М. 1991.

Лосев Виктор. Фантастический роман о дьяволе // Булгаков М.А. Великий канцлер. Князь тьмы. М., 2000.

Лосев В.В. Рукописи не горят. Черновые редакции романа «Мастер и Маргарита». Вступ. статья // Булгаков М.А. Великий канцлер. М., 1992.

Лукиан из Самосаты. Избранная проза. М., 1991.

Лукин Ю.И. В мире символов // Дуэль, 20.05.2005, duel.ru/publish

Любищев А.А. Расцвет и упадок цивилизаций. Ульяновск-Самара, 1993.

Магнитов С.Н. Пропаганда сатанинского манихейства в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» // сайт: Академия Тринитаризма, trinitas.ru/rus/doc/0009.

Майоров Г.Г. Судьба и дело Боэция // Боэций. Утешение философией и другие трактаты. М., 1990.

Макарова Инна. Интервью // Труд, 31.07.02.

Манфред А.З. Великая французская революция. М., 1983.

Мамардашвили М.К. Сознание и цивилизация. Доклад на III Всесоюзной школе по проблеме сознания. Батуми, 1984 г. // Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию. М., 1992.

Мамардашвили М.К. Философия и личность. Выступление на Методологическом семинаре сектора философских проблем психологии Института психологии РАН 3 марта 1977 года // Человек, М., 1994, № 5.

Маркузе Герберт. Эрос и цивилизация. Киев, 1995.

Массиньон Л. Введение в инвентарь арабской герметической литературы // Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Киев, 2003.

Мастер и Маргарита // Коломенский форум: forum.colomna.ru/lofiversion

Мастер и Маргарита: гимн демонизму? Либо евангелие беззаветной веры. Новосибирск, 2000, www.mera.com.ru.

Мастер и Маргарита. Некоторые ключи для понимания // 27.12.2005, mera.com.ru

Мейлах М.Б. Яхве // Мифология. Энциклопедия. Под ред. Е.М. Мелетинского, М., 2003. 

Менар Луи. Опыт о происхождении герметических книг // Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Киев, 2003.

Меняйлов Алексей. Сталин. Культ Девы. М., 2004.

Мертвая вода. Новосибирск, 2002.

Мештерхази Лайош. Загадка Прометея. М., 1977.

Мифология. Энциклопедия. Под ред. Е.М. Мелетинского, М., 2003. 

Моисеев Борис. Интервью // Труд, 7.09.2002.

Монтень Мишель де. Опыты. М., 1991.

Мухаметшина Н.С. Трансформации национализма и «символьная элита». Российский опыт. Самара, 2003.

Мухин Ю.И. Убийство Сталина и Берия. М., 2002.

Мягков Б.С. Булгаковская Москва. М., 1993.

Немцев В.И. Михаил Булгаков: становление романиста. Самара, 1991.

Никитин А.Л. Мистики¸ розенкрейцеры и тамплиеры в Советском Союзе. М., 1998.

Николай Кузанский. Об ученом незнании //  Соч. в 2-х тт., том 1, М., 1979.

Ницше Фридрих. Антихрист. Проклятие христианству // Сочинения в 2-х тт., том 2, М., 1990.

Ницше Фридрих. Генеалогия морали // там же.

Ортега-и-Гассет Хосе. Что такое философия? М., 1991.

Панарин А.С. Искушение глобализмом. М. 2000.

Папюс. Каббала. Предсказательное Таро. М., 2004.

Папюс. Практическая магия. М., 2004.

Паршев А.П. Почему Россия не Америка. М., 2000.

Пелевин В. Чапаев и пустота. М., 2003.

Переслегин Сергей. О спектроскопии цивилизаций, или Россия на геополитической карте мира // Самюэль Хантингтон. Столкновение цивилизаций. М., 2005.

Переслегин Сергей. Самоучитель игры на мировой шахматной доске. М., СПб, 2006.

Перин. Р.Л. Гипноз и мировоззрение. СПб., 2002.

Перин Р.Л. Национальный инстинкт // Расовый смысл русской идеи. Выпуск 1. М., 2000.

Платон. Тимей // Платон. Избранные диалоги. М., 2001.

Плотников Владимир. Испанская трагедия вычислена КОБой // Единение,апрель 2003, www.kpe.ru.

Плотников В.И. Ночной кошмар с Николаем Сванидзе. М., 2005.

Подводный Авессалом. Каббала чисел // hlib.hsgm.ru/index.php.

Поппер Карл. Предположения и опровержения. М., 2004.

Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории. Проблемы палеопсихологии. Москва, 1974 г.

Прангишвили В.Г. Системный подход и общественная закономерность. М., 2005.

Прудникова Е.А. Берия. Преступления, которых не было. М., 2005.

Прудникова Елена. Сталин. Второе убийство. СПб, 2005.

Пужол Логари. Иисус родился на 3000 лет раньше Христа ("La Vanguardia", Испания) // inosmi.ru: 6 января 2002.

Пчеловод В.В. Последний гамбит. С-Пб, 2002.

Рассел Бертран. Человеческое познание. Его сфера и границы. М., 2001.

Розенкрейцеры: философия, история, символы // Выпуск № 67, 23.08.2004, archives.maillist.ru/27024.

Руднев Вадим. Словарь культуры ХХ века. М., 1997 // http://ukrinfo.biz/library.

Руднев Вадим. Я приехал туда в 1975 году... Заметки о структурализме 1960-х годов // Художественный журнал, 2003, N°51-52, www.guelman.ru/xz/

Сабашникова Маргарита. Вступительная статья // Экхарт Мейстер. Духовные проповеди и рассуждения. М., 1991.

Сахаров Всеволод. Шестое Евангелие от Михаила Булгакова //   www.religare.ru.

Сведенборг Эммануил. Мудрость ангельская о Божественном Провидении. Киев-Львов, 1997.

Светоний. Клавдий // Жизнь двенадцати цезарей. М., 1984.

Светоний. Тиберий // там же.

Свифт Джонатан. Путешествия Гулливера. М., 1991.

Смирнов С. Времена лжи с В. Познером. М., 2005.

Соколов Б. Булгаковская энциклопедия. М., 1996 // old.bulgakov.ru/h.

Соколов Борис. Сталин. Булгаков. Мейерхольд. М., 2005.

Соколов Борис. Расшифрованный Булгаков. М., 2005.

Соловьев Владимир. Жизненная драма Платона // Владимир Соловьев. Спор о справедливости. М., 1999.

Соуса Марио. Гулаг: Архивы против лжи. М., 2001.

Сравнительное богословие. М., 2006.

Сталин И.В. Экономические проблемы социализма. М., 1952.

Степанов В.Ф. И Дюма антисемит // Дуэль, № 11, 2006.

Тихоплав В.Ю., Тихоплав Т.С. Великий Переход // e-puzzle.ru/view.php?

Тойнби А. Дж. Постижение истории. М., 2004.

Толстой Л.Н. Почему христианские народы вообще и в особенности русский находятся теперь в бедственном положении? // Слово, № 9; 1991, «Мера за меру», № 13, 2006.

Травин Дмитрий, Маргания Отар. Европейская модернизация. Книга 1, М., СПб, 2004.

Турскова Таисия. Великие сооружения Древнего мира. М., 2002.

Тютчев Федор. Э.Ф. Тютчевой. 27 июля 1854 г. // Соч., т.2, М., 1984.

Тютчев Федор. А.Ф. Аксаковой. 20 апреля 1868 г. // Соч., т.2, М., 1984.

Успенский П.Д. Новая модель вселенной. СПб, 1993.

Уэскткотт Уинн. Лекция по официальной истории «Золотого Рассвета. Приложение // Фрэнсис Кинг. Современная ритуальная магия. М., 1999.

Федоров Николай. Страшный суд философии. Иго Канта // Сочинения, М., 1982.

Федь Николай. Феномен Проскурина // Экономическая газета, № 42-43, 2002.

Фишер Куно. Введение в историю новой философии // Фишер Куно. История новой философии. М., 2005.

Фишер Куно. Френсис Бекон // там же.

Фрисселл Боб.  В этой книге есть немного правды. М., 2005.

Фукуяма Френсис. Наше постчеловеческое будущее. М., 2004.

Хайдеггер Мартин. Разговор на проселочной дороге. М., 1991.

Хантингтон Самюэль. Столкновение цивилизаций. М., 2005.

Хейзинга Йохан. Homo Ludens. М., 1992.

Хокинг Стивен. Краткая история времени. М., 2004.

Холл Мэнли П. Облака теней // Интернет-версия, traditionallib.narod.ru/delo.

Холл Мэнли П. Оккультная анатомия человека // traditionallib.narod.ru/delo.

Холл Мэнли П. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии. М., 2005.

Христианский календарь // “Timec a Ages”, www.whitemouse.ru.

Хэнкок Грэм, Бьювэл Роберт. Власть талисмана. Тайны посвященных: от египетских жрецов до виновников трагедии 11 сентября. М., 2005.

Цицерон. О природе богов. Книга 3 // Цицерон. Философские трактаты. М., 1985.

Чебалин Е.В. Безымянный зверь. М., 2003.

Человек играющий и игра как философский феномен культуры. М., ЭС Гуманитарий. 2005, www.dp5.ru/0_RKD_demo/00103.htm.

Черкасов П.П. Кардинал Ришелье. М., 1990.

Черкасов П.П. Лафайет. Политическая биография. М., 1991.

Черный Дмитрий. И не говорите о «Мастере и Маргарите» // Сегодня на КПРФ.ру, 23.12.2005.

Что лучше: муж-китаец или муж-пьяница? // Трибуна, 19.03.2003.

Чудакова М. Жизнеописание Михаила Булгакова. М., 1988.

Шарден Тейяр де. Феномен человека. М., 2002.

Шеллинг Фридрих Вильгельм. Философия искусства. М., 1999.

Шекспир Вильям. Генрих VI (части I, II, III) // Вильям Шекспир. Собрание сочинений, т. 11, СПб, 1994.

Шеллер А.К. (А. Михайлов). Савонарола // Жизнь замечательных людей. Биографическая б-ка Ф. Павленкова. СПб, 1993.

Шиллер Фридрих. Коварство и любовь // Шиллер Ф. Избр. произв. В 2 тт., том 1, М., 1959.

Шиллер Фридрих. Дон Карлос // Шиллер Ф. Избр. произв. В 2 тт., том 1, М., 1959.

Шиллер Фридрих. Орлеанская дева // Шиллер Ф. Избр. произв. В 2 тт., том 2., М., 1959.

Шипов Г. И. Теория физического вакуума в популярном изложении // fizvakum.narod.ru/index.html

Шмаков Владимир. Священная книга Тота. Великие арканы Таро // pionerdv.narod.ru/, rambler.ru/srch?oe.

Шопенгауэр Артур. Афоризмы житейской мудрости // Избранные произведения. М., 1992.

Шпенглер Освальд. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Том 2, М., 2004.

Шрй Шрймад А.Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада. Наука самосознания. Бхактведанта Бук Траст. 1991.

Эко Умберто. Баудолино. СПб, 2004.

Эко Умберто. Имя розы // Иностранная литература, № 10-11, 1988.

Эко Умберто. Маятник Фуко. СПб., 2003.

Эко Умберто. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. СПб, 2004.

Эко Умберто. Пять эссе на темы этики. СПб, 2003.

Эко Умберто. Заметки на полях «Имени розы» // Иностранная литература, № 10, 1988.

Экхарт Мейстер. Духовные проповеди и рассуждения. М., 1991.

Эпперсон Ральф. Невидимая рука (Введение во Взгляд на историю как на Заговор). М., 1996.

Эразм Роттердамский. Разговоры запросто. М., 1969.

Яновская Л.М. Треугольник Воланда. Киев, 1991.

Ясперс Карл. Философская вера // Ясперс Карл. Смысл и назначение истории. М., 1991.