Главная болезнь России

[Fleri]

150 лет диагнозу мыслителя Н.Н. Страхова, который верен и сегодня
Михаил Демурин
30.12.2014

150 лет тому назад из-под пера русского мыслителя Н.Н.Страхова вышло исследование характернейшего для состояния умов в России явления: пустоты по части национальной совести. Статья называлась «Воздушные явления», в периодических изданиях того времени она напечатана не была. Н.Н.Страхов опубликовал её лишь в 1883 году во второй книжке сборника «Борьба с Западом в нашей литературе. Исторические и критические очерки». В XX веке этот сборник Страхова не переиздавался и вновь вышел в свет лишь в 2010 году: Страхов Н.Н. Борьба с Западом. М.: Институт русской цивилизации.


Русская земля богата интеллектуалами, поистине людьми культуры, и немалое их число можно назвать патриотами, – это так, но далеко не всегда именно эта малочисленная когорта делает, как говорится, погоду. Есть ещё пёстрая толпа тех, кто относит себя к «элите», «интеллектуальному слою», «интеллигенции», а то и «правящему сословию», – одним словом, не к простому народу, и кто во все времена страдал и страдает именно этим: провалом, зияющим в той части их мозгов, которая должна быть заполнена своей, русской, верой, своей традицией, своей культурой, любовью к ним и, что особенно важно, проистекающими от этой любви обязательствами и запретами.

Название статьи, на мой взгляд, неудачное. Воздух – стихия благодатная, прозрачная, светлая, а Страхов пишет о смысловых миражах, подмене понятий, или, по-современному говоря, симулякрах. О том, что проносится по культурному или общественно-политическому небосклону с яркостью звезды, но на самом деле является лишь метеором, не имеющим на небесной карте своего определённого места: внезапно появится, произведёт некое впечатление и быстро исчезнет. Вместе с тем, нельзя не согласиться с мыслью автора, что под воздействием атмосферы или общественной среды то или иное явление может приобретать другие, чем в реальности, а порой и противоположные, очертания. Одним словом, философ исследует не столько сами отрицательные явления российской действительности, сколько обстоятельства, способствующие их появлению и искажённому восприятию.

Сделав эту оговорку, перейду к сути рассматриваемой Страховым проблемы. Он пишет о переломном пореформенном времени, более конкретно, о 1861 – 1863 годах, когда русское общество представляло собой, как писали «Московские ведомости», «удивительное зрелище»: «Не было такой нелепости и такого безумства, которые не могли бы рассчитывать на успех… Это было время так называемых "свистунов", время всевозможных безобразий по части социализма, коммунизма, материализма, нигилизма, эмансипации, простиравшейся на все виды глупости и разврата, время поругания всего, чем дорожит народ, общество, человек, время невероятной терроризации, которая проводилась над целым обществом шайкой писак, захвативших в свои руки публичное слово;… время, когда какая-то дама, имя которой теперь не припомним, мимически представляла перед пермской публикой Клеопатру "Египетских ночей" Пушкина и когда петербургское образованное общество чуть-чуть не готово было признать эту даму за провозвестницу новых начал жизни…». Страхов с некоторыми оговорками соглашается с такой оценкой и одновременно признаёт обоснованность возбуждения, охватившего общество. «Люди, – пишет он, – горячо стремились к тому, что считали добром и правдой, и фанатически гнали то, что признавали злом и ложью».

В чём же тогда проблема? А проблема в том, что «…они ошибались в своём различении, неправильно проводили пограничную черту между плохим и хорошим». Ну, чем не диагноз состояния умов в Советском Союзе во второй половине 1980-х годов или в России в 1990-е?

Каким же образом, задаётся далее вопросом Страхов, «шайка писак» смогла захватить в свои руки публичное слово; каким образом в литературе вдруг приобрели вес не писатели, а писаки, а авторитет миновал достойные руки и попал в недостойные?». Продвигаясь к ответу на него, исследователь приводит ещё одну цитату из «Московских ведомостей»: «Пусть русская публика вспомнит этот неслыханный позор России, … пусть вспомнит, под каким ужасным кошмаром находилось у нас целое здоровое и сильное общество, пусть вспомнит она, как поседевшие люди подличали перед двенадцатилетними мальчишками, считая их представителями новой мудрости, долженствующей преобразовать целый мир, как воспитатель пасовал перед своим воспитанником, как профессора боялись выставить студенту балл, соответствующий его нахальному невежеству, как начальствующие лица, и лица высокопоставленные, трепетали того, что скажет о них помешанный фразёр в Лондоне…, пусть вспомнит она все те нелепости, безумства, весь тот неслыханный "нигилизм", который господствовал в нашей литературе, и эту непонятную терроризацию, посредством которой всякий мальчишка, всякий негодяй, всякий "жулик" мог приводить в конфуз самые бесспорные права, самые положительные интересы, наконец, логику здравого смысла».

продолжение:

http://www.stoletie.ru/vzglyad/glavnaja ... ii_488.htm