За Правду!

Мишатка писал(а):Например - рабство есть и до сих пор. И в даже грубых формах. И даже при социализмах.

m-sveta писал(а):Кстати про Анджея, признав его версию, ты обгадил Сталина

Мишатка писал(а): Она одинакова с вашей про Медное и Харьков. Так что, нисколько. Он всех ленинцев трижды уничтожил за такие дела.

Троцкий отвергал идею о возможности гладкого, плавного, незаметного перерождения советской бюрократии в настоящий буржуазный класс. Он считал, что на этом пути неизбежны встряски и военные перевороты (современниками которых все мы и стали в начале 90-х). Он писал: "Самые большие квартиры, самые кровавые бифштексы и даже Ролс-Ройсы еще не превращают бюрократию в самостоятельный господствующий класс... Бюрократия не господствующий класс. Но дальнейшее развитие бюрократического режима может привести к возникновению нового господствующего класса: не органическим путем перерождения, а через контрреволюцию... Мыслима ли... мирная, незаметная, "постепенная" буржуазная контрреволюция? До сих пор, во всяком случае, феодальные, как и буржуазные контрреволюции никогда не происходили "органически", а непременно требовали вмешательства военной хирургии".

Ну, а что станется с СССР в случае победы открытой реакции?

Троцкий подробно отвечал и на этот вопрос. "Русский капитализм, - писал он в 1930 году, - мог бы быть теперь только кабально-колониальным капитализмом азиатского образца... Реставрация капитализма в России создала бы химически-чистую культуру русского компрадорства, с "политически-правовыми" предпосылками деникински-чанкайшистского образца. Все это было бы, конечно, и с богом и со славянской вязью, т.е. со всем тем, что нужно душегубам для "души"".

А что же дальше, какой выход возможен из подобного положения? Троцкий не боится отвечать и на этот вопрос, заглядывая необыкновенно далеко в будущее. Восстановление капитализма в СССР, писал он, "означало бы многолетнюю гражданскую войну с попытками бессильной бонапартистской диктатуры в разных частях страны по деникинско-китайскому образцу, с неизбежной задержкою экономического и культурного развития на долгий ряд лет. Из этого хаоса выход мог бы открыться не в сторону демократии, которая в России, в виду ее структуры и истории, является наименее вероятной из всех политических форм, а в сторону колониального закабаления или - новой октябрьской революции".

Он не раз возвращался к этой мысли, все более твердо делая вывод о новой революции, что на сегодняшний день может показаться, пожалуй, чрезмерным оптимизмом: "Это был бы капитализм особого типа: по существу колониальный, с компрадорской буржуазией, капитализм, насыщенный противоречиями, исключающими возможность его прогрессивного развития. Ибо все те противоречия, которые, согласно нашей гипотезе, могли бы привести ко взрыву советского режима, немедленно перевоплотились бы во внутренние противоречия капиталистического режима и приобрели бы вскоре еще большую остроту. Это значит, что в капиталистической контр-революции была бы заложена новая Октябрьская революция".

"Даже в случае победы контрреволюции у советской гидры, вместо каждой отрубленной головы, будет вырастать новая... Исторический счет есть, в данном случае, счет десятилетий. Падение советской власти, в конце концов, оказалось бы только историческим эпизодом. Но это был бы один из самых страшных эпизодов мировой истории".

Может показаться удивительным, но Троцкий не исключал, что реакция в СССР дойдет и до восстановления династии Романовых (как мы знаем, она и впрямь едва не докатилась до этого - в 1996 году реставрация романовской монархии висела "на кончике пера" у президента Ельцина). Еще в 1929 году Троцкий допускал, что революция "завершилась бы победой крупной буржуазии, финансового капитала, может быть даже и монархией, для чего понадобился бы дополнительный переворот, а может быть, и два".

Он и здесь угадал: одним переворотом дело не обошлось: потребовались август и декабрь 1991-го, а потом еще октябрь 1993-го - чтобы вопрос о восстановлении монархии встал наконец в повестку дня. (Это не считая событий 1957 и 1964 годов...). Но - еще важнее: Троцкий ясно отдавал себе отчет, что есть высоты, которых реакция никогда не сможет взять, сколько бы ни старалась. Он замечал: "Аграрно-демократического переворота в России не повернет назад уже никакая сила в мире: здесь полная аналогия с якобинской революцией... Политическая контрреволюция, даже если бы она докатилась до династии Романовых, не могла бы восстановить помещичье землевладение".

Здесь он тоже оказался прав - вернуть в былые дворянские имения потомков горелых помещиков 1917 года никакие "реформы" не смогли. Будем надеяться, что и не смогут...

Как ни странно, но общий прогноз Троцкого и "Бюллетеня оппозиции" - неизменно оптимистический. Троцкий: "Я не вижу никаких оснований для пессимизма. Нужно брать историю, как она есть. Человечество движется, как некоторые пилигримы: два шага вперед, шаг назад. Во время движения назад скептикам и пессимистам кажется, что все потеряно. Но это ошибка исторического зрения. Ничто не потеряно".

"Что значит пессимизм? Пассивная и плаксивая обида на историю. Разве можно на историю обижаться? Надо её брать как она есть, и когда она разрешается необыкновенными свинствами, надо месить её кулаками. Только так и можно прожить на свете" (1937 г.).