За Правду!

Почему Сталин имея громадную армию и тыл не пошел на конфликт с Гитлером в сентябре 1939 превосходя по численности и мощи силы Вермахта?»
Это Вы вопросом ответили на свои вопросы:

У меня есть только одно объяснение!
У Сталина были свои планы свое личное ИМХО на ЭТО, конечной целью было ОБРЕТЕНИЕ СССР новой геополитической реальности соответствующему ей МИРОВОГО СТАТУСА СУПЕР ДЕРЖАВЫ! И он попытался в этом воспользоваться прытью немецкого канцлера!
Но все пошло не так как планировал Сталин и свидетельство этому 22-06-1941!

«Мог Сталин воспрепятствовать началу мировой войны? И если мог то почему не сделал имея действенные рычаги воздействия на АГРЕССОРА?» ?
«Оригинально»...
Что ж, буду ждать нормальных ответов.

Ефремов писал(а):

Таким образом, мы с Вами наконец-то совместно смогли убедиться (ну просто из прямых ссылок на слова Гитлера), что: В августе фюрер считал договорённость с Россией - необычайно важной и необходимой. Это уже доказано и кобениться дальше Вам бесполезно.

Читаем Еще раз мое сообщение: viewtopic.php?p=12767#p12767

Ефремов писал(а):И отвечаем по пунктам:
- При просьбе ускорить решение вопроса по пакту, а руководство СССР намеревалось тянуть с этим решением, что должен был сказать Риббентроп?

Ефремов писал(а):- Второе, где сказано, что без заключения договора с СССР Германия на Польшу не нападет?

Ефремов писал(а):Теперь, когда я провел необходимые дипломатические приготовления, путь солдатам открыт".»
Где сказано, что дипломатические приготовления – это только пакт с СССР?

"Разделавшись", к своему большому удовольствию, с Польшей, Англией и Францией, Гитлер вытащил из колоды туза. Он заговорил о России.
"Наши враги рассчитывали еще на то, что Россия станет нашим противником после завоевания Польши. Враги не учли моей решимости. Наши враги подобны маленьким червячкам. Я видел их Мюнхене.
Я был убежден, что Сталин никогда не примет предложения англичан. Только безоглядные оптимисты могли думать, что Сталин настолько глуп, что не распознает их истинной цели. Россия не заинтересована в сохранении Польши... Отставка Литвинова явилась решающим фактором. После этого я моментально понял, что в Москве отношение, к западным державам изменилось.

Я предпринял шаги, направленные на изменение отношений с Россией. В связи с экономическим соглашением завязались политические переговоры. В конце концов от русских поступило предложение подписать пакт о ненападении. Четыре дня назад я предпринял специальный шаг, который привел к тому, что Россия вчера объявила о своей готовности подписать пакт. Установлен личный контакт со Сталиным. Послезавтра Риббентроп заключит договор. Теперь Польша оказалась в положении, в котором я хотел ее видеть... Положено начало уничтожению гегемонии Англии. Теперь, когда я провел необходимые дипломатические приготовления, путь солдатам открыт".

Ефремов писал(а):Мы же знаем, что экспансию Гитлер продолжил не взирая на пакт?

Ефремов писал(а):Дипломатия – это гораздо больше, о чем ниже.

Ефремов писал(а):Где сказано, что пакт – необходимость для нападения на Польшу?

Ефремов писал(а):Наоборот, «Россия никогда не бросится, очертя голову, сражаться за Францию и Англию{109}.»

Ефремов писал(а): я Вам и толкую: для нападения на Польшу Гитлеру пакт не был нужен.

Ефремов писал(а):Подготовка к нападению на Польшу идет на всех парах, без всякого пакта с Россией.

Ефремов писал(а):Вначале заставим Вас признать, что нападение на Польшу состоялось бы и без пакта.

Ефремов писал(а):Неужто тоже Договор о дружбе с фюрером имел? »
Имел, конечно.

Ефремов писал(а):

Отсутствие Пакта не остановило бы и продвижения Сталинской экспансии на запад (а не только Гитлеровской на восток), а уж занять перед наступающим Вермахтом бывшие свои территории, это вообще было – святым делом, на которое гитлеровское соизволение – отнюдь не требовалось.

Вы радостно ухватываетесь за отклонение от основного направления – я это понял.

express писал(а):кстати, вот иногда звучат обвинения, мол сторонники СССР и советского мыслят чужими мыслями, начинены чужими концепциями и мифами.

LavrovAV писал(а):А что делали тогда 23 августа проводя границы зон влияния Германии и СССР в Польше! Где по памяти может быть искажения 51% территории Польши достались СССР! Поистине мирная держава!

2 сентября пограничные войска получили приказ об усиленном режиме охраны советско-польских границ. В этот же день СНК принимает постановление № 1348—268сс от 2 сентября 1939 г. в котором указывалось, что с 5 сентября следовало начать очередной призыв на действительную военную службу для войск Дальнего Востока и по 1 тыс. человек для каждой из 76 вновь формируемых дивизии, а с 15 сентября и для всех остальных округов, о чем было сообщено в газетах.

«Странная война» Англии и Франции в «защиту» Польши фактически отражали тезисы речи Сталина

В то же день Политбюро ЦК ВКП(б) принимает решение о продлении на месяц службы в РККА для красноармейцев и сержантов, отслуживших свой срок и подлежавших демобилизации (всего 310 632 человека) — сообщение об этом публикуется в советских газетах 5 сентября, а также об увеличении приписного состава частей ряда округов, автотранспорта, лошадей, тракторов, приведении в готовность пунктов ПВО Ленинграда, Великих Лук, Минска и Киева.

Риббентроп начинает посылать в Москву через Шуленберга телеграммы с призывами о встречном наступлении РККА.
Мы определенно рассчитываем окончательно разгромить польскую армию в течение нескольких недель. Затем мы будем удерживать под военным контролем ту территорию, которая была определена в Москве как сфера германских интересов. Естественно, однако, что мы будем вынуждены по причинам военного характера продолжать боевые действия против тех польских вооруженных сил, которые будут находиться в тот момент на польской территории, принадлежащей к сфере русских интересов. Пожалуйста, немедленно обсудите это с Молотовым и выясните, не считает ли Советский Союз желательным, чтобы русские вооруженные силы выступили в соответствующий момент против польских вооруженных сил в районе сферы русских интересов и со своей стороны оккупировали эту территорию. По нашему мнению, это было бы не только облегчением для нас, но также соответствовало бы духу московских соглашений и советским интересам…

5 сентября польский посол В. Гжибовский обратился с просьбой о снабжении военными материалами и транзите военных грузов через СССР в Польшу; Молотов заверил в точном исполнении торгового соглашения, но отказал в транзите, поскольку в сложившейся международной обстановке Советский Союз не хочет быть втянутым в войну на той или другой стороне и должен обеспечить свою безопасность.[12];

7 сентября Сталин на встрече с Главой Коминтерна Г. Димитровым высказал следующую оценку происходящего в мире:

Оказывается, Димитров вёл «дневник» по-немецки с марта 1933 г. по август 1943 г., т.к. немцы в тюрьме якобы запретили ему писать на других языках. Чтобы подследственному запрещали делать записи на родном языке для защиты на суде, такого не бывает! Дальше ещё интересней. С сентября 1943 г. по конец 1944 г. «дневники» написаны по-русски. Димитров что, в СССР тоже сидел в тюрьме? А вот с 1945 г. по 1946 г. они написаны уже по-болгарски. Освободили, надо понимать, из «сталинских застенков». Эта многоязычность чётко свидетельствует, что над «дневниками» работала целая «международная» команда. О том, откуда «всплыли» эти «дневники», газета пишет: «Автографы (? – А.Д.), 12 тетрадей и 9 отдельных страниц (и из этого получилось свыше 700 стр. книжного текста! – А.Д.), после смерти Димитрова хранились в специальном личном фонде центрального партархива КПБ в таком секрете, что об их существовании не знали даже работники архива». Комментарии, думаю, излишни. Далее газета сообщает, что после свержения (демократами) Живкова 10 ноября 1989 г. доступ к архивам был «облегчён», а в 1990 г. в Болгарии появились даже первые «пиратские копии». Неудивительно. Подбросили.
При Софийском университете в 1997 г. «дневники» были изданы тиражом аж 1000 экз. И самое странное, что такое важное событие прошло тогда незаметно, как будто Болгария находится на Луне. Вполне возможно, что этого издания вообще не было. И его «допечатали» в связи с выходом «дневников» в Берлине. Грубо, однако, работает ЦРУ! Что касается комментариев к «дневникам», то, в отличие от журнала «Profil», «Фольксштимме» пояснила, что их писал не сам Г. Димитров, а его «приёмный сын» Бойко Димитров. И на том спасибо. Бойкий оказался этот парниша.

По поручению Сталина была подготовлена директива Секретариата Исполкома Коминтерна (ИККИ) от 9 сентября, в которой было сказано:
«Международный пролетариат не может ни в коем случае защищать фашистскую Польшу, отвергнувшую помощь Советского Союза, угнетающую другие национальности».

10 сентября в советской прессе появилось сообщение, что «произведен частичный призыв запасных, поскольку германо-польская война принимает угрожающий характер и требует мер по обороне страны».[12]

LavrovAV писал(а): Значит работая в 1983-86 гг в районе на прием приходит ветеран, и говорит полу шепотом -->>>" Мы так хотели и желали прихода Красной армии ( в годы ВОв),но так же страстно не хотели возвращения колхозов и совхозов, без них мы жили и свободнее и сыт нее!"
И таких людей я встречал массу, а вы там опрос всякие! Вопросы ко мне будут?

136. Телеграмма полномочного представителя СССР в Великобритании И. М. Майского в Народный комиссариат иностранных дел СССР

3 февраля 1939 г.

1. Сегодня заехал к Батлеру {* Парламентский заместитель министра иностранных дел Великобритании} по его просьбе. В коридоре Форин офиса я застал настоящий хаос из шкафов, ящиков, папок, бумаг и т.п. Оказалось, что все это вынесено из подвального этажа, который приспособляется сейчас под убежище от воздушных бомбардировок.

2. Батлер заявил, ....Мы не должны делать отсюда вывода, что британское правительство было в какой-либо мере враждебно СССР,— просто, поглощенное другими тяжелыми заботами, оно как-то «забыло» на время укреплять свои отношения с Советским правительством.

В Москве внимательно следили за развитием событий в Европе, рассчитывая использовать их в своих интересах, которые в Восточной Европе были обеспечены договоренностью с Германией. Германское руководство, признав часть этого региона советской сферой интересов, видимо, считало, что СССР использует для ее занятия войска, что отвечало и германским интересам, поскольку в Берлине всячески подчеркивали советско-германскую «дружбу», стремясь удержать Англию Францию от вмешательства в германо-польский конфликт. Германский МИД, обеспокоенный слухами об отводе частей Красной армии с польской границы, 27 августа поручил своему посольству в Москве прояснить этот вопрос{575}. Выполняя это распоряжение, германский посол Ф. В. фон Шуленбург 29 августа выяснял у Молотова, правдивы ли подобные слухи, и передал пожелание Берлина об их опровержении в печати. Молотов поинтересовался, верит ли подобным слухам германское правительство, и после отрицательного ответа Шуленбурга согласился дать опровержение и подчеркнул серьезность, с которой советское правительство относится к пакту о ненападении{576}. 30 августа в советской прессе появилось опровержение ТАСС, в котором говорилось, что «ввиду обострения положения в восточных районах Европы и ввиду возможности всяких неожиданностей советское командование решило усилить численный состав гарнизонов западных границ СССР»{577}.

1 сентября в 11 часов в НКИД явился советник германского посольства в Москве Г. Хильгер и сообщил о начале войны с Польшей, о присоединении Данцига к Германии и передал просьбу начальника генштаба германских ВВС, чтобы радиостанция в Минске в свободное от передач время передавала для срочных воздухоплавательных опытов непрерывную линию с вкрапленными позывными знаками «Рихард Вильгельм 1.0», а кроме того, во время передач своей [277] программы по возможности часто слово «Минск». Советская сторона согласилась передавать лишь слово «Минск», что использовалось люфтваффе в качестве радиомаяка{578}, 3 сентября в Берлине произошло вручение верительных грамот советского посла в Германии А.А. Шкварцева. На церемонии Шкварцев и Гитлер заверили друг друга от имени своих стран, что выполнят свои обязательства по договору о ненападении{579}. В тот же день германское посольство в Москве получило задание министра иностранных дел И. Риббентропа прощупать намерения СССР относительно возможного вступления Красной армии в Польшу{580}. На этот запрос Молотов ответил 5 сентября, что советское правительство согласно, что ему в подходящее время «обязательно придется... начать конкретные действия. Но мы считаем, что этот момент пока еще не назрел», а «торопливостью можно испортить дело и облегчить сплочение противников»{581}.
Отношение советского руководства к начавшейся войне в Европе было четко выражено И.В. Сталиным 7 сентября 1939 г. в беседе с руководством Коминтерна. По его мнению, «война идет между двумя группами капиталистических стран (бедные и богатые в отношении колоний, сырья и т.д.) за передел мира, за господство над миром! Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга. Неплохо, если руками Германии будет расшатано положение богатейших капиталистических стран (в особенности Англии). Гитлер, сам этого не понимая и не желая, расстраивает, подрывает капиталистическую систему... Мы можем маневрировать. подталкивать одну сторону против другой, чтобы лучше разодрались. Пакт о ненападении в некоторой степени помогает Германии. Следующий момент — подталкивать другую сторону»{582}. Германия получала и более ощутимую помощь. 4 сентября все германские суда в северной Атлантике получили приказ «следовать в Мурманск, придерживаясь как можно более северного курса»{583}. 6 сентября германский МИД сообщил в Москву: «Мы намереваемся и далее направлять немецкие торговые суда в Мурманск и ожидаем, что советское правительство облегчит разгрузку, погрузку и транспортировку грузов по железной дороге в Ленинград, куда будут заходить для погрузки немецкие суда». 8 сентября Москва дала разрешение на заход немецких судов в Мурманск и гарантировала [278] транспортировку грузов в Ленинград{584}. Всего за первые 17 дней сентября 18 германских судов нашли убежище в советском порту{585}.

Охарактеризовав Польшу как фашистское государство, угнетающее другие народности, Сталин заявил, что «уничтожение этого государства в нынешних условиях означало бы одним буржуазным фашистским государством меньше! Что плохого было бы, если в результате разгрома Польши мы распространим социалистическую систему на новые территории и население»{586}. Соответственно и зарубежные компартии получили 8—9 сентября директиву ИККИ, в которой отмечалось, что «настоящая война — империалистическая, в которой одинаково повинна буржуазия всех воюющих государств». Поэтому «ни рабочий класс, ни тем более компартии» не могут поддерживать эту войну. Тем более «международный пролетариат не может ни в коем случае защищать фашистскую Польшу, отвергшую помощь Советского Союза, угнетающую другие национальности»{587}. Соответственно, вопреки мнению ряда авторов{588}, советское руководство 5 сентября отказало Польше в поставках и транзите военных материалов, сославшись на угрозу втягивания в войну{589}.
Советские военные приготовления
Естественно, советское руководство не собиралось безучастно взирать на развитие ситуации в Польше и без всяких просьб Берлина начало собственные военные приготовления. Еще с мая 1939 г. советское военное руководство, учитывая нарастание международной напряженности, начало разработку новой системы мобилизационного развертывания Красной армии. Основная идея реорганизации сухопутных войск сводилась к тому, чтобы создать постоянную армию, готовую к использованию при минимальном мобилизационном развертывании. Для этого все скрытые, то есть предназначенные к развертыванию в случае мобилизации дивизии, переводились в открытые. В итоге созданная по решению Главного Военного Совета Комиссия по организационным мероприятиям при НКО под председательством заместителя наркома обороны командарма 1 ранга Г.И. Кулика 27 июля 1939 г. [279] приняла решение развернуть на базе стрелковых дивизий тройного развертывания ординарные стрелковые дивизии со штатом 4 100 человек. Комиссия сделала вывод, что все военные округа могут разместить новые дивизии, материальных запасов также хватало, поэтому к 1 ноября 1939 г. следовало перейти на новую организацию стрелковых войск и к 1 мая 1940 г. подготовить новые мобилизационные планы{590}.
В соответствии с принятым решением, 15 августа 1939 г. нарком обороны маршал К.Е. Ворошилов отдал директивы №№ 4/2/48601—4/2/48611 Военным советам Ленинградского (ЛВО), Московского (МВО), Калининского (КалВО), Белорусского (БОВО) и Киевского особых (КОВО), Харьковского (ХВО), Орловского (ОрВО), Приволжского ПриВО), Северо-Кавказского (СКВО), Уральского (УрВО) и Сибирского (СибВО) военных округов, согласно которым им следовало с 25 августа по 1 декабря 1939 г. сформировать 18 управлений стрелковых корпусов, перевести кадровые дивизии на новый штат 8 900 человек и развернуть 36 дивизий тройного развертывания в 92 дивизии по б 000 человек{591}.22 августа нарком обороны докладывал в ЦК ВКП(б) и СНК СССР об обеспеченности вооружением предлагаемых организационных мероприятий; С учетом наличия вооружения в неприкосновенном запасе проводимые мероприятия были в целом обеспечены по винтовкам, пулеметам, 82-мм минометам и 76-мм пушкам. По самозарядным винтовкам, 45-мм противотанковым пушкам, 122-мм гаубицам и 76-мм зенитным пушкам покрытие некомплекта ожидалось в течение 1939 г. на основании получения их от промышленности, а потребность по противотанковым ружьям, 12,7-мм станковым пулеметам, 50-мм, 107-мм и 120-мм минометам, 152-мм гаубицам, 37-мм и 45-мм зенитным пушкам и автомобилям удовлетворялась поступлением от промышленности в 1939—1940 гг. Нарком обороны просил разрешить использовать неприкосновенный запас, обязать промышленность выполнить план военных заказов на 1939 г. и произвести дополнительный заказ на автомобили{592}.

Развитие международной обстановки в начале сентября 1939 г. привело к тому, что советское руководство решило провести частичную мобилизацию Красной армии, и 6 сентября около 23—24 часов в семи военных округах была получена директива наркома обороны о проведении «Больших учебных сборов» (БУС). Согласно директиве наркома обороны №2/1/50698 от 20 мая 1939 г. название БУС являлось шифрованным обозначением скрытой мобилизации. [283] Проведение БУС по литеру «А» означало, что происходило развертывание отдельных частей, имевших срок готовности до 10 суток, с тылами по штатам военного времени. Запасные части и формирования гражданских ведомств по БУС не поднимались. Сама мобилизация проходила в условиях секретности{599}.
БУС начались с утра 7 сентября и проходили не совсем организованно, с опозданием на 2—3 дня{600}. 7 сентября решением СНК СССР вводился в действие мобилизационный план по продфуражному довольствию РККА по ЛВО, МВО, КалВО, БОВО, КОВО, ХВО и ОрВО; утвержденный постановлением Комитета обороны (КО) № 210 от 21 июля 1939 г., и план доснабжения РККА вещевым довольствием, утвержденный постановлением КО № 50сс от 3 марта 1939 г. В округах предлагалось разбронировать мобилизационные запасы продовольствия и хлебофуража. В тот же день председатель СНК СССР Молотов направил председателям СНК ССР, АССР и облисполкомов телеграммы, в которых сообщал, что «войсковые части ЛВО, МВО, КалВО, ОрВО, БОВО, КОВО, ХВО привлекают на учебные сборы приписной состав, автотранспорт, лошадей и обоз. Вызов производится строго по повесткам без опубликования. Окажите всемерное содействие»{601}. Помимо чисто военных приготовлений соответствующие меры были приняты и по линии политорганов РККА. 9 сентября было решено увеличить тиражи красноармейских газет в округах, проводивших БУС, и центральных газет для распространения в армии{602}.Всего в БУС приняли участие управления 22 стрелковых, 5 кавалерийских и 3 танковых корпусов, 98 стрелковых и 14 кавалерийских дивизий, 28 танковых, 3 моторизованные стрелково-пулеметные и 1 воздушно-десантная бригады (см. таблицу 25){608}. Было призвано 2 610 136 человек (см. таблицу 26), которые 22 сентября 1939 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР и приказом наркома обороны № 177 от 23 сентября были объявлены мобилизованными «до особого распоряжения»{609}. Войска также получили 634 тыс. лошадей, 117 300 автомашин и 18 900 тракторов{610}.Одновременно согласно постановлению СНК № 1348—268сс от 2 сентября 1939 г. с 5 сентября следовало начать очередной призыв на действительную военную службу для войск Дальнего Востока и по 1 тыс. человек для каждой вновь формируемой дивизии, ас 15 сентября и для всех остальных округов, о чем было сообщено в газетах{612}. Всего в Красную армию до 31 декабря 1939 г. было призвано 1 076 тыс. человек{613}. Кроме того, согласно новому Закону о всеобщей [285] воинской обязанности от 1 сентября 1939 г. на 1 год был продлен срок службы 190 тыс. призывников 1937 г. В результате списочная численность Красной армии возросла с 1 910 477 человек на 21 февраля до 5 289 400 человек (из них 659 тыс. новобранцев) на 20 сентября 1939 г.{614} Нормализация ситуации на западных границах СССР позволила 29 сентября начать сокращение численности Красной армии, и к 25 ноября было уволено 1 412 978 человек{615}

m-sveta писал(а):Шереметьев, угомонитесь, утомили повторять одно и то же.

m-sveta писал(а):Вам кучу документов, а вы вырвали ОДНО предложение у Гитлера и размахиваете ею как флагом.

m-sveta писал(а):Вам говорят, что Гитлер бы стал воевать в любом случае, все это знали, готовились.

m-sveta писал(а):Если нам всё равно с ними воевать, так надо сделать все чтобы их использовать.
И Сталин так и сделал. Взял с немцев деньги, высокотехнологичное оборудование (в котором нам отказывали другие страны), передовые технологии.