Путин о защите Отечества и мнение эксперта
Новую предвыборную статью премьер посвятил вопросу национальной безопасности РФ
Фаворит президентской гонки Владимир Путин продолжает свою эпистолярную активность на электоральном театре предвыборных действий. На этот раз объектом прицельного информационного «опусометания» по всем канонам политтехнологического жанра (на носу – как-никак День защитника Отечества) стала аудитория, которой небезразлична судьба оборонительного потенциала и национальной безопасности России.
«Национальная безопасность России может быть гарантирована лишь в случае, если наша страна будет по-настоящему сильной». С этого очевидного трюизма в духе «лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным» начинается очередное, уже шестое по счету программное послание Владимира Путина российским избирателям (правда, в Центризбиркоме подобные статьи считают не агитационными, а сугубо информационными материалами). В своей статье, опубликованной в «Российской газете», премьер-кандидат вполне резонно отмечает, что в глобальном мире Россия не должна «никого вводить в искушение своей слабостью» и «ни при каких условиях не откажется» от укрепления потенциала стратегического сдерживания.
«Мы не сможем укреплять наши международные позиции, развивать экономику, демократические институты, если будем не в состоянии защитить Россию. Если не просчитаем риски возможных конфликтов, не обеспечим военно-технологическую независимость и не подготовим достойный, адекватный военный ответ в качестве крайней меры реагирования на те или иные вызовы», – развивает Владимир Путин «мотивировочную часть», под которой, наверное, подписались бы все его предвыборные конкуренты.
Закончив на этом щедро лить риторическую воду в очередное электоральное блюдо, премьер далее озвучил ряд конкретных мер, которые планируют принять власти для реализации вышеуказанных благих намерений. Для того, чтобы избежать возможных обвинений в голословности и предвыборной декларативности, Владимир Путин озвучил цифру, которая, видимо, призвана поразить воображение заинтересованной общественности (если не сказать – загипнотизировать). По его словам, «в общей сложности в предстоящее десятилетие на эти цели выделяется порядка 23 трлн руб.». При этом, словно участвуя в заочной полемике с теперь уже отставным министром финансов Алексеем Кудриным, его бывший начальник подчеркнул, что речи о милитаризации военного бюджета не идет, это – скорее «плата по счетам» за годы хронического недофинансирования, в результате которого российская оборонная промышленность за последние 30 лет отстала от уровня передовых достижений мировой военно-промышленной мысли.
При этом осталось не совсем понятно, почему Владимир Путин отсчитывает начало производственного декаданса в сфере ОПК еще с последней советской «десятилетки». И следует ли так понимать, что он в порядке самокритики признает, что последние 10 лет «отставания» так или иначе приходятся на период его собственного правления. В последнем случае получается, что премьер обращается к обществу с просьбой предоставить ему на выборах возможность «выполнить работу над ошибками», чтобы вернуть России технологическое лидерство по всему спектру основных военных технологий.
Для достижения указанной цели один из претендентов на президентское кресло готов применить ноу-хау в виде долгосрочного планирования для предприятий ОПК. Как пишет Владимир Путин, для этого планируется размещать гособоронзаказ не на один год, а сразу на более продолжительный период – до 7 лет. А для того, чтобы добиться согласованности государственной промышленной политики в ОПК, премьер предложил подумать над возможностью создания единого органа, который отвечал бы за контракты по гособоронзаказу в интересах всех ведомств. Говоря о технической модернизации и перевооружении Вооруженных Сил РФ, Владимир Путин выступает за «просвещенный» протекционизм. Делая ставку на развитие и технологическую самодостаточность оборонно-промышленного комплекса РФ, премьер, тем не менее, сделал оговорку о необходимости перенимать новейшие технологии, что, по его словам, позволит «быстро решать неотложные задачи в сфере обороны» и «стимулировать национального производителя». Одновременно Владимир Путин подтвердил основный концептуальный посыл и направленность проводимой властями армейской реформы. Не предлагая полностью отказаться от службы по призыву, он вместе с тем указывает, что к 2017 году в миллионной российской армии должно быть около 700 000 военных профессионалов, а еще через три года их число должно увеличиться до 845 000.
Публицистический эскиз нового облика российских вооруженных сил, сделанный Владимиром Путиным в очередной предвыборной статье, в интервью KM.RU прокомментировал вице-президент Российской академии геополитических проблем Владимир Анохин:
– Эта тема была поднята с большим опозданием. Приведу такой пример. Очевидно, что без развития военной науки невозможно усовершенствовать облик наших вооруженных сил. Однако в настоящее время она практически полностью загублена и уничтожена.
Вопрос заключается в том, не поздно ли мы схватились за голову. Достаточно сказать, что из 15 академий, 46 училищ и военных университетов планируется создать каких-то 10 научных центров. При этом я лично не знаю, что они будут из себя представлять. Одновременно расформирована Академия воздушно-космической обороны. Получается, что академию расформировали, а воздушно-космические силы собираются создавать. Это – какой-то нонсенс. Или вот еще пример: уничтожили Военно-воздушную академию им. Гагарина, а также Военно-воздушную академию им. Жуковского. А ведь это – одни из ведущих интеллектуальных центров в военной науке. А ведь что такое Монинская академия? Она готовила командные кадры. Инженерная академия – это научные кадры. Теперь их слили и, более того, отправили в Воронеж на базу тылового училища. Спрашивается: кто туда поедет? При этом получается, что за 1500 гектаров элитной земли в Монино уволены 487 представителей профессорско-преподавательского состава двух академий, 800 человек находятся под сокращением и погибает 57 научных школ.
Теперь говорят о том, что на нашу оборону за 10 лет планируется потратить порядка 30 трлн руб. Дело в том, что эти деньги будут просто заморожены. Мы говорим о железе и самолетах пятого поколения. Но кто будет на них летать? Единственное училище, которое готовит летчиков в Краснодаре, за последние годы выпустило 20 человек. У нас в 3,5 раза сократили авиацию ПВО. 55% самолетов старше 15 лет. За последние пять лет наши ВВС получили аж 20 самолетов. Хочется верить, что сейчас, когда петух клюнул в задницу, что-нибудь изменится. До недавнего времени у нас было около 245 основных аэродромов. По военной реформе должно было остаться всего 27. И это на всю Россию!
Приведу еще один пример. В наших ВВС есть такая пятая авиагруппа, которая прикрывает нашу любимую Родину от северо-запада до Курска. Это где-то 1800 км. Прикрытие осуществляют лишь 200 самолетов. Всего в нашей армии 1600 летательных аппаратов, а нам надо как минимум 3500. Причем каждый год уходят в среднем по 150 человек летчиков – по здоровью, по возрасту и т. д. В результате в авиаполках летчиков первого класса – от 5 до 7%, а 20% вообще не имеют классной квалификации.
В своей статье премьер-министр провозглашает в качестве цели создание профессиональной армии. Это – прежде всего наемники. Ведь что такое миллионная армия для такой огромной страны? Нас нельзя сравнивать с Чехией, Польшей или кем-то еще. У нас растянуты границы и везде проблемы. Представьте себе, что у нас веками складывалась система – «полк, дивизия, армия, фронт, округ», и это было разумно. Потому что округ – это тот же фронт с системой резервирования. Одно тянет за собой другое. Опять же вернусь к авиации: у нас была военно-транспортная авиация. В свое время она насчитывала порядка 800 самолетов, которые обеспечивали действия воздушно-десантных войск. Сейчас у нас чуть больше 100 самолетов Ил-76. И это на всю Россию! А значит, воздушно-десантные войска потеряли свою стратегическую мощь, и как резерв быстрого развертывания они из себя уже ничего не представляют. ВДВ в основном используются как мотострелки.
Когда мы говорим о миллионной профессиональной армии, то следует иметь в виду, что войну начинают одни люди, а заканчивают другие. Возьмем центральный промышленный район России. Это – пять областей, каждая из которых равняется европейскому государству. И этот центральный район прикрывают всего 15 000 человек. А на Дальнем Востоке на границе с Китаем соотношение сил составляет 2,09 млн человек против нашей группировки аж в 80 000 человек! При такой армии и таком руководстве нам только и остается, что рассчитывать на ядерный щит. Но мы же не можем хвататься за ядерную дубинку при малейшей опасности – например, в случае локальных войн вроде военного конфликта с Грузией 08.08.08...
Подводя итог размышлениям о предвыборной статье Путина, скажу так: он решает свои задачи, не задумываясь о том, кто руководит нашими вооруженными силами. А если задумывается, то почему не снимает?.. Этого я до сих пор не могу понять.
Источник: KMnews
Современная армия России - её состояние и проблемы развития.
Модераторы: Ефремов, Камиль Абэ, express, Мормон
-
Мормон
- Супермодератор
- Сообщения: 10138
- Зарегистрирован: 12 янв 2011, 19:51
- Благодарил (а): 50 раз
- Поблагодарили: 77 раз
Re: Кому нужна слабая армия России?
А Путин не озвучил, какая доля достанится армии, а какая распилится?«в общей сложности в предстоящее десятилетие на эти цели выделяется порядка 23 трлн руб.»
-
Константин
Re: Кому нужна слабая армия России?
Мне очень жаль, что у многоуважаемой Светланы развита близорукость. Констатировать данность это хорошо, только Вы господа "эл-л-лита" все ищете подводных камней, а г. Путина надо читать и понимать, как написано и сказано, без интелегенских извращений. И потом т. Сталин к очистке страны тоже шел 15 лет, так что не надо сучить ногами, с чувством времени у Путина все нормально, а вот у Вас Светлана нет. Пора оторваться от груди Владимира Ильича, и оглянуться вокруг насчет "всеобщего разочарования и отторжения"m-sveta писал(а):у политиков такого уровня должно быть чувство времени. Путин, я не в осуждение говорю, а констатирую данность. Путин уже исчерпал лимит доверия. Он может сейчас все говорить правильно и делать правильно, но ему уже не верят.Наступила полоса всеобщего разочарования и отторжение.
Г-жа Флери, вот откопала свежеиспеченный коментарий, какого-то гуманитарного губошлепа, цена ему пятак в базарный день.
Самим-то что статью никак не осилить или это в падлу для нас высоколобых. А ведь интереснейшая статья.....
Ну да ладно все пустое...
А вот еще один ... интелихент, откликнулся....
Мормон писал(а):А Путин не озвучил, какая доля достанится армии, а какая распилится?
Re: Кому нужна слабая армия России?
Ау! вы не забыли где находитесь?? Очнитесь! А то за подобные высказывания можете и погулять выйти...Константин
Не демонстрируйте себя как самого умного...Это по меньшей мере неприлично.
-
Константин
Re: Кому нужна слабая армия России?
Александр Горбенко http://www.odnako.org/blogs/show_15914/
Родился в 1977 году в семье военных. Служил срочку на Флоте. Женат, двое детей (пока). Интересы: история, военная история, военная техника.
20 февраля 2012
К итогам военной реформы. Часть 1: Развала не случилось, или Решение трёх задач
У меня есть интересное наблюдение. Руководство страны, наконец-то уделяет внимание обороноспособности. Это и зарплаты военнослужащим, и 20 трлн. до 2020-го на перевооружение. С другой стороны, самыми заметными и обсуждаемыми темами, по нашей армии стали её сокращение и плачевное состояние, в сравнении как с современными зарубежными аналогами, так и с Советской Армией. На первый взгляд, это взаимоисключающие тенденции. И в этом стоит разобраться.
Для начала следует сказать, что наши Вооружённые Силы находятся в состоянии реформирования. Споры о том, как это делается, не утихают, вызывая массу критики и обвинений. Почти никто не спорит с тем, что ВС образца 90-х годов мало на что годились и менять многое было необходимо. То, что сделано, и как, возможно, следовало делать, – вопрос дискуссионный. Но по главным пунктам необходимых изменений споров почти не возникает. Их три.
1. Перевооружение на современные образцы вооружения и техники.
2. Повышение мобильности и оперативности управления.
3. Улучшение качества подготовки личного состава.
Теперь попробуем разобрать реализацию.
Первую задачу решает Гособоронзаказ, по объёмам впервые сравнимый с советскими временами. Наиболее существенными темпами идёт обновление флота и РВСН. Но и по другим видам вооружений взяты хорошие темпы. То, что по многим направлениям опытно-конструкторские работы и внедрение идут не столь быстро, вполне понятно – задел, доставшийся от Советского Союза подходит к концу. Да, «Алмаз-Антей» сосредоточен на совершенствовании стратегических средств ПВО и на теме заатмосферного перехвата, а потому не справляется с новым сухопутным комплексом средней дальности и морским «Полимент-Редут». Но работы идут, и результат будет. Да, в области бронетехники в основном идёт модернизация старья, но только потому, что результаты по новым унифицированным платформам (ОКР «Армата» в тяжелом классе, ОКР «Курганец-25» в среднем и ОКР «Бумеранг» в колёсном) будут только в конце этого -- начале следующего года. Можно перечислять работы по новым авиационным комплексам, комплексам ударного высокоточного вооружения, средствам управления, интегрированным со средствами разведки и связи и т. д. Этот список -- лучшее подтверждение объёма работ и усилий по перевооружению армии и флота, попытки сделать их оснащение адекватным угрозам безопасности нашего времени, а не прошлого века. На качестве и сроках работы сказывается недофинансирование 90-х, развал важнейших научно-производственных предприятий, дезинтеграция отраслей развалом Союза и нехватка кадров. Но понимание важности перевооружения налицо. А возможности и ресурсы были не безграничны даже у СССР.
Вторая задача, конечно, требует сокращения в управлении войсками лишних звеньев и передачу инициативы на конкретных направлениях более мелким подразделениям. К тому же бригада, оснащённая современными образцами вооружений, по возможностям и огневой мощи превосходит более крупные подразделения прошлого. Она не отягощена мощными дивизионными тыловыми органами обеспечения, что делает её мобильнее, но, вместе с тем, ограничивает действия в отрыве от других подразделений продолжительное время. Скажем, в американской армии бригады действительно предпочтительнее для удалённых экспедиционных операций, требующих быстрой переброски войск, для локальных конфликтов и для достижения быстрых результатов на небольших ТВД. У нас такие операции частенько именуют «контрпапуасскими». Однако не будем забывать, что от дивизионного звена американцы не отказались.
У нас вопрос решается переходом от четырёхзвенной системы управления (военный округ — армия — дивизия — полк) к трёхзвенной (военный округ — оперативное командование — бригада). При этом оперативное командование выполняет функции общевойсковой армии, а также содержит части тыла и обеспечения -- с той только разницей, что ему подчинены более мелкие и более разнородные подразделения. Это, конечно, улучшает управляемость на выделенном направлении и придаёт управлению гибкость, но снижает общую боевую мощь.
Противники новой структуры часто говорят, что новая армия будет заточена под «конфликты малой интенсивности» -- т. е. ограниченные по масштабам (типа войны в Осетии) и контрпартизанские операции. Это так. Тем более, что опыт подобной организации был получен в успешных действиях группировок “Восток” и “Запад” Трошева и Шаманова в Чечне, когда за неимением полноценных частей и соединений там воевали сводными отрядами и батальонами. Полк выжимал из себя на войну усиленный танками и артиллерией батальон, плюс разведка, плюс тылы, плюс боевое управление — 700—900 человек. В итоге дивизия в Чечне воевала тремя сводными полками: двумя пехотными и танковым, плюс артиллерия, разведка, тылы и боевое управление. Всего около 5 тыс. человек – по сути, бригадный состав. Также сильное влияние на новую структуру оказало столкновение с грузинской армией, когда командование пятью тактическими группами (по сути – снова усиленными полками) осуществлялось не штабами дивизий, из которых они были выделены, и даже не штабом 58-й армии, а непосредственно штабом Северо-Кавказского военного округа через специально созданную группу управления.
Подводя итог, приходится согласиться с теми, кто говорит о новой армии как о средстве для ограниченных по масштабам боевых действий. Возможности её в полномасштабном конфликте с сильным противником на широком фронте вызывают сомнения. Но здесь придется определиться с вероятными угрозами.
Самым слабым местом принято считать дальневосточное направление, на котором многочисленные «эксперты» привычно пугают «китайской угрозой». Об оценке её вероятности можно спорить, но лично я отношусь к этой страшилке скептически. Силы НОАК на северном направлении не являются достаточными для вторжения. Гораздо более важным направлением китайской армии и флота следует считать юго-восточное и южное направления. Именно там находятся жизненно важные транспортные пути и там сосредоточены потенциальные опасности Китая. КНР стремится к доминированию в Юго-Восточной Азии, где зона экономических интересов ставится под угрозу насыщенностью вооружений и очагами возможных конфликтов. Именно там Китай будет отстаивать свои позиции, в том числе с помощью силы, и только там возможно нанести ему существенный ущерб. Вот поэтому возможный конфликтный сценарий на севере руководство КНР рассматривает как третьестепенный. Он объективно не нужен нам, и равно не нужен Китаю.
Вероятность же конфликта с НАТО прямо зависит от внутренней ситуации в России. Современные возможности блока и опыт его последних агрессивных действий говорят о том, что на полномасштабную войну без участия в качестве «пушечного мяса» внутренней оппозиции он не способен. Последней полномасштабной кампанией НАТО был Ирак, военные возможности которого сильно преувеличивались, чтобы успех казался серьёзным достижением. Афганистан – вполне «контрпапуасская» кампания. В Югославии, Ливии и, возможно, Сирии и Иране, возможной оказывается только поддержка одной из сторон конфликта с помощью дистанционных ударов высокоточным оружием. В военной науке западных стран главенствует теория сетевых войн, исключающая полномасштабные боевые действия по образцу Второй мировой. Её основа – действия малых, мобильных подразделений и дистанционные удары по ключевым объектам, лишающие противника технического превосходства и открывающие дорогу внутренним или региональным силам по захвату инициативы. Без наличия этих сил операция вообще не рассматривается.
И тут оказывается, что армия бригадного состава вполне соответствует вызовам времени. В ситуации отсутствия чёткой линии фронта и малого состава сил противника, действующего мобильными группами на всей глубине обороны, ключевыми оказываются оперативность реакции и быстрая концентрация сил на постоянно меняющихся направлениях. Согласитесь, громоздкая структура дивизий, подчинённых армейскому управлению и привязанных всей инфраструктурой к местам постоянной дислокации для этого подходит меньше. Да и обеспечение безопасности всех направлений с помощью армии статичной дивизионной организации с нашими просторами, боюсь, не вполне под силу по экономическим причинам.
Ключевым же фактором безопасности будет являться защита от ударов высокоточным оружием, которая обеспечивается принятием на вооружение современных образцов техники -- отнюдь не дешёвых и требующих высокой квалификации от операторов и серьезной технической базы обслуживания. И здесь мы подходим к третьей задаче, стоящей перед ВС.
Третья задача пока является вопросом открытым. Качество подготовки, создание профессионального сержантского корпуса вместо института прапорщиков/мичманов, сокращение до года срочной службы и сокращение выпусков офицеров -- наиболее неоднозначные меры в реформе армии. Их эффективность пока не доказана. Например, на флоте, где матросы и старшины только на втором году осваивали технику, а главным техническим специалистом был мичман, теперь младшие офицеры вынуждены браться за «паяльник и гаечный ключ». Армия и флот -- конечно, «живые организмы» и с этими изменениями справятся. Вопрос, насколько нововведения окажутся эффективны. Это покажет только время. И тем непоправимей будет, если оно будет упущено зря. Тогда вопросы авторам реформы будет задавать поздно.
Противники кадровой политики часто утверждают, что новшества – калька западных принципов комплектования и подготовки, кастрирующая отечественную школу, а незнание авторами последней, привело вместо оценки эффективности к тупому копированию и желанию сэкономить на людях. Не знаю, насколько это верно. Когда главным автором реформы называют Виталия Васильевича Шлыкова, ушедшего от нас в прошлом году кадрового разведчика, посвятившего профессиональную деятельность изучению именно западного опыта армейского строительства, – забывают один аспект. Среди идей, продвигаемых им, реализованными в текущей реформе следует считать только следующие: гражданского министра обороны в качестве контроля за всегда своевольными военными, замену института прапорщиков/мичманов сержантами и приоритет контрактной системы перед срочной службой. Объективно говоря, эффективность первого пункта упирается в вопрос выбора кадров, а не в порок идеи. Второй пункт также зависит от подхода к делу и вполне может быть жизнеспособным. А без последнего пункта, было малореально заменить кучу недоукомплектованных кадрированных дивизий бригадами постоянной готовности. В этих вопросах действительно важны способности и усилия конкретных людей, занимающихся боевой подготовкой, обучением и планированием. А «роль личности в истории» встаёт на первый план.
И если говорить о личностях, стоит подробней осветить идеи другого подвижника военной реформы ещё Советской Армии...
Продолжение следует
Родился в 1977 году в семье военных. Служил срочку на Флоте. Женат, двое детей (пока). Интересы: история, военная история, военная техника.
20 февраля 2012
К итогам военной реформы. Часть 1: Развала не случилось, или Решение трёх задач
У меня есть интересное наблюдение. Руководство страны, наконец-то уделяет внимание обороноспособности. Это и зарплаты военнослужащим, и 20 трлн. до 2020-го на перевооружение. С другой стороны, самыми заметными и обсуждаемыми темами, по нашей армии стали её сокращение и плачевное состояние, в сравнении как с современными зарубежными аналогами, так и с Советской Армией. На первый взгляд, это взаимоисключающие тенденции. И в этом стоит разобраться.
Для начала следует сказать, что наши Вооружённые Силы находятся в состоянии реформирования. Споры о том, как это делается, не утихают, вызывая массу критики и обвинений. Почти никто не спорит с тем, что ВС образца 90-х годов мало на что годились и менять многое было необходимо. То, что сделано, и как, возможно, следовало делать, – вопрос дискуссионный. Но по главным пунктам необходимых изменений споров почти не возникает. Их три.
1. Перевооружение на современные образцы вооружения и техники.
2. Повышение мобильности и оперативности управления.
3. Улучшение качества подготовки личного состава.
Теперь попробуем разобрать реализацию.
Первую задачу решает Гособоронзаказ, по объёмам впервые сравнимый с советскими временами. Наиболее существенными темпами идёт обновление флота и РВСН. Но и по другим видам вооружений взяты хорошие темпы. То, что по многим направлениям опытно-конструкторские работы и внедрение идут не столь быстро, вполне понятно – задел, доставшийся от Советского Союза подходит к концу. Да, «Алмаз-Антей» сосредоточен на совершенствовании стратегических средств ПВО и на теме заатмосферного перехвата, а потому не справляется с новым сухопутным комплексом средней дальности и морским «Полимент-Редут». Но работы идут, и результат будет. Да, в области бронетехники в основном идёт модернизация старья, но только потому, что результаты по новым унифицированным платформам (ОКР «Армата» в тяжелом классе, ОКР «Курганец-25» в среднем и ОКР «Бумеранг» в колёсном) будут только в конце этого -- начале следующего года. Можно перечислять работы по новым авиационным комплексам, комплексам ударного высокоточного вооружения, средствам управления, интегрированным со средствами разведки и связи и т. д. Этот список -- лучшее подтверждение объёма работ и усилий по перевооружению армии и флота, попытки сделать их оснащение адекватным угрозам безопасности нашего времени, а не прошлого века. На качестве и сроках работы сказывается недофинансирование 90-х, развал важнейших научно-производственных предприятий, дезинтеграция отраслей развалом Союза и нехватка кадров. Но понимание важности перевооружения налицо. А возможности и ресурсы были не безграничны даже у СССР.
Вторая задача, конечно, требует сокращения в управлении войсками лишних звеньев и передачу инициативы на конкретных направлениях более мелким подразделениям. К тому же бригада, оснащённая современными образцами вооружений, по возможностям и огневой мощи превосходит более крупные подразделения прошлого. Она не отягощена мощными дивизионными тыловыми органами обеспечения, что делает её мобильнее, но, вместе с тем, ограничивает действия в отрыве от других подразделений продолжительное время. Скажем, в американской армии бригады действительно предпочтительнее для удалённых экспедиционных операций, требующих быстрой переброски войск, для локальных конфликтов и для достижения быстрых результатов на небольших ТВД. У нас такие операции частенько именуют «контрпапуасскими». Однако не будем забывать, что от дивизионного звена американцы не отказались.
У нас вопрос решается переходом от четырёхзвенной системы управления (военный округ — армия — дивизия — полк) к трёхзвенной (военный округ — оперативное командование — бригада). При этом оперативное командование выполняет функции общевойсковой армии, а также содержит части тыла и обеспечения -- с той только разницей, что ему подчинены более мелкие и более разнородные подразделения. Это, конечно, улучшает управляемость на выделенном направлении и придаёт управлению гибкость, но снижает общую боевую мощь.
Противники новой структуры часто говорят, что новая армия будет заточена под «конфликты малой интенсивности» -- т. е. ограниченные по масштабам (типа войны в Осетии) и контрпартизанские операции. Это так. Тем более, что опыт подобной организации был получен в успешных действиях группировок “Восток” и “Запад” Трошева и Шаманова в Чечне, когда за неимением полноценных частей и соединений там воевали сводными отрядами и батальонами. Полк выжимал из себя на войну усиленный танками и артиллерией батальон, плюс разведка, плюс тылы, плюс боевое управление — 700—900 человек. В итоге дивизия в Чечне воевала тремя сводными полками: двумя пехотными и танковым, плюс артиллерия, разведка, тылы и боевое управление. Всего около 5 тыс. человек – по сути, бригадный состав. Также сильное влияние на новую структуру оказало столкновение с грузинской армией, когда командование пятью тактическими группами (по сути – снова усиленными полками) осуществлялось не штабами дивизий, из которых они были выделены, и даже не штабом 58-й армии, а непосредственно штабом Северо-Кавказского военного округа через специально созданную группу управления.
Подводя итог, приходится согласиться с теми, кто говорит о новой армии как о средстве для ограниченных по масштабам боевых действий. Возможности её в полномасштабном конфликте с сильным противником на широком фронте вызывают сомнения. Но здесь придется определиться с вероятными угрозами.
Самым слабым местом принято считать дальневосточное направление, на котором многочисленные «эксперты» привычно пугают «китайской угрозой». Об оценке её вероятности можно спорить, но лично я отношусь к этой страшилке скептически. Силы НОАК на северном направлении не являются достаточными для вторжения. Гораздо более важным направлением китайской армии и флота следует считать юго-восточное и южное направления. Именно там находятся жизненно важные транспортные пути и там сосредоточены потенциальные опасности Китая. КНР стремится к доминированию в Юго-Восточной Азии, где зона экономических интересов ставится под угрозу насыщенностью вооружений и очагами возможных конфликтов. Именно там Китай будет отстаивать свои позиции, в том числе с помощью силы, и только там возможно нанести ему существенный ущерб. Вот поэтому возможный конфликтный сценарий на севере руководство КНР рассматривает как третьестепенный. Он объективно не нужен нам, и равно не нужен Китаю.
Вероятность же конфликта с НАТО прямо зависит от внутренней ситуации в России. Современные возможности блока и опыт его последних агрессивных действий говорят о том, что на полномасштабную войну без участия в качестве «пушечного мяса» внутренней оппозиции он не способен. Последней полномасштабной кампанией НАТО был Ирак, военные возможности которого сильно преувеличивались, чтобы успех казался серьёзным достижением. Афганистан – вполне «контрпапуасская» кампания. В Югославии, Ливии и, возможно, Сирии и Иране, возможной оказывается только поддержка одной из сторон конфликта с помощью дистанционных ударов высокоточным оружием. В военной науке западных стран главенствует теория сетевых войн, исключающая полномасштабные боевые действия по образцу Второй мировой. Её основа – действия малых, мобильных подразделений и дистанционные удары по ключевым объектам, лишающие противника технического превосходства и открывающие дорогу внутренним или региональным силам по захвату инициативы. Без наличия этих сил операция вообще не рассматривается.
И тут оказывается, что армия бригадного состава вполне соответствует вызовам времени. В ситуации отсутствия чёткой линии фронта и малого состава сил противника, действующего мобильными группами на всей глубине обороны, ключевыми оказываются оперативность реакции и быстрая концентрация сил на постоянно меняющихся направлениях. Согласитесь, громоздкая структура дивизий, подчинённых армейскому управлению и привязанных всей инфраструктурой к местам постоянной дислокации для этого подходит меньше. Да и обеспечение безопасности всех направлений с помощью армии статичной дивизионной организации с нашими просторами, боюсь, не вполне под силу по экономическим причинам.
Ключевым же фактором безопасности будет являться защита от ударов высокоточным оружием, которая обеспечивается принятием на вооружение современных образцов техники -- отнюдь не дешёвых и требующих высокой квалификации от операторов и серьезной технической базы обслуживания. И здесь мы подходим к третьей задаче, стоящей перед ВС.
Третья задача пока является вопросом открытым. Качество подготовки, создание профессионального сержантского корпуса вместо института прапорщиков/мичманов, сокращение до года срочной службы и сокращение выпусков офицеров -- наиболее неоднозначные меры в реформе армии. Их эффективность пока не доказана. Например, на флоте, где матросы и старшины только на втором году осваивали технику, а главным техническим специалистом был мичман, теперь младшие офицеры вынуждены браться за «паяльник и гаечный ключ». Армия и флот -- конечно, «живые организмы» и с этими изменениями справятся. Вопрос, насколько нововведения окажутся эффективны. Это покажет только время. И тем непоправимей будет, если оно будет упущено зря. Тогда вопросы авторам реформы будет задавать поздно.
Противники кадровой политики часто утверждают, что новшества – калька западных принципов комплектования и подготовки, кастрирующая отечественную школу, а незнание авторами последней, привело вместо оценки эффективности к тупому копированию и желанию сэкономить на людях. Не знаю, насколько это верно. Когда главным автором реформы называют Виталия Васильевича Шлыкова, ушедшего от нас в прошлом году кадрового разведчика, посвятившего профессиональную деятельность изучению именно западного опыта армейского строительства, – забывают один аспект. Среди идей, продвигаемых им, реализованными в текущей реформе следует считать только следующие: гражданского министра обороны в качестве контроля за всегда своевольными военными, замену института прапорщиков/мичманов сержантами и приоритет контрактной системы перед срочной службой. Объективно говоря, эффективность первого пункта упирается в вопрос выбора кадров, а не в порок идеи. Второй пункт также зависит от подхода к делу и вполне может быть жизнеспособным. А без последнего пункта, было малореально заменить кучу недоукомплектованных кадрированных дивизий бригадами постоянной готовности. В этих вопросах действительно важны способности и усилия конкретных людей, занимающихся боевой подготовкой, обучением и планированием. А «роль личности в истории» встаёт на первый план.
И если говорить о личностях, стоит подробней осветить идеи другого подвижника военной реформы ещё Советской Армии...
Продолжение следует
-
Константин
Re: Кому нужна слабая армия России?
21 февраля 2012 Александр Горбенко http://www.odnako.org/blogs/show_16037/
К итогам военной реформы. Часть 2: Маршал Огарков как отец русской армии XXI века
Часть 2
Одним из первых, кто стал говорить ещё в конце 70-х годов о неизбежности радикальных изменений, был начгенштаба ВС СССР маршал Николай Огарков. Он предрекал конец эпохи массовых армий как следствие смещения в военном деле между качеством и количеством в сторону первого. У нас работы Николая Васильевича известны мало, тогда как на Западе преподаются в военных учебных заведениях и известны под названием «доктрины Огаркова». Чем же он заслужил такое внимание?
Перед маршалом стояла задача выбора стратегии противодействия американской теории «ограниченной ядерной войны», суть которой заключалась в переносе зоны ядерного конфликта на территорию Европы с захватом территории Советского Союза и не предусматривавшей использование стратегических наступательных сил США. Предполагалось спровоцировать конфликт в Восточной Европе силами обычных вооружений и тактического ядерного оружия. США же должны были устраниться от конфликта, предоставив русским, немцам, англичанам и французам закидывать друг друга ядерными бомбами. И каков бы ни был исход, СССР переставал быть соперником.
По инициативе Николая Васильевича было проведено масштабное моделирование возможных вариантов столкновения Советской Армии с армиями НАТО на европейском направлении в результате провокации различных конфликтных ситуаций. Развитие событий неминуемо приводило к применению тактического ядерного оружия с плачевными последствиями как для СССР, так и для Европы. Избежать «ограниченного» применения ЯО было возможно, только лишив его смысла. Выход виделся в быстром занятии нашими войсками территории Европы, что исключило бы применение ядерных зарядов европейцами «по самим себе». Но как это сделать, если обычные вооружения, силы и тактика примерно равны? Чем нанести обезоруживающий удар, лишивший бы противника преимуществ обороняющейся стороны?
Вот тут маршал и нашёл выход в развитии высокоточного неядерного оружия, повышении мобильности войск и развитии управления, которое следовало связать в одно целое со средствами разведки и средствами поражения.
Усилиями маршала была создана командная система боевого управления (КСБУ), объединявшая пункты управления ракетных войск, флота и авиации, позволявшая обмениваться данными и получать данные разведки с выработкой целеуказаний и координацией средств поражения. Она позволяла действовать на упреждение и наносить удар первыми. Развитием системы стала АСУВ «Маневр», так и не внедрённая полностью в войска, но успешно работавшая на базе Белорусского военного округа в конце 80-х. По сути, это было предтечей современных систем автоматизации управления войсками, в пике которых (по представлениям тех же американцев) роль солдата на поле боя сведётся к выдаче координат средствам поражения. А маршал думал об этом в 70-х!
Внедрение новых принципов управления, новых образцов вооружения и новых видов тактических действий требовало проверки. И она состоялась в виде учений «Запад-81», которые по своему размаху, привлечению войск и сил флота, а также по методу проведения являлось единственным в истории Вооружённых Сил, и может быть сравнимы лишь с крупными операциями времён Великой Отечественной войны. Далее последовали учения «Щит-82», известные на Западе как «Семичасовая ядерная война».
Эффект этих учений трудно переоценить. Переход советской доктрины от обороны к возможному первому удару поверг в ужас западное общество. А продемонстрированная возможность Советской Армии смести сопротивление НАТО, не вступая в глобальный ядерный конфликт с США, похоронила доктрину «ограниченной ядерной войны» и привела к известным массовым выступлениям в Европе под лозунгами разоружения. А среди служивших в это время в ЗГВ появилось «Панцер-танго»:
В Париже танки, наши танки
В лесу растут грибы поганки,
А нас ласкают парижанки,
А на дворе стоит весна!
Деятельность Николая Васильевича этим не ограничивалась. К его заслугам следует отнести создание командований на стратегических направлениях, с подчинением флотов и ПВО - Запад, Юго-Запад, Юг и Дальний Восток. Эта идея оказалась не забыта в ходе нынешней реформы.
Однако в 1984 году Огаркова снимают с должности начальника Генштаба. Главной причиной следует считать слишком радикальные идеи переустройства ВС. Понимая роль сложной техники в военном деле, он не мог не понимать бесперспективность двухмиллионной армии призывников в сравнении с меньшим количеством хорошо подготовленных специалистов. Но эта идея, видимо, появилась слишком рано. Советская Армия не могла так просто перестать быть народной.
А многие планы Николая Васильевича приходится реализовывать сегодня – увы, потеряв много времени и былую мощь. Конечно, не просто и не быстро, но даст Бог, и новая армия станет «непобедимая и легендарная, в боях познавшая радость побед…»
К итогам военной реформы. Часть 2: Маршал Огарков как отец русской армии XXI века
Часть 2
Одним из первых, кто стал говорить ещё в конце 70-х годов о неизбежности радикальных изменений, был начгенштаба ВС СССР маршал Николай Огарков. Он предрекал конец эпохи массовых армий как следствие смещения в военном деле между качеством и количеством в сторону первого. У нас работы Николая Васильевича известны мало, тогда как на Западе преподаются в военных учебных заведениях и известны под названием «доктрины Огаркова». Чем же он заслужил такое внимание?
Перед маршалом стояла задача выбора стратегии противодействия американской теории «ограниченной ядерной войны», суть которой заключалась в переносе зоны ядерного конфликта на территорию Европы с захватом территории Советского Союза и не предусматривавшей использование стратегических наступательных сил США. Предполагалось спровоцировать конфликт в Восточной Европе силами обычных вооружений и тактического ядерного оружия. США же должны были устраниться от конфликта, предоставив русским, немцам, англичанам и французам закидывать друг друга ядерными бомбами. И каков бы ни был исход, СССР переставал быть соперником.
По инициативе Николая Васильевича было проведено масштабное моделирование возможных вариантов столкновения Советской Армии с армиями НАТО на европейском направлении в результате провокации различных конфликтных ситуаций. Развитие событий неминуемо приводило к применению тактического ядерного оружия с плачевными последствиями как для СССР, так и для Европы. Избежать «ограниченного» применения ЯО было возможно, только лишив его смысла. Выход виделся в быстром занятии нашими войсками территории Европы, что исключило бы применение ядерных зарядов европейцами «по самим себе». Но как это сделать, если обычные вооружения, силы и тактика примерно равны? Чем нанести обезоруживающий удар, лишивший бы противника преимуществ обороняющейся стороны?
Вот тут маршал и нашёл выход в развитии высокоточного неядерного оружия, повышении мобильности войск и развитии управления, которое следовало связать в одно целое со средствами разведки и средствами поражения.
Усилиями маршала была создана командная система боевого управления (КСБУ), объединявшая пункты управления ракетных войск, флота и авиации, позволявшая обмениваться данными и получать данные разведки с выработкой целеуказаний и координацией средств поражения. Она позволяла действовать на упреждение и наносить удар первыми. Развитием системы стала АСУВ «Маневр», так и не внедрённая полностью в войска, но успешно работавшая на базе Белорусского военного округа в конце 80-х. По сути, это было предтечей современных систем автоматизации управления войсками, в пике которых (по представлениям тех же американцев) роль солдата на поле боя сведётся к выдаче координат средствам поражения. А маршал думал об этом в 70-х!
Внедрение новых принципов управления, новых образцов вооружения и новых видов тактических действий требовало проверки. И она состоялась в виде учений «Запад-81», которые по своему размаху, привлечению войск и сил флота, а также по методу проведения являлось единственным в истории Вооружённых Сил, и может быть сравнимы лишь с крупными операциями времён Великой Отечественной войны. Далее последовали учения «Щит-82», известные на Западе как «Семичасовая ядерная война».
Эффект этих учений трудно переоценить. Переход советской доктрины от обороны к возможному первому удару поверг в ужас западное общество. А продемонстрированная возможность Советской Армии смести сопротивление НАТО, не вступая в глобальный ядерный конфликт с США, похоронила доктрину «ограниченной ядерной войны» и привела к известным массовым выступлениям в Европе под лозунгами разоружения. А среди служивших в это время в ЗГВ появилось «Панцер-танго»:
В Париже танки, наши танки
В лесу растут грибы поганки,
А нас ласкают парижанки,
А на дворе стоит весна!
Деятельность Николая Васильевича этим не ограничивалась. К его заслугам следует отнести создание командований на стратегических направлениях, с подчинением флотов и ПВО - Запад, Юго-Запад, Юг и Дальний Восток. Эта идея оказалась не забыта в ходе нынешней реформы.
Однако в 1984 году Огаркова снимают с должности начальника Генштаба. Главной причиной следует считать слишком радикальные идеи переустройства ВС. Понимая роль сложной техники в военном деле, он не мог не понимать бесперспективность двухмиллионной армии призывников в сравнении с меньшим количеством хорошо подготовленных специалистов. Но эта идея, видимо, появилась слишком рано. Советская Армия не могла так просто перестать быть народной.
А многие планы Николая Васильевича приходится реализовывать сегодня – увы, потеряв много времени и былую мощь. Конечно, не просто и не быстро, но даст Бог, и новая армия станет «непобедимая и легендарная, в боях познавшая радость побед…»
-
Константин
Re: Кому нужна слабая армия России?
Планы переоснащения ВВС новой техникой: гибель военной авиации не состоится
17 марта 2012 Александр Горбенко http://www.odnako.org/blogs/show_16737/
Вчера опубликовано интервью Главнокомандующего ВВС генерала-полковника Александра Зелина «НВО». В нем главком озвучил интересные цифры и факты, дающие представление о планах перевооружения наших ВВС.
Сначала следует сказать о цифрах. Количество закупаемых самолётов – это очень хорошие цифры! Даже не знаю, что теперь будут говорить вечные пессимисты, привычно твердящие о единицах новой техники.
Итак. 92 фронтовых бомбардировщика Су-34. Для сторонников не лишённого некоторого смысла мнения, что эта машина морально устарела, ещё не попав в производственный цикл, главком сделал сноску, что параллельно с закупками Су-34 будет совершенствоваться следующими путями: «…мощный бортовой комплекс самообороны... новое оружие… главным образом «воздух -– поверхность», «воздух -– РЛС», «воздух -– корабль»… он станет у нас носителем других ракет большой дальности» -- то есть по последнему пункту поможет частично компенсировать нехватку средних бомбардировщиков, тем более, что боевой радиус этой фронтовой машины лишь вдвое меньше, чем у Ту-22М3, – «это та платформа, которая способна решить эту задачу – то есть нарастить силы ядерного сдерживания в составе стратегической авиации ВВС».
Далее. Около сотни Су-35 и Су-30СМ, которые генерал-полковник считает вместе. Причём оговаривается, что двухместные Су-30СМ будут закупаться вместо части учебно-тренировочных машин. В этом случае ВВС получат полноценную боевую машину с возможностью учебных полётов. Главком указывает ещё на один резон закупки двухместной машины, несколько остужающий пыл «плакальщиков» по расформированным летным училищам: «У нас коэффициент укомплектованности летного состава – полтора. А для того, чтобы дать возможность летать всем при нынешней штатной численности, двухкабинная машина позволяет выполнять боевые полёты всему летному составу». Но критики реформы наверняка заметят только «выполнение указания начальника Генерального штаба по налёту в 130 часов» на каждого пилота. Здесь тот, кто ищет в каждой хорошей новости хоть какой-то негатив, волен поизгаляться, даже не задумываясь, что подобные планы есть путь к укреплению обороноспособности.
Ещё критики наверняка заметят, что сотня современных истребителей завоевания превосходства в воздухе – это очень мало. С этим можно согласиться. Однако с поправкой на то, что делать массовые закупки машины, которой на смену идёт более совершенная (имея в виду Т-50) – не совсем здраво. А о Т-50 главком говорит как о факте: «Облётываются лётно-технические характеристики, переходим на испытание бортового комплекса, строится машина, которая пойдёт на боевое применение». Даже закупка Су-30СМ имеет ту немаловажную сторону, что позволяет обучать лётчиков на машине со схожими с Т-50 пилотажными возможностями. Так что те, кто недавно надеялся, что он не взлетит, а теперь надеются, что его не доведут, будут разочарованы.
Ещё одной немаловажной новостью станет оставление в строю ста МиГ-31 из 250 имеющихся и постепенно исчерпывающих матресурс. Сто машин, производство которых прекращено, останутся до 2020 года и будут модернизированы до версии БМ, которая недавно завершила испытания. В этой модернизации будет новая система управления оружием, новая БРЛС с увеличенной дальностью обнаружения целей, в том числе с малой ЭПР. Однако главком говорит и о новом вооружении -- в частности, о новой ракете «воздух -- воздух» большой дальности. Возможно, речь о ракете РВВ-БД (большой дальности, впервые продемонстрированной на МАКСе-2009 вместе со всей обновлённой линейкой семейства РВВ). Возможно, о ракете сверхбольшой дальности КС-172, разрабатываемой в НПО «Новатор» с начала 90-х для перехвата на дальностях до 400 км. самолетов ДРЛО, РЭБ, воздушных командных пунктов и стратегических бомбардировщиков. Ракета разработана на базе ЗУР и имеет даже экспортную модификацию, но в настоящее время называется перспективной -- это говорит о том, что работы по ней не завершены.
Также главком не говорит о списании Су-24, которые, по его словам, останутся в строю до 2020 года, когда и будут полностью заменены на Су-34.
Теперь о перспективах. Во-первых, новость о том, что уже работает межведомственная комиссия по новому самолёту ДРЛОиУ -- А-100, который должен заменить А-50У. Во-вторых, очень расплывчатое заявление о новом самолёте стратегической авиации. Из него следует, что многострадальная программа ПАК ДА (перспективный авиационный комплекс дальней авиации) видимо, реанимирован. В-третьих, восстановление в Ульяновске производства Ан-124 «Руслан» -- наконец-то! Ну, и в-четвертых, возможность посадки (читай – базирования/обслуживания) боевой авиации на гражданских аэродромах, которая «будет закреплена законодательно» в 2014 году. Здесь речь, конечно, не о Шереметьево и Пулково, а об отдалённых районах, где поддержание инфраструктуры влетает в копеечку при наличии малозагруженных гражданских полос. Не зря главком говорит в первую очередь о МиГ-31, которому «приходится летать и в высоких широтах». Ну и в принципе, техническая возможность использования всей аэродромной сети в виде дооборудования всех гражданских аэродромов военными системами навигации и связи – вещь не вредная. Мало ли что!
Так что переоснащение ВВС – вполне осязаемо.
17 марта 2012 Александр Горбенко http://www.odnako.org/blogs/show_16737/
Вчера опубликовано интервью Главнокомандующего ВВС генерала-полковника Александра Зелина «НВО». В нем главком озвучил интересные цифры и факты, дающие представление о планах перевооружения наших ВВС.
Сначала следует сказать о цифрах. Количество закупаемых самолётов – это очень хорошие цифры! Даже не знаю, что теперь будут говорить вечные пессимисты, привычно твердящие о единицах новой техники.
Итак. 92 фронтовых бомбардировщика Су-34. Для сторонников не лишённого некоторого смысла мнения, что эта машина морально устарела, ещё не попав в производственный цикл, главком сделал сноску, что параллельно с закупками Су-34 будет совершенствоваться следующими путями: «…мощный бортовой комплекс самообороны... новое оружие… главным образом «воздух -– поверхность», «воздух -– РЛС», «воздух -– корабль»… он станет у нас носителем других ракет большой дальности» -- то есть по последнему пункту поможет частично компенсировать нехватку средних бомбардировщиков, тем более, что боевой радиус этой фронтовой машины лишь вдвое меньше, чем у Ту-22М3, – «это та платформа, которая способна решить эту задачу – то есть нарастить силы ядерного сдерживания в составе стратегической авиации ВВС».
Далее. Около сотни Су-35 и Су-30СМ, которые генерал-полковник считает вместе. Причём оговаривается, что двухместные Су-30СМ будут закупаться вместо части учебно-тренировочных машин. В этом случае ВВС получат полноценную боевую машину с возможностью учебных полётов. Главком указывает ещё на один резон закупки двухместной машины, несколько остужающий пыл «плакальщиков» по расформированным летным училищам: «У нас коэффициент укомплектованности летного состава – полтора. А для того, чтобы дать возможность летать всем при нынешней штатной численности, двухкабинная машина позволяет выполнять боевые полёты всему летному составу». Но критики реформы наверняка заметят только «выполнение указания начальника Генерального штаба по налёту в 130 часов» на каждого пилота. Здесь тот, кто ищет в каждой хорошей новости хоть какой-то негатив, волен поизгаляться, даже не задумываясь, что подобные планы есть путь к укреплению обороноспособности.
Ещё критики наверняка заметят, что сотня современных истребителей завоевания превосходства в воздухе – это очень мало. С этим можно согласиться. Однако с поправкой на то, что делать массовые закупки машины, которой на смену идёт более совершенная (имея в виду Т-50) – не совсем здраво. А о Т-50 главком говорит как о факте: «Облётываются лётно-технические характеристики, переходим на испытание бортового комплекса, строится машина, которая пойдёт на боевое применение». Даже закупка Су-30СМ имеет ту немаловажную сторону, что позволяет обучать лётчиков на машине со схожими с Т-50 пилотажными возможностями. Так что те, кто недавно надеялся, что он не взлетит, а теперь надеются, что его не доведут, будут разочарованы.
Ещё одной немаловажной новостью станет оставление в строю ста МиГ-31 из 250 имеющихся и постепенно исчерпывающих матресурс. Сто машин, производство которых прекращено, останутся до 2020 года и будут модернизированы до версии БМ, которая недавно завершила испытания. В этой модернизации будет новая система управления оружием, новая БРЛС с увеличенной дальностью обнаружения целей, в том числе с малой ЭПР. Однако главком говорит и о новом вооружении -- в частности, о новой ракете «воздух -- воздух» большой дальности. Возможно, речь о ракете РВВ-БД (большой дальности, впервые продемонстрированной на МАКСе-2009 вместе со всей обновлённой линейкой семейства РВВ). Возможно, о ракете сверхбольшой дальности КС-172, разрабатываемой в НПО «Новатор» с начала 90-х для перехвата на дальностях до 400 км. самолетов ДРЛО, РЭБ, воздушных командных пунктов и стратегических бомбардировщиков. Ракета разработана на базе ЗУР и имеет даже экспортную модификацию, но в настоящее время называется перспективной -- это говорит о том, что работы по ней не завершены.
Также главком не говорит о списании Су-24, которые, по его словам, останутся в строю до 2020 года, когда и будут полностью заменены на Су-34.
Теперь о перспективах. Во-первых, новость о том, что уже работает межведомственная комиссия по новому самолёту ДРЛОиУ -- А-100, который должен заменить А-50У. Во-вторых, очень расплывчатое заявление о новом самолёте стратегической авиации. Из него следует, что многострадальная программа ПАК ДА (перспективный авиационный комплекс дальней авиации) видимо, реанимирован. В-третьих, восстановление в Ульяновске производства Ан-124 «Руслан» -- наконец-то! Ну, и в-четвертых, возможность посадки (читай – базирования/обслуживания) боевой авиации на гражданских аэродромах, которая «будет закреплена законодательно» в 2014 году. Здесь речь, конечно, не о Шереметьево и Пулково, а об отдалённых районах, где поддержание инфраструктуры влетает в копеечку при наличии малозагруженных гражданских полос. Не зря главком говорит в первую очередь о МиГ-31, которому «приходится летать и в высоких широтах». Ну и в принципе, техническая возможность использования всей аэродромной сети в виде дооборудования всех гражданских аэродромов военными системами навигации и связи – вещь не вредная. Мало ли что!
Так что переоснащение ВВС – вполне осязаемо.
-
m-sveta
- Корифей форума
- Сообщения: 9932
- Зарегистрирован: 02 окт 2009, 21:39
- Благодарил (а): 12 раз
- Поблагодарили: 14 раз
Re: Кому нужна слабая армия России?
Навскидку несколько вопросов:
1. Летные кадры и их подготовка. У нас острая нехватка летчиков- профессионалов. У тех что есть 20 часов налетов в год.
2. Электронная начинка наших самолетов в какой стране будет делаться, у нас элементарная база электроники уничтожена
3. По упоминаемым в статье "Русланам". Специально для них был сделан уникальный аэродром в Ульяновске, именно этот аэродром, как самый лучший и способный выдержать тяжелые транспортники (ау, рогозину: "американцы будут возить туалетную бумагу в афган
) отдают амерам. У нас в стране больше нет подходящих аэродромов для Руслана
1. Летные кадры и их подготовка. У нас острая нехватка летчиков- профессионалов. У тех что есть 20 часов налетов в год.
2. Электронная начинка наших самолетов в какой стране будет делаться, у нас элементарная база электроники уничтожена
3. По упоминаемым в статье "Русланам". Специально для них был сделан уникальный аэродром в Ульяновске, именно этот аэродром, как самый лучший и способный выдержать тяжелые транспортники (ау, рогозину: "американцы будут возить туалетную бумагу в афган
) отдают амерам. У нас в стране больше нет подходящих аэродромов для Руслана-
Константин
Re: Кому нужна слабая армия России?
Светлане и .....!
Дивлюсь я на нэбо тай думку гадаю "Чi читала, чi не читала"
Но повторенье - мать ученья!
Дивлюсь я на нэбо тай думку гадаю "Чi читала, чi не читала"
Но повторенье - мать ученья!
Константин писал(а):Главком указывает ещё на один резон закупки двухместной машины, несколько остужающий пыл «плакальщиков» по расформированным летным училищам: «У нас коэффициент укомплектованности летного состава – полтора. А для того, чтобы дать возможность летать всем при нынешней штатной численности, двухкабинная машина позволяет выполнять боевые полёты всему летному составу». Но критики реформы наверняка заметят только «выполнение указания начальника Генерального штаба по налёту в 130 часов» на каждого пилота.
Константин писал(а): Наиболее существенными темпами идёт обновление флота и РВСН. Но и по другим видам вооружений взяты хорошие темпы. То, что по многим направлениям опытно-конструкторские работы и внедрение идут не столь быстро, вполне понятно – задел, доставшийся от Советского Союза подходит к концу. Да, «Алмаз-Антей» сосредоточен на совершенствовании стратегических средств ПВО и на теме заатмосферного перехвата, а потому не справляется с новым сухопутным комплексом средней дальности и морским «Полимент-Редут». Но работы идут, и результат будет. Да, в области бронетехники в основном идёт модернизация старья, но только потому, что результаты по новым унифицированным платформам (ОКР «Армата» в тяжелом классе, ОКР «Курганец-25» в среднем и ОКР «Бумеранг» в колёсном) будут только в конце этого -- начале следующего года. Можно перечислять работы по новым авиационным комплексам, комплексам ударного высокоточного вооружения, средствам управления, интегрированным со средствами разведки и связи и т. д. Этот список -- лучшее подтверждение объёма работ и усилий по перевооружению армии и флота, попытки сделать их оснащение адекватным угрозам безопасности нашего времени, а не прошлого века.
-
m-sveta
- Корифей форума
- Сообщения: 9932
- Зарегистрирован: 02 окт 2009, 21:39
- Благодарил (а): 12 раз
- Поблагодарили: 14 раз
Re: Кому нужна слабая армия России?
Константин, просто я встречала другое мнение по подготовке летного состава
Минувший 2011 год можно смело называть годом уничтожения российской военной лётной школы. Проведённые под руководством министра обороны А. Сердюкова и Главкома ВВС А. Зелина реформы военного лётного образования ставят крест на этом виде вооружённых сил. Через пять – семь лет, несмотря на возможное обновление авиационного парка ВВС, поднять в воздух машины будет просто некому.
Факты таковы: за последние годы расформированы три академии, готовящие старший и высший командные составы для ВВС; закрыты 18 высших военных авиационных училищ. Всего в России осталось 4 центра подготовки военных лётчиков. В Воронеже сухопутчики готовят весь спектр специалистов для ВВС. Лётный центр – в Краснодаре. В Липецке лётчиков планируют тренировать на выполнение практических задач, а в Ярославле – будет проходить подготовка специалистов по противовоздушной обороне.
В 2011 году на факультет базовой лётной подготовки Краснодарского высшего авиационного училища принято 15 курсантов. Из них только трое готовятся для Минобороны. Подготовка остальных ведётся по заказу других силовых ведомств: МВД, ФСБ и МЧС.
После незаконного приказа Минобороны о создании военного учебно-научного центра в Воронеже, отменяющего решение правительства России о формировании его в Монино, в Воронеж переехали только 15 человек из 148 профессоров, 129 докторов наук и 617 кандидатов наук Военно-воздушной академии имени профессора Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина. Все остальные были уволены.
Председатель докторского диссертационного совета «Военно-воздушной академии им. Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина» (ВУНЦ ВВС «ВВА»), генерал-лейтенант запаса Иван Найдёнов заявил: «Тема первого занятия (в Воронеже) с будущими командирами была посвящена тому, как рыть окопы в песчаной и глинистой местностях. И это слушал будущий высший командный состав наших ВВС!»
Государство планирует в ближайшие годы потратить сотни миллиардов рублей на закупку новой техники для ВВС России. Строит истребитель Т-50 пятого поколения. Похоже, честнее было бы строить табуретки.
http://www.argumenti.ru/society/n321/147165
Минувший 2011 год можно смело называть годом уничтожения российской военной лётной школы. Проведённые под руководством министра обороны А. Сердюкова и Главкома ВВС А. Зелина реформы военного лётного образования ставят крест на этом виде вооружённых сил. Через пять – семь лет, несмотря на возможное обновление авиационного парка ВВС, поднять в воздух машины будет просто некому.
Факты таковы: за последние годы расформированы три академии, готовящие старший и высший командные составы для ВВС; закрыты 18 высших военных авиационных училищ. Всего в России осталось 4 центра подготовки военных лётчиков. В Воронеже сухопутчики готовят весь спектр специалистов для ВВС. Лётный центр – в Краснодаре. В Липецке лётчиков планируют тренировать на выполнение практических задач, а в Ярославле – будет проходить подготовка специалистов по противовоздушной обороне.
В 2011 году на факультет базовой лётной подготовки Краснодарского высшего авиационного училища принято 15 курсантов. Из них только трое готовятся для Минобороны. Подготовка остальных ведётся по заказу других силовых ведомств: МВД, ФСБ и МЧС.
После незаконного приказа Минобороны о создании военного учебно-научного центра в Воронеже, отменяющего решение правительства России о формировании его в Монино, в Воронеж переехали только 15 человек из 148 профессоров, 129 докторов наук и 617 кандидатов наук Военно-воздушной академии имени профессора Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина. Все остальные были уволены.
Председатель докторского диссертационного совета «Военно-воздушной академии им. Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина» (ВУНЦ ВВС «ВВА»), генерал-лейтенант запаса Иван Найдёнов заявил: «Тема первого занятия (в Воронеже) с будущими командирами была посвящена тому, как рыть окопы в песчаной и глинистой местностях. И это слушал будущий высший командный состав наших ВВС!»
Государство планирует в ближайшие годы потратить сотни миллиардов рублей на закупку новой техники для ВВС России. Строит истребитель Т-50 пятого поколения. Похоже, честнее было бы строить табуретки.
http://www.argumenti.ru/society/n321/147165