Русские цари: вид с Запада.

[Konstantinys]

Русские цари: вид с Запада. Часть 3: Александр I

«Однако» продолжает спецпроект «Портреты русских царей на Западе». Тема эта интересна, прежде всего, тем, что российские лидеры всегда были для западной элиты и обывателей воплощением своей страны. И по отношению к фигуре «царя» можно судить о том, какой образ России был востребован на Западе в тот или иной период. Стоит отметить, что большинство портретов в нашей галерее — это голографические картинки. Ведь когда западным политикам было выгодно заключить тактический альянс с Москвой, царь изображался мудрым правителем, способным на прагматичные сделки. Когда же потребность в союзе с русскими отпадала, картинку показывали под другим углом — возрождались традиционные русофобские стереотипы, и царь превращался в «коварного византийца», непредсказуемого деспота или выжившего из ума комедианта.

Если говорить о нынешней эпохе, образ Путина, как и образ его предшественников, на Западе постоянно трансформируется в зависимости от внешнеполитической конъюнктуры. (Правда, в медведевский период существование тандема облегчало задачу: портрет одного лидера подавался в светлых, второго — в тёмных тонах.) В большинстве случаев, однако, западные портретисты оперировали именно «голографическими картинками», при случае поворачивая их нужной стороной: «волк — заяц», «заяц — волк», как в советских наклейках по мотивам «Ну погоди!».

«Голографичность» несколько другого рода прослеживается, когда русского царя (и, следовательно, нашу страну) рассматривают исследователи более поздней эпохи. Нетрудно заметить, что современники оценивают людей и события в системе ценностей и понятий «времени действия», а историки ненавязчиво подходят к прошлому с критериями будущего — когда из добрых побуждений, а когда и из всё тех же прикладных. О «голографических особенностях» нам, кстати, следует помнить, когда из внутриполитических соображений некоторые российские эксперты козыряют теми или иными цитатками, отражающими «объективные западные оценки».

«Дней александровых прекрасное начало»

Ярким примером западной голографичекой техники является метаморфоза, которая произошла с образом императора Александра I. «Дней александровых прекрасное начало» описывалось на Западе как «эпоха либеральных преобразований». Французский писатель Франсуа Шатобриан с восторгом рассказывал о «возвышенной душе императора, в котором одновременно есть что-то от рыцаря и епископа, скрывающего свой постриг под шлемом». «Это — человек замечательного ума, — писала мадам де Сталь, — который не сомневается во вреде деспотизма и искренне желает освободить крестьян». «Государь, ваш характер есть уже конституция для вашей империи, и ваша совесть есть её гарантия», — заявила она в разговоре с Александром. Представители вигской партии Британии уверяли, что «царь вместе со своими советниками из Негласного комитета готов ввести в стране справедливые законы и создать оппозицию». «Александр только и думает о счастье своих подданных, — отмечал прусский реформатор Генрих Фридрих фон Штейн, — однако он окружён несочувствующими людьми, и, не имея достаточной силы воли, принуждён обращаться к оружию лукавства и хитрости для осуществления своих целей. Тем не менее, нельзя не удивляться, до какой степени этот государь способен к преданности делу, к самопожертвованию, к борьбе за всё великое и благородное».

У историков давно уже не вызывает сомнений, что в заговоре, в результате которого Александр взошёл на трон, ключевую роль играли англичане. Его воспитателем был швейцарский адвокат республиканских взглядов Фредерик Сезар Лагарп. И неудивительно, что представители «креативного класса», либерального истеблишмента, который уже в тот период задавал тон на Западе, связывали с русским царём большие надежды. «Появление такого человека на троне, — уверяли они, — это феноменальное явление». «Александр горит желанием улучшить положение человечества, — отмечал британский радикальный политик и книгоиздатель Джон Харфорд Стоун в письме к известному философу-естествоиспытателю Джозефу Пристли. — И весьма вероятно, что вскоре он будет играть лидирующую роль в Европе, превзойдя равных ему по могуществу, но бесконечно ниже его стоящих по доброте и благородству правителей (имелся в виду Наполеон). Этот молодой человек почти с таким же макиавеллизмом выкрадывает деспотизм у своих подданных, с каким другие государи выкрадывают у своих сограждан свободу».

Американский президент Томас Джеффесон, автор Декларации независимости, состоявший в переписке с русским императором, готов был даже заранее отпустить Александру грехи, если его либеральные помыслы так и не воплотятся в жизнь. «Александр имеет перед собою геркулесовскую задачу, — отмечал он в письме тому же Пристли, — обеспечить свободу тем, кто неспособен сам позаботиться о себе. И ему, наверное, пока было бы нецелесообразно возбуждать опасения среди привилегированных сословий, пытаясь создать что-либо вроде представительного правления».

Александр был нужен либеральной западной элите как противовес Наполеону, которого она воспринимала как «деспота, растоптавшего наследие Французской революции». Пожалуй, лучше всего, как ни странно, эти настроения выразил аристократ Шарль Талейран (французский министр иностранных дел) на тайной встрече с Александром после исторического раздела Европы в Тильзите: «французский народ цивилизован, его государь не цивилизован. Русский государь цивилизован, а его народ нет. Следовательно, русскому государю надлежит быть союзником французского народа». .......

далее http://www.odnako.org/blogs/show_35325/

[Konstantinys]

Русские цари: вид с Запада. Часть V: Горбачёв и Ельцин

далее http://www.odnako.org/blogs/russkie-car ... v-i-elcin/