Содержание материала

Глава откровений

- Да что ж  вы за суки такие! Какого хрена меня били? Зачем все это шоу устроили? А если бы у меня сердце остановилось? А если бы этот недоумок с секатором, мне палец отчикрыжил!? Да я вас уродов …

Дима орал, не прекращая уже минут 15. Глыба-Глеб и Серый-Серега, поначалу решившие дать ему полностью выговорится, уже сильно пожалели о своем решении. Дима натерпелся столько, что выговориться не смог бы и за всю оставшуюся жизнь. Глеб тяжело вздохнул и перебил этот неиссякаемый словесный поток:

- Дима, мы все очень сожалеем, что тебя пришлось через это провести. Но ты пойми, нас пытаются уничтожить. Каждый день. На это пущены огромные ресурсы. Нас ищут, пытаются к нам внедриться. Один пропущенный шпион и несколько десятков человек погибнут. Ты бы знал, насколько сложная была операция по доставке вас сюда с вокзала. Вы машин по дороге только 7 штук сменили. И те полчаса времени, которые я  тебе дал, тоже должны были снизить риск провала. У янки же как все делается – безопасность превыше всего. Получили они сигнал и начинают раскручивать бюрократическую машину, разрешение на это, разрешение на то, утверждение операции начальством, подтверждение готовности от всех подразделений, разработка безопасной операции. Ну ни разу за полчаса уложиться не смогли. Но чем черт не шутит – может и научились они работать, а может и рискнуть решили в этот раз. Вот для того, чтобы отсеивать вероятных «засланных казачков» и предназначена эта комедия с якобы пыткой. Ни одна методика защиты от допроса не сможет сразу защитить от применения химии и «детектора» лжи с психологическим и физическим давлением. Вот мы тебя и проверяли. Полиграф выдал – «добро», но своими воплями о том, что сейчас тебя из Русской партии спасать приедут, ты нас добил, дальше ломать эту комедию нам просто не имело смысла. Кстати, ты не переживай, препарат, который тебе вкололи, выведется из организма безо всякого вреда. Били тебя профессионально, очень больно, но без последствий. Можно сказать, что пытали тебя нежно – только синяки останутся.

- Ага, синяки, у меня все нутро болит. – Уже немного успокоившись, сказал Дима. Потом перевел взгляд на Серого. – Тебя тоже били?

- Меня нет, я же пароль знаю.  Мне его Михалыч сказал.

- Сволочи, меня одного что ли пытали!?

- Ну да. Я же тебе пароль сказать забыл. – Наклонив голову, тихо сказал Серый.

Несмотря на внушительную разницу в росте и весе, да и в общей физической форме, Дима чуть не кинулся на Серого с кулаками. Но в этот момент Серый подняв голову, заржал так, что шрамы на его лице побагровели. Вслед за ним засмеялся и Глеб. Дима смотрел на них и не мог понять, кто тут был большим дураком, вот эти два ржущих коня или он сам. Отсмеявшись, Глеб сказал:

- Слушай ты его больше. Правильный пароль он знал как же. Нет, кое-что он действительно знал, но прошел такую же процедуру, как и ты. И закончил ее за 10 минут до тебя. Кстати возмущался гораздо меньше. Ну, надеюсь с дебатами полностью покончено. Теперь, вам необходимо попрощаться по-быстрому. Серого мы уже сегодня вывезем из Москвы.

- А куда вы его? – Возмущенно спросил Дима.

- Назад, на Соловки. – Ухмыльнулся Серый.

- Дима, начинай привыкать, что чем меньше ты знаешь, тем меньше людей хотят тебя убить. – Улыбнулся и Глеб. – Ладно орлы, оставляю вас одних на минуту. Мне надо кой-какие дела по отправке Серого уладить.

Дима не верил, что несколько часов назад, он мечтал избавиться от анархиста. А вот теперь, когда настало время прощаться, он этого не хочет. Сглотнув, внезапно появившийся комок в горле он попытался сказать что-нибудь членораздельно:

- Как-то быстро мы … ты там береги себя … в истории не влазь больше. Памятники не взрывай и цирк не устраивай.

- А ты один по лесу не шатайся. – Улыбнулся здоровяк и заграбастал Диму. Похлопал по плечу, погрустнел и продолжил. – И это Дима … Михалыча помни. Я его плохо знал, а ты еще меньше. Но жаль, мужик мировой был. Его и Глеб, оказывается, знал. Михалыч-то наш был профессором. Историком. Представляешь, он надыбал старые книги и учебники и по ним писал правдивую новейшую историю России. Но дописать не успел, к ним в партийную ячейку какая-то гнида внедрилась и всех сдала. И не успел Михалыч такую хорошую книгу дописать. Но я вот что подумал, давай мы с тобой историю России писать будем. Только не про прошлое, а про будущее. И не словами, а поступками. Она у нас ух какая славная получится! Если такие парни как ты, я или Глеб за дело возьмутся, не может не получиться!

Дима глядел на Серого обалдело. Вот тебе и туповатый бугай-анархист. Выдал так выдал. А ведь сможем же, ведь точно сможем.

- Не забуду Серый, ни тебя, ни Михалыча. Ведь вы меня сначала чуть жизни не лишили, а оказалось второе рождение мне дали.

В этом момент в комнату вернулся Глеб. С ним еще двое таких же крепко сбитых парней.

- Как я погляжу, все обошлось без прощальных слез? Вот и отлично! Сергей, тебя эти парни проводят. Думаю, что скоро с тобой увидимся.

Дима еще раз очень крепко пожал руку Серому и сказал:

- Получится, однозначно получится у нас красивую историю написать!

Сергей молча кивнул и, не оборачиваясь, вышел из комнаты. Один из сопровождающих прикрыл за ними дверь.

- А теперь займемся тобой горе-путешественник. – Сказал Глеб. – Присаживайся.

Дима сел на тот стул, на котором 10 минут его избивали. Глеб уселся на стол напротив и продолжил:

- Мда, братишка, натворил ты дел. Я до сих пор понять не могу, ну кой хрен тебя на Соловки-то понесло? Нет, я тебя ни в чем не обвиняю, с одной стороны ты вообще молодец и герой. Вон Серого вытащил. Но все-таки, что ты там забыл?

- Я тебе писал ведь, девушка у меня болеет. Рак. Хотел до истины докопаться. И решить, что дальше делать.

- Докопался? И что решил?

- Да я уже и не знаю. Сергей нес какую-то околесицу, что Олесю можно попробовать в Белоруссию отправить. Типа там ее вылечат. Глупость конечно. Но других вариантов у меня пока нет.

- Дима, а почему ты думаешь, что вариант с Белоруссией это глупость? Ааа, думаешь там одни дикари живут? Тогда разреши еще раз представится. Я Глеб, белорус. Белорус из Белоруссии.

Дима глядел на Глеба и чувствовал, как голова у него начинает разбухать. Сначала «западные партнеры» оказались далеко не друзьями и благодетелями. А его страна на самом деле даже отдаленно не напоминает рай. Так еще теперь выясняется, враги всего цивилизованного мира белорусы, на самом деле не психопаты-дикари, а вполне нормальные люди. В школах ЛЕР всех детей учили, что когда демократические силы победили огромную тоталитарную империю СССР, то все входящие в нее страны решили выбрать либеральный путь развития. И лишь в одной из них к власти пришел диктатор. Это была Белоруссия. Правление диктатора отразилось на стране самым негативным образом. Общество деградировало почти до средневековья. Небольшая элитная кучка кукловодов управляла серой, обезличенной массой рабочих-муравьев. Со временем муравьи становились все тупее и тупее, пока не стали просто живыми роботами. Так учила школа. Так учила идеология ЛЕР. И все это опровергал сидящий перед Димой сейчас Глеб. В его синих, немного лукавых глазах, сверкал искорками такой интеллект, который не часто встретишь и у главных идеологов ЛЕР, считавших белорусов дикарями.

- Ладно, Дим, хватит загадок. Держи двумя руками голову, чтобы не взорвалась. – Почти угадал Димино состояние Глеб. – У нас есть минут 20 и я постараюсь вкратце тебе рассказать, что в стране происходит. В твоей стране заметь.

И Глеб начал рассказывать. В процессе этого рассказа Диме сто раз хотелось заорать: «Все, хватит! Прекрати немедленно! Хватит! Понимаешь, я больше не могу этого слышать!» Но он слушал, а Глеб говорил.

Не была его страна преступницей. Более того, Русь десятки и сотни раз приходила на помощь другим народам. Его народ не был оголтелым кровавым агрессором, на всех завоеванных территориях его предки не проводили геноцид. Его страна росла и ширилась благодаря подвигам ее сынов. В итоге она стала огромной многонациональной империей, занявшей шестую часть всей суши на Земле. Как и любая другая страна, его отечество переживало взлеты и падения. Но начало 20 века было отмечено, наверное, самой большой смутой за всю историю Родины. Страна ввязалась в одну из мировых войн, потом внутри нее прошла целая череда бунтов и революций. Разруха и голод. Еще одна, на этот раз братоубийственная гражданская война.

Страна, 10 раз умывшаяся кровью, упала на колени. Но народ титаническими, неимоверными усилиями ее поднял. Да и как поднял! Потом на долю его многострадальной Родины выпала еще одна, более ужасающая, более масштабная Мировая война. Не Россия в ней была агрессором, как утверждают все современные историки. Но именно Россия стала освободительницей практически всей Европы. Победили, выстояли. Казалось вот оно – счастье всенародное.

Но счастья не случилось. Сложно сказать, что же произошло. Происки внешнего врага, в купе с предательством врагов внутренних? Изначально слишком утопичная идея обустройства государства? Как бы то ни было – страна рухнула, развалилась, рассыпалась на множество «независимых государств». Одну причину развала можно назвать точно – безразличие и аморфность ее жителей. Не встали они как один грудью на защиту Родины. Отсиделись по уютным квартиркам. Но отсидеться в период такого развала невозможно. «Независимыми» государства были только на бумаге. А в действительности … а в действительно они быстро стали целью грабежа международных бандитов. Стране был нанесен урон, сопоставимый с тотальным проигрышем в крупной войне.

Видя, что жители поверженной страны-гиганта, продолжают пытаться играть в страусов, международные бандюки решились на еще более смелый шаг – оккупацию. Нет, это не было войной в привычном понимании. Бои шли не в полях, они шли в головах. В эти головы вбивалась новая, пагубная для народа идеология. Людям прививались новые, так называемые цивилизованные, ценности. Демократия, толерантность, либерализм. Рыночные отношения и свободная конкуренция. И люди купились на все эти дешевые фантики! Проиграли войну.

Причина этой войны? Это одновременно и счастье и проклятие России. Ее природные богатства. Русские были богаты просто до неприличия. Не каждый в отдельности, а все вместе. Но они стали халатными хозяевами. А халатных и нерачительных хозяев грабят.

Всего три поколения, а тактика «войны за умы» сработала. Нет больше в стране талантливых инженеров, ученых, рабочих с «золотыми руками», крестьян, педагогов и воинов. Победителей больше устраивало, чтобы житель ЛЕР сидел в офисе и стучал по клавишам, чем танк новый проектировал. Или «мега-бластер» какой-нибудь придумывал.  Или что еще хуже - альтернативный источник энергии. Жителям за просиживание штанов в никому ненужных офисах даже объедки от собственной страны доставались. Хотя сила страны не в танках. И даже не в «мега-бластерах». Сила она в людях. А нет их. Почти не осталось.

Сразу после развала, единственной страной, которая начала активно сопротивляться внешнему захвату, была Белоруссия. Во главе нее стоял политик, который реально и трезво оценивал последствия «сотрудничества» с западными странами. Все попытки западников укорениться и начать оккупацию этой страны, получали жесткий отпор. Дело чуть не дошло до вооруженного конфликта. Лоб в лоб, против всего блока НАТО Белоруссии было не выстоять. Но тут белорусы достали из кармана козырного туза. В отличие от всех других «ни разу независимых ни от кого государств» они не отправили свое ядерное оружие на слом и не отдали его «западным партнерам» по программам разоружения. Новейшие американские системы перехвата смогли бы сбивать уже устаревшие белорусские ракеты. Но белорусам не нужны были средства доставки. Они расположили свои ядерные заряды прямо у границ с Европой. И выдвинули ультиматум, что синхронно взорвут их, если Белоруссию не оставят в покое. Мировые СМИ утопали в слюнях и заходились в истериках, называя Белоруссию страной-смертником, страной-террористом. Так и было – если бы белорусы подорвали бы свой ядерный потенциал, то они массово покончили бы жизнь самоубийством. Но и на большинстве европейской территории не смогло бы ничего жить, кроме как тараканов. Угроза подействовала. Но Белоруссию стала страной-изгоем.

Буквально за год-два до изоляции, в Белоруссию резко вырос поток эмигрантов. Практически все думающие люди со всех «независимых государствах», тоже начали осознавать, какие «блага» им несут западники. И понимая, что единственным островом благополучия в этом океане хаоса будет Белоруссии, стали активно в нее переселяться. Именно массовая эмиграция думающих людей с обломков Великой страны, позволила Белоруссии выжить в дальнейшем. Они приезжали практически с пустыми руками, но на самом деле привозили самый ценный багаж на свете. Мысли. Знания. Навыки и умения. И их принимали как родных. Без глупого деления по национальным признакам, которое тоже поспособствовало развалу отчизны.

Постепенно сама Белоруссия стала довольно процветающей страной. Но, ни секунду головы ее граждан не покидала мысль о том, что надо помочь России и прекратить ее оккупацию. Но как? В лагере противника две супердержавы, бодаться с которыми заведомо проигрышный вариант. И тогда была выбрана тактика партизанской войны. Белорусы пытались развалить систему изнутри. Шпионские игры, информационные войны. Надежда на прозрение и помощь местного населения. Пропаганда, нет даже не пропаганда – просто предоставление правдивой информации.

Одним из таких агентов-пропагандистов был Глеб. На момент знакомства, его задачей было насыщение социальной сети «Цветная жизнь» правдой. У него в команде были хакеры, устраивавшие виртуальные диверсии. И историки, собиравшие и обрабатывающие факты. Профессиональные журналисты, подготавливающие статьи. Агенты, добывавшие информацию из закрытых источников.

Дима думал, что «скоты» это просто сетевые хулиганы. А на самом деле это была хоть и небольшая, но очень хорошо организованная армия. И ее «генерал» сейчас сидел перед Димой.

- Глеб, это все было и есть так?

- Все от первого и до последнего слова.

- А я вам, зачем понадобился? Или данные, которые есть у Серого по лагерю такие важные?

- Дима, скажу тебе честно. Кстати, я всегда теперь буду говорить тебе только правду. Идет война и каждый солдат должен знать, за что сражается. Все, что знает Серый о лагере, мелочь и пустяк. Ради этого я бы не стал рисковать своими людьми. Наша цель – ты!

- Глеб, я-то каким боком?

- Конечно ты создание бесполезное. – Улыбнулся Глеб. – По крайней мере, пока. Но вот место твоей работы нас сильно интересует. Помнишь, я говорил, что ваши программы за вами же следят? А знаешь, куда они сливают информацию о вас и о пользователях? В общую базу «1000 Правых». Их база защищена от вторжений извне самым надежным способом в мире. Она просто не подключена к Сети. И будь ты самым талантливым хакером в мире, если провод физически не подключен к компьютеру, ты туда никогда не проникнешь. Но такой провод есть на твоем рабочем месте Дима.

- Вы что хотите? Чтобы я базу данных тысячников взломал!?

- Я очень уважаю твои познания в виртуальном мире Дима, но это тебе не под силу. Во-первых, специализация у тебя не та. А во-вторых, тут нужна команда из 20-30 спецов. Одному там просто не справится.

- А как я такую толпу на работу проведу?! Начальству скажу, что племянникам решил рабочее место показать?

- Нет, ты продолжаешь нас за идиотов и дикарей считать. Дима, тебе всего лишь надо будет пронести на работу и подключить к компьютеру вот это устройство. – Глеб достал из кармана серую пластиковую коробочку, чуть меньше спичечного коробка. – Это позволит подключиться к вашей сети нашим спецам. А тебе надо всего лишь продолжать работать, как ни в чем не бывало. Но, ни в коем случае не выключать компьютер!

- Глеб, а скажи честно, зачем вам это надо? Ну ломанете вы их базу, а что с ней дальше делать будете?

- Я ж тебе говорил, что меньше знаешь, дольше проживешь. Могу сказать только, что тебе взлом их базы тоже нужен. Поможешь?

- Да конечно, я давно думаю за Михалыча этим тварям отомстить ...

- Дима, Михалыч здесь ни причем. – Голос Глеба стал стальным. – За Михалыча мы им потом отмстим. За него и за всех загубленных. Оптом. Речь совсем о другом. Помнишь, ты мне говорил про свою девушку, что у нее рак? Ее можно переправить в Белоруссию и там ее вылечат. Я могу тебе в этом помочь. Считай это и будет моей платой за твою роль во взломе сети «1000 Правых». Но с пересечением границы есть всегда проблемы. Белорусская граница охраняется леровцами как никакая другая. Все отбывающие в Белоруссию обязаны пройти жесточайший контроль. Проверяется все – документы, отпечатки пальцев, сетчатка глаза, делается экспресс-анализ ДНК. Потом все эти данные сравниваются с эталоном в твоем досье. Досье на любого жителя ЛЕР заводится в момент его рождения и содержит полную информацию о нем. Чтобы наши агенты смогли пересечь границу, хакеры заводят в сети дубляж досье. Он один в один повторяет досье оригинал, содержит те же данные. Только имя и фамилия у человека другая. Та, которая будет указана в его фальшивых документах. И в фальшивом досье есть метка, что указанный гражданин отправляется в Белоруссию с ведома и разрешения правительственных органов. По сути своей отправлен в командировку. И указанного гражданина беспрепятственно пропускают через паспортный контроль. А простым гражданам, без этой пометочки в Белоруссии делать нечего, не пускают их туда. Но есть досье фальшивка и вроде бы все замечательно. Однако существует серьезная проблема. Досье оригинал тоже остается в системе, удалить его могут только в центральном офисе «1000 Правых». И вот терминал на границе согласно твоим отпечаткам пальцев может выудить из сети как досье-фальшивку, так и досье-оригинал. То есть успешность твоего перехода границы равняется 50 на 50. Эта забава по пересечению границы у нас «белорусской рулеткой» называется. Держит в руках пограничник твой паспорт, в котором указано, что ты Ваня Иванов. Ты пальчик свой к сканеру прикладываешь, система случайно находит неисправленное досье-оригинал, по которому ты не Ваня, а Степан. Да и фамилия у тебя слегка другая, Румпельштильцхен к примеру. И отправляешься ты вместо Белоруссии в лучшем случае лес валить. Зачем я тебе все это говорю? Чтобы ты понял, Олесю можно переправить в Белоруссию, но лучше сделать это тогда, когда мы сломаем базу данных «1000 Правых» и уберем оттуда ее досье. Тогда она пересечет границу со стопроцентным успехом.

- Глеб, я вам помогу. Только с двумя условиями.

- Ну вот, считай только самостоятельно мыслить начал, а уже условия выдвигает. Ну ладно, озвучивай.

- Я еду в Белоруссию с Олесей. Это первое. А второе – вы Серого не отправляете в Белоруссию, пока базу не взломаем. Я хочу, чтобы у него тоже стопроцентные шансы были.

- А кто тебе сказал, что мы его в именно Белоруссию отправляем?

- Глеб, а куда еще-то?

- Логично. Быстро схватываешь. Хорошо, согласен я на твои условия. Только вас с Олесей будем отправлять по отдельности.

- Глеб …

- Не спорь, я лучше знаю, как это проделать безопаснее!

- Хорошо, как скажешь. Слушай, а ты сам сколько раз через границу проходил?

- Шесть.

- Вот ты везунчик! Шансы каждый раз 50 на 50 говоришь? И ты ни разу не попался? – Сказал Дима. Потом, поглядев на погрустневшее лицо Глеба понял, что друзья-товарищи Глеба попадались. И видимо не раз. Спросить сколько Глеб потерял товарищей в этой борьбе за Димину страну, он не смог. Но подумал, что видимо закон такой есть  вселенский – одни страну сдали даже без намека на сопротивление, а вот другим приходиться не жалея себя и товарищей ее отвоевывать обратно. И самое что интересное, первым за это никакая кара уже не грозит. Зато вторым, вряд ли какие почести достанутся.

- Глеб, а зачем оно вам вообще нужно. Через границу ходить, в «белорусскую рулетку» играть?

- Знаешь Дима, у меня есть два объяснения. Первое для людей воспитанных в обществе всеобщего потребительства и наплевательства на все, кроме себя любимого. Как бы мы не сопротивлялись, Белоруссия не сможет выстоять одна. Еще лет двадцать. Может тридцать. Может и пятьдесят продержимся, но результат будет один и тот же – Белоруссию сожрут, рано или поздно. А второе объяснение боюсь пока тебе не понять. – Тут лицо Глеба побагровело. – У нас 40 % населения это потомки беженцев из России самых различных национальностей. Которые не разделяют для себя Россию и Белоруссию. В нашем сознании это одна страна. Ты пойми Дима, что разделили нас искусственно. И Белоруссия и Россия это части одной страны, просто разные ее территории. И мы не можем сидеть и спокойно смотреть, как НАШУ страну рвут на части. Как убивают НАШ народ. Скоро и ты начнешь понимать, что патриотизм это повод не для раскаянья, а для гордости!

 

Тернистый путь террориста

«Вот ведь сейчас подключу эту дурацкую коробку к терминалу и все. Не будет пути назад. Я стану предателем. Или героем. Нет, я стану виртуальным террористом. Да какая разница, все равно буду человеком без будущего. Рано или поздно тысячники допрут, как хакеры проникли в их сеть. И тогда меня отправят лес в Сибири рубить. Где я подохну от голода и болезней. А могут, как и Михалыча – пулю в лоб без долгих разговоров. Наверное, лучше уж как Михалыча. Чтобы без мучений. Быстро. Интересно, а я как он смогу улыбнуться перед стволом? Или буду на коленях рыдать и обещать, что я больше так не буду? А что я могу сделать? Взять и сейчас остановиться? Тогда с Олесей беда будет. Серого и может быть самого Глеба рано или поздно на границе поймают. И товарищей Глебовских будут отлавливать через одного. То есть либо я один, либо они все. Ну почему всегда так, не получается чтобы все счастливы были». Мысли как большие майские жуки роились и жужжали в голове у Димы. Казалось бы, принял решение – делай. Но вот руки-то, подключающие шпионское устройство к модераторскому терминалу, предательски дрожат. Ведь не хочется в оранжевый мешок, ой как не хочется.

На самом терминале модератора не было каких-либо разъемов для подключения внешних устройств. Но Глебовские спецы проблему эту решили – надо было разрезать кабель «мыши», оголить несколько проводков и воткнуть их в коробочку. Сигналом того, что все подключено правильно, будет зеленый индикатор, который должен загореться на устройстве шпионажа. Пока горел красный. Также Диму проинструктировали, что за ним на работе ведется постоянное видеонаблюдение и всю работу по подключению он должен делать буквально кончиками пальцев, прикрывая эти движения от камеры своим телом. Вот он и сидит, еле руками шевелит. Изображает что «мышку» буквально поглаживает, а сам кончиками пальцев проводки втыкает. Вдруг на корпусе шпионского устройства зажегся зеленый огонек. Нервы у Димы были настолько натянуты, что он подпрыгнул в кресле. Среди привычных окон на мониторе сразу открылось еще несколько. Побежали ряды команд и цифр. Дима считал, что неплохо разбирается в компьютерах, однако даже примерно представить, что сейчас происходило на экране его компьютера, он не мог.

Дима на мониторе видел последствия, а вот основное действо происходило где-то в московской области, в большом подвале давным-давно заброшенного деревенского клуба. Посреди темного сырого помещения стоял Глеб. Возле стен стояли столы с установленными на них компьютерами. Глеб не обманывал, всего в подвале сидело около 30 технарей, пялившихся в свои многочисленные мониторы.  Все сидят в расслабленных позах и чего-то ждут. Вдруг в подвале звучит мягкий мелодичный сигнал. На самом крупном мониторе загорается зеленым надпись «Связь установлена». Глеб шумно выдыхает и командует: «Канал есть, всем за работу. Начали!» Слово «начали» он произносит как командир батареи команду «огонь!» На том же центральном мониторе загорается обратный от 10 минут отсчет времени. Разом раздавшийся стук пальцев по клавиатурам напоминает трескотню пулеметов. Слышны короткие отрывистые отчеты: «Связь стабильна … пошел запуск трояна … мы внутри … проход не замечен … авторизация … авторизация не удалась … авторизация успешна ... поиск по основной базе данных». Люди крайне сосредоточены, ни одного лишнего движения, ни одного лишнего слова. Времени очень мало и время сейчас работает против них. Но Глеб видит, что его «компьютерному спецназу» штурм удается. «Нужные досье в системе найдены … идет удаление досье из основной базы … идет удаление досье из резервных баз». Глеб улыбается краем губ – они справились! «Выход из системы, повторяю всем срочный выход из системы!» Конечно, подпольщики хотели бы покопаться в сети тысячников подольше. Но чем больше времени они там проведут, тем выше риск их обнаружения.

В то же время, в Москве, в стеклянной башне-резиденции «1000 Правых», в небольшом кабинетике без окон и дверей, развлекается, как может троица айтишников, отвечающих за возможные внешние атаки на их сеть. Этих самых внешних атак не было ни разу за все время существования «тысячников». Но возможность таких атак хоть и была чрезмерно малой, но все-таки была. А вот хватки у одуревших от безделья сотрудников не было. И поэтому когда один из серверов подал сигнал тревоги, сотрудники отдела потеряли слишком много времени на то, чтобы адекватно отреагировать на взлом системы. Поэтому они не смогли понять, когда точно их взломали и что успели сделать злоумышленники. И они уж точно не смогли бы восстановить удаленные записи. Но они успели установить, что в их сеть произошло вторжение с использованием терминала модератора социальной сети «Цветная жизнь». Причем сам терминал они определили точно.

 

Ускользнувшее счастье

Глеб опять не обманул. На следующий день, утром Дима обнаружил в своем почтовом ящике обычный серый конверт, без каких-либо надписей. Он вернулся домой, позвонил на работу и отпросился. Налил себе чаю, положил конверт на стол и начал его разглядывать, не решаясь открыть. А вдруг там открытка с текстом «Поздравляю! Вы стали предателем Родины!». И повестка в «1000 Правых». Махом допив чай, Дима решительно открыл конверт. Паспорт. На имя Смирновой Натальи Васильевны. А со страниц паспорта на него смотрит родное лицо Олеси. Фото Глебовские орлы видимо прямо из базы «1000 Правых» взяли. И билеты в Минск на то же имя. Билет туда и билет обратно. Если все пройдет хорошо, второй билет не понадобится. Вот все и образовалось. Свой новый паспорт и билет Дима получит через неделю.

У него было такое ощущение, что Олеся его в последнее время начала избегать. Даже разговор по телефону старается быстрее закончить. Но сегодня все будет иначе. У Димы теперь есть решение всех их проблем. Он достал из кармана телефон и позвонил Олесе.

- Привет малыш! У меня отличные новости, бросай все и приезжай ко мне. Нет, лучше давай у памятника Ельцину встретимся? Олеся это очень-очень-очень важно. Отпросись с работы на часик. Нет, до вечера подождать не сможет. Я тебя очень прошу, ты приедешь и поймешь что не зря. Через сколько? Через час? Отлично, буду ждать тебя.

Диму колотило от нетерпения. Сейчас он все ей расскажет, отдаст билеты и уже завтра она будет в Минске. Глеб обещал, что лечение будет бесплатным. Более того, ей предоставят квартиру и средства для проживания. А Диме найдется работа в Белоруссии. Они получат там гражданство и смогут остаться. Выходя из квартиры, он живо себе представлял, как начинают светиться Олесины грустные глаза.

К назначенному месту он приехал с запасом в полчаса. Прогуливался возле памятника и постоянно посматривал на часы. Да ну где же она!? В это время из станции метро показалась Олеся. Она направлялась к памятнику, но, не доходя до него, остановилась и посмотрела на кающихся. В любое время года возле самых крупных мемориалов проходили акции покаяния. Дима вспомнил, как раньше глядя на кающихся, он проникался к ним уважением. А сейчас ничего кроме отвращения к самому этому ритуалу не испытывал.  Да и черт с ними, пусть лбы расшибают. Он тут не для этого. Дима подошел сзади, обхватил Олесю крепко за плечи, развернул и поцеловал:

- Привет лисенок! Молодец, что смогла приехать.

Олеся выглядела подавленно. Дима сменил тон и уже без веселья в голосе спросил:

- Что случилось?

- Я сегодня утром в больнице была.

- И?

- Нужна операция. Тянуть нельзя. Предлагали лечь сегодня, а я попросилась на завтра.

- Так срочно?

- Я же говорю, нельзя время терять. Меня опять тот американец смотрел. Говорит, что можно полностью вылечить, если не затягивать с операцией. Так что не все так плохо. Ну, по крайней мере, он так считает.

- Олеся!!! Так ведь там условие, стерилизация …

- Я знаю, но выбора-то нет и  тянуть нельзя. К тому же какая разница, я же все равно ущербная.

- Что? Что ты сказала?

- Я говорю, у меня не должно быть детей, я же ущербная.

- Да какая ты ущербная? Да что ты несешь? Кто тебе это сказал?

- Так доктор этот сказал. Мы же вместе были.

- Да мало, что он тебе говорит, он же американец. Они же враги! Они хотят, чтобы нас вообще не было! Извести нас хотят всех. Поэтому и райские условия для бездетных стариков и чуть что стерилизации эти! Тебе Серый не зря рассказывал, зря ты его не слушала. Ущербная … сами они ущербные! Слово-то какое придумали, твари. Нормальная ты. Только заболела. Причем из-за этих же тварей заболела. А мы тебя вылечим, и ты обязательно родишь ребенка. Нашего с тобой ребенка. Понимаешь? Нашего!

- Нет. Ничего не выйдет. Мне детей нельзя с моей болезнью иметь.

- Можно! Это все вранье! Им просто нужно тебя стерилизовать. А тебя можно вылечить без этой уродской стерилизации, и дети у нас будут.

Олеся смотрела на Диму как на маленького. Она взяла его руку, посмотрела ему в глаза и нежно, но твердо произнесла.

- Ничего, я понимаю, что трудно вот так сразу принять, я тоже весь день плакала. Но надо жить дальше. И они обещали меня вылечить. Американцы – лучшие врачи. Они намного умнее наших. Если бы не они у нас бы вообще больниц не было!

Дима выдернул руку. Он не мог поверить, что это говорит его Олеся. Он почти срывался на крик:

- Да чего они могут обещать? Они твари, американцы твои. Они вообще рады бы нас всех усыпить, но кто ископаемые добывать будет и трубу обслуживать? Вот и стерилизуют вместо усыпления.

Олеся начала гладить Диму по голове, так как будто это он, а не она, был тяжело болен.

- Дима, милый, ты устал. Ну что ты говоришь такое, а? Успокойся. Все не так плохо. Вон Эдик говорит, что ущербным быть в какой-то степени и здорово. Бесплатная медицина, нет запрета на употребление наркотиков.

- Каких наркотиков? Ты что пробовала?

- Нет, но Эдик говорит, что легкие наркотики можно получить в «Центрах Либерализации Молодежи». А раз их раздают, значит, они не опасные.

- Я убью твоего Эдика. Ты в нем что, утешение нашла?  

- Эдик хороший, просто у него не сложилось в жизни. Он рассказал, что он тоже ущербный, но смирился и нашел в этом плюсы. И теперь помогает таким как я. Как хорошо, что мы вместе работаем.

- Он пидор, да еще оказывается и наркоман. В этом не может быть никаких плюсов.

- Дима, не надо! Прошу тебя! – На лице Олеси отобразилась боль. Ее Дима говорил такие страшные слова. Да что же с ним случилось такое!? А Дима уже не знал, что ему делать. Мозги Олеси были настолько забиты пропагандой, что с «этой стороны стекла» промыть их было уже невозможно. Оставался только один шанс. Думать было некогда, и Дима за пару секунд решился рассказать Олесе всю правду. Разом и без подготовки.

- Олеся. Я очень тебя люблю. И хочу тебе только добра. Пойми меня правильно, а если не можешь понять, просто поверь мне. Я знаю, что нужно делать. Мы уедем в Белоруссию. У меня там друзья. Они помогут.

- Ты связался с белорусами? – Олеся на секунду потеряла дар речи. Она не верила своим ушам, стояла и ждала, что он скажет, что этот весь разговор глупая шутка. Но Дима оставался серьезен.

- Я не связался. То есть, не то чтобы… но даже если и так, какая разница? Они обещали вылечить тебя. Нужно просто тебя туда переправить.

- Дима! Я тебя боюсь! Ты говоришь страшные вещи. Белоруссия ужасная страна. Она же тоталитарная. Там диктатура, Дима!

- Тебе не все равно? Да и нет там никакой диктатуры. Зато есть бесплатные больницы и никакой стерилизации. И ты пойми, там тебя наши лечить будут. Они же нам роднее, чем эти оккупанты американские!

- Дима! Мне не все равно! Диктатура это очень плохо! Я не хочу, чтобы меня лечил кровавый режим! Я лучше умру!

- Умрешь. Такими темпами все умрем. Причем дураками умрем. Какой кровавый режим? Нет там никакого кровавого режима. Там вообще все здорово!

- Ты так говоришь, потому что ты там не был. Вот нам в школе на уроке согласия рассказывали…

- Да сидел я на этих уроках согласия! И по основам толерантности у меня пятерка! Ты пойми, школа это одно. Это пропаганда. А я видел как агенты из «1000 Правых» людей убивают! – Не выдержал и прервал ее Дима. И тут же понял, что сболтнул лишнего. Глаза Олеси расширились от ужаса. Она смотрела на него так, как будто бы Дима только что вернулся из лепрозория, где провел пару месяцев, а сейчас предлагал почесать ему спинку. Она медленно пятилась от него и не отводила от него глаз. Дима не замечал состояния Олеси и распалялся все больше:

- А потом я белорусов встретил. Нормальные ребята. Я им помог, а теперь они помогли нам. Они тебя вы-ле-чат! Вот гляди!

Дима достал конверт, раскрыл его. Вытащил паспорт с билетами и протянул Олесе. Шок, который она испытала, увидев свое фото на паспорте с чужой фамилией не передать. Она беспомощно смотрела на то на паспорт, то на Диму. Потом собралась с силами и спросила:

- Дима, что ты для них сделал?

- Ну, понимаешь… Долго объяснять.

- Они тебя завербовали, да? Дима, милый, надо покаяться. Пойдем вместе! Мне тоже надо покаяться, ты же это все из-за меня затеял. Вот увидишь, мы покаемся, и нас обязательно простят. Мы будем каяться, пока не простят! 

- Да не будем мы каяться.

Дима понимал, что поезд уходит все дальше и дальше. Он изо всех сил цеплялся за него, но шансов удержаться не было. Олеся была потрясена и шокирована.

- Как не будем? А как с этим жить? Дима, ты же предал Родину. Я помню на семинаре нам говорили… помнишь семинар по противодействию диктатуре? Его еще такой милый мужчина из Польши проводил? Он так и сказал, покаяние единственный способ избавиться он стыда за содеянное.

- От какого стыда? Я ничего плохого не сделал. Мне не стыдно!

- Как не стыдно? Да ты посмотри на эти билеты. Дима они же на самолет, который в Минск летит!

Она уже отказывалась понимать происходящее. Дима предал Родину. Дима связался с белорусами. Дима стал говорить ужасные вещи про американцев. И ему не было стыдно. Она вдруг все поняла. Это был другой Димка. Это вообще не Димка был. Это был какой-то монстр, а не человек. У него были непонятные друзья, он подвергал сомнению авторитет американских врачей, и что самое страшное, он не хотел каяться. Сейчас, когда она, его невеста, предложила ему ради их светлого будущего бросить все и покаяться, он отказался.  Это был не Дима, это было чуждое чудовище, под внешностью Димы на какое-то время обманувшее ее и втершееся к ней в доверие. Олеся это поняла отчетливо и вопреки ожиданиям, это не принесло ей той боли, о которой она с ужасом думала и к которой готовилась.

Как в детстве, когда они с мамой полдня искали пропавшего котенка Кузю, она рыдала, боялась, что с Кузей что-нибудь случиться, а потом пришла соседка и сказала, что Кузю съел ее доберман. Соседка вернула бантик с Кузиной шеи и в качестве компенсации преподнесла Олесе торт. И она вспомнила, как за одну секунду боль прошла, потому что пришло понимание того, что ничего не вернуть. Кузи больше нет, и значит, плакать смысла не имеет. Слезы высохли сами собой. Они сели пить чай с тортом, соседка весь вечер извинялась за добермана. Как-то сама собой с того чаепития началась жизнь без Кузи.

А сейчас у нее начинается жизнь без Димы. Димы нет, его съел монстр. И не надо слез, надо купить торт и попить чаю. Ведь ничего уже не вернешь, Димы то больше нет. Вместо Димы на нее смотрел какой-то посторонний человек.

- Молодой человек, разрешите! Мне идти надо! – С этими словами она отстранила Диму, бросила конверт с билетами и паспортом на асфальт и медленным, но одновременно очень ровным и четким шагом пошла в сторону метро.

Дима не бросился ее догонять. Он уже знал, что это бесполезно.